– Чего же ты хочешь? – спросила я.
– Тебя, – серьезно ответил Январин. – В сказках герой, вызволивший красавицу из плена, мог взять ее в жены. Ты только что отделалась от одного жениха и новая помолвка тебе наверняка не нужна. Поэтому замуж я тебя пока не зову, но на развитие наших отношений очень даже рассчитываю.
Я взяла его лицо в свои ладони и коснулась губами его губ. Матвей перетянул меня к себе на колени и принялся покрывать поцелуями мои щеки, глаза, виски, подбородок, шею…
– Не забывай, – прошептала я, когда Январин стянул с меня футболку, – что я – ведьма, чертово отродье и навий выродок.
– А я – валенок, которому повезло встретить самую необыкновенную девушку этого мира. Мне кажется, мы будем отличной парой.
Я хихикнула, а потом снова припала к его губам.
Эпилог
Над лугом клубился туман. Солнце давным-давно встало и щедро дарило лучи всей округе, однако здесь, среди высокой сорной травы, царил полумрак, будто в предрассветный час. Высокие сосны, окружавшие это место молчаливыми стражами, добавляли ему мистической атмосферы.
Я вышла из леса, и травы расступились передо мной, открывая тропинку, которая узкой змейкой бежала к центру луга.
Сейчас, в середине июля, когда на этой земле царствуют золотарник и чертополох, никто бы не поверил, что два месяца назад она была утоптана до состояния бетона сотнями ног торговцев и покупателей, явившихся сюда, на границу между Навью и Явью, чтобы сторговать болотный туман, колдовские зелья и волшебные травы.
Я торопливо пошла вперед и через несколько минут вышла на небольшую площадку, покрытую опрятным изумрудным газоном. Там меня уже ждали.
На аккуратном пяточке, окруженном частоколом сорных растений, стояли четверо высоких широкоплечих мужчин с желтыми змеиными глазами. Каждый из них был мне знаком. В течение последних шести недель я активно общалась с ними при помощи зеркального переговорника. После происшествия на Железной гряде все они сочли своим долгом засвидетельствовать мне почтение.
С Авдеем Большеславовичем, негласным владыкой навьих степей и холмов, я уже встречалась в бане обдерихи. Рыжеволосого Мустафу Огневея, владыку иномирных пустынь, мельком видела в замке Игната. Остальных: темноволосого хозяина побережий Владислава Водимировича и бледного, как иней, властелина снежных равнин Бахтияра Ледосвета – увидела вживую в первый раз.
Эта встреча была запланирована еще в мае: предполагалось, что во время нее будет подписан документ, который станет регулировать наши отношения. Мы составляли его вместе. Каждый пункт договора обсуждался и согласовывался через переговорное зеркало, поэтому едва ли не каждый вечер у меня был сеанс связи с Навью.
Во время бесед цмоки вели себя вежливо и настороженно. Они будто не верили, что я способна общаться с ними на равных, и считали обезьяной, которая из-за глупости их собрата обзавелась пулеметом.
Однако после нескольких разговоров чародеи заметно успокоились и начали воспринимать меня всерьез. Я тоже успела сделать выводы о каждом из них. Авдей Большеславович был самым строгим и серьезным, а ледяной Бахтияр – самым улыбчивым и смешливым. Владислав оказался самым подозрительным и дольше всех относился ко мне с недоверием. Зато Мустафа в конце первого же сеанса связи восхитился цветом моих глаз и пригласил к себе в гости.
Об Игнате в течение прошедшего времени не было ни слуху, ни духу. Сегодня братья также явились на встречу без него.
– Приветствую великих магов навьей земли, – сказала я мужчинам, подойдя ближе.
– Рады видеть вас, Матрена Васильевна, – ответил Авдей Большеславович.
Остальные цмоки вежливо склонили головы. Владислав хлопнул в ладоши и перед нами появился столик, на котором лежал бумажный свиток, перевязанный красной ленточкой.
– Игнат договор о сотрудничестве подписывать не будет? – поинтересовалась я.
– Он его уже подписал, – ответил Мустафа. – Мы просто не стали брать Игната с собой. Во избежание непредвиденных ситуаций.
Цмок развернул свиток и показал магический знак, начертанный чем-то красным в нижней части документа.
– Вы уже выпустили Игната из-под ареста?
– Конечно, – кивнул Авдей. – Брат по-прежнему остается одним из пяти хранителей Нави и должен выполнять свои обязанности. Не беспокойтесь, Матрена, он вас больше не потревожит. Если, конечно, вы сама не станете искать с ним встречи.
Маг придвинул ко мне документ. Я отлично знала его содержание, но на всякий случай еще раз пробежалась по нему глазами.
В свитке говорилась, что я, Матрена Васильевна Усова, признаюсь чародейкой, чей уровень колдовской силы может представлять опасность для магического равновесия Нави. В связи с этим негласные хранители равновесия заключают со мной договор о сотрудничестве и взаимопомощи. Далее по пунктам перечислись наши права и обязанности.
В частности прописывалось, что я могу свободно посещать Навь в любое удобное время, а также упражняться в магических искусствах, при условии, что эти упражнения не приведут к кардинальному изменению ландшафта и не разбудят змеиного царя.
В политической сфере мне надлежало держать нейтралитет и не вмешиваться ни в какие конфликты, за исключением ситуаций, когда цмокам могла понадобиться моя помощь для поддержания или восстановления магического баланса.
Со своей стороны цмоки обещали, что не будут беспокоить меня без важного повода, а также причинять какие-либо неудобства моим друзьям или устраивать на них гонения. Змеи также не имели права насильно удерживать меня взаперти, вводить в заблуждение и втягивать в политические и экономические распри.
Следить за соблюдением договора надлежало заклятью, которое активировалось, когда все мы поставили на документе свои подписи.
Я подписала свиток первой – обычной шариковой ручкой вывела на нем свое имя, а потом скрепила его капелькой крови. Цмоки один за другим поставили рядом с моей закорючкой личные магические печати.
После этого Авдей Большеславович сотворил второй экземпляр свитка и передал его мне.
– Того, кто нарушит соглашение, ждет суровое наказание, – сказал чародей. – Сначала частичная блокировка магии, затем физическая парализация, а потом летаргический сон. Вывести нарушителя из этого сна можно лишь общими усилиями прочих магов, подписавших этот договор. При условии, что они пожелают это сделать.
– Каждый из нас должен осознавать серьезность этого соглашения, – добавил Владислав. – И помнить, кто мы такие, и в чем состоит наша работа. Мы – хранители магического баланса, а значит, не имеем права покушаться на него в угоду своим желаниям и амбициям.
– Игнат едва не разрушил наш многовековой жизненный уклад, однако мы должны быть ему благодарны, – заметил Мустафа. – Его стараниями мы обрели сторонника из параллельной реальности, который любит наш мир так же, как и мы. На свете ничего не происходит просто так, и я искренне верю, что этот союз пойдет нам на пользу.
Он протянул мне руку. Я вложила в нее свою ладонь, и остальные цмоки накрыли наши руки своими. Между нашими пальцами вспыхнул и погас магический огонек, а по моему телу разлилось приятное тепло.
Я подняла голову и встретилась взглядом с льдистыми глазами Бахтияра. По тонким губам снежного цмока скользнула улыбка.
– Добро пожаловать в магическую семью, сестра.
***
Вернувшись в лес, я отправилась не в Соловьевку, а к шоссейной дороге, которая серой лентой бежала в сторону города. Там меня тоже ждали – на обочине у старого куста сирени был припаркован вишневый кроссовер.
– Как все прошло? – спросил Матвей, когда я села в машину.
– Прекрасно. Подписали бумагу, пожали руки. Решили, что сволочная выходка Игната должна иметь хорошие последствия.
– Чудно, – Январин завел мотор, и автомобиль тронулся с места. – Если со змеями ты закончила, значит, можно заняться другими делами. Сейчас мы поедем в магазин за пирожными, а потом – к моим родителям.
Я обреченно кивнула.
Месяц назад нам с Матвеем надоело бегать друг к другу на свидания, и мы стали жить вместе. Я сдала свои апартаменты молодой семейной паре, а сама вместе с ноутбуком, сумкой вещей и тремя коробками сушеных трав перебралась в его трехкомнатную квартиру.
Жить с Январиным оказалось здорово. Он с большим аппетитом ел мою стряпню, самостоятельно гладил свои брюки и рубашки, а по ночам на него было очень удобно закидывать руки и ноги. По выходным мы гуляли по городу или отправлялись в деревню заканчивать ремонт в его доме, жарить шашлык, собирать в лесу землянику и купаться в озере.
Матвей по-прежнему смотрел на меня восхищенным взглядом, а я не уставала удивляться его золотым рукам и спокойному отношению к потустороннему миру.
– Неужели тебя не напрягает, что я дружу с навками, русалкой и обдерихой? – спрашивала я его.
– А почему это должно меня напрягать? – удивлялся он. – Если разобраться, твои подружки – славные девчонки. Они не лезут в наши дела, не занимают у нас денег, не распускают дурацких сплетен. Их в принципе нет в нашей жизни. В том, что ты общаешься с ними в параллельном мире, тоже нет ничего страшного. Во-первых, я теперь точно знаю, что этот мир существует, во-вторых, уверен, что там тебя никто не обидит, в-третьих, я и сам периодически выбираюсь из дома на встречи с друзьями. Ты относишься к этому с пониманием, так почему же я должен тебе это запрещать?
Мои «паранормальные» склонности Январина тоже не напрягали. Когда я спросила, не смущают ли его травяные настои, которые постоянно зреют в наших шкафах, Матвей ответил: если меня не смущает его заливистый храп и носки, которые он кладет куда угодно, только не в положенное для них место, то и он готов смириться, что его квартира намертво пропахла полынью, лавандой и одуванчиками. Что же до моего умения видеть чуть больше, чем остальные, то это очень нужный и полезный навыком. Особенно если требуется отыскать те самые потерянные носки или прихватить на работу дождевик, потому что вечером ожидается ливень, о котором забыли предупредить синоптики.