Тесса начала делать упражнение на другую сторону, пока ее терапевт водила пальцем по блокноту на спирали.
«Все то же самое», – подумала она. Иногда она задумывалась, зачем она вообще что-то записывает.
– Тесса? – напомнила доктор Риган.
– Думаю, там снова по большей части про Скотта, – ответила Тесса, поднимая ногу и опуская ее, сосчитав до десяти. – Он не приходил ко мне на прошлой неделе. Совсем не круто.
Она почувствовала, как доктор Риган задумчиво кивнула в ответ.
– И что вы чувствовали по этому поводу?
«Я чувствовала себя хреново», – подумала Тесса.
Какого ответа ожидала ее психотерапевт? Что ей было тепло и уютно? Сделав над собой усилие, Тесса сдержала саркастичную реплику. Это она успеет сказать и потом. Когда будет разговаривать с Тейлор. Вот она, положительная сторона общения с ее новой подругой. Ей не нужно было разделывать каждую появляющуюся у нее эмоцию, словно кусок мяса.
– Не знаю, – сказала она доктору Риган, пытаясь потянуть время. – Скотт в этом не виноват. У него начался семестр, так что сейчас он занят учебой. Я это понимаю.
– Ладно, Тесса. Если можете, постарайтесь проанализировать эту ситуацию немного глубже для меня.
– Я не знаю! – рявкнула в ответ Тесса. – Каково мне, как вы думаете? Мне одиноко, больно, я зла и сердита. Мне страшно. Мне очень страшно. Пойдет? Достаточно глубокий анализ?
Выражение лица доктора Риган не изменилось. Она спокойно кивнула.
– Хорошо, Тесса. Я слышу, что поведение Скотта вас пугает. Можете рассказать об этом подробнее?
Тесса сдержала стон. Честное слово, неужели доктор Риган хотя бы раз в жизни не может задать ей прямой вопрос?
Тесса повернулась на спину и начала делать скручивания, тренируя мышцы пресса. Она не знала, почему в последнее время терапия так ее раздражала. Возможно, ей стоит написать об этом в дневнике. Что на это скажет доктор Риган?
«Тесса, я слышу, что вы говорите, что я вас выбешиваю. Можете рассказать об этом подробнее?»
– Тесса? – вмешалась доктор Риган. – Вы меня слушаете?
– Извините, – в последний раз крякнув от напряжения, Тесса села и закрыла фитнес-приложение. Ей никогда не станет лучше, если она не будет относиться к сеансам с психотерапевтом серьезно. – Думаю, меня беспокоит, что Скотт отдаляется от меня. Приходит просто для галочки. И если я его потеряю, у меня не будет никого. Я буду совершенно одна. Это меня пугает.
Доктор Риган пометила что-то в блокноте.
– Понимаю. Вы говорили об этом со Скоттом?
Тесса покачала головой. После того как она закончила упражнения, ее пульс замедлился, но теперь снова подскочил в ответ на вопрос доктора Риган. Куда именно заведет этот разговор? Она представила себе остекленевший при первом же намеке на критику взгляд Скотта. А потом он либо сменит тему, либо – что еще хуже – быстро уйдет.
– Я не хочу быть навязчивой. Тейлор говорит…
– Тейлор? Ваша новая подруга по переписке?
– Из «Твиттера», – подтвердила Тесса. – Мы в последнее время много общаемся.
Доктор Риган перелистнула блокнот.
– Хорошо, Тесса. Как часто вы переписываетесь с Тейлор?
– Каждый вечер, вот уже на протяжении месяца, – Тесса смущенно улыбнулась. – Иногда Тейлор пишет мне и днем тоже, но она много работает.
Доктор Риган снова начала что-то записывать. Тесса не могла не спросить себя, что же ее психотерапевт делала с этими заметками. Она ведь не сохраняла их, так? А вдруг она потом делает из них оригами? Или еще лучше – папье-маше? А, может быть, она делала из них огромную пиньяту, которую потом била палкой на своем заднем дворе? Возможно, да? Человеку, настолько лишенному эмоций, должно быть, нужно серьезно выпускать пар.
– И когда вы рассказываете Тейлор про Скотта, вам комфортно?
Тесса кашлянула, чтобы скрыть смех. Да. Тейлор. Снова поговорим о Тейлор.
– Конечно, – сказала она. – Мы же друзья. Мы все обсуждаем.
– Продолжайте, Тесса. Расскажите мне о вашей дружбе.
– Мы просто понимаем друг друга, – сказала Тесса. – Тейлор тоже сильно беспокоится. Она не ходит к психологу, но, возможно, ей стоит. Я пытаюсь рассказывать ей то, что вы рассказываете мне, чтобы немного ей помочь. И потом, у нас просто общие интересы. Мы много говорим об Эрике.
– Об Эрике Торне?
– Ага. Она забавная. Ее никнейм @EricThornSucks. Она притворяется, что терпеть его не может и смеется над моей одержимостью им, но понятно, что она тоже большая фанатка. Она следит за всем, что он делает, почти так же пристально, как я.
Тесса криво усмехнулась. Ее подруга постоянно удивляла ее тем, как же много она знала об Эрике. Тейлор понимала отсылки на песни всегда, когда Тесса цитировала их. Когда ее подруга обещала петь вместе с ним каждую песню, это не было преувеличением.
– Это больше, чем просто фангерлинг, – продолжила Тесса, рассуждая вслух. – Мы с ней вроде как анализируем Эрика. Я делюсь с ней моими теориями о нем – о том, что втайне он несчастен. Она первый человек, которого я встретила в фэндоме, кто не считает, что у меня галлюцинации.
Доктор Риган наклонила голову, изучая лицо своей клиентки.
– Хорошо, Тесса. Я слышу, что вы много говорите о личной жизни Тейлор и о личной жизни Эрика Торна. Но вы обсуждаете с Тейлор свою личную жизнь?
– Ну да, об этом мы тоже говорим. Все время.
– Как вам кажется, вам комфортнее обсуждать с Тейлор то, что вы не обсуждаете со мной?
Тесса слегка подняла брови. Может быть, доктор Риган не так уж ненаблюдательна.
– Возможно, – сказала она. – Думаю, давления меньше. Наше общение не такое формальное. И это просто переписка. Наверное, так проще, чем разговаривать лично.
Доктор Риган недолго помолчала. Тесса с интересом наблюдала за тем, как психотерапевт собирается с мыслями. Когда доктор Риган наконец заговорила, ее голос был немного тише.
– Тесса, как вы считаете, вам будет комфортно рассказать Тейлор, что произошло в Новом Орлеане?
Тесса замерла – словно олень. Но не застывший в свете фар, а скорее олень, на которого наставили ружье. Все ее мускулы напряглись, когда вопрос повис в воздухе.
«Новый Орлеан».
Она крепко зажмурилась, ожидая, когда спадет накатившая на нее тошнота.
– Вы меня слушаете? – мягко спросила ее доктор Риган.
– Нет, – прошептала Тесса. – Нет. Я не готова. Еще рано.
10Обернись
– Я вас не слышу, Сиэтл!
Эрик слышал, как эхо его усиленного микрофоном голоса разносится по заполненному стадиону. В награду ему по стадиону разразился оглушительный рев. Эрик растянул губы в неестественной ухмылке, достаточно широкой, чтобы ее увидели даже девчонки, купившие билеты на дешевые места.
Хотя шансов у них было не так уж и много. Билеты на сегодняшний концерт купили пятьдесят тысяч фанатов. Он все еще не мог понять, как можно тратить баснословные суммы на билеты на концерт, просто чтобы сидеть на уровне стратосферы и смотреть на его изображение на гигантском экране.
– Что там происходит? – он лениво повел рукой в сторону самого верхнего ряда. – Ребята, вы там не уснули?
Эрик услышал, как толпа в предвкушении загудела. Он как бы невзначай вышел с главной сцены, и фанаты зашумели еще громче, когда он зашагал по подиуму длиной в пятнадцать метров. Все знали, куда он направляется, – ко второй, круглой сцене, расположенной прямо посреди стадиона. Следующей песней будет «Алоэ вера», и он споет ее сам, без членов группы и танцоров, вращающихся вокруг него. Только Эрик Торн и микрофон, и толпа толкающихся и пихающихся фанатов, со всех сторон окруживших сцену и старающихся встать так, чтобы его было лучше видно.
Это девушки из фан-зоны. Они стояли вокруг сцены – и были самыми сумасшедшими фанатками из всех. Они ждали в очереди с самого раннего утра – а день был серый и пасмурный, на улице шел дождь. Они были готовы на все, чтобы занять заветное место у перил, там, где они могли бы вытянуть руки, умоляя, чтобы он дотронулся до кончиков их пальцев.
Большинство из них будут разочарованы. В последнее время он пытался свести физический контакт к минимуму, и его попытки были прямо пропорциональны любви к физическому контакту этих девушек. В прошлом году, на шоу в Мельбурне, он был здорово напуган, когда какая-то австралийка смогла схватить его за запястье и уронить на колени. Он остался на сцене, а не оказался в лапах изголодавшейся толпы, только благодаря быстрой реакции находящегося неподалеку охранника стадиона. От одной мысли о том, что они могли бы с ним сделать, Эрика охватывала дрожь. Он видел, как они обращались с его использованными полотенцами, рвали и хватали их, как стервятники тушу.
Безопаснее будет не трогать фанатов и не смотреть на них слишком пристально. Обычно, выступая на таких больших площадках, Эрик старался не обращать на них внимания. И, как он понял, для этого нужно постоянно находиться в движении. Пусть все они смешаются в одну аморфную массу – в единый живой, дышащий организм, у которого пятьдесят тысяч раскрытых ртов, сто тысяч поднятых вверх рук и, кажется, бесконечное количество смартфонов с включенными камерами и мерцающими вспышками.
Хотя сегодня он не смог преодолеть искушение тайком посмотреть на их жадные лица. В последнее время он постоянно пытался представить себе, как выглядит один конкретный человек.
Он еще не видел ее фотографию. Тесса была не из тех, кто постит селфи, а он не смел попросить ее прислать ему фотографию. Но это не останавливало бурную игру его воображения. Дело было в том, что он более-менее знал, как она должна выглядеть. Ему только нужно было смотреть в толпу. Его окружало пятьдесят тысяч девичьих лиц. Без сомнения, Тесса сразу же смешалась бы с толпой.
Эрик прикоснулся к своей футболке, готовясь снять ее. Он медленно повернулся и посмотрел на лица девушек, стоящих в первом ряду – все они были совершенно взаимозаменяемы. Отличались они только цветом волос или тоном кожи. Его внимание привлекла пара красивых, неотрывно следивших за ним карих глаз, скрытых за поднятым смартфоном. Он шагнул ближе, чтобы лучше рассмотреть их, и в это же время плавно стянул футболку через голову. Он смотрел, как падает ее телефон и расширяются глаза, как ее лицо искажается под маской бессмысленной истерики, как она раскрывает рот, чтобы закричать.