— Не пойму: у кого будут трудовые успехи — у меня или у этого лысого? — спросил Шармаев.
— У тебя, но через него. Без помощи лысого не построить тебе счастья в личной и общественной жизни. Не говоря уже о служебной. Запомни: нос кривой, уши торчат, если голову повернуть, сделается рыжим.
Взяв за гаданье рубль, цыганка исчезла. Весь остаток дня у Шармаева ныла рука, а ночью снилась совершенно лысая цыганка, и он, Шармаев, предсказывал ей по лысине будущее.
И что удивительно, — на другой день под окном председательского кабинета топтался рыжебородый незнакомец в шляпе. Шармаев приник к стеклу, вопросительно глянул на незнакомца, и тот снял шляпу. Под шляпой оказалась лысина. Нос у мужчины был свернут набок, а уши торчали на голове, как переросшие опята. Шармаев мысленно крутанул голову лысого на сто восемьдесят градусов, и тот превратился в рыжего.
— Строим и ремонтируем, — певуче закричал лысо-рыжий незнакомец, и Шармаев вспомнил, как во времена его детства по деревням ходили мастеровые люди и кричали: «Лудим кастрюли и чайники!»
— Эй, любезный, войдите, — открыв форточку, пригласил Шармаев мужчину.
Тот не спеша, с чувством собственного достоинства направился в контору.
— В общем-то чертовщина, конечно, — нерешительно сказал Шармаев, когда незнакомец важно уселся перед ним, — но вчера одна гражданка утверждала, что именно вы или, вернее, человек с вашей внешностью будет, так сказать, кузнецом моего счастья. Не поясните ли, что конкретно вы строите и ремонтируете?
— Мы — летучая стройбригада. А возводим и латаем все, что вашей душе угодно. К примеру, можем покрыть вашу ферму. А будет у фермы крыша — вот вам и счастье. Удои повысятся. В передовики попадете. Впрочем, не навязываемся — заказчик всегда найдется.
Он встал и направился к выходу.
— Куда же вы! — бросился за ним Шармаев, испугавшись, что упустит свое счастье. — Достройте мне ферму.
— Честно говоря, мы такую мелочевку не берем, — нежно поглаживая свою лысину, сказал мужчина. — Но раз уж вы так просите… Оформляйте договорчик на три тысячи. Через несколько дней вы вместе с вашими коровами обретете счастье.
И действительно, крыша была сооружена в рекордно короткий срок.
Правда, и простояла она всего неделю. Когда шабашники скрылись с колхозными тысячами в неизвестном направлении, племенному быку вздумалось почесаться о косяк, и крыша рухнула.
— Обманула меня цыганка! — негодовал Шармаев. — Плакал мой рублик!
А через полгода он прочитал в районной газете заметку о разоблачении афериста, который переодевался в цыганку и облегчал бригаде строителей-халтурщиков, с которой орудовал заодно, получение заказов.
Перевод с башкирского Э. Полянского.
ВЛАДИМИР СЕКИНАЕВ
БЕЗ ТОЛМАЧА
— Любите, цените друг друга. Дай вам бог жить и состариться вместе, — такие тосты произносили на свадьбе Вано и Нуцки.
Но не получилось. Вано покинул этот свет гораздо раньше, чем его подруга.
— Немудрено! — судачили соседи. — Это она его своей скупостью раньше срока загнала в могилу. Сам-то Вано был хлебосольный и щедрый.
Да, такую скрягу, как Нуцка, поискать. Еще муж немного сдерживал ее. А когда овдовела, тут уж дала себе волю. На все свой кладовые и чуланы навесила замки величиной с бычью голову. И днем и ночью ключи у нее за пазухой. Если даже кто-то с голоду будет помирать — не даст куска хлеба. Более того, в масленицу, когда все добрые хозяева открывают свои запасы сыра и масла, Нуцка до них и не дотрагивается.
У нее и араки немало хранится в пыльных бутылях. Выдержанная, старая арака. Ровесница Зыги — молодого соседа Нуцки.
А Зыга был не дурак выпить и закусить, особенно на чужой счет. И запасы скупой соседки не давали ему покоя. Частенько он про себя размышлял: «Как же мне подобраться к этой сквалыге? Какой ключ подобрать к ее черствому сердцу? Какую нащупать у нее слабую струнку?»
И вот однажды рано утром постучался в двери соседки.
— Заходи, пожалуйста, Зыга. Что стучишь, как посторонний?
«Небось к пустому столу приглашаешь, ведьма», — подумал Зыга, а вслух сказал:
— Заходить я не буду, Нуцка. Пришел рассказать тебе, что видел во сне.
— Что же ты видел, о мой дорогой сосед? — спросила Нуцка.
— Всю ночь я беседовал с твоим мужем.
— ???
— Такой веселый был, — врал, не моргая, Зыга. — И все время о тебе говорил. Не собирается ли она замуж, спрашивал.
— О-о-о! Да разве я могу его забыть! — прослезившись, сказала Нуцка. — Зайди-ка, дорогой, помяни его чем бог послал.
С радостью Зыга вошел в дом и уселся за стол. Нуцка на сей раз не поскупилась. Даже половинку жирного, желтого сыра выудила со дна кадушки.
— Вот, выпей араки. Он из этого рога любил пить, — угощала Нуцка. — Царство тебе небесное, кормилец мой! — И она снова пустила слезу.
Зыга «поминал» хозяина дома так, что за ушами трещало. Он был доволен тем, что выдумка его увенчалась успехом.
С того дня он стал наведываться к Нуцке и каждый раз сообщал ей о своих беседах с покойным соседом.
Но однажды Нуцку осенило: «Интересно, почему это мой муж повадился именно к Зыге, а ко мне и дорогу забыл? Уж не выдумывает ли этот обжора?»
И когда Зыга в пятый раз постучался в ее дверь, она, выйдя за порог, сказала:
— О, да проглочу я твои недуги! Тебе повезло, дорогой Зыга.
— А в чем дело? — растерявшись, спросил жулик.
— Избавил мой покойный супруг тебя от хлопот. Вчера он привиделся мне.
— И о чем вы говорили?
— Я сказала: «Хозяин, как будто мы с тобой всегда беседовали без посредников. Будь любезен, приходи ко мне сам и не беспокой соседей».
— И что он сказал? — печально спросил Зыга.
— Он сказал: «Хозяйка, извини, что так получилось. Теперь буду являться к тебе сам… Обойдемся без толмача…» Так что больше не утруждай себя, дорогой сосед.
Понурив голову, Зыга отправился домой.
А Нуцка, весело ухмыляясь, пошла к своим кладовкам и навесила на них замки еще более тяжелые.
Перевод с осетинского Е. Цугулиевой.
МАГОМЕТ СУЛАЕВ
СПОР
Зерно на землю со смешком глядело,
Смотрело и на пахаря, дразня:
— Как ни старайтесь,
Как ни правьте дело —
Вы не взрастили б хлеба без меня!..
— Но ведь и ты без нас —
Подобье пыли, —
Зерну с укором пахарь отвечал. —
Знай, мы лишь вместе обретаем силу,
Тогда лишь мы начало всех начал!
А кто из нас важней — пусть спорит тот,
Кто поважнее дела не найдет.
ИНТЕРВЬЮ ПОЭТА
— Скажи, поэт, мне, не тая грехов,
Что любишь более всего на свете?
— Свои стихи: я их читать готов
Без устали тебе и всей планете.
— Но ведь не все достойны похвалы…
А что еще готов ты сделать людям?
— Готов простить им все! Кроме хулы
На стих мой, что сложил я в муках буден.
— Ответь, а что, всему наперекор,
В душе твоей рождает удивленье?
— А то, что я не вижу до сих пор,
Что стих мой всюду принят с восхищеньем!
— Что более всего в своих мечтах
Желал бы ты под этим вечным небом?
— Чтоб говорили о моих стихах
По всей земле — да громче, чем о хлебе!
Перевод с чеченского И. Митняка.
ПАВЕЛ ТОРОПКИН
СПРАВКА
Ослу поклажи опостылел вид.
Ослу пришлась
собачья жизнь по вкусу.
Баран знакомый, —
что дружка гневить? —
Ослу дал справку:
«Мастер по укусам.
Ловец отменный зайцев и косуль.
Прекрасный нюх на зверя и на птицу…»
Осел со справкой
заявился к Псу,
На службу новую решил определиться.
— Так, так, — клыками щелкнул старый Пес,
И страх заполонил
Ослиную увертливую душу. —
Лихую справку ты, дружок, принес.
Одно меня смущает —
Твои уши!
Мне проницательность собачья по душе.
Кой-где не верят справкам.
Как? Уже?
Перевод с мокша-мордовского Л. Ханбекова.
АНАТОЛИЙ УВАРОВ
ОСЕЛ-РУКОВОДИТЕЛЬ
Едва хозяин в путь собрался
И в город укатил с утра,
Как почему-то оказался
Осел начальником двора.
Томим всецело странной жаждой,
Желая страстно одного,
Он возмечтал о том, чтоб каждый
Похож был только на него.
Своим характером и нравом,
И видом томно-величавым,
И обхожденьем, и притом,
Вполне естественно, умом…
И вот, Ослу служить готова,
Вовсю старается Корова
Его начальством величать
И по-ослиному кричать.
А вслед за нею Лошадь тоже
Ревет, взрывая тишину,
И на Осла весьма похоже
Уперлась — и ни «тпру», ни «ну»!
Осел доволен…
Жаль, однако,
Не так ведет себя Собака —
Дерзка чрезмерно и смела,
Нахально лает на Осла.
Уж сколько раз Осел сердито
Грозил негоднице копытом,
Ревел: «Попомнишь: накажу!
Лишить обеда прикажу!»
А та рычала откровенно,
Презренья явного полна…
Причина?
Да ни грамма сена
Не ела отроду она…
СКАЗКА О РЕПКЕ
Выросла в поле