итектура здания это допускала.
Лестница в тюремный блок охранялась единственным часовым – тот сидел за столом внизу пролета и дремал, подперев щеку ладонью. Дронов без изысков стукнул его по макушке кулаком, сделав сон еще более глубоким. Огляделся. Старый винный погреб, по всей видимости, был переделан в узилище давно – ряды решеток в стенах сырого коридора выглядели очень уж старомодно, как в какой-нибудь приключенческой книжке минувшего века. Ближайшие камеры оказались пусты. Джейн, проскользнув мимо бесчувственного стража, направилась к дальним, заглядывая в каждую по очереди. У третьей с конца остановилась, схватилась за прутья обеими руками. Позвала вполголоса:
– Месье Ламбер! Тьерри! Это вы? Месье Ламбер!
– Меня вроде слишком хорошо кормили, чтобы начались голодные галлюцинации, – проворчал из глубин камеры знакомый голос. – Мне что-то подсыпали? Тогда почему я так четко мыслю? Хм…
– Вставайте со шконки, господин военный атташе. – Анастасия, взяв со стола ключ с нужным номером, бросила его через всю темницу англичанке. Та поймала ключ в воздухе и торопливо принялась отпирать тугой замок. – Ноги вам не переломали, я надеюсь? Иначе Николаю придется вас нести.
– Я здоров, – уже другим тоном отозвался француз, возникая из мрака перед решеткой. – И даже не удивлен видеть вас. Но… Джейн? Почему ты тут?
– Мой контракт истекает лишь через полгода, – с тенью улыбки на губах ответила девушка, проворачивая ключ и распахивая железную створку. – Все это время я должна быть рядом с вами. И потом, я так и не отдала вам чай, за которым вы меня посылали.
– Только не говори, что он сейчас при тебе… – Тьерри, небритый, в измятой одежде, однако целый и невредимый, шагнул через порог. Замер, глядя на своего телохранителя сверху вниз. Дронов не решился бы сказать, что за эмоции отразились в этот момент на лице дипломата.
– Он ждет вас в ваших апартаментах. В Берлине. – Англичанка зачем-то сунула ненужный больше ключ в карман брюк.
– С… спасибо, Джейн, – сглотнув, произнес Ламбер и сделал странное движение, будто хотел наклониться и обнять стоящую перед ним маленькую девушку, но передумал. Вместо этого он протянул ей руку. Телохранитель улыбнулась чуть шире и крепко сжала предложенную ладонь.
– Трогательное зрелище, – кисло буркнула Анастасия, расстегивая клапан на своей сумке. – Правда, скажу честно, что приходили мы сюда не за вами, а за вашим похитителем, но он уже задал деру. Из дружеских чувств к мисс Доу решили завернуть сюда, прихватить вас.
– Она шутит, – соврал Николай, стоя на лестнице и поглядывая в сторону дверного проема. – Но мы правда надеялись застать тут их лидера.
– Когда выберемся, я дам вам его словесный портрет, – пообещал француз. – Он один раз беседовал со мною лично. И… в любом случае спасибо вам. Всем.
– Это будет неплохо. – Настя выудила из сумки коробочку, обернутую тряпкой, открыла. Повернула что-то внутри под щелканье сжимающейся пружины, закрыла. Небрежно бросила в камеру Ламбера. – Теперь мы ограничены во времени. Через двадцать одну минуту здесь станет тепло, как на пляже.
Оставив разговоры на потом, они поспешили к выходу. Первым шел Николай, за ним сыщица, дальше француз, вооружившийся револьвером тюремщика, замыкала Джейн. Они успели только покинуть погреб, когда с улицы донесся гудок паровой сирены. Еще один, еще – и с четвертого гудка сирена перешла на непрерывный рев.
– Нашли тела во дворе, – хмуро буркнула Настя. – Быстрее.
Квартет незваных гостей особняка направился обратно по своим следам – и это оказалось ошибкой. Они были близко к кухне, когда услышали топот множества тяжелых сапог с той стороны. Несомненно, стража обнаружила взломанную дверь.
– Назад! – Сыщица махнула рукой в противоположную сторону. – Там лестница наверх. На втором этаже решетки открывающиеся, взломаем изнутри.
– Я прикрываю, – бросил Николай, доставая армейский револьвер и пятясь.
Топот приближался. Было очевидно, что добраться до окон и вскрыть их они не успеют. Стражу требовалось задержать. Отойдя немного назад, майор встал в глубокий дверной проем, прижавшись спиной к запертой створке, выставил руку с оружием. Оглянулся. Анастасия и Тьерри уже скрылись из виду, а вот Джейн замерла у лестницы, держа пистолет на изготовку. Дронов махнул ей рукой, веля убираться, – и в этот момент из-за поворота на другом конце коридора выскочили двое солдат. Прежде чем они успели вскинуть свои винтовки с примкнутыми штыками, майор свалил их тремя быстрыми выстрелами. Следом появились еще двое бойцов и огромного роста офицер в зеленой чалме, за ним еще пара… Николай срезал следующую двойку, истратив две пули, последнюю выпустил в офицера, но тот подставил под выстрел саблю. Удар выбил клинок из его рук, однако рослый бородач не растерялся даже на миг – подхватив ружье одного из убитых солдат, ринулся в штыковую. Николай уклонился от колющего удара, уронил свой револьвер, схватил винтовку араба двумя руками, попытался вывернуть из его ладоней… Но противник вдруг прянул вперед и всей массой врезался в майора. Вдвоем они буквально влетели обратно в дверной проем, и Дронов своей спиной прошиб хлипкую створку. Осыпанный щепками, Николай рухнул на пол, выпустил ружье. Тут же вскочил, готовый к бою, – и едва успел увернуться от нового выпада. Они с халифатским офицером очутились в небольшом уютном кабинете, где стены были заставлены шкафами, а у окна стоял тяжелый письменный стол. Пятясь к нему, Дронов увидел через разбитую дверь, как в коридоре один из последовавших за офицером солдат падает, сраженный пулей. Значит, Джейн не ушла…
– Кха-а-а! – взревел командир стражников, делая бросок вперед всем телом.
Николай не стал уклоняться – он попытался перехватить винтовку вновь. Но повторить трюк не вышло. Араб крутанул стволом ружья, «нарисовав» в воздухе кольцо, избежал захвата и вогнал клинок в неудачно подставленную руку Дронова – точно в правый бицепс. Майор зарычал от боли, а стражник продолжил напирать. Оттеснил его мимо стола, к самой стенке, и вогнал острие штыка чуть не на треть длины в стенную панель из черного дерева, буквально пригвоздив к ней Николая. В коридоре все это время звенели выстрелы – пистолетные и винтовочные.
– Падла! – Разгорающийся гнев глушил боль. Дронов левой рукой попытался схватить врага за горло.
Тот отшатнулся, ослабил хватку на оружии. Винтовка наклонилась вниз, шевельнувшийся в ране штык расширил ее, вызвав новую вспышку боли.
Стрельба в коридоре внезапно оборвалась – и почти тут же на пороге кабинета возникла Джейн, словно материализовалась из полумрака. Она выкрикнула какую-то короткую фразу по-арабски и выстрелила… в воздух. «Почему не в противника?!» – удивился Николай и сам же себе ответил: «Да мы ведь с ним на одной линии!»
Араб крутанулся на каблуках, срывая что-то с пояса, швырнул это «что-то» в девушку. Темный предмет – кажется, обычный кошелек – полетел ей в лицо. Телохранитель отбила снаряд ладонью, но не успела опустить прицел пистолета – сорвавшийся с места вслед за кошельком халифатовец оказался рядом с ней, ударил наотмашь. Пистолет вылетел из рук девушки. Она ловко отпрыгнула назад, потянувшись к маленьким плоским ножнам на поясе, – но араб тоже был быстр. Второй удар, с левой руки, пришелся ей в грудь и попросту оторвал крошечную хрупкую британку от пола. Она врезалась спиной и затылком в стену коридора, однако каким-то чудом устояла на ногах – пошатывающаяся, явно оглушенная. Стражник ухватил девушку за горло, поднял в воздух, еще раз ударил спиной о стену. Дронову показалось, что он слышит хруст ломающихся тонких костей. Все эти секунды майор пытался освободиться от штыка, но тут глаза его застила алая пелена. Дико рыча, Николай одним рывком выдрал клинок из деревянной панели и из собственной плоти, забыв о ране, перехватил винтовку по всем правилам штыкового боя и швырнул себя вперед, оттолкнувшись от стены. Великан-араб успел обернуться. Ничего другого он сделать не успел. Игольчатое лезвие вошло ему под челюсть…
Халифатский офицер еще бился в конвульсиях, пытаясь зажать рану в горле, скребя пятками ковровую дорожку. По коридору было разбросано семь или восемь трупов – четверых стражников убил Николай, остальных подстрелила Джейн, спеша ему на помощь. Сама девушка сидела у стены, привалившись к ней спиной, свесив голову на грудь, и не подавала признаков жизни. От ее затылка вверх по стене тянулась смазанная кровавая полоса. Николай стоял посреди всего этого, залитый чужой и своей кровью по самые брови, тяжело дыша после вспышки бешеной ярости. Правая рука перестала его слушаться и теперь висела плетью, винтовка упала на пол.
– Та… та-ак… – Майор сделал глубокий вдох, задержал дыхание. Выдохнул. – Боже… Джейн!
Он присел рядом с девушкой, коснулся живчика на ее шее. С огромным облегчением ощутил под пальцами биение пульса. Бережно прощупал затылок англичанки. На его пальцах осталась кровь, однако череп телохранителя, вне всяких сомнений, был цел. Возможно, собранные в низкий хвост волосы немного смягчили удар, а может, девушка просто была крепче, чем о ней думал майор.
– Джейн! – позвал он чуть громче. – Джейн!
Мужчина не надеялся на результат, но маленькая британка внезапно тихонько застонала и подняла веки. Увидев склонившегося над ней Дронова, попыталась улыбнуться – не слишком успешно. Едва шевеля губами, выдавила что-то неразборчивое.
– Идти вы не сможете, даже не думайте, – строго сказал ей майор, попутно пытаясь перетянуть свою рану. Наложить жгут на собственную руку никогда не было просто – пришлось помогать себе зубами. Дронов, правда, проворачивал подобное не в первый раз. – Но попробуйте шевельнуть руками и ногами. Как ваша спина?
Вместо ответа телохранитель сжала кулаки и чуть-чуть согнула ноги в коленях. Стиснула зубы, подавив новый стон.
– Слушаются, – удовлетворенно заметил Николай. – Спина у вас должна быть цела. Надеюсь…
Больше ничего не говоря, он обхватил британку здоровой рукой и прижал к груди. Встал. Кое-как поддерживая ее под бедра второй, раненой рукой, заковылял в сторону лестницы – чувствуя теплое, неровное дыхание девушки на своих ключицах. Попадись им не то что охранник – повар, вооруженный половником, – и они оба не сумели бы оказать достойного сопротивления. К счастью, другие отряды стражи не успели подтянуться – ведь с первых выстрелов до сего момента прошло минуты три, а не целая вечность, как казалось майору.