Сибер с трудом оторвал от меня взгляд, посмотрел на Мистика, а у меня вдруг юбка платья удлинилась до пят.
Тоже мне, мастер перевоплощений предметов!
– Верни обратно, а то руками оторву как придется, – пригрозила я, стукнув древком метелки по земле.
Ой, кажется, наколдовала!
И получила срез от бедра до пят, оголяющий ногу чуть ниже линии нижнего белья. Какое счастье, что и его я купила.
– Сибер, зачем ты покрыл ее расходы? Жених тут я.
– Она не сказала, что расторгает договор? Ирма, хоть бы пару слов сказала бывшему, что ж ты молча деньги перекинула.
Я сощурила глаза, подозревая Сибера в продуманной компенсации. Уж не специально ли он?
– Кузен, у тебя свадьба через два дня. Не забывай об этом.
– Как я могу? – вдруг сказал Сибер, и я посмотрела на нахального ректора, чувствуя, будто внутри начинается извержение вулкана.
А мне сказал, что стер язык в разговоре с королем, а свадьбу со Стервеллой отменил! Ничтожный врун!
– Видишь, Ирма! Кому ты поверила? Я, в отличие от него, тебе открыто сказал, что до неприличия выгоден и готов ждать твоих чувств.
– Поздно, – как бы между прочим сообщил Сибер. – Невеста приняла приданое. Хочешь – сам проверь: сундуки стоят в домике номер тринадцать! Ради такого дела я тебе позволю зайти на территорию.
Что? Вот черт! Все-таки Сибер прав, и мне пора не только экономические книжки и романы о любви, в которых я ни черта не понимаю, читать, но и немного о нашей жизни узнать. Так сказать, обывательской, про обычных магов и ведьм. Что означает “приняла приданое?” Что оно стоит у меня в доме? Что я его не вытащила за ворота?
Вот травки-кочерыжки!
Тогда, выходит, про свадебку он со мной говорил?
Вот же ж! Как только выберусь из этого свадебного переплета, засяду за книги: достало быть младенцем!
Сибер впустил Мистика в академию, а я выпуталась из сети и полетела вперед, снова нарушая запрет на полеты внутри альма-матер.
– Это ректорская невеста, ей все можно, – проворчали боевые маги мне вслед.
Вот еще! Чтобы меня приданое окольцевало? Да ни за какие золотые!
ГЛАВА 20
ГЛАВА 20
Спрыгнув на ходу с метлы, я влетела в дом с криком:
– Морти, Хрючелло, Смертелло – тревога!
На кипиш из подвала выскочила вся дружная компания, даже пушистая частица маминой души выбралась оттуда, блестя глазами. Что она там делала – не спрашивала. Я быстро огляделась по сторонам в недоумении, не понимая, куда делись сундуки.
– Где приданое? Только не говорите, что по полкам разобрали. Мы же век собирать будем обратно! Не успеем. – Я открывала полки на кухне одну за другой, ища пропажу.
Мою панику будто никто не замечал, все разглядывали меня с головы до ног. Хрючелло ходила вокруг меня кругами, Смертелло молча щурил глаза, а Морти выглядел так, будто свой парень со двора вдруг оказался девчонкой – жутко расстроенным.
– Ирма, это ты? А где старое очаровательное платье? Мне так нравились твои кудри! А что с лицом? – вопрошала кошка с жутко расстроенной мордой.
Отчитывала меня Хрючелло прямо как бабуля, когда я на месяц с помощью одуванчикового зелья извела веснушки. Но боги с ними, с изменениями, тут замужество маячит!
– Кудри не кудри, где приданое? Сюда ревизия идет! – я добавила в голос достаточно паники, чтобы кошка удивленно моргнула и наконец поняла, что я от нее хочу.
– Как где? На дне рва! – не колеблясь, ответила Хрючелло. – Ты же замуж не собираешься, или я чего-то не знаю?
Я вздохнула от облегчения. С такой кошкой не пропаду! Это мамочка меня охраняет от бед, не иначе. В отличие от меня нравы современного общества она знала назубок, что еще раз посеяло подозрения: уж не сохранилась ли в ней мамина память?
Ничего, скоро так или иначе узнаю. Сделаю все, чтобы вернуть маму. А пока нужно встретить дорогих несостоявшихся женихов.
Я подняла ногу, чтобы шагнуть через порог, и сердце пропустило удар
– А ценные травы и корешки тоже на дно? – жалобно спросила я, вспомнив про замечательные дары и подношения Сибера.
Уж в чем-чем, а в подарках ректор толк знал. То кухню мне преобразовал, то магические инструменты подарил, когда исчез в имидже подопытного, то клона толстого подарил. И травы, им подобранные, были самые лучшие, я аж чуть не прослезилась от потери.
– Я бы их спрятала, потихоньку расходовала: не прицепишься. Зачем сразу так радикально-то? – застонала я, а сама краем глаза поправила водопад струящихся огненных волос, отметила яркость подчеркнутых косметикой зеленых глаз и чуть одернула разрез на бедре. Большеват!
– Крепись, ведьма! Все себе сама купишь! Не жадничай, тебе ректор десять тысяч золотых обещал. Или твоя свобода стоит всех этих ящиков приданого? – сегодня Хрючелло была как никогда сурова.
– Определенно не стоит, – еще тоскливее вздохнула я. – И от десяти тысяч осталось шесть.
– Даже это уже состояние!
Согласна, но всегда грустно расставаться с хорошим, пусть даже не своим.
Зато я на ректорское: «Где приданое?» – спокойно сказала:
– Какое? Я его не принимала!
Сибер на слово не поверил – дом весь обошел, даже в подвал спустился, из-за чего оттуда дали деру штук пять зомби. Мистик же все это время пытался завести со мной разговор на тему ограничения свободы замужеством, но потерпел сокрушительное поражение.
– Теперь меня выгодными мужчинами не соблазнить, – припечатала я его окончательно.
Но Мистик не сдался. Собрал за мостиком цветы, принес мне и вложил в руку. Посмотрел мне в глаза, как собака, которая просит еды, и сказал:
– Раз на выгодных мужчин больше не клюешь, буду самым романтичным. Приглашаю тебя сегодня на свидание, теперь я абсолютно свободен и без всяких невест.
– Адептка Фис не может ответить тебе взаимностью, кузен. У неепослезавтра свадьба.
– Так она приданое не принимала! – встряла Хрючелло.
– Как это? А я вот прекрасно помню, как она на вдохновении встала с кровати, взяла травы и… – Тут Сибер улыбнулся, что сделало его и без того страшную моську совсем устрашающей.
Я судорожно вспоминала, куда дела то зелье с искорками. Хоть убей, не помню! Я завертелась по кухне, ища следы снадобья, и почувствовала, что голова пошла кругом. Меня будто засосало в воздушный водоворот, уши заложило, а потом словно солнышко колпаком накрыли.
Глаза я разлепила с превеликим трудом. Словно сквозь вату слышала, как ругаются Хрючелло с Сибером.
– Ты же ее питомец! Почему за хозяйкой не следишь? Почему она два дня ничего не ела, кроме змеи из набора начинающей ведьмы?
– Да кто знал, что ты своих адептов в академии не кормишь? – не осталась в долгу Хрючелло.
– Теперь буду под ручку в столовую водить! – рычал Сибер.
– Я забираю невесту из академии! Наш договор еще официально не расторгнут, – раздался спокойный голос Мистика, на что два противника – кошка и ректор – мигом объединились в хлестком: “Заткнись”.
Спокойствие героя невест треснуло. Мистик с вызовом вышел вперед, но был остановлен длинной костлявой рукой.
– Простите, но пациентке нужен покой, – раздался тягучий голос издалека. – Приходите завтра!
– Сибер, слабо на моей территории потягаться? Один на один?
– Ты уже поговорил со мной на твоей территории. После этого я оказался в виде клона на рынке и без памяти, – отбил подачу Сибер.
– Я этого не делал!
– Ты никогда не признаешь себя виноватым. Ничего нового.
Мистик вдруг посмотрел на растерянную меня и елейным тоном произнес:
– Прости, милая. Мы такие шумные. Давай я заберу тебя отсюда?
Заберёт? Нет уж! Если я и уйду, то только своими ногами. Край – на метле улечу.
Я сжала пальцы рук, потом ног. Пошевелила плечами. Да я полна сил! Нечего разлеживаться. Я села на кровати.
– Пациентка в порядке! У меня еще домашних заданий невпроворот! – Я сразу вспомнила про еще не смонтированный ролик с Сибером и зельем, про библиотеку с ее тайнами частиц души. Какой там “приходите завтра”? Приходите еще вчера!
Я спрыгнула с кровати на ноги, но тут же присела обратно под тремя строгими взглядами. Надо с другой стороны сходить было: там места больше.
– Где у вас снотворный чихун? – строго спросил Сибер, видя, что я не отказалась от намерения побега.
– Да чтоб у вас всех ноги в пляс пустились! – в сердцах прокляла я, и Мистик с долговязым целителем не смогли оторвать ноги от пола.
Сибер же довольно стрельнул взглядом в кузена, а потом подмигнул мне глазом – тем, который поменьше в размере.
– Я же тебе говорил… – И красноречиво переступил с ноги на ногу. А потом предупредительно тихо сказал: – Ты колдуй осторожно, адептка Фис. Целитель, вы ничего не слышали и не видели. Поняли?
– Конечно, – тягуче согласился долговязый, закрыв глаза. – Мне мое место еще дорого. Я бы уже оставил вас, но не могу: проклят вашей ведьмой, ректор.
Сиберу явно понравилось, как целитель произнес: “Вашей ведьмой”. А вот мое движение в сторону выхода не оценил. Пригвоздил меня к месту взглядом.
– Отдыхать будешь здесь или в моих покоях?
Нет, ну что за собственнические замашки! Слышала я, что кто на ведьму покусится, тот зуб сломает! Так вот, Сибер точно хочет быть беззубым – до того упертый. Видимо, спит и видит, когда корону получит. Не сдается, зараза!
– В своих тринадцатых покоях буду отдыхать, господин ректор. – Я присела в реверансе, с удивлением замечая на себе свое старенькое домашнее платье. А где новомодные шмотки?
Сибер наклонился, видя мое замешательство, и сказал на ушко:
– Я даже повторил те твои цветастые трусики!
От ужаса мои волосы снова закудрявились. Как он мог вспомнить ту неловкую ситуацию, когда он был клоном?! Грешно смеяться над бедными ведьмами!
– Замолчи, а то прокляну! – в сердцах пообещала я. – Если не сама, то на все шесть тысяч золотых ведьм подкуплю – любая защита треснет!