И все, аппарат взлетел, оставив меня удивленно хлопать глазами. Они тут что, сговорились все нас с Берозаем свести?
40
На улице уже начало темнеть, когда мне на коммуникатор пришел вызов. Номер был мне неизвестный. Отрываться от работы не хотелось. Погрузившись в исследования, я полностью потеряла счет времени. Но это и не удивительно. Со мной часто такое случается. Уж если я берусь за какую-то работу, то погружаюсь в нее с головой.
С сожалением оторвавшись от последних результатов анализов единственного имеющегося на данный момент у меня образца, я приняла вызов.
— Я вас слушаю.
На экране появилось виноватое лицо Ийи. Увидев девушку, я радостно улыбнулась.
— Привет. Ты как?
— Даш, извини меня. Я тогда в какой-то ступор впала и совершенно тебе не помогла. А потом еще и сознание потеряла.
— Забудь, — махнув рукой, я окинула внимательным взглядом девушку. Внешне она выглядела нормально. — Ты как себя чувствуешь?
— Меня накачали всевозможными успокоительными, так что сейчас нормально. А ты как? Не пострадала тогда? Я вообще не представляю, как ты смогла справиться с тем диким. Мне так стыдно, что я от испуга потеряла сознание. До этого дня мне никогда не приходилось чувствовать злость и жажду убийства динозавров. А тот был в жуткой ярости и хотел разорвать любого, кто попадется ему на пути. Мне сказали, ты его привязала к себе. Это невероятно. Как это у тебя получилось? Ты же девушка и даже не ниарка?
Ийя явно была перевозбуждена и сыпала вопросами как из рога изобилия. Не знаю, какие ей дали успокоительные, но на ее природную любознательность это никак не повлияло. Что, в общем-то, неплохо.
Задумавшись на несколько мгновений, я честно рассказала девушке, что произошло на берегу, после того как она потеряла сознание, а после и как мне удалось успокоить Малыша.
— Возможно, ты и не знаешь, но я, по первой своей профессии ветеринар и всю жизнь имею дело с разного рода зверьми и довольно часто с дикими или теми, кто живет в зоосадах в приближенных к природе условиях. Еще в раннем детстве отец научил меня, как себя правильно вести с животными. Есть несколько правил, которые необходимо выполнять, если хочешь, чтобы звери тебя слушались и не нападали. Во-первых, им нельзя показывать свой страх. Во-вторых, действовать всегда надо уверенно, четко показывая, кто главный и владеет ситуацией. В-третьих, зверей надо любить и ни в коем случае, не желать им зла. Если ты захочешь навредить, они это почувствуют и тогда, никакая уверенность в себе, тебе не поможет. Как бы там не было, но животные менее разумны, чем люди и все их действия всегда подчинены каким-либо инстинктам. Зная эти инстинкты, можно рассчитать линию поведения зверя и действовать в соответствии с ней. Частая практика вырабатывает все это до автоматизма, и ты уже не замечаешь, как находишь подход к своим подопечным. Особо времени на раздумья у меня тогда не было. Вот я и действовала по ранее отработанной схеме: уверенность в себе, строгий приказ, похвала и поощрение лаской за выполнение приказа. Все, больше никаких секретов.
Чем дольше я говорила, тем больше восхищения видела в глазах сестры Кемдигина. А еще какую-то грусть и сожаление.
— Это, наверное, здорово, когда тебя отец чему-то учит, — услышав последнее, я пожалела, что вспомнила о своем папе. Нет, я его люблю и горжусь им, но увидев грусть в глазах Ийи, тут же вспомнила, что ее отец погиб несколько лет назад. Не знаю, в каких он был с дочерью отношениях, но девушка явно по нему скучала. Я же, невольно, своими словами разбередила рану, воскресив грустные воспоминания. — Когда делится с тобой своими знаниями и умениями. Когда у вас одни интересы и стремления.
Поджав губы, Ийя на мгновение отвернулась и по быстрому движению рук, я поняла, что она смахивает слезу.
— Извини, что напомнила о твоем горе. Я не хотела.
— Ничего. Отец меня очень любил и баловал, но при этом мы никогда не были особо близки. У него было много обязательств и работы. Но даже если бы у него и было свободное время, со мной он своими навыками не стал бы делиться. Вот с Берозаем они были близки. Брат очень похож на отца и внешне, и по характеру. Вот Гайнатар другой. Возможно потому, что когда папа погиб, он был еще совсем маленький и они мало общались. Как бы я хотела быть такой же смелой, как ты и мои братья, а не такой беспомощной, какая я есть.
— Так и что тебе мешает стать такой, как ты хочешь? — я вопросительно посмотрела на девушку. — Поставь перед собой четкую цель, которую хочешь добиться, составь план своих действий и следуй ему. Если ты не ленива, упорна, и не будешь искать себе отговорки, почему не смогла что-то сделать, то рано или поздно у тебя все получится. Главное, не сдаваться.
Ийя растерянно посмотрела на меня, закусив нижнюю губу.
— А как же мои способности?
— А что с ними не так? — нахмурившись, я удивленно посмотрела на свою собеседницу. Возможно, я чего-то не знаю и у нее есть еще что-то помимо эмпатии.
— Ну как же, я же тебе говорила, я очень сильно воспринимаю эмоции всех живых существ.
— Ну и что дальше? Этой способностью владеют все жители Ниара. Кто-то в большей степени, кто-то в меньшей, но они есть у всех. Вот только если другие учатся ими пользоваться, блокируя чужое восприятие, то ты, почему-то, отсиживаешься в глуши, как в больничном изоляторе. Но ты же не больная. Тебя просто отделили от всех, ограничив круг твоего общения. Конечно же, так поступить гораздо проще, чем тренировать и обучать чему-то. Вот скажи, — я серьезным взглядом прожгла удивленную девушку, — сила твоего младшего брата в восприятии других людей намного слабее твоей?
— Нет. Ненамного. Правда, его сила несколько иного характера. Но все равно, уровень его дара довольно силен. Все же ему придется стать адикари. А это значит, что он должен особенно четко и ясно чувствовать других. Ведь когда брат вырастет, ему придется подавлять волю диких, удерживая их от нападения. Ну и множество другого уметь делать. Мне же необходимо будет пробиваться через блокировку мужа, какой бы она ни была, чтобы не только его чувствовать, но и делиться с ним своими эмоциями.
Кивнув девушке головой, показывая этим, что услышала ее, я все же решила уточнить еще один момент.
— Это все хорошо, но чем все это мешает тебе тренироваться, чтобы лучше контролировать свой дар. Вот у твоих братьев и других мужчин Ниара просто нет выхода. Их с детва тренируют. Девушек же, в правящих семьях, получается, оберегают оттого, чтобы они не перенапряглись, растя как тепличные цветы?
— Ну…
Я не хотела давить на Ийю, но если она сама не захочет что-то поменять в своей жизни, то никто другой за нее этого не сделает. И она или это поймет, или так и будет кочевать всю жизнь из одного «безопасного» места в другое, по мере нападений или других происшествий, теряя от своего или чужого страха, в самый ответственный момент, сознание.
— Неужели тебе нравится чувствовать себя беспомощной и слабой? Постоянно зависеть от кого-то? Бояться всех и всего? Сидеть в глуши в одиночестве? Быть обузой, а не помогать, сначала братьям, а после и мужу? Быть придатком, а не равноправным партнером?
— Нет, — на глаза девушки набежали непрошеные слезы, — не хочу.
— Тогда тренируйся. Учись ставить блоки, защищаясь от эмоций других. Преврати свою слабость в свою силу. Уметь заставить других чувствовать то, что тебе надо, это тоже сокрушающая сила. Докажи, в первую очередь себе, что ты чего-то стоишь. Что ты что-то можешь сама, без помощи брата. Хватит прятаться и бежать. Остановись, оглянись по сторонам и действуй. Помни, лучше пожалеть о том, что у тебя что-то не получилось, чем о том, что ты даже не попробовала сделать, сдавшись в самом начале пути.
Чем больше и воодушевленнее я говорила, тем ярче начинали гореть азартом глаза Ийи.
— Спасибо, Даша, — счастливая улыбка озарила лицо моей собеседницы, — ты права. Хватит мне уже сидеть сложа руки. Не буду откладывать и завтра же с утра начну тренироваться. А сейчас пойду план составлять. Спасибо еще раз. Я тебя еще удивлю. Если у меня все получится, то, хотя бы на церемонии вашей с Берозаем свадьбы, уже смогу присутствовать. Привет брату.
Я и ответить ничего не успела, как связь прервалась. Ой, что-то мне кажется, я перестаралась со своей вдохновляющей речью. Мой желудок, в ожидании неприятностей, как-то болезненно сжался. Или то от голода? Все же на улице уже ночь, а я сегодня разве что завтракала утром. Посмотрев на экран, на столбики результатов лабораторных анализов, я все же решительно отодвинула стул от стола и пошла в сторону кухни. Неплохо бы все же подкрепиться. Тем более, что ложиться спать этой ночью я не собиралась, а до утра еще долго.
41
Так как я была еще той хозяйкой и поварихой, то решила не мучиться у плиты, а посмотреть, что есть в меню кухонного комбайна. Включаю агрегат и на экране, появляется список из того, что не только заложено в его программу, но и тех ингредиентов и продуктов, которые есть в наличие и из которых возможно придумать что-то свое. Большинство блюд было мне неизвестно, как и то из чего они изготавливаются. Пришлось заказывать опять рыбу. Все же мне уже известно, что она тут представляет собой на вкус. Еще я заказала салат и сладкие блинчики с непонятным, но от этого не менее вкусным, вареньем. Кофе я решила приготовить лично, своими руками. Его варить я умею и довольно неплохо.
И вот, когда я уже все расставила, приготовившись насладиться поздним ужином, за столом появляется незваный взлохмаченный гость и, притянув к себе чашку моего кофе, спокойно так интересуется.
— А что у нас есть кроме рыбы?
На секунду в душе вспыхнуло возмущение и не столько из-за рыбы, сколько по поводу кофе. Моего кофе. Но увидев, с каким блаженным лицом, прикрыв от удовольствия глаза, Берозай его пил, махнула рукой. Пусть. Тем более, неожиданно даже для самой себя поняла, что мне приятно видеть, как ему понравился приготовленный мной напиток. Я даже улыбнулась, наблюдая, как мужчина раздосадовано сначала посмотрел на быстро опустевшую чашку, а после голодным взглядом прошелся по моему ужину. Чтобы не засмеяться, прикусила щеку изнутри и пододвинула все к голодному Кемдигину