Вопрос: Слава богу, хоть что-то мы можем сказать наверняка.
Ответ: Или почти наверняка; в данном случае следует отвергнуть совсем незначительные – со статистической точки зрения – варианты. Я еще вас порадую: дальше мы не будем обсуждать версий, связанных с возможностью естественных причин смерти Чжэн и Улофа – бессмысленно говорить о том, чего не знаешь и не узнаешь никогда. Так что давайте договоримся: пункт (1) остается в поле возможного, но волюнтаристски исключается из нашего рассмотрения. Что касается пунктов (2) – (8), то они останутся в поле нашего внимания, несмотря на неполную «прозрачность» некоторых их исходных данных.
Вопрос: Получается, что остается у нас не так много?
Ответ: Отчего же? Наоборот, сюжетов для рассуждения множество. Я предлагаю сосредоточить их вокруг двух главных тем.
Вопрос: Каких же?
Ответ: А вот каких:
Существует ли связь между обеими жертвами (не забывайте, мы сознательно решили считать их именно «жертвами», а не просто «покойными» или даже «усопшими»)?
Кто из находившихся на борту межконтинентального вагона мог совершить преступление, или даже во множественном числе – преступления?
Первая тема поможет нам очертить область поисков возможных мотивов и предполагаемых убийц. Вторая – ограничит количество подозреваемых. Совместив результаты анализа обеих тем, шанс прийти к уже более реальным, не исключено даже практическим выводам.
Вопрос: Мне кажется, что теперь лукавите вы. Дело в том, что первая из тем нисколько нам не поможет, если, к примеру, Чжэн погибла в результате непреднамеренной ошибки, а Улоф скончался от запоя. То есть мы оставляем в стороне и пункт (8).
Ответ: Вы правы. Но это мы тоже спишем в качестве статистической погрешности. В конце концов восемь шансов из десяти – неплохо, не так ли?
Вопрос: Мы же не в букмекерской конторе…
Ответ: Не забывайте, какая бездна хаоса, какие паутины случайностей скрывает полированная поверхность нашего европейского Рацио…
Вопрос: Вы рассуждаете, как какой-то цинический Огюст Дюпен…
Ответ: Скорее гомункул, рожденный от мистического брака Огюста Дюпена и Марселя Пруста.
Вопрос: Все, хватит болтовни, переходим к делу!
Ответ: Я к вашим услугам!
Вопрос: Итак…
Ответ: Итак, что же могло связывать Чжэн и Улофа. В нашем распоряжении имеются свидетельства обеих сторон…
Вопрос: Как? Разве они об этом говорили?
Ответ: Помните, Улоф, жалуясь на скверную память, упомянул, мол, ему кажется, он встречал когда-то Чжэн, а Дараз, который помнит все и всегда, уверяет, что это не так. Улоф, не отрицая мнемонического превосходства коллеги, все же от своего воспоминания не отказался. Значит, возможно, он действительно когда-то встречал Чжэн.
Вопрос: Ну хорошо. А что же тогда Чжэн? Что она сказала по этому поводу?
Ответ: Вообще-то, ничего…
Вопрос: То есть вы отводите ей роль той самой знаменитой собаки, которая просто молчала и тем самым свидетельствовала…
Ответ: Нисколько. Чжэн ничего не говорила о знакомстве с Улофом – кажется, вообще в вагоне не перекинулась с ним ни одним словом, в отличие от его невесты Донгмей, с ней-то она вступила в контакт, – зато она утверждала, что когда-то сталкивалась с коллегой Улофа, Даразом. Ну хорошо, не утверждала, а предположила.
Вопрос: И Дараз это предположение отверг.
Ответ: Да. И тот же самый Дараз отверг предположение Улофа, что тот встречал когда-то Чжэн.
Вопрос: И какой же вывод можно из всего этого сделать?
Ответ: Увы, не вывод, а предположение – точнее, предположения. Они таковы. Либо Улоф и Чжэн пытались сознательно ввести всех в заблуждение, что они пересекались в прошлом, причем это пересечение как-то связано с местом работы Улофа и Дараза. Либо Дараз сознательно вводил всех в заблуждение, что ни он, ни его коллега Улоф никогда не встречали ранее Чжэн.
Вопрос: Получается, что и в первом, и во втором варианте ответ один и тот же: между Чжэн и Улофом действительно существовала какая-то связь, только они либо зачем-то пытались ее продемонстрировать окружающим, либо Дараз, по скрытым от нас причинам, старался доказать, что связи этой нет. Так что перед нами уже три человека, так или иначе включенны в один сюжет.
Ответ: Именно! Только не будем торопиться. Наличие некоей связи между этими тремя вовсе не доказывает, что смерть двоих из них связана с данным обстоятельством.
Вопрос: Ну все равно это выглядит подозрительно…
Ответ: Потому что вы, увлекшись косвенными сюжетами, забываете о главных. Чжэн ехала вместе со Стивом. Улоф – с Донгмей. Вполне возможно, отгадка лежит здесь, почти на поверхности – и в большей степени, нежели в абстрактном треугольнике «Чжэн – Дараз – Улоф».
Вопрос: Что же, вы хотите сказать, что в каждом из этих случаев жертву прикончил партнер?
Ответ: Иногда причины тех или иных событий, пусть даже и очень странных, банальны. Мотивы, резоны и действия могут находиться прямо под нашим носом, как в той самой истории о Дюпене и похищенном письме.
Вопрос: Предположим, Донгмей могла споить жениха либо подсыпать ему в виски яда. А как отправил на тот свет свою подругу мистер Финкнотл?
Ответ: А вот здесь мы переходим ко второй теме рассуждения. Давайте на время оставим в стороне наши догадки по поводу тайных связей между обеими жертвами и обратимся к чисто техническому вопросу, кто и как мог убить Чжэн и Улофа.
Вопрос: Согласен. Но с чего начать?
Ответ: С причин смерти обоих – если, конечно, они носили насильственный характер.
Вопрос: Хорошо. Тогда как была убита Чжэн?
Ответ: Конечно, задушена подушкой, той самой, что лежала на полу рядом с ее полкой. Отсюда и положение ее рук; Чжэн, будучи не в состоянии справиться с убийцей, схватилась за собственное горло, в которое уже не поступал воздух. Добавьте сюда и цвет лица. Да, это было сделано именно подушкой, а не руками, иначе бы на шее остались следы – да и поза покойной была бы иной.
Вопрос: Получается, убийца был ее знакомым, которого она впустила в купе, более того, она с ним вела беседу, когда тот схватил подушку и начал душить?
Ответ: Согласен.
Вопрос: Но тогда это мог быть Стив!
Ответ: Совсем не обязательно. Вспомните, что Чжэн вполне могла быть знакома и с Улофом, и с Даразом.
Вопрос: Мне кажется, я понимаю, куда вы клоните. Улоф убил Чжэн, а потом в порыве пьяного отчаяния покончил с собой.
Ответ: Такой вариант теоретически возможен, но против него есть довольно серьезные возражения. Однако напомню, мы сейчас обсуждаем не мотивы, а то, как были убиты наши жертвы – и кто, чисто технически, мог это сделать.
Вопрос: Так кто чисто технически мог убить Чжэн?
Ответ: В том-то и дело, что кто угодно.
Вопрос: Поясните, пожалуйста.
Ответ: Техническая сторона вопроса убийства – повторяю, если это убийство, – Чжэн делится на три части. Первая – непосредственно, акт удушения подушкой. Совершить его мог любой или почти любой взрослый, достаточно сильный человек, который в состоянии внезапно прижать подушку к лицу жертвы и, пользуясь эффектом неожиданности, довести дело до конца. С этой точки зрения действительно каждый в вагоне, включая проводников, официантов и даже повара, которого мы не видели, оказывается под подозрением. Впрочем, этот список сильно сократится, если мы включим в него только тех, кого Чжэн впустила бы к себе в купе для разговора. Тут возможны три варианта: либо близкие и знакомые; либо посторонние, но по каким-то причинам сделавшиеся знакомыми; либо технический персонал. К первой категории мы отнесем, конечно же, мистера Финкнотла, а также – чисто теоретически, учитывая сказанное выше, – Улофа и Дараза. Я бы включил в эту категорию и Чена, о котором пока речь не шла. Как мы знаем, он встречался с Чжэн на официальном банкете и даже, что называется, положил на нее глаз…
Вопрос: Учитывая обстоятельства сексуальной жизни этого героя, я использовала бы слово «вожделел»…
Ответ: Хорошо, пусть будет «вожделел». Сексуально наивный Чен вожделел опытную Чжэн. В любом случае мы знаем точно, что и Чен, и Чжэн сталкивались и что они узнали друг друга на борту Поднебесного Экспресса.
Вопрос: Или – если уж быть точным – наверняка Чен узнал ее, а вот показался ли Чжэн знакомым ее соотечественник, мы никогда не узнаем.
Ответ: Безусловно. Но тем не менее я настаиваю на включении Чена в первую категорию лиц.
Вопрос: Хорошо. А вторая категория?
Ответ: Она довольно короткая: другие китаянки-попутчицы. Донгмей, оказавшая Чжэн помощь во время приступа в вагоне-ресторане, и Сюин, которая могла заглянуть под предлогом беспокойства о ее самочувствии.
Вопрос: Кажется, вы покидаете почву реальности – вы вправду думаете, что это еще почти дитя, пугливый ангел, могла задушить подушкой видавшую виды сорокалетнюю женщину, старшую соотечественницу? В Китае это невозможно.
Ответ: Извините, но тут вы совсем не правы. Мы сейчас рассматриваем вопрос возможного убийства Чжэн с чисто технической стороны – не говорим ни о психологии, упаси Боже, ни о мотивах. Потому Сюин не лучше и не хуже других; она вполне могла оказаться в купе Чжэн, и точка.
Вопрос: Простите, оказалась под влиянием кинематографической сентиментальности. Но кто же тогда не попадает во вторую категорию подозреваемых – точнее, технически подозреваемых?