Короче я постояла, подумала, и поняла — что не знаю, как ему об этом сказать. Совершенно не знаю, следовательно, и говорить не о чем.
— Я спать, — солгала седьмому архонту.
Он вдруг отстранился, пристально глядя мне в глаза, затем уже спокойно спросил:
— К чему было это представление внизу?
Не правильный вопрос, но у меня тоже есть примерно такой:
— К чему было на мне жениться?
Усмехнулся, и произнес:
— Я говорил.
Еще раз подумала о том, что надо бы признаться ему в любви. Но как назло понятия не имею, как это делать, соответственно:
— Ты говорил, почему ты на мне женился, — протянула нагло, и добавила, — но не сказал, с чего бы это мне выходить за тебя замуж.
Его глаза стали двумя ледяными озерами. Не шучу, ощущение именно такое — вроде и вода, но сверху глыбы льда плавают, причем так, что даже смотреть холодно. А после спокойно, выверенно и жестко произнес:
— Тебя продало твое правительство, Мэг, кому еще ты нужна, кроме меня?
Опася…
Пристально смотрю на архонта и понимаю то, что ранее от моего сознания ускользнуло:
— Ложь.
Улыбнулся, без тени тревоги, как самый честный человек на свете и я поняла — действительно лгал.
— Ай-яй-яй, архонт Дагрей, — протянула укоризненно, — врать офицеру разведки глупо, мой мальчик, очень глупо.
Улыбаться перестал. Я же начала мысленно перебирать имеющиеся факты, в результате прямо спросила:
— Нас сдали сразу?
Эрих едва заметно скривился, после схватил меня за руку, и потащил к ближайшим дверям. Распахнул их ударом и вошел в, как оказалось, свой кабинет. Рывок и меня он практически швырнул в кресло, сам сел за стол, напротив, одним этим мгновенно расставив приоритеты. Несколько секунд молчал, пристально изучая взглядом, затем произнес:
— Вы не оставили следов. Чистая работа.
— Нас сдали, — уже утверждающе произнесла я.
Кивнул.
Затем, нервно покусывая нижнюю губу, от чего я начала медленно терять ощущение реальности, продолжил:
— Капитан Рего охотно сотрудничал с нами на всех этапах операции.
«Черт!» — мысленно выругалась я, но вида постаралась не подать.
— С какого момента? — сухо спросила я, отчаянно пытаясь скрыть эмоции.
Эрих пристально вгляделся в мои глаза и произнес:
— Через сутки после его сообщения мы были на орбите Гаэры.
Черт! Не простил моего отказа получается?! Мразь! Мразь, просто мразь! Уязвленное самолюбие сыграло?! Ублюдок!
— Ты побледнела. Мел, — улыбнулся архонт Дагрэй.
И я честно ответила:
— Неприятно, Эрих. Личные отношения — это личные отношения, но в разведке не предают. Свои есть свои, а Рего просто мерзавец.
Архонт улыбнулся, кивнул принимая мою позицию, после продолжил:
— Он изменил свое решение, когда понял, что у меня к тебе нечто личное.
Удивленно взглянула на него. Эрих в белом мундине, загорелый, темноволосый, с глубоко посаженными синими глазами был шикарен, его даже горбатый нос не портил, а уж стоило аристократу улыбнуться… Нет, пора с этим заканчивать, иначе я начинаю медленно терять голову.
— А что, по его мнению, ты собирался со мной сделать? — уточнила я.
— Казнить, — совершенно спокойно произнес Эрих.
И я поняла всю глубину плана Рего.
— То есть, — нервно сглотнула, — мои все считают, что меня уже…
— Кроме Стема, Нива, Шороха, Борова и Эвина, — правильно понял мою мысль седьмой архонт. — Твои сходу просекли в чем туч дело, но будут молчать.
— Это еще почему?! — разозлилась я.
— Честь, Мэл, — Дагрэй премерзко ухмыльнулся, — честь их командира. Ты для них никогда не была женщиной, ты их глава группы. А теперь представь, что вашего Бадера для интимных игрищ похитил какой-нибудь крупный политик. Твои действия?
Подумала, честно ответила:
— Попыталась бы вытащить, не афишируя причину похищения.
— Военные предсказуемы, Мэл, — Эрих выглядел победителем. — Да, кстати, ты умерла. Там, на Деране, и ваш катер забрал трех спасенных тобой, малышка. Тебя убил Дуло. После случился взрыв и… следов, сама понимаешь, не осталось. Информация об этом уже доведена до сведения Гаэры.
Приятненько слышать о собственной смерти. До крайности приятно!
— Далее, — продолжил архонт Дагрей, — на Франциске мы невероятным образом встретили девушку, являющуюся тайремкой по крови.
Удивленно вскинула бровь.
Эрих нагло улыбнулся и продолжил:
— Я влюбился в эту девушку без памяти и потратил время и силы на ее поиски. Нашел. Привез на Тайрем и сегодня состоялось наше бракосочетание.
Обалдев от аристократической наглости, я четко выразила свои мысли по данному поводу:
— Хрень!
— Что ты, — улыбка становится запредельной, — мы с жрецом договорились только на поддержку брака предками, а тебя, самым невероятным образом, приняли все стихии Тайрема. И поверь, теперь даже анализ ДНК не убедит архонтов, что в тебе ни капли божественной крови. Анализам у нас не особо доверяют, стихиям больше.
Чувствуя себя рыбой, выброшенной на лед, я прошипела:
— Эрих, а как же вопли о том, что ты женился на мне по причине необходимости сохранить лицо, так как я тебя уделала и корабль твой разгромила?!
Нахмурился и спокойно подтвердил:
— Видишь ли, Мэл, узнав о том, что я буду первым и единственным у тебя, я решил, что специалист, владеющий тайремским языком и нехилыми умственными способностями, станет мне превосходной второй женой! И ты ею стала бы, Мэл, и в этом случае я доверил бы тебе свои дела, ты сопровождала бы меня во всех поездках и была бы рядом. Но нет! — и он вдруг зарычал: — За каким проклятым космосом ты разгромила мой корабль?!
— Да ладно, — я даже несколько опешила, — всего-то одна маленькая дырочка, подумаешь. Ну, хочешь, я тебе моральный ущерб возмещу?
Успокоился мгновенно. Хмыкнул и поинтересовался:
— А как на счет материального?
Представила себе счет за ремонт корабля архонтовского размера, и поинтересовалась:
— А без материального никак?
Укоризненно покачал головой и продолжил:
— Сильные, страстные и сводящие с ума женщины прекрасны, Мэл. Буду откровенен — ты превзошла все мои мечты, даже самые смелые. И еще на Франциске, стоя на крыше здания и наблюдая за вашими разборками после неудавшейся попытки похищения, я смотрел на тебя и не верил в свое везение. Ты невероятна. Ты как стихия — роскошна, впечатляюща, непредсказуема. Одна проблема, девочка моя, — он тяжело вздохнул, — на Тайреме непредсказуемых женщин держат взаперти. Под охраной и за стенами. Их обожают, ими восхищаются, их берегут как самые бесценные сокровища, именно о них думают, мечтая о возвращении домой, от них рождаются наследники, но… их не берут вторыми женщинами. Прости, малышка, я слишком сильно влюбился в тебя, чтобы потерять.
Недоуменно посмотрев на него, прямо спросила:
— То есть я должна сидеть в спальне, пока ты там девиц охмуряешь?! А после ждать тебя, пока ты там со второй женой зажигаешь? Эрих, обалдел?!
Улыбнулся. Широко и нагло. С видом самца, который владелец прайда. С самой аристократической харей. С превосходством, коего не скрывал! С…
— Ладно, я спать, — решительно поднялась.
— Да, ложись, я скоро буду, — он продолжал по-хамски скалиться, — уже слегка протрезвел, так что гарантирую качественное, плодотворное и долгое исполнение супружеских обязаностей.
Я, уже как раз взявшаяся за ручку двери, обернулась, взглянула на него и спросила:
— А как на счет приятного?
— Не переживай, тебе понравится, — обнадежил он.
Причем он так это скатал, что мгновенно появилось желание остаться и дождаться супружеского долга, а уже потом… Но нет. Мы люди гордые.
— Жду, — солгала я.
И отправилась разыскивать маман.
Нет, а вы правда думали, что я ей побег предложила только потому, что она мне понравилась? Мне между прочим и Эрих тоже нравится, но ему же я сбежать не предлагаю… Хотя может и зря.
Мамулю обнаружила в спальне правого крыла дворца, точнее меня один из охранников привел, сама бы я ни за что не нашла. Мамуль при моем появлении паковала шестой чемодан…
— Нет, так никто не сбегает, — войдя к ней, заметила глубокомысленно.
— Два чемодана с драгоценностями, — огорошила меня бывшая свекровь.
Не поверив, подошла, раскрыла чемодан… впечалилась состоятельностью дома Дагрей, но была вынуждена с сожалением заметить:
— Драгоценности не берем.
Мамуль нахмурилась, от чего ее карие глаза почернели, и хотела было что-то сказать, но я пояснила:
— Нас по ним в момент найдут, как только попытаемся сдать скупщикам.
Женщина хмыкнула, после избавилась от серег, колец, браслетов и ожерелий. Огляделась, забила на чемоданы, повернулась ко мне и спросила:
— Валим?
Нет, реально я балдею от этой женщины, и сразу понятно в кого Эрих такой крышесносный.
— Вы меня выводите из дворца, я вас вывожу с Тайрема, — озвучила я главное условие.
Нет, архонт Дагрей конечно умен, сволочь, и охрана тут я уверена, что на уровне, но вот уверена я и в другом — женщина, всю жизнь прожившая в таких условиях, обходные пути точно знает.
И я оказалась совершенно права.
Эпилог
— Мелани, солнышко, сообщение от Бадера, ответишь?
Мамин голос разбудил меня, откровенно заснувшую в ванной. Кстати мама у Эриха была потрясая, просто слов нет. Потрясная настолько, что теперь у меня личный секретарь, и мама не боится поспорить не то что с Бадером, министра вмиг ставит на место, а еще она потрясающе готовит, убирается круче робота, и самое главное — меня очень любит. И вот за это последнее я готова была бы вообще сама и убирать и готовить, но этим занялась мама. Она вообще деятельная, говорит, это у нее после стольких лет заточения второе дыхание проснулось. Я не против. Я вообще за все, что касается мамы, даже за ее роман с Бадером. Хотя я бы на его месте тоже влюбилась — когда я, пылая жаждой мщения, ворвалась в управление, генерал бросился ко мне, с явным намерением обнять от радости, а нарвался на мамино: