Я засыпаю, а будят меня голоса в холле. Выйдя туда, сонно тру глаза и вижу Женьку с матерью. У них в руках горы пакетов, ясно, шопинг удался.
— Привет, — дочь неуверенно улыбается, а я обращаю внимание на ее боевой раскрас, видимо, собираются еще куда-то закатиться.
— Привет, — улыбаюсь, даю ей поцеловать себя в щеку, треплю по волосам, легонько, чтобы не испортить прическу. Маринке киваю.
— Мы ненадолго, — тут же говорит Женя, — только переоденемся и поедем.
— Какие планы? — я отхожу в сторону, пропуская их в комнату.
— А мы сегодня с мамой в твой клуб идем, — радостно выдает дочь и закрывает перед моим носом дверь.
Так, интересно. Прохожу в кухню, щелкнув чайником, смотрю на время. Уже десять вечера, нормально я поспал.
Вскоре Маринка с Женей появляются на пороге, обе в весьма откровенных нарядах.
— Вы вдвоем едете? — задаю вопрос, Женя кивает.
— А почему именно в мой клуб?
— Ну ты странный, — хмыкает дочь, — маме же интересно посмотреть. А может, ты к нам присоединишься?
Я открываю рот, чтобы категорично отказаться, потому что наблюдать снующую Соню без возможности ее зажать в ближайшем углу… Но Женька смотрит умоляюще, а Маринка насмешливо вздергивает бровь, так что я соглашаюсь.
— Здорово! — дочь, быстро обняв, убегает в комнату, я перевожу взгляд на Маринку.
— Ну надо же, вспомнил, что у тебя есть дочь, — усмехается она, складывая руки на груди. — А то шатаешься по бабам и знать не знаешь, чем она занимается.
— Откуда такие сведения о моих передвижениях? — хмыкаю в ответ.
— Жуков, — она закатывает глаза, — хоть иногда в зеркало смотрись, ладно я, но зачем дочери видеть твои засосы?
Я инстинктивно трогаю шею, вспоминая, как Соня целовала меня, и в мыслях не остается больше ничего кроме этой девчонки. Тряхнув головой, иду в комнату:
— Моя личная жизнь тебя не касается, — кидаю, проходя мимо Маринки, она не отвечает.
И правильно, пусть знает свое место, в конце концов, я по-прежнему приношу ей неплохой доход.
В клубе, как обычно, шумно, весело и пьяно. Я подумываю сдать своих спутниц Олегу, чтобы он показал им клуб, а самому… Ну кого я обманываю? Найти Соню и, конечно, что-нибудь с ней сделать… Что-нибудь порочное и приятное.
Однако Олег занят с кем-то в зале, поэтому я тупо тащу Маринку с Женей в кабинет. Дочь по пути сливается, сказав, что потанцует, и мы остаемся наедине с ее матерью.
— Мило, — она осматривается, садясь на диван, я падаю рядом. — Здесь ты трахаешь своих шлюх? — задает вопрос, поворачиваясь ко мне и закидывая ногу на ногу.
— Точно, — отвечаю, растягивая губы в улыбке. — А ты с какой целью интересуешься? Хочешь пополнить ряды?
— А можно? — спрашивает вдруг Маринка, подаваясь вперед и кладя руку на спинку дивана позади меня.
Тут раздается стук дверь, а за ним она открывается. Я оборачиваюсь, вижу на пороге Соню, и внутри радостно екает. Дожил, Жуков, блядь.
Глава 31 Соня
Мне так хорошо с ним. Хочу все время его рядом, чтобы обнимал, целовал, чтобы делал со мной все то, от чего сердце стучит как ненормальное, а я схожу с ума снова и снова. В его объятиях я чувствую себя желанной и иногда даже абсолютно счастливой.
Но нам приходится расставаться. И это даже хорошо, потому что при Жукове я словно под гипнозом. Он столько времени проводит у меня, что сомнений нет — сейчас он только мой. Антон не говорит прямо, но я чувствую это. И думать о том, что сама себя обманываю, не хочу. А редкие мысли, появляющиеся по этому поводу, гоню прочь.
Это не просто секс, ему интересна я: чем увлекаюсь, какие книги читаю, что думаю по тому или иному вопросу. А ещё он умный и эрудированный, много читает. Я-то думала, что самое главное его увлечение — это многочисленные похождения.
Откровенных бесед мы по-прежнему не ведем, но всё же неловкости между нами меньше, чем раньше.
И хотя прошло совсем немного времени, он становится для меня слишком близким.
Страшно лишь, что это может закончиться. Особенно остро я чувствую это сегодня, после того звонка. Антон становится задумчивым, взгляд меняется, и у меня в груди расползается тревога.
Ничего удивительного, что как только он уходит, на меня набрасывается армия предположений. Мысли, мысли, мысли. И так всегда, когда остаюсь одна.
Но стоит снова его увидеть — упаковываю сомнения и отправляю в воображаемую мусорную корзину. А потом отдаюсь моменту.
Я начинаю понимать, о чем говорила Женька все это время. Ее "жить сегодняшним днём" становится для меня жизненно важным ориентиром.
С улыбкой наношу блеск на губы, а потом посылаю воздушный поцелуй в зеркалу. Замерев, смущаюсь, вспоминая, какие сцены происходили перед ним. Никогда не думала, что отражение может так нравиться.
Улыбнувшись ещё раз, беру сумку и выбегаю из квартиры. Главное, отработать смену, а потом мы с Антоном снова будем вместе. В клубе он не появляется, говоря, что не хочет отвлекать меня от работы. При этом описывает, как именно. И хотя я соглашаюсь, что так лучше, сама надеюсь, что когда-нибудь он это воплотит в реальность.
Правда, не представляю, как вести себя, если он все-таки придёт. Боюсь, что кто-нибудь догадается о нас. Олег вот стал выдавать мне дополнительную зарплату в конверте, утверждая, что это нормальная практика, и так многие получают. Я, конечно, рада дополнительному доходу, но вдруг это все-таки Антон постарался? Только вот спросить его не решаюсь.
Веселье в самом разгаре: музыка, танцы, коктейли, я еле успеваю с заказами. Проходя мимо танцпола, встречаю Женьку. Она вроде довольна жизнью, говорит, пришли с мамой отпраздновать ее поступление. Я очень рада за подругу, ведь она решилась попробовать учиться там, где ей будет интересно.
— Мать, конечно, сказала своё фи, — усмехается Женька, — но папа поддержал, так что прорвёмся. Он, кстати, тоже к нам присоединился. Слушай, — Женька заговорщицки щурится, — сознаешься уже наконец, что у тебя кто-то появился?
Я теряюсь. Даже не столько оттого, что речь об ее отце, сколько от факта, что мы слишком отдалились друг от друга, чтобы вести подобные разговоры. По крайней мере, мне этого не хочется.
Потому отнекиваюсь:
- Я же говорила, что…
- Да, я всё это уже слышала. Ты сосредоточена на работе и предстоящей учебе. Но я всё ещё хочу знать, кто тот, благодаря кому ты выглядишь оттраханной донельзя, — она смеется, а я смущенно оглядываюсь.
Ужас какой, вдруг кто услышит?
- Жень, давай потом.
- Я поблагодарить его хочу, Сонь, у тебя глаза светятся, — добавляет подруга. — Ну ладно, как ни назови, а меня не проведешь. У тебя был секс!
Я снова опускаю глаза. И вовсе не от смущения, как может решить подруга, а потому что она попадает в точку. Но вряд ли Жене понравится, какую роль в этом всем играет её отец.
Но стыд не затмевает желание: мне не терпится его увидеть и, когда появляется возможность, несусь в вип. Вот только открыв дверь, застываю.
Антон сидит на диване, откинувшись на спинку, а рядом тетя Марина. Довольно близко, и они очень мило проводят время. Если так можно назвать те откровенные взгляды, что Женькина мать бросает на Антона.
Вдруг это она звонила ему днём, и настрой его изменился, потому что мужчина решил сбежать от меня к ней? В груди появляется тяжесть, а ноги словно прирастают к полу, я просто держусь за ручку двери, продолжая пялиться на них. Наконец, словно издалека слышу свой голос:
- Антон Дмитриевич, вам как обычно?
- Сегодня, пожалуй, кофе, а потом десерт.
Он расслаблен и, кажется, доволен, а мне вот почему-то невесело. С другой стороны, они ведь могут просто общаться, верно? В кабинете. Наедине. Так близко друг к другу. Нет, я не хочу об этом думать.
Киваю, а Антон добавляет:
- Спасибо, Соня.
Тётя Марина смотрит на меня внимательно, а потом вдруг встает:
- Сонечка! Как я рада тебя видеть, — она подходит так быстро, что я даже понять ничего не успеваю, обнимает и целует в щеку. Учитывая, что я общалась с ней считанные разы, такая радость выглядит странно.
Я немного растерянно хлопаю глазами, пока женщина продолжает, обращаясь к Жукову:
— Антош, милый, посоветуешь вино из ваших, какое у тебя самое-самое?
Антон напрягается, а мама Жени перечисляет, что ещё принести в вип. Значит, они планируют здесь задержаться…
С трудом дожидаюсь, когда можно будет уйти, и только в коридоре прихожу в себя. Прикладываю к щекам ладони — горят.
Это «милый» эхом звучит в голове, но только не затихает, а наоборот, громкость лишь увеличивается, оглушая. Я бы закрыла уши руками, только это всё равно не поможет.
Бегу в комнату для персонала, чтобы перевести дух, там, на мою радость, никого. Пью воду из кулера, понемногу приходя в себя. Антон ведь ничего такого не сделал и, кажется, сам не ожидал от тети Марины подобного обращения. Хорошо, допустим, я дура, что верю ему — но он бы не посмел делать это здесь, зная, что у меня смена. Нет же?
Я, конечно, вела себя глупо, но это максимум сдержанности, на который я была способна. Так, все, надо собраться и идти работать, тем более, кто-то заходит в комнату, так что прочь истерики.
Поднявшись со стула, быстро разворачиваюсь и почти утыкаюсь в мужскую грудь. Даже вскрикиваю от неожиданности.
- Мне нравится, когда ты так делаешь при других обстоятельствах, — шепчет Антон, притягивая меня к себе и внимательно разглядывая.
А я пытаюсь понять по его глазам, что он сейчас скажет. Не заходить в кабинет какое-то время? Всё же принести ему виски? Что?
- Соня… вот дьявол, — произносит низким голосом Жуков, и я вмиг оказываюсь на тумбе у стены, а он между моих ног.
Прижимает к себе, и я чувствую его возбуждение. Ничего не могу поделать, тут же ощущаю приятное покалывание во всем теле, особенно когда Антон впивается в мои губы своими, а рукой скользит под юбку.