А затем из ветвей ближайшего дерева высунулась рука в черной перчатке, и мне обозначили жест:
«Что за нахер?»
Меня охраняли гаракхай? Серьезно? Капец, я в стане врага и мой враг меня же бережет. А еще капец, потому что я их вообще не заметила, и это вот было основательным шоком.
Но я все равно ответила:
«Опасность какая-то».
Рука среди ветвей слегка подзависла, видимо тоже была в ахере. Просто гаракхай на автомате спросил, я на автомате ответила. Как-то мы оба не ожидали, что так выйдет.
Точнее обе.
Потому что лицо явно озабоченное происходящим тоже высунулось из ветвей, и это было девушка.
На этом дело не кончилось – из другого дерева высунулся уже мужик, но тоже гаракхай, и жестами сообщил:
«Все чисто».
«Что-то не так», – стояла на своем я.
И тут в ПВСПГ стало тихо.
Как-то очень жутко, страшно и пугающе тихо.
Краем глаза отметила, как рухнул сидящий до того на скамейке Тамран. Затем, как сменив направление бега, марша и прогулочного марширования стали разбредаться с территории вокруг меня танаргцы. И разбредались они не то чтобы осознанно – они не видели, куда маршируют или идут. Парни из военно-технического университета врезались в деревья, не осознавали этого, вставали и бежали дальше… не избегая врезания в деревья. И это было… чудовищно. Я сильно порадовалась тому, что харриэты как дедсада так и школ, подчинившись тревожному знаку, успели увести детей. Очень порадовалась.
А потом поводов для радости не осталось.
Он был в белом, и он был тайремцем.
Высокий, почти такой же высокий как Эрих, темноволосый, волосы прямые, ровные, до плеч – не такие как у Эриха. Зато черты лица, проницательно-пронзительный взгляд, некая грациозная небрежность в походке и движениях, и удушающее чувство опасности – вот это прямо как у Эриха было.
Медленно, практически незаметно втянулись обратно в деревья гаракхай, стремительно пустел парк, улетали даже птицы, и ощущение такое появилось, что цветы и те закрываться начали.
А тайремец, на сто процентов архонт, продолжал прогулочным шагом идти ко мне, делая вид, что вообще ничего пугающего не происходит.
– Первый архонт. Несанкционированное нахождение на Танарге. Руководство поставлено в известность, – почему-то отчиталась мне гаракхай.
Именно мне, потому что сказала она все это на моем родном гаэрском.
– Не вмешивайтесь, – на их родном танаргском приказала я.
Если бы деревья могли показательно фыркнуть, они бы это сделали, а так я просто отследила, сколькие из ветвистых дернулись в попытке сдержать смех после моих слов. Четыре. Меня охраняло четверо гаракхай. В любых других условиях, я могла бы идти спокойно нюхать цветочки в стороночке, но в этой… Я видела, на что способен Эрих, а этот вольготно топающий ко мне чувак был старше, чем Эрих, так что…
– Не вмешивайтесь! – повторила, стараясь не шевелить губами вовсе. – У вас ни шанса.
И времени на разговоры не осталось.
Сначала поднялся ветер – он красиво облетел весь ПВСПГ, срывая мимоходом цветы на лету, а затем галантно осыпал меня всеми этими цветками и лепестками, которые так безжалостно отжал у деревьев. И меня окутало ароматом цветов. Сначала приятным, хоть и чрезмерным, но после становящимся все более и более сладким, до головокружения… и я догадывалась, что это не нормальный запах, чувак профессионально травил меня чем-то, чем-то явно тайремским, и я надеялась, что это не та снотворная хрень, потому что к ней у меня иммунитета не было.
А между тем мужик не сбавлял темпа.
Он приблизился ко мне столь плавно, словно это все было сном, или волшебной сказкой. Вокруг нас вихрем кружились лепестки цветов, его красивое лицо очень просило о ринопластике, глаза сияли неподдельной любовью ко мне…
И он это даже озвучил, протянув ладонь и ласкающим жестом коснувшись моей щеки:
– Ну, здравствуй, любимая.
Его длинные белые одежды развевались на ветру, лишь намеками обозначая, что фигурка у архонта что надо, волосы подчеркивали аристократический овал, глаза… В его глазах мог утонуть весь мир, и, судя по металлическому отблеску жестокости, уже утонул, причем явно не один.
– Я знал, что ты прекрасна, – произнес первый архонт, восхищенно глядя на меня, – но даже представить не мог, насколько ты красивая. Невероятно красивая. Моя Мелани. Моя мечта.
И его большой палец скользнул по коже, чуть надавив на нижнюю губу, чтобы…
Ну, в общем, тут и аналитиком быть не требовалось, чтобы понять, что архонт меня сейчас целовать будет. Но, чувак не учел одной маленькой детали – я из десанта.
– А знаешь, – доверительно подавшись к нему, прошептала, чувствуя головокружение от сладкого аромата не цветов, – у меня тоже есть мечта. Она у меня давно есть, но, так уж вышло, что с Эрихом исполнить ее не получилось.
И выглядела я при этом невиннее некуда.
– Милая, – первый архонт улыбнулся так, что у меня сердце дрогнуло, – я исполню ВСЕ твои мечты.
Ммм, держите меня семеро.
– Благодарствую! – с чувством прошептала я.
И нанесла один точный удар!
Дальше был сплошной кайф! Непередаваемый хруст костей, брызги алой крови на белоснежные одежды, изумленный рев первого архонта и абсолютное чувство удовлетворения от выполненного долга – я сломала этот гребанный нос. И пусть это был не нос Эриха, но почти такой же! И даже тоже с горбинкой.
– Мечта исполнена, спасибо чувак, – совершенно искренне поблагодарила я.
И рванула подол платья, потому что – это десант, детка, мы в курсе, что бывает после сломанного носа, так что мне предстояло сваливать, причем на максимальной скорости, а длинное платье для этих целей не лучший вариант.
В момент дорывания юбки, архонт пришел в себя, перестал пытаться собрать по косточкам свой разбитый в хлам и наливающийся в нехилую такую сливу нос, и использовал «Зов». От его приказа подойти, затряслись деревья, посыпались гаракхай и листья, и передумала сваливать я.
В смысле не то, чтобы это было осознанное передумывание, просто архонт был не в курсе, что у меня проблемы с психикой, а его паранормальные попытки общения, триггерят меня до состояния – уровень агрессии зашкаливает!
И крышу сорвало.
Разом, без предупреждения, без тормозов, без смысла.
И рванула я не к выходу, как когда-то на адмиральском крейсере Эриха, я развернулась к первому архонту, выпуская из рук недооторванный кусок своей юбки.
– Да, СТОЯТЬ! – повторил взбешенный, но все равно любящий меня белый архонт. – ТЫ МОЯ!
И это тоже было сказано с использованием вызывающего землетрясение голоса.
Дальше у мужика уже не было ни шанса.
***
Я сломала правую руку и потянула связки на левой, но вот с ногами был порядок полный, так что с архонтом в итоге был не порядок основательный.
Не знаю, в какой именно момент появился Эрих, но остановить меня смог только он. И то не сразу. Сначала сжал в захвате, потом оттащил от груды красных тряпок, в которых барахтался избитый мой чувак, потом прижал к дереву, а потом взял и поцеловал.
Так нежно, что у меня в голове что-то переключилось с режима «Всем хана полная» на режим «Отбой. Приказ расходиться». Расходиться никуда не хотелось, я стояла и смотрела на Эриха, нежно целующего мои губы, мои скулы, кончик моего носа и постепенно возвращались голоса, шум шелеста ветвей деревьев, какой-то отдаленный неприятный хруст, голос Тамрана, раздающего приказы. А еще с возвращением чувства окружающего мира, пришла и боль – руки болели, тело ломило, ребра хрустели с каждым вздохом, и я не хотела думать о том, насколько навредила самой себе.
– Да-а-а, – протянул Эрих, незаметно вкалывая мне капсулу с обезболивающим в предплечье. А я даже не почувствовала до тех пор, пока он иглу не извлек, – боюсь, после такого, к детям тебя больше никто не подпустит. Придется заводить своих.
Попыталась улыбнуться, но не вышло, боль оказалась слишком сильной.
А еще чудовищное, обрушившееся на меня понимание:
– Этот архонт пытался меня остановить, но боялся причинить вред, – констатировала я.
Потому что вспомнила, как рухнули гаракхай. Как отшвырнул первый архонт тех, кто попытался прорваться на территорию парка. И я… надеюсь, что они выжили, но вообще в этом не уверена. Точнее уверена в обратном. Черт, прогулялась называется.
Эрих унес меня с парка битвы, не дав увидеть, что там и чем закончилось. Он остановился лишь раз возле медика в синем мундире, и что-то сказал, затем уточнил дозировки. И взгляд при этом у Эриха был такой, что меня передернуло.
– Этот архонт выживет? – спросила, когда наш катер взлетел.
– Нет, – не глядя на меня, ответил он.
Я не стала спрашивать, почему так. Точно знала, что убила его не я, и окончательно добью тоже не я, а инъекция, так что… вроде как нет причин переживать. Да и переживала я не за этого архонта, если честно.
– Много местных… – я не смогла сказать «погибли», сказала, – пострадало?
– Два пограничных отряда, команда военного патрулирующего крейсера, девять гаракхай, – сухо отчитался Эрих.
– Твою мать! – потрясенно проговорила я.
– Моя мать захвачена, – на меня Дагрэй старательно не смотрел, когда глухо добавил: – Снова…
И я вспомнила их последний разговор, и то, сколько времени у него ушло на то, чтобы дойти до этого разговора, и…
– Из моих погибло шестьдесят человек, чуть более двухсот в медцентрах, и не все выживут. Поместье Орхидей в хлам.
Он говорил коротко и быстро, а я чувствовала его боль. В каждом из слов. Абсолютно в каждом.
– Они бы убили всех, – продолжил Эрих, – но поостереглись последствий. Предусмотрительно.
Моя левая рука была с порванными связками, но я все равно протянула ее и коснулась его ладони. Эрих с болью взглянул на меня, и отрицательно покачал головой, словно хотел сказать «Не нужно жалости».
Ну нет так нет.
– Слушай, хочешь, я их всех просто порву ко всем нестабильным навигаторам, а? – предложила совершенно искренне.