Меня забрал катер посольства инопланетных дел, и что удивительно посол Эгвер уже был там, а обычно забирают сначала меня, потом всех остальных. Сейчас же кроме водителя присутствовал только посол.
— Привет, Мег.
Эгвер никогда не называл меня Мегерой.
— Элизабет, — я указала на бейджик, который сейчас как раз надевала. — Добрый день, господин Эгвер.
Улыбнулся, но как-то невесело. И вообще посол выглядел бледно, а его одутловатое лицо и вовсе натолкнуло на безрадостные мысли.
— Не люблю тареймцев, — признался он. — Наглые, заносчивые, похлеще танаргцев.
Понимающе улыбнулась.
— Ты с камерой?
— Естественно.
— Мне запретили.
А вот это уже странно.
— Хрен его знает, зачем заявились, — продолжил посол. — Ты — дура.
— Понял.
— Полная.
— Понял, не дурак, — ответила я.
Заулыбался. Потом неожиданно признался:
— С тобой мне как-то спокойнее.
По прибытию в космопорт прошли служебным проходом к уже ожидающему кораблю. Взлетели мгновенно, вышли на орбиту, некоторое время ожидали подлета тареймского корабля, а едва стыковка завершилась, отправились поприветствовать «дорогих гостей».
Нac встречал вооруженный взвод, солдат в сорок, и двое офицеров, которые ни слова не произнесли, едва мы вошли. Даже не поклонились.
— Переводчик не был оговорен, — стоило нам приблизиться, произнес один из офицеров.
Посол не растерялся и представил:
— Элизабет, помимо прочего, мой секретарь.
Офицеры переглянулись, и тот, что помладше шагнул к Эгверу. В следующее мгновение посла впервые за всю его карьеру обыскали. Тщательно. После офицер шагнул ко мне. И Эгвер не выдержал:
— Досмотр моего секретаря должна производить женщина.
Старший офицер усмехнулся и нагло ответил:
— Это военный корабль, господин Эгвер, военнослужащих женского пола у нас нет. Но если вы настаиваете на привилегиях для вашего секретаря, я сам проведу досмотр.
И наглый тареймец подошел ко мне.
— Камеру, — услышала я сходу.
Безропотно сняла брошь, протянула.
И услышала:
— Теперь действующую.
Изобразила полное непонимание.
Офицер хмыкнул, протянул руку и последовательно расстегнув три верхние пуговицы, сорвал с блузки четвертую. С камерой, да.
Изобразила испуг и смятение, а хотелось врезать придурку.
— Снимите пиджак, — прозвучало как приказ.
Молча передала послу папку, и подчинилась.
— Бронежилет, — последовало далее.
Изображать дуру становилось все сложнее. Но сняла, передала.
— Пиджак можете надеть, — оказали мне величайшую милость.
— Благодарю, — на тареймском произнесла я, и, надев, застегнула на все пуговицы. Жаль последняя находилась на уровне груди.
Удовлетворенно кивнув, офицер произнес:
— Следуйте за мной.
Едва он направился вперед, Эгвер встревоженно спросил:
— Элизабет, как вы?
— Все хорошо, господин посол, — вымученно ответила я.
Без бронежилета чувствую себя голой и уязвимой. Успокаивает лишь одно — на выходе должны отдать.
Тареймский корабль — это целая крепость с секторами, железными, а вовсе не пластиковыми, как везде принято уже, перегородками, дверьми, открывающимися только после того, как офицер прикладывал ладонь к панели идентификации. Короче, выйти отсюда можно или в сопровождении тареймца у которого имеется допуск, либо… оторвав руку у тареймца с подходящим уровнем доступа.
Мы поднялись на уровень третьей палубы, миновали два расчетных центра и вышли в круглое с куполообразным потолком помещение, в центре которого над железным ободом переливала и искрилась планета, в которой я узнала Гаэру, а так же имелось два полукрутлых дивана, на которых обнаружились офицеры Тарейма.
А в следующее мгновение я чуть не пошатнулась, едва поднялся сидящий до нашего появления тареймец.
Потому что этого носатого я узнала сразу!
Но моя выдержка подверглась еще большему испытанию, когда господин посол, низко поклонившись, подобострастно произнес:
— Архонт Дагрей, безмерно счастлив видеть вас.
Архонт! Мля, архонт! Один их семи правителей Тарейма. Черт! Черт! Черт! Черт! Черт! Черт!
— Господин Эгвер, — архонт едва склонил голову, в знак приветствия. — Я вижу, вы не один.
В последней фразе послышалось плохо скрываемое недовольство.
Черт! Черт! Черт! Нет, бывало, что мне не везло, но чтобы так! Черт!
— Позвольте представить вам моего секретаря и переводчика, Элизабет Авояр, — произнес господин посол.
— Очень… приятно, — процедил архонт.
И стало ясно, что приятного в моем появлении нет вообще ничего. Вымученно улыбнулась, не обнажая зубов. Черт, попала! Нет, ну надо же.
— Прошу вас, проходите, — меж тем продолжил архонт Дагрей.
Офицер, приведший нас сюда, прошел к диванам, и указал нам на тот, который располагался напротив уже севшего адмирала. Причем адмирал сидел среди своих высших офицеров, и троих я узнала — виделись уже на Франциске. Черт!
На негнущихся ногах последовала за послом, села чуть в отдалении от него, сгорбившись. Все семеро тареймцев разом уставились туда, где открывался вид на ложбинку декольте. Быстро выпрямилась, кое-как поправила рубашку, стараясь максимально прикрыться.
— Лвеур, — как-то вальяжно протянул архонт, — что случилось с одеждой нашей гостьи?
Офицер насмешливо ответил:
— Излишняя концентрация видеокамер.
— Забавно, — растянул губы адмирал Дагрей.
Черт!
Но психовала я только внутренне, внешне же робко улыбнулась, и стала изображать дуру. Причем абсолютную.
— Мы бесконечно счастливы приветствовать вас на Гаэре, — нервно заговорил посол Эгвер, — и сделаем все от нас зависящее, чтобы посещение нашей планеты было для вас максимально приятным и…
Посол осекся. Взглянув на архонта я поняла почему — Дагрей больше не улыбался. Более того, взгляд его сделался тяжелым, мрачным и не скрывал злости.
— Оставьте ваши речи для дипломатических приемов, — жестко произнес архонт, испепеляя взглядом вмиг сжавшегося посла. — Я прибыл по одной конкретной причине, господин Эгвер. И причина эта ничуть не радует меня, как не обрадует и вас. Итак, — жесткая усмешка, — в первую очередь мне хотелось бы знать, по какому поводу офицеры тареймского флота удостоились столь пристального внимания ваших разведслужб.
О, черт!
— Пппростите? — переспросил потрясенный посол.
— Второе, — совершенно спокойно продолжил архонт Дагрей, — ваше правительство вернет нам все храны, в которых содержится информация, полученная от нашего офицера путем психотропного допроса.
Ччччееееерт!
— Но я не… — попытался было вступить в разговор господин Эгнер.
— Третье, — оборвал его адмирал, — я требую извинений. И помимо принесения мне самых искренних извинений со стороны вашего правительства, я так же требую передачи под нашу- юрисдикцию команды вашей разведки, состоящей из шести человек. Пятеро мужчин и одна… — пауза, — женщина.
Сердце замерло, затем забилось где-то в районе шеи, будто желало выпрыгнуть и свалить нахрен отсюда. Черт, как они узнали?! Как?! Мы отработали идеально, мы ушли не оставив следов. Да мы их никогда не оставляем! И в груди зашевелилось что-то нехорошее, темное и грязное, что-то связанное с отвратным предположением — «Нас предали».
— Гм, — прочистил горло посол Эгвер, — прошу прощения, многоуважаемый архонт Дагрей, я не уполномочен и… говоря откровенно, искренне сомневаюсь в том, что разведслужба Гаэры…
— Не сомневайтесь, — адмирал улыбался, но эта хищная жестокая улыбка не оставляла сомнений, в его истинном отношении к послу.
— Да, ваша команда сработала идеально, но руководство сглупило — копии хранов всплыли на Илонессе, и нам не составило труда проследить, откуда они были переданы.
Копии всплыли?! Что за хрень, никто в правительстве не стал бы делиться подобной инфой с союзниками!
Господин Эгвер затрясся, после едва слышно:
— Но это засекреченные дипломатические каналы связи и…
— И мы их вскрыли, — ничуть не устыдился архонт. — Доказательства неоспоримы, господин Эгвер, и не мне вам говорить, как Тарейм относится к нападению на своих граждан. Мои требования вы услышали, советую в кратчайшие сроки передать их вашему правительству и выполнить все условия.
Бред! Просто бред! Правительство никогда не выдаст своих разведчиков. На это никто не пойдет.
— Вы же понимаете, — улыбка архонта Дагрея становится шире, — что мы начнем войну, причем все галактическое содружество, рассмотрев причины военных действий, заявит о собственном нейтралитете. И тогда Гаэра, господин посол, останется один на один с военной мощью Тарейма.
Нас отдадут…
Нac тупо выдадут, потому что в создавшихся условиях у Гаэры фактически нет выхода.
— Я выслушал ваши требования и условия, — господин Эгвер поднялся, пытаясь сохранить достоинство. — Полагаю, мое правительство…
— У вас сутки, — ограничил временные рамки архонт. — Ровно одни сутки.
Корабль мы покидали в панике. И я, и посол.
Бронежилет мне так и не вернули, брошь и пуговицу так же, но я даже не рискнула напомнить. Хотелось просто свалить с тареймского корабля, и больше никогда, ни одной ногой…
Посол заговорил только после того, как мы отстыковались от корабля архонта Дагрея, и к сожалению до того, как я успела хоть что-то сделать. Нервно сплюнул прямо на пол, и произнес:
— Это утечка на самом высоком уровне, Мег. На самом высоком уровне! Это…
Я демонстративно приложила палец к губам. Эгнер умолк. Укоризненно посмотрев на него, недовольно покачала головой, подошла и принялась расстегивать пиджак дипломата. Дверь открылась и вошел капитан корабля. Вероятно, глядя на то, как я снимаю пиджак посла, а затем расстегиваю его рубашку, любой на его месте сделал бы соответствующие выводы, но капитан Керим меня знал. И потому, пока я обыскивала рубашку Эгвера, начал монотонно отчитываться о погоде на Гаэре, времени посадки, давлении, состоянии корабля. Жучки нашла в количестве двух штук, маленькие, словно осколочек стекла, с функцией передачи и звука и изображения. Затем обыскала свою одежду — один. Что радует. Все положила в изолированный контейнер, заперла.