ести пострадавшие от воровства». [45]
В научной литературе выделяется два вида воровства – бесцельное и преднамеренное. Первое, полагает В. П. Кащенко, называется клептоманией. Она свойственна детям и взрослым, особенно достаточно пожилым, которые, роясь в мусорных ящиках, собирают «нужные» вещи. Но, с нашей точки зрения, назвать клептоманию бесцельной нельзя. Пожилые люди могут объяснить, почему они собирают эти вещи: они им нужны. Один примеряет кепку, другой собирает шкаф из собранных отшлифованных дощечек. Другое дело, целей у такого человека так много, что они не реализуются в деятельности, и в этом его патология. Кроме того, клептомания не всегда адекватна цели и мотиву. Л. Строганова приводит пример из своей педагогической практики: девочка в детском лагере выкручивала из стульев шурупы. Стулья ломались, найти виновника не удавалось. Однажды в целлофановом пакете одной из девочек-подростков были обнаружены эти шурупы. Почему она их выкручивала из стульев, объяснить не сумела. Это свидетельствует о наличии ситуативной цели без понимания стратегии и осмысленности действия, включенного в общую структуру и взаимосвязи его с другими. Такая аномалия требует вмешательства психиатра. По-видимому, у клептомана существует еще не одно аномальное действие. К тому же у него имеет место застревание на каком-то конкретном предмете. [46]
Второй вид воровства – преднамеренное воровство. Это потребность и умение подростка присвоить чужую вещь, заранее спланировав это действие: увидев понравившуюся вещь, он отмечает для себя, кому она принадлежит, сколько учеников около нее находится, прячет ли ее хозяин и куда, как ее лучше извлечь. То есть у вора формируется настоящая программа действий. После этого он просил ее потренироваться на своем кармане. Однако на преднамеренное воровство так же, как и на клептоманию, указывают отдельные симптомы, или симптомокомплекс. Так, капризы, немотивированные действия, своеволие могут в определенных случаях спровоцировать воровство. Например, в магазине ребенок топает ногами, требуя купить игрушку. Он захлебывается слезами и истерично кричит и в конце концов получает желаемое. В такой же ситуации взрослые могут отреагировать на его истерику по-другому: дать ему шлепок. Игрушку ребенку не купили, с ним по этому поводу не беседовали. Но игрушка как желанная вещь осталась в памяти ребенка. Увидев у кого-то в гостях подобную, он прячет ее, приносит домой, потихоньку с ней играет. Если родители замечают это и спрашивают, откуда взялась игрушка, ребенок обманывает, говоря, что игрушку дал поиграть друг. Хорошо, если родители все же поговорят с другом и его родителями, Но ведь бывает, что пропускают этот случай как опасный. Опыт обмана, лжи и воровства закрепился, стал для ребенка положительным. Он его не переживал как недостойный, не было внутриличностного конфликта: «Почему я так сделал? Лучше бы я просто посмотрел и отошел. Теперь все узнают и не будут меня любить, а дома меня накажут, не поведут в цирк». Иначе говоря, у вора-подростка есть «биография». Это значит, он не может ни с того ни с сего совершить проступок. Если он ранее воровал, значит, было что-то предосудительное в его поведении, связанное с обманом, в большей степени это неудовлетворенная потребность. Иначе говоря, ранее этому были причины.
Ученые выделяют разные причины воровства, например неудовлетворенность подростка. Откуда эта неудовлетворенность взялась, каковы ее источники и направленность? Ведь понятно, что не каждый неудовлетворенный человек становится вором. Следует подчеркнуть и другое: причина – это не мотив. Прежде чем рассматривать причины воровства, напомним принципы психологии как науки, выдвинутые С. Л. Рубинштейном в работе «Бытие и сознание». Он писал: «Внешние причины (внешние воздействия) всегда действуют лишь опосредованно через внутренние условия… При объяснении любых психических явлений личность выступает как воедино связанная совокупность внутренних условий, через которые преломляются все внешние воздействия». [47]
Главную роль играют внешние условия: предметы и явления окружающего мира, преобразованная природа, культура, существующие объективно особенности человека – соматические состояния, тип конституции. Внутренние условия – свойства нервной системы, мотивация, ценностные ориентации, эмоционально-волевая сфера.
Внешнее переходит во внутреннее, т. е. интериоризуется. Но этот процесс происходит не механически, а при активной деятельности самой личности. Исследуя воровство подростка, мы подчеркиваем значимость всей его прошлой жизни, которая не может быть нейтральной и не быть причиной или условием появления этого асоциального свойства. Далее, на асоциальное свойство личности оказывают влияние внутренние условия (например, слабость нервной системы, при которой подросток не может сказать твердо: «Нет, туда не пойду», «Нет, из дома я выносить ничего не буду»), которые могут стать благоприятной почвой для всходов неблагополучия.
Об интериоризации мы напомнили потому, что любое действие, даже кража денег из кошелька, имеет двойное происхождение: как действие материальное, физическое (когда-нибудь открывал кошелек, доставал что-то), затем это действие стало внутренним (представил, как это возможно). Наконец, действие стало автоматическим, т. е. быстрым. Злой умысел всегда сознателен: составляется план, анализируется ситуация, определяется время действия. Поэтому не раз совершенное действие становится навыком, а затем – умением… Происходит объективация психического, которое становится внутренней причиной, а то, что приводит причину в действие, – внешними факторами. Внутреннее и внешнее меняются местами: то, что было причиной, становится следствием, и наоборот. В связи с этим можно объяснить воровство подростков более ранними попытками присвоить что-то чужое: нравственные критерии заторможены, а умение воровать становится привычкой и редко наказуемым из-за ловкости рук.
Процессы перехода внешнего во внутреннее и обратно делают подростка активным, субъектом своей деятельности, который берет под контроль все внутренние и внешние процессы. Поэтому именно осознанность действий и их последствий становится альфой и омегой всех поступков детей и подростков.
Представление о причинной обусловленности психических явлений позволяет объяснить многие свойства личности ребенка, понять ложь, обман, страх, воровство. Как мы видели, эти свойства вторичны, а первично что-то другое. Потому все причины воровства надо рассматривать в контексте мотивов как первопричин. Есть и еще один принцип, имеющий в нашем случае большое значение: в деятельности проявляется то или иное действие, в ней же оно и формируется, становясь навыком, привычкой, умением. Это касается не только появления асоциального действия, но и его коррекции, исправления.
Однако неправильно было бы вообще игнорировать мнение практиков и ученых по этому вопросу. Поэтому рассмотрим их точки зрения и дадим комментарий.
Мнения ряда ученых в определении причин воровства расходятся. Так, И. Г. Антипова, Л. В. Строганова, Л. М. Шипицына выделили четыре причины подросткового воровства:
♦ недостаточно развитые воля и нравственные представления;
♦ психологическая неудовлетворенность (украденное замещает недостающее внимание сверстников и взрослых);
♦ желание иметь понравившееся, которое сильнее совести;
♦ подражание другим, более богатым сверстникам.
С нашей точки зрения, в указанных причинах не указаны мотивы как смыслы совершенных действий, а подражание не всегда может быть причиной воровства, поскольку один способен на воровство, а другой – нет. Все зависит от характера и моральных установок в целом мотивации человека.
Думается, более удачно причины воровства в структуре типов воровства, появляющихся на том или ином этапе онтогенеза, выделили А. Л. Нелидов и Т. Т. Щелина. С их точки зрения, воровство может быть этапом в развитии нормативной личности.
Первый тип – воровство, совершаемое дошкольником или младшим школьником в рамках игровой деятельности. Он скрывает это воровство, сожалеет о необходимости расставания с игрушкой (книгой и др.). Из всех обратившихся к психологу родителей в 10 % случаев у их детей был отмечен этот тип воровства.
Второй тип – воровство как следствие недостаточно сформированной этической регуляции поведения и сферы удовольствий. Ребенок воспитывался в любви, был заласкан, не отдавал себе отчета в том, что игрушки стоят денег, что, чтобы что-то купить, родители должны заработать деньги. При этом ребенок не воспринимает кражу как безнравственный поступок. Он доволен приобретаемой вещью, не понимает, что за это может последовать наказание. Здесь явно прослеживаются эгоцентризм и неправильная тактика родителей, которые в более позднем возрасте поощряют учебу материальным вознаграждением. В результате – несамостоятельность ребенка, он не умеет начинать деятельность по своей инициативе, самостоятельно планировать и завершать ее, а затем оценивать. Отсутствие этической регуляции поведения в конце концов подталкивает к воровству. В этом случае получение удовольствия в результате воровства стимулирует потребность взять чужое… Такой тип воровства отмечен у 15 % детей и подростков.
Третий тип воровства – расстройство основных механизмов онтогенеза и социализации личности (отмечен в 5 % случаев, изученных психологами). Суть его в том, что воровство – следствие давления на подростка асоциальной группы. Подросток ворует не для себя, а для группы, которая его подчинила. Причина воровства этого типа – инфантилизм, незрелость, отсутствие осознания своего Я, хороших и плохих качеств.
Ученые пишут о том, что у подростков, для которых характерно воровство этого типа, развивается внутренний конфликт, а затем – неврастения, фобии, депрессии.
Четвертый тип воровства – воровство как компенсация фрустрации отдельных значимых потребностей личности, воспитывающейся в дисфункциональной (невротической) семье. У таких подростков неадекватная самооценка, чаще всего заниженная, они нуждаются в защите, самореализации. В этих случаях важны достижения каких-то положительных результатов (в спорте, занятиях музыкой, танцами, живописью). Если их нет, то воровство в этих случаях – форма поведения, которая приводит к временной компенсации невротических расстройств.