— Что? Всё слышала?
Она рванула дверь на себя, а закрывать не стала, метнулась к лестнице, заскакала вниз по ступенькам, услышала, как погналось следом мамино:
— Лера! Подожди! Остановись!
Но она не собиралась останавливаться, ждать. Чего? Зачем?
23
Устраивать родителям абсолютный сюрприз с внезапным обретением внучки Марат не стал, позвонил, рассказал заранее. Общался с матерью. Она, конечно, удивилась, но точно не расстроилась, скорее, обрадовалась, хотя поначалу представила малышку, максимум годика на полтора, отсчитывая от момента его возвращения, но то, что девочке уже двенадцать, тоже нормально восприняла. Ответила: «Непременно приезжайте, и побыстрее. Ждём».
Ну, с матерью-то всё понятно, она давно о внуках мечтала, волновалась, что так и не дождётся, раньше помрёт, хотя не настолько ещё и пожилая. Но и отец удивил — когда приехали, улыбался, разговаривал с Алиной доброжелательно и мягко, и даже на Марата смотрел по-другому. Уважительно что ли? Оба таяли, слыша, как их называют «бабушкой» и «дедушкой», и предлагали в следующий раз приезжать не на полдня, а хотя бы на два, с ночёвкой, и, если сам Марат настолько занятой, ничто ведь не мешает Алине тут без него остаться. Не у чужих ведь людей.
На обратном пути, когда до дома оставалось не так уж и много, затрезвонил мобильник. Увидев на экране имя звонившего, Марат откликнулся:
— Жень, да! Слушаю.
— Вы сейчас дома? — голос у Лериной мамы нервно звенел и подрагивал.
— Нет. Едем ещё только, — доложился Марат, ощутил тревогу. — Минут через десять будем. А что?
— Хотела узнать, Лера у вас.
— Она же к вам собиралась. Не приходила?
— Приходила. В том-то и дело, — Женин голос опять дрогнул, на последнем слове стал непривычно тонким и отчаянным. — И сразу ушла. И не знаю, куда. Звоню, не отвечает. Вообще не отвечает. «Абонент недоступен».
— Ну, может, тогда и правда уже вернулась, — на всякий случай предположил Марат, стараясь, чтобы слова прозвучали убедительно и уверенно. — А телефон разрядился. Вечно они про него забывают.
— Я тут у вас перед воротами стою, и тоже никто не отвечает, никто не открывает.
— Так Валентины Михайловны нет. Она выходной взяла, сказала, что только утром вернётся. А Лера, может, не слышит. Вдруг в ванной. В любом случае, мы уже скоро будем. Тогда и узнаем.
— Ну, хорошо. Я жду.
Марат отложил на панель телефон. Алина развернулась в кресле, уставилась вопросительно:
— Что там?
— Да Лерка твоя пропала, — объяснил он без лишнего беспокойства, чтобы ещё и Алину не заводить раньше времени. — Из дома ушла уже давно, на звонки не отвечает. Может, у нас. Но её маме даже на участок не попасть. Калитка заперта, никто не открывает.
— Ну, когда в комнате, звонок не очень слышно, — поддержала Алина. — А в ванной с включённой водой тем более. Или если в наушниках, музыку слушает.
— Ага, — кивнул Марат, но последние пять минут пути они напряжённо молчали, старались верить, что всё разрешиться довольно просто.
Женя действительно поджидала их возле ворот, проскочила между начавшими разъезжаться створками первой. Марат не торопился загонять машину в гараж, остановился, вкатив во двор, вышел, глянул на дом. Внутри него свет нигде не горел, но ведь окна девчоночьих комнат выходили на другую сторону.
Едва войдя в дверь, Женя крикнула:
— Лера! Ты здесь?
Но Марат не стал дожидаться, пока кто-нибудь отзовётся, распорядился:
— Посмотрите на втором этаже и в мансарде. А я тут. И во дворе.
Алина с Женей устремились вверх по лестнице, а он в первую очередь направился в кабинет, надеялся, что застанет Леру там, сидящей в кресле перед камином. Как тогда. Но и кресла пустовали, и диван, и свет же не горел: ни в кабинете, ни на кухне, нигде. И во дворе было пусто. И на втором этаже. Они везде заглянули, но никого не нашли.
Ведь не стала бы Лерка прятаться под кровать или в шкаф, и давно бы откликнулась, услышав голоса.
— Жень, что случилось-то? — поинтересовался Марат. — Почему она так? Поругались что ли?
Лерина мама только рукой махнула, судорожно втянула воздух. Она на месте стоять не могла, даже сейчас переминалась с ноги на ногу, смотрела на дверь.
— Пойду тогда дальше искать. Только уже не знаю, где. Вернусь поближе к дому. Ещё раз посмотрю во дворах, возле школы.
— А я тут по округе проедусь, — нашёлся Марат, заявил, как можно убедительней, для неё, для себя, для всех: — Не переживай, Жень, найдём. Она девчонка умная. Совсем-то уж глупостей не наделает.
Одновременно двинулись к выходу, Алинка тоже рванула следом:
— Я — с тобой.
Марат остановился, обернулся.
— Алин, не выйдет. Кто-то должен тут в доме остаться. Валентины Михайловны сейчас нет. А вдруг Лера сама вернётся. Тогда звякнешь.
Алина обиженно поджала губы, но всё-таки выдавила через силу:
— Хорошо.
— Заодно подумай, — добавил Марат, — к кому бы ещё она могла пойти. Может, к кому-то из класса? У вас же все знакомые общие, и ты их телефоны знаешь. Позвони.
— Хорошо, — повторила Алина.
Марат подкинул Женю до остановки, а дальше — разъехались в разные стороны, убеждая себя, что есть смысл вот так вот искать: метаться во всех направлениях, выхватывать взглядом места, предметы, случайных прохожих.
Ну вот куда могла податься обиженная двенадцатилетняя девчонка, чтобы ни в один дом, ни в другой? Просто болтаться по улицам? Зайти в какое-нибудь кафе, чтобы переждать в тепле и уюте, когда другие сходят с ума от беспокойства? Без цели бродить по торговому центру, просто потому что там тоже теплее и комфортнее, чем на улице? Отсиживаться в каком-нибудь потайном месте, где никто не побеспокоит? Хочется надеяться, это окажется не заброшка или тёмный двор.
Огонёк Марат заметил чисто случайно, точнее обратил на него внимание случайно. Потому что он мерцал там, где его быть не должно, и по-особенному. Электрическое освещение сияет ровно, а этот огонёк трепетал, то совсем исчезал, то ярко вспыхивал, словно был живым. И никаких зданий поблизости не имелось. За автомобильной стоянкой — пустырь, бывшая рощица, от которой местами остались густые заросли кустов — ивняка, рябин, краснотала.
Похоже, костёр. Огонь. Живой. Пусть это не окажется случайным совпадением.
24
Марат свернул с асфальта, чуть проехал прямо по земле, по траве. Вылез из машины, не стал искать тропинку или удобный лаз, проломился прямиком через кусты.
— Лерка! Так и думал — ты.
Она подскочила с корточек — ещё даже раньше, едва услышав поблизости треск веток, — но осталась на месте, не бросилась бежать. Похоже, сразу узнала, что это он, а не ещё кто-то.
— Да что ж ты творишь? Ну как так?
А уж местечко выбрала…
Случись чего, никто ж со стороны не увидит, не услышит. И хорошо, что именно Марат её нашёл, а не Женя, не то бы та с ума сошла. А он-то, он-то! Уже и мыслит вполне по-родительски. Быстро же его затянуло и закрутило. Хотя и доза досталась убойная — две девчонки подросткового возраста: в головах полная каша, любая обида смертельная, а инстинкт самосохранения на нуле.
— Мать по городу бегает, тебя ищет.
Лера вскинулась, выпятила подбородок. Губы сначала сжались в тонкую узкую черту, потом дрогнули.
— А папа?
Да о чём она?
— Про папу точно не знаю. Тоже наверняка ищет, — выдал Марат торопливо, не задумываясь, но Лера выкрикнула, даже не дав ему до конца договорить:
— Врёшь! — Костерок стрельнул искрой, словно поддержал, вспыхнул пламенем в тёмных глазах. — Не ищет. Я знаю. Он только рад будет, если я пропаду и никогда не вернусь.
— Ерунду говоришь, — возмутился Марат, но Лера опять возразила, слишком твёрдо, слишком убеждённо:
— Нет. Он сам так сказал. Маме. А я слышала. Всё слышала. Что дети ему не нужны были, а мама родила зачем-то. А он не хотел. — И с вызовом уставилась на Марата: — Так, думаешь, ищет?
Тот мотнул головой, будто отряхнулся.
Ох ты чёрт! Недаром у него кулаки чесались сразу при первой встрече. С Георгием. Да чтоб его.
— Зато я ищу, — произнёс Марат, повторил с расстановкой: — Я тебя ищу. И нашёл, как видишь.
Лера прищурилась, вдохнула так, что ноздри раздулись, и выдохнула надрывно и яростно:
— А тебя просили? Твоё-то какое дело? Кто ты мне такой? Вот кто? Кто?!
И попятилась — шаг, ещё шаг. Сейчас же сорвётся с места и удерёт.
Марат, не тратя на ожидание больше ни секунды, прыгнул прямо через костерок, успел вцепиться в последний момент, сначала за рукав, потом другой рукой перехватил за локоть, стиснул пальцы, наверное, слишком сильно, зато надёжно — не вырвется. Но Лера попыталась, задёргалась.
— Отпусти! Я кричать буду.
— Ты уже кричишь. Лер!
Она опять рванулась, но Марат держал крепко.
— Лерка! — дёрнул на себя. Её мотнуло, она чуть не ткнулась в него лицом. Марат поймал его, обхватил ладонями, развернул к себе, приказал: — Посмотри на меня!
Она послушно, но зло уставилась глазами-черешнями. Мордаха раскрасневшаяся, зарёванная и даже немного грязная.
А дальше как? Что полагается говорить ребёнку, чтобы его успокоить? Да ещё в подобной ситуации, после таких слов от отца. «Забей ты на своего папашу! Что ж делать, если достался такой урод? Было бы из-за кого реветь! Парни вообще не плачут».
Ну не это же! Да она и не парень, девочка. А он для неё кто? Да какая разница? И Марат выдал первое, что пришло в голову:
— Есть хочешь?
Лера шмыгнула носом, икнула и опять выкрикнула и с таким видом, будто делала эта нарочно, наперекор:
— Хочу.
Марат и тут не стал ждать.
— Тогда поехали. — Опять ухватив её за локоть и потянув за собой, решительно двинулся в сторону дороги, не переставая говорить: — Ты куда хочешь? В Макдак? Или ещё куда? А знаешь, лучше давай в кондитерскую. — Девчонки же любят сладкое. — Есть тут одна неплохая. Совсем недалеко. Там много всего: печенье, торты, пирожное. Самые разные. — Он остановился возле машины, легонько протолкнув Леру вперёд. — Что, едем?