— Не будь к ней так суров.
— И вовсе я не суров.
— Нет, ты именно так к ней относишься. Она много думает, она, как и все, решает проблемы, но просто этого не показывает. Она заботится обо всех, кроме себя. — Мэри не была уверена, говорит ли она о Бенни, о себе, о своей матери, о Джуди или обо всех четверых сразу. Может, она говорила о каждой женщине, которую знала? Или о каждой, которой только предстояло родиться? В мире. В галактике.
— Мне не нравится, что она держит тебя на расстоянии.
Мэри припомнила, что еще не рассказывала, как ее отец завтракал с Фиореллой. Она рассказала Энтони эту историю, но он всего лишь рассмеялся.
— Ты сегодня так заведена, малышка. Не потому ли, что мы не занимались сексом?
Мэри ощутила досаду.
— Так что ты думаешь? Тебе не кажется странным, что он сидел за столом и ел вместе с Фиореллой?
— Нет. Они поели после того, как побывали в больнице. Что в этом странного?
— Почему они не перекусили в больничном кафе?
— Ты когда-нибудь там ела? Даже и не думай о нем. Скажи, что ты любишь меня, и я побегу в библиотеку.
— Я люблю тебя, и я должна идти в библиотеку.
— Оригинально.
— Но все же смешно.
— Как скажешь.
Мэри надулась.
— Ты бываешь злым.
— Нет, это ты бываешь, но я все равно тебя люблю.
— Я тебя тоже люблю. — Мэри отключилась. Слава богу, что он не упомянул о поисках дома. Она набрала номер Джуди, которая тут же взяла трубку. — Джуди, в чем дело?
— Кто-то сглазил меня. Сглаз у меня и в голове, и в желудке. Можем мы позвонить Фиорелле? Мне нужно сильное заклятие.
— Ее нет дома. — Мэри покачала головой. — Вот что получается, когда приводишь гринго[16] в итальянский дом. Наверное, ты простудилась.
— В августе?
— Это бывает.
— Да все не так. Это зло, чистое зло. Что мне делать? Стоит ли звонить в «Уильям-Сонома»?
— Почему им?
— Из-за оливкового масла. Фиорелла говорила, что нам нужно самое лучшее. Будь оно у нас прошлым вечером, сегодня я была бы в порядке.
— Хочешь, чтобы я зашла?
— Нет. Я собираюсь поспать.
— Ты уверена, что одной тебе будет хорошо?
— Да.
Мэри все не могла закончить разговор.
— Джуди, хочешь выслушать одну историю или ты слишком плохо себя чувствуешь?
— Дай мне заголовок.
— Эллис ушла со своей работы. В сентябре я могу стать партнером в фирме, а мой отец завтракал с Фиореллой в ресторане.
— Это невероятно! — Голосу Джуди окреп, и Мэри отнесла это на счет целительной силы сплетен.
— Что невероятно?
— Ресторан.
— И я так думаю.
— А ты, а партнерство! Время надевать штанишки большой девочки!
Мэри улыбнулась.
— Пока еще нет. Может быть.
— Конечно ты им станешь. А что Эллис? Эта сука вернулась?
— Ты только послушай. Она стянула деньги в гильдии. Украла их у бедных.
— Ну и ну. Она что, считает себя Робин Гудом? Она Робин в чепце.
— Гореть ей в аду.
— Бедная Бенни, — сказала Джуди. Это была именно та реакция, на которую Мэри рассчитывала, так что она рассказала конец истории, и обе согласились с необходимостью получить ограничительный ордер.
— Ты знаешь, — сказала Мэри, — Бенни вовсе не так плоха. Мы слишком строго оцениваем ее.
— Так же, как и она нас.
— Сегодня она была со мной откровенна. Она сказала: «Я ценю тебя».
У Джуди перехватило дыхание.
— Ты ослышалась.
— Нет. Мы говорили доверительно.
— Нет!
— Да!
— Расскажи мне, что она тебе говорила.
Мэри улыбнулась.
— Ну, например, мы говорили о том, что значит иметь близняшку.
— Ну, я счастлива, что тебе светит партнерство. Только помни, с каких пор я знаю тебя.
Мэри почувствовала угрызения совести. Она не могла представить, что станет партнером раньше Джуди, которая была куда умнее.
— Этим я обязана тебе, Джуди. Это ты подталкивала меня. Я бы никогда не стала просить, если бы ты не заставила меня.
— Я только подбадривала тебя.
— Нет, ты стыдила меня.
— Да что бы ни было… Я рада. Ты это заслужила.
Мэри была предельно счастлива, имея такую подругу, как Джуди, и такого босса, как Бенни.
— Ты знаешь, что ты самая лучшая?
— Ну, не размякай. Я возвращаюсь в постель. Ищи Фиореллу. Она может заколдовать твоего отца. До встречи!
— Не говори глупостей и выздоравливай. — Мэри отключилась, но еще с минуту чувствовала в ладони тепло трубки.
Она удивлялась, как Джуди всегда знала, о чем она думает, даже если Мэри сама этого не знала.
Глава 23
Бенни вскрикнула и с силой ударила по новой щели, надеясь, что та ослабнет и расширится. Она не обращала внимания на скрежет и звериное рычание с другой стороны крышки. Животное пыталось пробиться внутрь. Она представила жуткую картину, как клыки впиваются ей в шею, но потом осознала, что, если животное прогрызет крышку, это поможет ей расширить трещину.
У нее мелькнула мысль, что внезапно появившийся зверь — не враг ей, а друг. Он на ее стороне. Ему необходимо грызть и пробиваться внутрь. Она снова стала колотить, на этот раз чтобы раздразнить его, и скрести дерево, пробиваясь к животному так же, как оно пробивалось к ней. Каждый из них скреб крышку со своей стороны — животное сверху, а она снизу; они были как бы отражением друг друга.
Бенни рычала от усилий. Она впала в какое-то первобытное состояние, сама превратившись в животное: отчаянно царапала дерево, впиваясь в него ногтями. Что-то в ней повернулось, когда она поняла, что это ее последний шанс. Ей не хватало воздуха.
Она царапала дерево, впивалась в него и рвала, затем стала просто колотить по нему, не чувствуя боли; она была занята только этими усилиями, подгоняемая звуками с другой стороны.
Она не прекратит, пока не умрет.
Или пока ее не сожрут.
Глава 24
Эллис изучала дело «Рекско». Это было нетрудно. Суть заключалась в том, что фирма была национальным производителем завинчивающихся крышек, и трое из ее работников переметнулись к компании-сопернику, принеся с собой профессиональные секреты производства таких крышек, что являлось нарушением закона Пенсильвании. Другая юридическая фирма составила жалобу, и Эллис видела, что она оставляет желать лучшего, много опечаток и ляпов, неправильные цитаты — все это было основными ошибками.
Она перебрала корреспонденцию и нашла письмо от «Рекско» с просьбой заглянуть в офис на новую презентацию и другое письмо, от Бенни, в котором она соглашалась на встречу и подробно описывала профессиональные секреты и нечестные законы конкуренции в Содружестве Наций, что дало Эллис полное представление о грядущей встрече в понедельник.
Она знала, что ей придется процитировать некоторые дела и, может быть, пустить в ход одно-два выражения из юридического сленга, так что она повернулась к ноутбуку, вывела на экран «Лексис» и просмотрела несколько дел, чтобы свободно оперировать юридическим жаргоном. Затем она убрала файл «Рекско» и вернулась к своему расписанию, открыв сайт Travelocity.com. Ей не удалось найти прямой вечерний рейс из Филли в Нассау, так что она забронировала место на последний рейс в Майами, откуда в понедельник вечером планировала перебраться уже в Нассау. Рассчитается она, разумеется, со счета Бенни.
— Бенни?
Эллис подпрыгнула и убрала с экрана веб-сайт путешествий. В дверях стояла Мэри, и Эллис не видела ее после их разговора.
— Ди Нунцио.
— Простите, что помешала. Вы так напряженно работали, что не услышали, как я стучу. Я хотела дать вам знать, что обзор почти готов, и я иду домой.
— Уже?
Мэри смутилась.
— Уже почти шесть часов.
Хвали ее, но понемножку!
— Я кончу завтра вечером, так что все будет готово в понедельник утром. Вы хотите, чтобы я по электронной почте выслала вам копию?
— Нет, в этом нет необходимости. Я доверяю твоей работе.
— Спасибо. Будьте здоровы. — Мэри довольно улыбнулась, вышла и прикрыла за собой дверь.
Эллис же опять вошла в Сеть в поисках отеля в Нассау. Там не было ни «Рица», ни «Четырех времен года», но в пределах досягаемости, поскольку сезон еще не наступил, имелись вполне приличные гостиницы. Эллис посмотрела адрес банка BSB в Нассау и заказала номер рядом с ним, так что вполне могла быть там к его открытию. Дальше она стала путешествовать по паутине в поисках офшорных банков в Швейцарии и на Кайманах, потому что ей придется еще раз переводить деньги. К тому времени, как все поймут, что она благополучно исчезла, денег уже не будет.
Когда Эллис снова посмотрела на часы, было уже восемь. Экран компьютера продолжал мерцать, а в холле сгустилась темнота. За окном загорелись огни города — белые прямоугольники из окон офисов и неоновые линии контуров небоскребов. Она уложила досье «Рекско» в рюкзачок Бенни, потому что ни один юрист не выходит из офиса, не прихватив с собой работу, и взяла свою сумочку. Сделав веселое лицо, она прошла мимо поста охраны, где оставила подпись Бенни.
Стив оторвался от газеты и рассеянно посмотрел на нее из-под очков.
— Добрый вечер, Бенни. Как я говорил, ни о чем не беспокойтесь.
— Спасибо. — Эллис толкнула тяжелые старомодные двери. На улице даже в этот час стояла знойная духота. Улица была заполнена машинами, Эллис подозвала такси, и оно тут же подъехало. Открыв дверцу, она скользнула на заднее сиденье. Обивка тут же прилипла к ее голым бедрам.
— Как насчет свежего воздуха? — спросила она, но старый кэбби[17] пожал плечами:
— Прошу прощения.
Она дала ему адрес Бенни и откинулась на спинку сиденья, позволив горячему воздуху овевать лицо. Поездка была недолгой, и по пути она смотрела на пары, гуляющие рука об руку; одетые соответствующим образом, они направлялись или на обед, или в клуб. Был субботний вечер, и ей чертовски хотелось заняться любовью, но ее единственным спутником было досье «Рекско».