– Мне показалось чудовищным то, как вы ломаете психику этим честным, смелым, отважным, мужественным и замечательным молодым мужчинам!
Офицер Тамран слегка охренел, потом понял, что зря вообще поднял тему, но было поздно.
Я из десанта, а десант на половине пути никогда не останавливается.
И сделав глубокий вдох, я разразилась сплошной патетикой:
– Это ужасно! Это несправедливо! Это неправильно! Мы – женщины, нежные, добрые, искренние, а не пожирающие, жестокие и кровожадные чудовища. А вы порочите нас в глазах доблестных солдат тайремского флота исключительно в своих корыстных целях! Вы заставляете рядовых хранить целибат и бояться женщин. И это притом, что все офицеры тайремского флота, преспокойно развлекаются в каждом порту, и даже хранят записи своих эротических приключений прямо во всеобщей сети, не заботясь о чести мундира! Как вы допускаете подобное?!
И Тамран дрогнул.
Да, честь мундира, это святое. И да, его таки запятнали. А архонт ваш так вообще неизвестно где таскается в поиске всего лишь какой-то бабы, и это тоже, знаете ли, не придает доблести званию тайремского военачальника.
– Так, – нахмурился наставник склеротика вселенского масштаба, – где вы нашли записи с участием офицеров?
– Да всего лишь сеть открыла, оно первым и выскочило! – весьма невинно развела руками я, и коварно добавила: – Видимо кто-то из ваших офицеров недавно скачивал или выкладывал, раз оно сразу в поисковике высветилось…
Мужик резко развернулся и ушел.
Я постояла, подумала, и тихо спросила:
– Парни, с прикрытием поможете?
Тишина, затем тоже тихое от двухфингалистого начальника пункта видеонаблюдения:
– Последним офицер Гейтор был…
– Мочим его, – мстительно произнес кто-то из программеров.
И парни ринулись прочь из столовой, подставлять родимое руководство под удар. Отличненько. Четвертое правило десанта – «Не лезь в костер своими руками, используй чужие».
Ужин удался, в общем.
Потом я пошла опять в сад.
Там Тамран гонял офицеров. Последние были заметно биты, унижены, оскорблены и горели жаждой отмщения, а потому мимо них я проходила очень осторожно, тенью практически, и все равно могли бы убить взглядами – убили бы.
– Не перекидывать свою вину на бабу! – рявкнул на них Тамран. – Простите. Элизабет, не хотел вас оскорбить. Состав, еще пятьсот отжиманий!
Да, строго он с ними, я бы так не смогла… в смысле пятьсот отжиманий это же жесть полнейшая, это нереально вообще, это сдохнуть можно.
Но офицеры не дохли, они упорно отжимались. Я постояла неподалеку, в надежде, что может все же сдохнут, но, увы, надежда скончалась быстрее.
Потом появился двухфингалистый, и бодро отрапортовал:
– Последним осуществил выход в сеть с крейсера офицер Гейтор!
Одна накаченная туша в стане упорно отжимающихся застыла. Я же в который раз поразилась тому, насколько они огромные. Я думала склероЭрих худощавый, но вообще-то худощавыми были все, кроме офицеров. Чем их там, на офицерских курсах пичкают? Это ж не нормально такую мускулатуру иметь, да и пятьсот отжиманий тоже жесть полнейшая.
– Ясно, – очень недобро сказал Тамран.
И солдат, козырнув, гордо ушел, чеканя шаг.
А в стане отжимающихся началась драка.
Били одного конкретного Гейтора, причем способом, от которого охренела даже я – эти качки в процессе качания умудрялись перемещаться скачками. Мимо Гейтора прямо таки два потока образовались, и каждый поровнявшись с «виновником» не упускал случая ему врезать.
– Отставить! – заорал Тамран.
И это подействовало. Бить перестали, продолжили отжиматься.
Я успела пойти еще поплавать, полежать в воде в позе морской звезды, потом посидеть у воды обсохнуть, потом завернуться в полотенце и пойти в каюту – а эти все еще отжимались. Или я чего-то не поняла, или:
– И еще пятьсот! – скомандовал Тамран.
Нихрена себе тут нагрузочки.
Подошла к офицеру Тамрану, постояла рядом с мрачным мужиком, тихо спросила:
– Они так не сдохнут?
– Нет, – ответил к моему величайшему сожалению Тамран, – на износ пойдет дело только часа через четыре.
И тут я представила себе секс с такой машиной тестостерона… Я тут провела часа два, а эти отжимающиеся разве что слегка вспотели, еще четыре часа им что раз плюнуть, и сложности начнутся только после… Представила себе секс марафон часов на восемь… Кажется, начинаю понимать, почему все сутенеры тогда почти с радостью удалили своих «девочек» на один вечер из клуба. Девочки явно уматывали организовав спринтерский забег на каблуках с криками «Ура». Невольно задумалась о печальной судьбе жриц продажной любви… жалко их так стало.
– Ну ладно, я пошла. Доброй ночи, Тамран.
– Доброй ночи, Элизабет, – сдержанно ответили мне.
Отжимающиеся буйволы явно пожелали мне сдохнуть в мучениях, но, мужики, чем дольше ваш архонт держит меня на этом корабле, тем хуже… вам же.
***
На выходе меня ждали солдаты. Сообщили, что на нижнем уровне крейсера, скоро будет вечерняя пробежка. Обрадовавшись, попросила спортивную обувь.
Мне притащили самые маленькие ботинки из имеющихся – их пришлось ушивать, благо возможность починки обмундирования на крейсере имелась.
Потом была гонка с двухфингальным по саду, он бы выиграл, но я вовремя поставила подножку, и пока мужик пытался сохранить равновесие, пришла к финишу первой. Мой радостный визг поддержали все присутствующие в саду солдаты, у которых тоже была тут тренировка. Вообще ответственные, должна заметить, ребята – даже оставшись без офицерского надзора, тренировку все равно не пропускали.
Решили устроить всеобщий забег.
На втором круге меня обошли все… На третьем я плелась в самом конце… На четвертом рухнула наземь, с воплем: «У меня, кажется, нога сломана!». Все солдаты разом повернулись и помчались ко мне. Дождалась пока подбегут, вскочила и рванула к финишу.
Победа опять была вся моя!
За моим победным танцем военнослужащие тарейма наблюдали мрачно и зло, пришлось напомнить:
– Да ладно, я же женщина, мне уступать полагается.
Злиться перестали.
Потом мы сидели у бассейна и у меня расспрашивали, какие они вообще – эти женщины. Угу, эксперта нашли, самого экспертного блин.
Пришлось вспоминать весь курс адаптации, и рассказывать кто такие женщины. Парням лекция понравилась и мы заболтались.
А потом, пришел офицер Тамран и приказал разойтись всем спать. Сам довел меня до каюты, и ушел дальше муштровать офицерский состав. Может таки сдохнут? Я не против. И желательно с носатым вместе пусть подыхают.
Перед каютой я постояла, посмотрела на грустную мордашку, не удержалась и пошла за полотенцем и карандашом. В результате, на моей двери красовалась сияющая улыбкой мордашка, а под ней было написано: «Спасибо за потрясающий день!» Подпись: «счастливая, сытая и благодарная женщина».
И уснула я действительно самая счастливая на свете. Точнее уснула бы, но тут по двери кто-то поскреб.
Встала с кровати, выглянула – оказалось под моей подписью, кто-то дописал: «Пожалуйста», «Всегда рады помочь», «Забег в 5 утра. Разбудить?!».
Сгоняла за карандашом, написала «Да» и окончательно пошла спать.
***
В пять утра в двери постучали. Торопливо подбежала, открыла – там оказались смущенные моим видом трое солдат.
– Счас, я быстро! – заверила их.
И за минуту успела одеться, умыться, и даже кое-как собрать волосы.
Когда вышла, один из солдат спросил:
– Слушайте, Элизабет, мы тут всю ночь пересматривали фильмы, и задались невольным вопросом – а все девушки такие как вы?
– Нет, – честно ответила ему и добавила для конспирации, – только переводчицы.
– Так и думал, – понуро сказал кто-то из парней.
– Да не парьтесь, все девушки лучше меня, если уж честно. Бежим?
И вот раннее утро. Над садом имитируется рассвет. В воздухе все равно воняет потом, но не трупами, к сожалению… Жаль… Тишь такая, только слышно как все бегут… позади меня. Я быстрее и они догоняют, я чуть медленнее – сбавляют темп.
Не выдержав, остановилась и прямо спросила:
– Вы чего, охренели?
Парни переглянулись, один из тех, что пришел меня утром на пробежку забирать, дернул головой и ответил:
– Да ну вас, Элизабет, один раз обогнали, так вы чуть сержанта не угробили. Второй раз обогнали – вы себе чуть ногу не свернули от обиды. А оно нам надо?
И я обиделась. Нет, серьезно обиделась.
Гордо развернулась и рванула вперед на максимальной скорости. Эти за мной, сначала в надежде, что скоро выдохнусь, даже просили себя поберечь, сбавить темп и все такое. Уже! Десант не сдается – я ускорилась. На седьмом круге мне стали попадаться гордо павшие. Павшие лежали на полигоне и сипло, с хрипами, дышали.
– Даже притворяться не пришлось! – гордо заявила я, виляя между павшими.
И тут кто-то взял и подставил мне подножку.
Я начала падать, попыталась перегруппироваться, но меня поймали и уложили. Лежим. Понимаю, что что-то явно не так, вчера они меня обходили влегкую.
– Вы что, ночь не спали? – спросила с подозрением.
– Да, – ответил кто-то из спавших, но удачно притворяющихся павшими солдат.
– И это была лучшая ночь в моей жизни… – мечтательно протянул еще кто-то.
– Короче вы прибежали отсыпаться, – догадалась я.
Не то чтобы на полигоне раздавался храп, но ближайшие ко мне все спали. Нормально так.
Осторожно поднявшись и стараясь никого не разбудить, сходила к бассейну. Наплавалась вдоволь и пошла обратно в каюту.
В коридорах было пусто – офицеры были биты жизнью и подчиненными, солдаты отсыпались, а я подумала, что пора бы валить и даже уже морально настроилась на побег.
Но когда подошла к двери, увидела надпись синим цветом: «Адмирал присоединится к нам за завтраком. Жду вас в столовой в семь».
А вот это уже стремно.
И на часах было без пяти минут семь… доплавалась, блин.
***
Сходила за полотенцем, коварно стерла все с двери, типа тут вообще никогда ничего не было, вернулась в каюту. За три минуты навела идеальный порядок а-ля «Здравствуй больница», ну такая старая максимально стерильная больница, когда еще гелликсов не было.