Тело становится мягким, по нему растекается тепло.
Повернувшись, встречаюсь с мужчиной взглядом, он молчит, а я позволяю себе рассматривать его.
У него красивые глаза, словно нарисованные. Я и раньше замечала, сейчас в полутьме они кажутся темнее. Я вдруг понимаю, что Антон Дмитриевич тоже меня рассматривает, переводя взгляд на губы. Сердце сжимается, по телу пробегают мурашки. Он меня уже целовал, но вряд ли я тогда понимала, что происходит. Да и сейчас не особо.
Но я этого хочу, хочу так, что готова первая прикоснуться к его губам. Это все от злости на Костю, нет других причин. Иначе почему я не отстраняюсь, продолжая наблюдать, как он садится ближе?
— А теперь ещё раз, Соня, — слышу его голос, словно в тумане. — Что произошло?
Я все же немного отстраняюсь.
Набираю в лёгкие воздух. У меня вы произошли, Антон Дмитриевич, и всё пошло наперекосяк. Но вместо ответа я кладу руку ему на грудь и провожу к плечу. Меня буквально бьёт током от этого прикосновения, чувствую, как напрягается Антон Дмитриевич, перехватывая мою ладонь:
— Соня…
Качает головой, и я отдергиваю руку, тут же выкладывая все, что произошло. А закончив, закрываю лицо ладонями, успев заметить на лице мужчины удивление. Ну хоть не ухмыляется.
Жуков откидывается на спинку дивана, а я чувствую себя полной дурой. Нужны ли мои проблемы взрослому мужчине? Он и так обо мне невысокого мнения.
— Знаешь, Соня, — наконец, произносит он. — Всё недолговечно, — а вот теперь ухмыляется. — Но это не повод убиваться.
Смотрит он не на меня, а перед собой, говоря в пустоту, словно и не мне вовсе.
— И ты решила напиться? — резко поворачивается в мою сторону. — Поэтому сюда притащилась?
— Уже не знаю, — произношу тихо. Странно слышать от Антона Дмитриевича не издевки, а нормальную речь.
— Забей, — замечает он мой взгляд. — Я тебе не отец, чтобы о вреде рассказывать, передо мной необязательно… Да и отец из меня…
Он вздыхает.
А потом вдруг начинает рассказывать, что решил устроить тимбилдинг, чтобы сблизиться с Женькой. Два дня на берегу озера сотрудниками компании — отличная идея, по-моему. И Жене понравится.
Наш разговор плавно перетекает на другие темы, я сама не замечаю как, только потом понимая, что он просто пытается меня отвлечь. Но я не против.
Сегодня с ним легко, даже смеюсь с его шуток. Антон Дмитриевич наливает ещё виски, рассказывая забавную историю. Я смеюсь, хотя, кажется, это уже немного нервное.
Когда успокаиваюсь, замечаю серьезный взгляд. Мужчина переводит его на губы, на плечи, и я поправляю лямку сарафана, которая случайно сползла. Но вместо того, чтобы отстраниться, тянусь навстречу. Он замирает, снова поднимая глаза на меня, тяжело выдыхает, а я вдыхаю аромат его парфюма, мой любимый из всех, какими он пользуется.
Он тянется к моему лицу и убирает за ухо прядь.
А через мгновение мужчина впивается в мои губы своими. Я сама не понимаю, как оказываюсь у него на коленях. Алкоголь это или помешательство, но его руки уверенно сжимают меня в объятиях. Я чувствую его возбуждение, от которого у меня самой по всему телу разбегаются импульсы. Низ живота приятно покалывает от предвкушения, несмотря на то, что я даже дышать боюсь.
Бьётся мысль, что это неправильно, но какой толк от этих правил? Да и поздно уже. Месть Косте, или я просто сдерживала себя все это время, ставя запреты в отношении этого мужчины… Но прямо сейчас у меня кружится голова, и я не хочу углубляться в причины. Как далеко я могу зайти?
Видимо дальше, чем могла подумать. Потому что когда он зарывается рукой в мои волосы, снова притягивая к себе, я позволяю второй руке бесстыдно проникнуть под мой сарафан.
Глава 16 Антон
Я честно старался не пересекаться с ней. Потому что Соня меня бесит, жутко бесит. Так сильно, что хочется придушить ее. Предварительно хорошенько оттрахав. Готов головой об стенку биться, потому что не могу понять, откуда у меня это навязчивое желание. И самое дерьмо в том, что оно перебивает мне вкус на остальных телок.
Вот сидит одна передо мной на коленях, расстегивает джинсы, а мне насрать. Или еще хуже, я думаю, как бы это делала Соня. Смотрела бы своими темными глазами, кусая губы. Блядь. Я уже скоро начну трахать других, думая о ней. Это вообще ни в какие ворота.
Основная проблема в том, что девчонка каким-то образом всегда оказывается рядом. И меня клинит, просто клинит. Вот нахуя я ей тройничок предложил? Нужно вообще было сделать вид, что ее нет в комнате.
Домой вовсе не хочется возвращаться, потому что там тоже она. Куда ни сунься, везде она.
Приезжаю в клуб с намерением отдохнуть, точно зная, что у Васнецовой выходной (до чего докатился, а?), и не успеваю даже выпить, как наталкиваюсь на нее в коридоре. Да что за блядство такое? От нее спасение есть хоть где-нибудь?
Только у девчонки явно проблемы, потому что она начинает плакать, и я зачем-то тащу ее в кабинет, пою виски, она делает несколько глотков и морщится. Выпивоха из нее, видать, не очень. А потом Соня выкладывает мне, что ей парень изменил.
Я даже теряюсь на мгновенье, потому что сложно поверить, что она играет. Неужто впрямь переживает? Впрочем, Женька ведь говорила, что они давно вместе, могла и привыкнуть. Опять же, запасные тылы теряет.
Утешитель из меня, на самом деле, хреновый, поэтому я просто разливаю виски и, брякнув банальность, перевожу разговор на другую тему. Пусть отвлечется. Чувствую, еще пара бокалов, и можно смело грузить бесчувственное тело в автомобиль и везти домой. Меня в принципе такой расклад устраивает.
Только Соня путает все планы. И хотя мы невинно болтаем, я то и дело возвращаюсь взглядом к ее лицу, губам, голым плечам, с которых постоянно слетают бретельки сарафана. И лифчика под ним точно нет. Навязчивые мысли все активней зудят в голове. И я планирую налить ей побольше, чтобы ускорить процесс отключения.
Я сам не понимаю, как она оказывается у меня на коленях. Как я начинаю целовать ее мягкие, податливые губы. Соня приоткрывает рот, и я вторгаюсь в него языком. Рукой скольжу по бедру под легкую ткань сарафана, честно ожидая, что Соня к херам спрыгнет с меня и убежит из кабинета со скоростью света. Но она этого не делает, наоборот, когда моя рука оказывается у нее между ног, подается навстречу.
Она так рвано и часто дышит, что я вообще не понимаю, как еще не задохнулась, потому что поцелуй мы не разрываем. Я обвожу через трусики пальцем ее клитор, и Соня стонет мне в рот, сжимая мои плечи. Член твердеет еще больше, и сдерживаться становится все труднее. Особенно когда девчонка начинает тереться об меня.
Я отстраняюсь, ловя ее удивленный, даже испуганный взгляд. Смотрю в глаза, блестящие от желания, и посылаю нахер мысли о том, что она просто таким образом мстит своему парню, используя меня. И что я мог бы ее остановить, потому что девушка, протрезвев, непременно начнет жалеть. Я хочу ее, она хочет меня, а остальное будет потом.
Нажимаю рукой на затылок, притягивая к себе, и почти уверен, что слышу вздох облегчения.
Целую ее, покусывая губы, трахая языком рот, а она так податлива, что хочется поставить на колени и…
Соня сама тянется к ремню на моих джинсах, расстегивает его, продолжая целовать, следом пуговица, молния. Я приподнимаюсь, стягивая джинсы вместе с боксерами, заодно достаю из заднего кармана презерватив и кидаю рядом на диван. Соня нетерпеливо дышит, но вместо того, чтобы спешить, я спускаю обе бретельки по ее плечам.
Сарафан спадает на талию, открывая обзор к красивой полной груди. Втягиваю губами сосок, и Соня откровенно стонет и трется о мой член. Блядь, у меня уже почти искры из глаз только от этих прикосновений.
Сжимаю ладонью грудь, другую продолжая целовать. Руки Сони цепляются то за мои плечи, то за волосы, а сама она уже не то стонет, не то всхлипывает, и это заводит так сильно, что башка почти отказывается соображать.
А потом шепчет:
— Антон… Пожалуйста…
Член дергается на эти слова, я выдыхаю сквозь зубы и вжимаю в себя Соню, положив ладони на ее попку. Я как будто только в этот момент осознаю, что прямо сейчас трахну ее, что все мои навязчивые картинки воплотятся в реальность, и меня накрывает окончательно.
Быстро вскрыв презерватив, отодвигаю девушку и натягиваю его на член, а потом, отодвинув трусики Сони, провожу между ее ног пальцами.
— Пожалуйста, — снова шепчет она, и я вхожу в нее одним толчком.
Девушка вскрикивает, цепляясь за мои плечи. Я начинаю двигаться, медленно, наблюдая за ее лицом. Хочу видеть, как ей хорошо, как она стонет от того, что я ее трахаю, как кончает, крича от удовольствия.
Соня двигается со мной в такт, закрыв глаза и приоткрыв рот, из которого вылетают тихие стоны. Я ускоряюсь, делаю несколько жестких толчков, придерживая ее, и Соня громко стонет. Зарываясь в мои волосы руками, начинает целовать шею, прикусывая, и я, как чертов извращенец, возбуждаюсь от этого еще больше.
А потом мы сплетаемся языками, я прижимаю ее к себе, и двигаюсь быстро, сильно. Соня стонет, разрывая поцелуй, обхватывает меня за шею, выпрямляясь, открывая доступ к груди, и я снова ласкаю ее соски, чувствуя, как она приближается к оргазму. Несколько мощных толчков, и девушка кричит, дрожа всем телом. И я следую за ней, чувствуя, как она затихает в моих руках.
Некоторое время мы так и сидим, я — откинувшись спиной на диван, Соня — уткнувшись лицом мне в плечо. Мне сейчас так охуенно, что не хочется ничего. Зафиксироваться в этом состоянии и остаться на какое-то время. Но конечно, хуй вам.
Девушка выпрямляется, не глядя мне в глаза, аккуратно садится на диван рядом. Спешно надевает сарафан. Я стягиваю презерватив и, завязав, кидаю на пол. Натягиваю боксеры вместе с джинсами, пока застегиваю ремень, Соня встает.