Когда-то давно, в первом или во втором классе, школьные хулиганы пытались меня дразнить и отбирать мои учебники и карандаши, однако стоило пару раз посмотреть на них «особенным» взглядом, и никто из них больше со мной не связывался.
В остальном я ничем не отличалась от прочих ровесников – ни внешним видом, ни оценками (за исключением способности к языкам), ни поведением. Я старалась быть дружелюбной, никогда не ввязывалась в конфликты, помогала всем, кто обращался ко мне за помощью. И тем не менее, я всегда оставалась одна. Одна за партой, одна в столовой, одна на лавочке в парке…
Бойкот мне, конечно, никто не объявлял. Со мной вежливо общались на уроках и переменах, при этом никому из мальчиков и девочек не приходило в голову завести со мной разговор на отвлеченную тему, пригласить на прогулку или просто прийти ко мне в гости. Если же я пыталась подружиться с кем-то сама, мне вежливо в этом отказывали. Как сегодня.
Я давно привыкла к своему положению, но в этот раз мое одиночество ощущалось так остро, что хотелось плакать.
– Здравствуй, Матрена.
Я оборачиваюсь и вздрагиваю – рядом со мной на скамейке сидит цмок. Его волосы собраны в хвост, вместо черного камзола, в котором он был на празднике костров, серые джинсы и синяя футболка-поло. Мы познакомились полтора месяца назад, и я не ожидала, что наша следующая встреча состоится так скоро, да еще здесь, на Земле.
Я внутренне подбираюсь, руки непроизвольно сжимаются в кулаки.
– Добрый день.
Игнат видит мое напряжение. На его губах появляется улыбка, а перед моим лицом внезапно возникает большая алая роза.
– Сегодня ты еще очаровательнее, чем была в прошлый раз, – говорит он, протягивая мне цветок. – Я правильно понимаю: этот день – особенный?
– Да, – киваю в ответ. – Полчаса назад я получила школьный аттестат.
– Здорово, – его улыбка становится шире. – Это событие надо отметить. Я слышал, здесь неподалеку есть кафе-мороженое. К сожалению, я не могу выйти за пределы этого парка, но если ты проведешь меня через него, я с большим удовольствием угощу тебя чем-нибудь вкусным.
Он протягивает мне руку, и после недолгих колебаний я вкладываю в нее свою ладонь. Игнат переплетает свои пальцы с моими, и мы действительно идем в кафе.
От цмока волнами исходит ощущение опасности и силы. Это давит, тревожит, заставляет кожу покрываться испариной. Больше всего на свете мне хочется высвободиться и убежать, однако мы молча проходим по аллеям парка, пересекаем автомобильную дорогу, занимаем столик под большим красным навесом. Потом делаем заказ официанту, и он приносит нам вазочки с шоколадным мороженым.
– Я смотрю, мой подарок пришелся тебе по вкусу, – Игнат кивает на змеиный браслет, который украшает мою правую руку.
– Он очень красивый, – негромко отвечаю я. – Спасибо.
– Он не только красивый, но и полезный. Если постучать по нему пальцем, откроется портал, который перенесет тебя ко мне в Навь, а если потереть застежку, я перемещусь к тебе сам. Это очень пригодится, если вдруг тебе потребуется моя помощь.
– Еще раз спасибо, – неуверенно улыбаюсь я. – Это, конечно, здорово, но вряд ли я когда-нибудь решусь вас побеспокоить.
– Не зарекайся. В жизни бывают разные ситуации. Ты должна понимать: я всегда готов тебя выслушать и помочь. И еще. Обращайся ко мне на ты. Мы с тобой друг другу не чужие, а значит, можем общаться без политесов.
Он снова улыбается, и от этой улыбки моя спина покрывается мурашками. Я знаю: сегодня его браслет украшает мою руку в последний раз. Вернувшись домой, я спрячу его подальше и больше никогда не надену…
Воспоминание погасло.
Я подняла голову и встретилась с внимательным взглядом янтарных глаз.
– Извини, – я неловко улыбнулась, – Я растерялась. Мы давно не виделись.
– В самом деле? – Игнат подошел ближе. – Удивительно, как летит время… Я привык измерять его не годами – десятилетиями. А оно любит надо мной подшутить. Ты повзрослела, Матрена. Я помнил тебя милой забавной девочкой. Теперь же передо мной царица.
Мои щеки вспыхнули румянцем, а потом сразу же побелели – мне вдруг вспомнилось, что я отправилась к Игнату все в том же испачканном спортивном костюме. Господи, какой стыд! Я ведь даже не умылась! А о том, в каком виде находятся мои волосы, лучше вовсе не думать.
– У тебя что-то случилось? – спросил Игнат. – Чем я обязан столь внезапному визиту?
– Случилось, – кивнула я. – Ко мне за помощью обратился один человек. Он нашел навье золото и теперь превращается в змея. Я пришла, чтобы попросить тебя снять с него проклятие.
– Этот человек – твой родственник? Или друг?
– Ни то, ни другое. До сегодняшнего дня мы не были знакомы.
– Тогда какое тебе до него дело?
Я снова улыбнулась и развела руками.
– Понятно, – кивнул чародей, – тебе его жаль. Что ж, давай на него посмотрим.
Он поманил меня к одной из ниш со свечами. Свечей в ней было мало – всего три штуки. Две горели ярко, а последняя едва теплилась. Приглядевшись, я различила в ее слабеньком пламени лицо Дмитрия Корнева.
– Этот? – спросил Игнат, указав на свечу.
– Да.
– Ты сказала ему, чтобы он вернул деньги на место?
– Сказала. Он пообещал, что сегодня же зароет его в землю.
– Этот человек тебя обманул, – усмехнулся цмок. – Несколько монет он оставил себе. Видимо, расстаться с кладом было выше его сил.
– И что теперь делать?
Игнат поморщился, а потом дунул на свечу. Та сразу же погасла.
– Все, – сказал маг. – Проклятие снято.
Я растерянно моргнула.
– А как же золото?
– Оно превратится в уголь. Чешуя сойдет с его кожи в течение недели. Если ты дашь ему какую-нибудь хорошую мазь, то быстрее – дня через два или три.
Я облегченно выдохнула и улыбнулась.
– Спасибо, Игнат. Чем я могу отплатить тебе за эту милость?
Он пожал плечами.
– Ты довольна, и мне этого вполне достаточно. Но я был бы рад, если бы ты согласилась разделить со мной ужин.
В его глазах снова сияли золотистые огоньки. Мы стояли так близко, что я чувствовала исходившее от него тепло. Ни тревоги, ни страха, ни ощущения надвигающейся беды, которые Игнат вызывал у меня в юности, я почему-то не испытывала.
– Боюсь, для ужина я слишком небрежно одета.
Маг окинул меня взглядом, пожал плечами.
– Если тебе не нравится этот наряд, измени его на другой, – сказал он. – Ты ведь теперь чародейка. Хотя, как по мне, ты и так выглядишь замечательно.
Ну, разумеется. Цмоку, как и любому жителю Нави, мой внешний вид ни капли не интересен. Внешность важна для людей. Иномирцы же способны увидеть душу, а она в платьях и косметике не нуждается.
Забавно. Я постоянно об этом забываю.
– Идем, – Игнат махнул рукой в глубину комнаты, и я увидела у одной из стен накрытый стол. – Отметим твою инициацию.
Когда браслет перенес меня домой, настенные часы показывали одиннадцатый час вечера. За окном стемнело, состав, который я приготовила для Дмитрия Корнева, остыл и загустел. Я убрала его в холодильник и отправилась в душ.
Там, стоя под горячими струями воды, заново перебирала в уме события этого вечера. Ужин получился на удивление приятным и теплым. Отказаться от него я не решилась, и правильно сделала. Игнат угостил меня пряной рыбой и легким вином, а потом мы несколько часов к ряду болтали о каких-то пустяках. Беседа была настолько простой и невзыскательной, что я при всем желании не могла сейчас вспомнить, что именно мы обсуждали.
Я опасалась, что цмок захочет поговорить о нашей дурацкой помолвке, однако он не сказал о ней ни слова.
– Нам стоит видеться чаще, – заметил Игнат на прощание. – Теперь-то нам будет о чем побеседовать. И да – если тебе что-то понадобится, ты знаешь, где меня искать.
Спать я ложилась с тем же чувством душевного покоя и удовлетворения, что и вчера. Прежде чем забраться под одеяло, положила на прикроватную тумбочку змеиный браслет. Пусть лежит тут. Мало ли, вдруг и правда пригодится?
Глава 5
Следующий день начался со скандала. Утром я снова возилась в палисаднике, когда услышала за забором голоса. Один голос принадлежал бабе Паше, второй – Наталье Корневой, третий, самый тихий и нерешительный, – ее мужу Дмитрию.
Я отложила в сторону пакетик с семенами, отряхнула руки от земли и пошла к калитке. Увидев меня, все замолчали. Баба Паша при этом выглядела растерянно, супруги Корневы – хмуро и рассерженно.
– Здравствуйте, – сказала я им. – Вы пришли за лекарством?
– Мы пришли поговорить, – мрачно ответила Наталья. – Матрена, признайтесь, неужели вам не стыдно?
– В каком смысле? – не поняла я.
– Она еще спрашивает! – покачала головой женщина. – Вы думали, мы не поймем, что это вы превратили наше золото в уголь?!
– Золото – в уголь? – рядом с нашей компанией материализовался Матвей. Он подошел так тихо, что никто не заметил его появления. – Разве вы не должны были закопать его в землю?
– Мы и закопали! – воскликнула Наталья. – Оставили только три маленькие монетки. Знаете, сколько денег мы потратили на лекарства и докторов? Нам надо было как-то их компенсировать!
– Вам же сказали: золото отравлено! – возмутился Январин. – Вы что, не понимаете, как это опасно?
– Не надо на меня орать! – в голосе Корневой появились визгливые нотки. – Мы все понимаем! Чтобы зараза не распространилась, Дима протер монеты перекисью водорода, а потом два часа держал их в миске со спиртом. Если на них и был какой-нибудь яд, то спирт его уничтожил!
Я покачала головой. Неужели она говорит серьезно?..
– Когда Дима вытащил монеты на просушку, они стали чернеть, а потом превратились в уголь! – продолжала Наталья. – Я потрогала их вилкой, и они рассыпались в пыль! Можете мне объяснить, почему это случилось?
– Наверное, монеты были не золотыми, – робко предположила баба Паша. – Иначе они бы не стали углем.
– Матрена их заколдовала! – визгливо воскликнула Корнева. – Это ведьма точно что-то сделала! Нарочно, чтобы деньги никому не достались!