– Что же там продают? Обереги и приворотные зелья?
– Там продают все, – серьезно сказала я. – В том числе то, чего на обычных базарах никогда не найдешь.
– Например?
– Например, прошлогодний снег.
– Снег?..
– Зря смеешься. Это, между прочим, незаменимый ингредиент для зелья вечной молодости.
– Может, там еще и болотный туман можно купить? – улыбнулся Матвей. – Или живую воду? Или даже вчерашний день?
– Можно. Главное, чтобы ты смог за них заплатить.
– Погоди, – Матвей посерьезнел, – мы что, говорим о чертовой ярмарке?
– Ну да, иногда ее так называют. Ты о ней слышал?
– Мне рассказывала о ней сказку мамина тетка – та самая, что говорила об огненных змеях. Якобы раз в году, по весне, случается проклятая пятница. В этот день на заброшенное поле, где растет только сорная трава, слетаются ведьмы и черти, чтобы устроить огромный торг. На этой ярмарке они продают самые невероятные штуки, вроде дождика, который прошел в четверг, шапки-невидимки, неразменных монет и всего такого прочего. Платить за эти чудеса нужно не деньгами, а чем-то более серьезным – например, годами собственной жизни или даже душой. Выходит, эта ярмарка правда существует?
– Выходит, что так, – подтвердила я. – Но она не столь ужасна, как ты думаешь. Внешне это обычный базар, но вместо сахара, огурцов и картошки там предлагают всевозможные волшебные вещи. Деньгами, кстати, за них заплатить можно, но не обычными, а особенными. Хотя в этом вопросе все зависит от продавца. За свой товар он может попросить не монеты, а услугу или обмен. Бывали случаи, когда покупатель, чтобы отработать покупку, нанимался к торговцу в прислужники. Но душу никто никогда не отдавал. Никому твоя душа не нужна, кроме тебя самого.
Матвей задумчиво кивнул.
– Ты пойдешь на ярмарку за чем-то конкретным? Или просто побродить?
– И так, и этак. Список покупок у меня есть, однако я могу присмотреть себе что-то еще.
– А обычный человек может попасть на этот базар?
– В целом, да. Но при условии, что сумеет найти туда дорогу. Без подсказки это сделать непросто. Другое дело – зачем эта ярмарка ему нужна? Обычный человек вряд ли отыщет там что-то полезное. А если и отыщет, то не купит – тамошние продавцы те еще нахалы, так цены дерут, что не дай Бог. С ними надо уметь торговаться.
– Ты умеешь?
– Конечно.
– А я нет, – задумчиво произнес Матвей. – Мне проще заплатить, сколько скажут, поэтому я больше люблю магазины – на рынках с меня всегда берут втридорога. Я бы напросился с тобой на чертову ярмарку – чисто из любопытства – но ведь ты меня туда не возьмешь.
– Не возьму, – согласилась я. – Поверь, тебе там не понравится.
Январин негромко усмехнулся.
– Знаешь, давным-давно у меня был приятель Эдик, который очень любил эту фразу. И все время оказывалось, что он не прав. Когда мы были детьми, его записали в секцию плавания. Эдик страшно боялся воды, и тренировки были для него адской мукой. В какой-то момент я тоже захотел в бассейн, и он с ужасом уверял меня, что мне там не понравится. В итоге Эдик оттуда сбежал, а я занимался плаванием восемь лет и даже получил первый спортивный разряд.
– Ого!
– Потом Эдика записали в музыкальную школу – играть на гитаре. Он бросил ее примерно через месяц и долго всех уверял, что ужаснее места на свете не существует. А я окончил ее с отличием.
– Ты умеешь играть на гитаре?
– Я умею играть на балалайке, – улыбнулся Матвей. – На гитаре тоже, но значительно хуже. А у тебя в детстве были какие-нибудь увлечения?
– Великое множество, – кивнула я. – Я искала себя в хоровом пении, в баскетболе и даже в фигурном катании.
– И что?
– И ничего. Меня отовсюду выгоняли.
– Почему?
– Я не могла вписаться в коллектив. Тетя Катя надеялась меня социализировать, поэтому все время приводила в студии и секции, где нужно работать в команде. Команда же работать со мной отказывалась. Зато там, где общаться с другими не требовалось, я задерживалась надолго. Например, в гончарной студии и в языковой школе.
– О, так ты умеешь лепить из глины?
– И хорошо говорю на иностранных языках, – кивнула я.
– А кто тебя учил варить целебные напитки?
– Малаша.
– Кто это?
– Обдериха, которая украла меня у родителей.
– Ты до сих пор с ней общаешься?..
– Разумеется, – удивилась я. – В отличие от моей матери, она от меня не отказывалась и вложила в мое воспитание не меньше, чем тетя Катя.
Взгляд Матвея погрустнел.
– В Нави тебе лучше, да? Ты ходишь туда, как домой, и всегда возвращаешься веселая и отдохнувшая. Мне почему-то кажется, что скоро ты уйдешь туда насовсем.
Я пожала плечами.
Январин протянул руку и осторожно сжал мою ладонь.
– Не торопись с этим, – тихо сказал он. – Пожалуйста.
***
Ночью мне снова не спалось. Я вернулась домой уставшая, однако долго лежала в кровати и рассматривала потолок.
После разговоров с Матвеем у меня тоже оставалось приятное послевкусие, но в нем не было ощущения подвоха и недосказанности. В отличие от Игната, Январин всегда был искренен, как ребенок. Взгляды, которые он то и дело бросал на меня, случайные прикосновения, трогательный интерес к моей жизни – все это поднимало в моей груди волну тепла и приятного волнения.
Я перебирала в памяти наши встречи и разговоры и, в конце концов, уснула. Сон мой был крепким, но недолгим. Я пробудилась в предрассветных сумерках и, немного перекусив, решила сходить к озеру. Когда-то давно, во времена летних каникул, мне нравилось встречать на его берегу восход солнца и наблюдать, как тают клубы ночного тумана, и высыхает предрассветная роса.
На улице было тихо и прохладно.
Я вышла за околицу, миновала старый колодец и лесную опушку, прошла через широкий луг и вышла ровный берег, поросший вербой, плакучими ивами и ольхой.
Туман знакомо клубился над озерными волнами, а сквозь дым его полупрозрачных лоскутов пробивались красно-оранжевые ленты рассвета.
Справа шевельнулись кусты. Я обернулась и увидела высокого светловолосого мужчину, который стоял в нескольких шагах от меня.
– Игнат?
– Доброе утро, – он улыбнулся и подошел ко мне.
– Что ты здесь делаешь?
– Жду тебя. Мне почему-то подумалось, что ты сюда придешь. Видишь, я не ошибся.
– Ты соскучился? – усмехнулась я.
– Соскучился, – серьезно ответил цмок. – Я хочу пригласить тебя в гости.
– Я уже была у тебя в гостях.
– Твой визит был коротким и деловым. Мне же хочется, чтобы мы познакомились ближе. Я о тебе кое-что знаю, а ты обо мне – ничего. Это неправильно. Поверь, мне есть чем тебя удивить. В моих чертогах имеется много чудес, которых нет на Земле.
Он протянул мне руку. Я немного помедлила и протянула в ответ свою.
В самом деле, почему бы и нет? Дальше волшебного леса я никогда не уходила. Навий мир большой, и мне всегда было любопытно, что в нем есть, кроме Малашиной бани и полян деда Ермила.
– Точка перехода находится в воде, – зябко поежившись, сказала цмоку. – Нам придется нырять в озеро?
– Нет, – Игнат качнул головой. – Для нас это вовсе не обязательно.
Он крепко сжал мои пальцы, и мы утонули во вспышке красно-золотого света.
Когда свет рассеялся, перед нами появилась широкая каменная дорога, окутанная серо-сиреневой дымкой. По ее краям росли высокие раскидистые деревья, похожие на земные березы, а где-то вдалеке сквозь туман поднималась высокая гора, напоминавшая ступенчатую пирамиду инков.
Озера рядом не было. Судя по всему, мы переместились сюда не через точку перехода, а при помощи самостоятельного портала, пронзившего полотно межмирных граней.
Это впечатляло. Я не знала ни одного чародея, который бы мог столь изящно сотворить такое сильное колдовство. А Игнат сотворил, причем, совершенно не напрягаясь.
– Мы находимся в предгорье Железной гряды, – пояснил цмок. – Там, впереди, находится мой дворец.
Он крепче сжал мою ладонь, и мы неторопливо пошли вперед.
– У тебя, наверное, много слуг, – сказала я, чтобы завязать разговор. Шагать в тишине почему-то было неловко.
– Вовсе нет, – качнул головой Игнат. – Но их достаточно, чтобы выполнять мои поручения.
– Все они – змеи?
– Не только. Есть еще саламандры, оборотни и колдуны.
– И что же они делают?
– То, что я им прикажу.
– Знаешь, я слабо представляю, чем ты вообще занимаешься, – призналась я. – Мне рассказывали, что цмоки владеют магией огня, а также способны контролировать течение подземных вод и растить всевозможные минералы. Их могущество велико, поэтому они считаются самыми сильными созданиями Нави. Больше я не знаю ничего.
– Самым сильным созданием этого мира является змеиный царь, – возразил Игнат. – Он живет глубоко под землей и крепко спит в одной из своих пещер. Его колдовская мощь так велика, что он способен повернуть вспять потоки волшебства и устроить магическую и природную катастрофу. В последний раз великого змея видели несколько тысячелетий назад – так давно, что многие жители Нави сомневаются, существует ли он на самом деле.
– А он существует?
– Конечно. Мы, цмоки, тоже подземные жители, и каждый день ощущаем его магическое дыхание. Наша главная обязанность – хранить его сон.
– Как же вы это делаете?
– Мы следим, чтобы магический фон нашего мира оставался неизменным. Его колебания могут разбудить змея. Обычным колдовством этого сделать нельзя, но если в Нави, например, начнется война, царь способен пробудиться. Чтобы этого не случилось, мы ведем незримый контроль за тем, что происходит вокруг, дабы не допустить конфликтов или серьезных столкновений. Пока же царь спит, его личная магия пробивается из-под земли в виде волшебных родников и дополняет магический фон реальности. В итоге получается эффект свободного волшебства – тот самый, который называют «магией, разлитой в воздухе». Мы не случайно являемся хранителями подземным вод, Матрена. Мы присматриваем не только за обычной водой, но и за чудесной, которую создает магия великого змея. Ее потоки подчас образуют завихрения, и змей таким образом может разбудить сам себя.