навсегда. Из исправительного учреждения вернется не человек, но «тело» с разрушенным доверием к миру, подавленными чувствами и, как следствие, разорванным контактом с самим собой.
Подростковый кризис – как кризис семи лет, но в более агрессивной форме.
В субкультурах у подростка формируется «МЫ-концепция». С одной стороны, это именно то, что сплачивает группу: общие цели, интересы, задачи. С другой стороны, мир вокруг распадается на «своих» и «чужих», причем взаимоотношения между группами порой резко антагонистичны. Родители, как правило, находятся в противоположном лагере, потому что именно от них гормоны начинают отделять ребенка прежде всего. Какими бы хорошими родители ни были, сколько бы ни дали ребенку, они становятся чужаками.
На фоне роста тестостерона мальчики-подростки объединяются в компании. За счет принадлежности к группе «своих» у них растет ощущение силы и значимости. В группе они объединяются в единое целое через общие цели, общие проблемы, общие риски. Они проверяют, тестируют друг друга, подначивают на что-то смелое, рискованное, им хочется еще более ярких переживаний. Потребность в реализации «Мы-концепции» является мостиком к поиску и вступлению в референтную группу.
Усиление «Я» осуществляется за счет принадлежности к группе, позволяющей почувствовать сильное «Мы», поэтому подростки остро воспринимают критику взрослых в адрес своей компании – это означает ослабление их собственного «Я». Они испытывают тревогу при возможности потери друзей, переживают, если взрослые пытаются их воспитывать.
Учеба перестает быть самой главной и важной задачей.
Она отходит на второй план. Ведущей деятельностью становится интимно-личностное общение со сверстниками – также проявление гормональной перестройки подросткового организма. Это заложено природой – интерес к противоположному полу, выстраивание с ним отношений, поэтому это не ребенок вдруг стал ленивым, глупым и рассеянным. Фокус его внимания через гормоны направляется теперь и на другие сферы.
Если контакт с родителем налажен, подросток придет поделиться своими переживаниями об общении с ровесниками, а знающий родитель с пониманием и терпением отнесется к изменившейся успеваемости подростка.
Если родитель не знает, не понимает, не интересуется тем, что же на самом деле происходит с подростком, если не признает тот факт, что он меняется, он уже ИНОЙ, то подростка таскают по психологам, чтобы его «исправили». Запрос такого родителя: «Сделайте его снова нормальным», то есть послушным, покладистым, предсказуемым. Подросток еще больше замыкается в себе, его чувства давно заперты под семью замками в результате подорванного родителями же доверия.
Такие перемены в чувствах и поведении подростков часто становятся сюжетами книг или фильмов, где, например, правильная и послушная девочка-подросток влюбляется в мальчика-хулигана и скатывается на двойки. Ей становится важнее близость человеческого общения, интимность доверия, чем школьные оценки и знания по предметам.
В подростковом возрасте снижается продуктивность умственной деятельности в связи с тем, что конкретное мышление сменяется логическим. Подросток начинает «тупить», потому что мышление перестраивается с когнитивного на логическое. Показателем становится рост критичности в высказываниях, логика построения рассуждений. Он уже не принимает постулаты взрослых на веру, он требует доказательств и обоснований. Раньше можно было сказать: «так надо», «так положено», «должен и все тут». Теперь родителю придется потрудиться и разложить мысли по полочкам, объяснить свое мнение, доказать.
Когда родитель не перестроился на взаимоотношения с подростком как с взрослым, то есть продолжает давить, заставлять, принуждать, это приводит к росту негативизма ребенка и даже агрессии.
Если родитель понимает, что теперь в отношениях с подростком важно выстраивать взаимоотношения на равных, не по вертикали, а по горизонтали, то и подростковый кризис проходит мягче, а отношения между ребенком и родителями сохраняются и укрепляются.
Для подросткового возраста характерна рефлексия, самоанализ, мучительный поиск своего места в жизни.
Подростку важно общение с самим собой. Он начинает вести и прятать от родителей дневник, с которым делится своими чувствами, обидами, сомнениями, мировоззренческими поисками, любовными переживаниями. Подросток может закрываться в комнате и разговаривать сам с собой. В детстве он воспринимал себя через отношение к нему мамы или папы, а теперь их мнение становится неавторитетным. Он находится в поисках себя.
Задача родителя – помочь рефлексировать, осознавать чувства и выражать их вовне. В идеале навык должен быть уже сформирован к подростковому периоду. Если этого не произошло, родителям важно работать в этом направлении – делиться с подростком своими чувствами, проявлять их, рассказывать, как их можно безопасно для себя и окружающих выражать.
Здесь важно позволять проявлять негативные чувства и эмоции – злость, обиду, разочарование. Многим людям с детства запрещено их показывать, что становится в том числе базой для развития психосоматических болезней вплоть до психических нарушений. Сдерживание чувств требует расходования колоссального количества психической энергии, и в какой-то момент организм просто не справляется с возросшим напряжением. Подростковый возраст – тот самый последний вагон, куда можно вскочить, откорректировав и этот недочет – разрешить проявлять подростку свои чувства и эмоции, научить справляться с ними, делать их союзниками, а не разрушительными троянскими конями.
Рост самосознания
В подростковом возрасте ребенок накапливает опыт социальных отношений, и это позволяет ему рефлексировать, глубже понимая и себя, и других. Это двусторонний процесс: разбираясь в себе, подросток начинает понимать окружающих людей и, наоборот, анализируя поведение и отношения других, он получает знания, выводит закономерности, набирая опыт осознанности. Это является важным и необходимым условием для формирования зрелой и взрослой личности.
Подражание взрослости идет по внешнему механизму: внешней схожести, внешним атрибутам.
«Я буду как взрослый» – игра-копирование внешних качеств, стиля, привычек, манеры поведения, то есть внешней атрибутики взрослости. В этом смысле особенную значимость приобретает та личность, которая будет являться образцом для подражания. И это НЕ родители. У ребенка формируется идеал, на который он хочет быть похожим.
Раньше это были герои из книг и фильмов, а сейчас идеалы берутся из интернета – блоггеры, айдолы, светские персоны.
Если все же кумиром для подростка стал один из родителей, мама или папа, с большой долей вероятности можно предположить, что психика подростка «застряла» в возрасте до 3-х лет. Именно в этот период родитель является для малыша самым главным человеком. И такому подростку будет сложно сепарироваться от идеального родителя, потому что он идет за родителем как хвостик, как тень. В подражании родителю не проявлена личность самого ребенка, он просто копирует, это потребность младшего детского возраста, а не подросткового.
Подросток стремится быть в тренде, следовать за модой и идеалами, принятыми в молодежной субкультуре: вес, рост, внешность, скульптура тела.
Огромное влияние на формирование таких идеальных параметров оказывают средства массовой информации. Родителям важно прислушиваться к желаниям подростка выглядеть, как ему нравится. Важно покупать вещи, которые нравятся самому подростку. Так родители тратят деньги не на очередные кроссовки, джинсы, толстовку, но спокойствие, уверенность, статус ребенка в референтной группе.
Таким образом подросток проживает и присваивает себе опыт принятия «я свой» в важной для себя среде. И это дорогого стоит; больше, чем стоят кроссовки или брендированная толстовка.
Если бюджет семьи ограничен, то и в такой ситуации родителям важно разговаривать с подростком: «У нас такой-то доход, и мы можем выделить тебе столько-то денег в месяц на покупку» или «Давай подумаем, где еще можно взять средства, чтобы купить то, что ты хочешь». Возможно, подросток заранее попросит у родственников деньги на День рождения или продаст свои ненужные вещи, велосипед, ролики, одежду, из которой вырос. Может, подросток рисует и начнет продавать скетчи в соцсетях, в тематических сообщества, или устроится курьером и так подзаработает.
В любом случае, даже если перед ребенком не на раз-два появится желаемая сумма на покупку вещей, он точно увидит, что родители для него стараются, слышат его, понимают, как для него это важно. Кроме того, подросток увидит возможность дополнительных источников дохода, помимо карманных денег от родителей, и сможет проявить активность, чтобы заработать на желаемое самостоятельно.
Как только ребенок наполнился внешним копированием кумира, он переходит к его внутреннему содержанию.
Сначала подросток подражает взрослым стереотипам, в том числе в новой для себя сфере – сексуальности. Эти подражания идут по форме, а не по сути, поэтому так популярна среди девочек литература в духе «Искусство соблазнять» или «Как стать роковой женщиной». Да и для парней такой литературы и блогов достаточно.
Образец для подражания явно или подсознательно связан с ценностями, транслируемыми в семье, или, наоборот, с психологическими дефицитами самого ребенка. Например, для девочки такими проявлениями могут стать «роковая красотка» или «бизнесвумен». Важно, что после внешнего подражания подросток углубляется в суть идеала, начинает изучать его интересы, детали жизни. Далее он входит в зону роста, то есть тянется за кумиром – хочет быть более начитанным, заниматься спортом, следить за фигурой или, наоборот, кумир разочаровывает в связи с несоответствием внешнего и внутреннего. Это очень болезненно, особенно если повторяется неоднократно.