Увлекшись мыслительным процессом, далеко я уйти не успела, расположилась на диванчике в фойе. К тому же в номере могут быть девчонки, а они сильно мешают току идей в мозг. Что у нас получается: Алина, Рома и Тимур — все трое связаны одной историей, но каждый со своей стороны. Могла ли девушка знать, что медальон находится у Ромы и поэтому свести с ним знакомство? Но зачем тогда ехать на юг и убивать Мадянкина? Нет, что-то не сходится. По всей видимости, Рома все-таки случайно угодил в переплет. Выходит, ценность медальона просто колоссальна, раз вокруг такое творится. Только в чем его секрет, кто бы мне рассказал?
Тут мимо меня проскочила Лена с сигаретой в руках, и я вспомнила наш недавний разговор. Девушка совершенно отчетливо нервничала, даже ее наглость куда-то пропала. Почему? Может, на самом деле она рассказала не все, что знала? И тут меня в очередной раз осенило. Я вскочила с места, как ужаленная, чем весьма сильно испугала пожилую иностранную пару, и бросилась на улицу. Лена стояла чуть в стороне и курила. Увидев меня, отвернулась, но я целеустремленно направилась к ней.
— Что вам надо? — обратилась она ко мне уважительно, но смотрела с вызовом.
— Ваш сын — ребенок Ромы? — спросила я без предварительных изысканий и поняла, что попала в точку. Взглянув на меня, Лена быстро отвела глаза, потом сказала со смешком:
— Что за бред?
— Бросьте, я видела его на лестнице. Он очень похож на Рому.
Лена пару раз усмехнулась, явно не зная, что сказать, потом все-таки спросила:
— Даже если так, что это меняет?
— Очень многое. Раньше я думала, что вас связывает только подростковая дружба, но теперь к этому добавился ребенок и обида за то, что тот растет без отца, а сам отец разъезжает по дорогим отелям, в которых вам приходится работать горничной.
— Ладно, я поняла твою мысль, — усмехнулась Лена, махнув рукой, — очень складно звучит. Не буду скрывать, ты угадала, Ромка, действительно, отец Димки, но это вовсе не повод убивать его подругу. Я понимаю, как это выглядит со стороны: обиженная на судьбу девушка решает отомстить бывшему возлюбленному. Когда Ромку забрали по обвинению в убийстве, я испугалась еще больше, потому что следователь мог додуматься, что кто-то специально убил эту Алину, чтобы подставить Рому. И я бы стала самым реальным кандидатом на роль убийцы.
— Если тебе нечего скрывать, почему ты боялась?
Она бросила на меня взгляд:
— Ведь они и тебя подозревали, я знаю. Машка видела тебя возле номера. Потом отпустили, взялись за Рому. Слабо верится, что с таким подходом поиски настоящего убийцы вообще кому-то нужны. Директор отеля ясно дал понять, что он готов заплатить кому угодно, лишь бы дело быстрее закрыли. Естественно, преступник должен быть наказан. Вот я и подумала, что при желании далеко ходить не надо, можно все повесить на наиболее подходящего.
— Ты что-то видела в ночь убийства?
Обхватив себя руками, словно ей холодно, Лена ответила, не глядя на меня:
— Сначала я сама хотела донести о трупе, а потом… Испугалась, вдруг это Рома? Машка легла спать, а я вокруг отеля прошлась, заглянула в бары, надеялась, что он где-то рядом.
— Постой, — перебила я, — давай обо всем по порядку.
— Я точно знаю, что ты ее не убивала, — кинула Лена на меня взгляд, — когда ты появилась в коридоре, девушка была уже мертва.
— Откуда ты знаешь?
— Я все дни только и размышляю о произошедшем. Думаю, убийца мог попасть в номер в тот момент, когда я пошла к Машке сообщить, чтобы она подготовила соседний номер для заселения. В номер я тоже с ней зашла, постояла пару минут и отправилась к своему столу. Тогда и увидела, что дверь напротив приоткрыта. Я, конечно, не мисс Марпл, но уверена, что когда мы шли в 115-й, она была закрыта. Выходит, убийца ушел, как только мы скрылись в номере. Это мои мысли, как было на самом деле, я не знаю. Я прошла к стойке, решив, что Алина могла искать меня, но там никого не было. Тогда я вернулась к номеру и постучалась, никто не ответил. По свету в гостиной я поняла, что там горит лампа. Подумала, может, девица перепила, и ей стало плохо? Зашла внутрь и сразу ее увидела. Анька дура, решила с утра, что та спит в отключке, но я сразу поняла, что она мертва, — Лена дернула плечами, — мне аж плохо стало, выскочила из номера и в туалет сразу. Умылась, вышла, тут Машку и встретила, она за полотенцами шла. Я на стойку вернулась, а она в номер. Дверь-то я закрыла, выходя, и теперь думала, что делать. Надо бы полицию вызвать, а в голове одна мысль: а вдруг это Рома?
— Какая разница, кто? Отвечать все равно пришлось бы. Ведь в коридоре были камеры.
— Да знаю я, но подумала, что если это Рома, то я могу сказать, что девушка была жива, когда я к ней зашла, и тем самым снять с него подозрения.
— Ты, что, его еще любишь? — уставилась я на Лену, имея в виду, конечно, Рому. Она усмехнулась.
— Люблю, не люблю… Он отец моего ребенка и мой первый мужчина. Не смотри так, — хмыкнула она на мой взгляд, — я тебе практически душу открываю, хотя ты мне совсем не нравишься.
— Он знает, что это его ребенок?
— Он вообще не знает, что у меня есть ребенок. В детстве мы с ним каждое лето проводили вместе, неудивительно, что я влюбилась. Среди местных он выделялся, казался особенным. В пятнадцать наша дружба закончилась, мы стали любовниками, если можно так выразиться, учитывая наш возраст. В конце лета он уехал, а я поняла, что беременная. Вот это была новость так новость, мать чуть не свихнулась. Мы с Ромкой отношения скрывали, так что она даже не догадывалась, кто отец. А я молчала, боялась, что она поедет к нему и заставит на мне жениться. Рома школу заканчивал, собирался в институт поступать, а тут такая радость… В общем, из деревни мы уехали сюда, здесь вроде как больше работы, мать устроилась в местную гостиницу. Школу я так и не закончила, родила Димку, первые три года возилась с ним… Мать устроилась сюда, отель престижный, зарплата хорошая, со временем и меня взяли, горничной. Так и жили, а тут он… Я и подумать не могла, что вот так запросто с ним встретимся. Стою, как дура, с открытым ртом, а он меня даже не сразу узнал. Зато мамка, только его увидела, поняла, кто Димкин отец.
— В ту ночь твоя мама, действительно, лежала дома с температурой? — осторожно спросила я.
— Думаешь, она девушку убила? — усмехнулась Ленка, — нет, это чушь. Столько лет прошло, это все уже неважно. Хотя она уговаривала рассказать ему правду, вроде как он имеет право знать. Только нужна ли ему эта правда? Он тут то с одной, то с другой… — вздохнув, девушка немного помолчала, — что мне теперь, в полицию идти?
— Я бы сходила. Твои показания уточняют время смерти, к тому же тебе самой станет легче.
Лена кивнула.
— Жаль, что Роме это никак не поможет. Кто бы ни был убийца, он или очень ловок, или ему колоссально повезло.
Ирка сидела на диване, просматривая все тот же журнал, подозреваю, на все той же странице.
— О, блудная дочь, — поприветствовала она меня, и я почувствовала угрызения совести. Идея поехать на юг была, конечно, ее, но возникла она только из-за моего нытья касательно наступающего отпуска. Думаю, сестрица с огромным удовольствием променяла бы все черноморское побережье на диван, жару и вентилятор.
— Где Женька? — спросила я робко.
— Понятия не имею, она так и не приходила. Сережка из командировки вернулся, и я все ему рассказала.
Я испуганно уставилась на нее: Сережка был здоровенным шкафиной, носящем свою женушку на руках, чтобы не дай Бог что. Чую, теперь мне не поздоровится.
— Я, конечно, опустила множественные детали, которые могли бы вызвать его гнев относительно тебя, — продолжала она, — но он все равно уверен, что во всем виновата ты.
— Конечно, — кисло сказала я, усаживаясь рядом, — если что-то случается, то виновата всегда почему-то я. И что он, приедет?
— Уже сегодня.
— Надеюсь, его отлет не наведет мою матушку на смутные подозрения.
— Я вообще удивляюсь, как ты умудряешься столько времени пудрить мозги родителям. Они у тебя золотые, а ты ходячая неприятность.
— По-твоему, я, что ли, убила эту девицу? — возмутилась я.
— А, по-твоему, я? Или, может быть, Женька? Или Рома? или твой Тимур? А может, весь персонал гостиницы сговорился и убил ее?
И тут в голову мне пришла одна мысль, безумная, но все-таки…
— Надо все обдумать, — вскочив, я поспешила к дверям.
— Ну уж нет, — сестрица вскочила следом за мной, — еще чуть-чуть, и я сама смогу выпускать этот журнал. Куда ты идешь?
— Просто хотела пройтись.
— Значит, я с тобой.
— Нет, ты сиди здесь, я скоро вернусь, честное слово.
Я выбежала из номера и припустила к лестнице, спустившись вниз, заглянула в бар, там никого знакомого не было. Выйдя на улицу, я двинула к пляжу, поглядывая в кабаки на обочине. И тут случилось непредвиденное: откуда-то выскочил джип, тормознул прямо возле меня, обдав столпом пыли, оттуда выскочил бравый молодец и, пока я ничего не соображала, запихал меня в салон.
— Какого черта? — высказалась я, было, но мне в лицо ткнули пистолетом, отчего я сразу добавила, — впрочем, не настолько мне и интересно.
Молодчик запрыгнул следом за мной, и машина быстро стартанула с места. Я сидела на заднем сиденье между двумя бравыми парнями, впереди мужик с пушкой и водитель. Отличная компания подобралась. Я покосилась в сторону дороги, но главный (который с пистолетом, что логично) кинул:
— Завяжите ей глаза.
Глаза мне завязали каким-то платком, и оставалось надеяться только на то, что Тимур вдруг заскучает по мне, посмотрит на мои передвижения, они покажутся ему странными, и он решит проверить, как я тут поживаю. Надежда, конечно, так себе, но и она подойдет, когда ты вдруг становишься героем анекдота, которого везут в лес с завязанными глазами. Ехали мы минут тридцать, и в салоне стояла полная тишина, нарушать которую даже я не рискнула. Но если с Кириллом и Вовой тишина была, скорее, блаженная, то тут разливалось что-то зловещее. Складывалось впечатление, что ни мой культурный уров