Такси добралось до района, где жила Бенни, и подъехало к ее дому. На крыльце кто-то сидел. В темноте он выглядел каким-то бездомным типом, но, когда машина остановилась, она увидела, что это крупный мужчина, высокий и светловолосый. В очках и в полосатом галстуке он выглядел слишком респектабельно, чтобы считаться ее типом, но все же он ее заинтересовал. У него были легкие вьющиеся волосы, белая рубашка, и с плеча свисал пиджак.
Она протянула водителю десятку, схватила свою сумку и рюкзачок и выскочила из машины, успев улыбнуться как Бенни.
Мужчина махнул ей рукой, явно приняв за Бенни, и встал, чтобы встретить ее. Его улыбка скрывалась в тени.
Наконец она узнала его. Это был старый приятель Бенни Грейди Уэллс. Она помнила его по процессу, где он один или два дня сидел на галерее.
— Привет, радость моя, — сказал он, обнимая ее. — Удивлена, встретив меня?
— Скорее рада, — ответила она, обнимая его в ответ. Досье «Рекско» может подождать. Теперь она знала, чем ей стоит заниматься субботним вечером.
Она уже ощущала запах секса.
Глава 25
Мэри усиленно старалась принять решение. Это умение не было ее сильной стороной. Сейчас она пыталась выбрать между БФ или СЛП — встретиться ли ей с бойфрендом или с самой лучшей подругой? Она надеялась решить это по пути домой. Единственная отрицательная сторона наличия бойфрендов заключалась в том, что приходилось проводить время с ними, пусть даже они были «с приветом».
Она остановилась и кое-что купила, но это не помогло ей принять решение. Теперь на руках у нее были три рубашки, которые не были ей нужны, даже с десятипроцентной скидкой. Она вечно покупала на распродажах вещи впрок для дружеских подарков.
Теперь ей приходилось идти по жаре, и она вздохнула. Сгустилась темнота, и улицы были забиты потоком машин. Мимо неторопливо прошла какая-то пара; мужчина держал в пластиковом пакете смокинг, явно из чистки. Смеясь, прошла еще одна пара. Стоял субботний вечер, и по федеральному закону Мэри не имела права прогуливаться с подругой, если у нее был бойфренд. Законы о встречах были такие сложные, что ей оставалось только радоваться, что у нее есть юридическая лицензия.
Магазины, мимо которых она проходила, уже закрывали двери, а у входа в рестораны начали собираться очереди. Наконец она пришла к решению. Энтони не будет иметь ничего против, если она проведет вечер с Джуди. Она вынула из сумочки телефон и набрала номер.
— Привет, малыш, — отозвался Энтони, переводя дыхание.
— Как ты?
— Вкалываю. Вышел из библиотеки, чтобы ответить на твой звонок.
— Прости. Ты не против, если сегодня вечером мы не встретимся? Джуди больна, и я должна навестить ее.
— Нет проблем. Я продолжу работать. Позвонишь мне позже?
— Я не буду у нее слишком долго.
— О'кей. Значит, жду твоего звонка. Расслабься. Завтра мы пойдем смотреть дом?
Ох.
— Не уверена. У меня много работы.
— Неужто? В воскресенье весь день можно осматривать дома, да и погода, похоже, не будет такой уж сырой. Можно будет неплохо провести время.
Мэри почувствовала угрызения совести.
— Я знаю, но мне надо закончить отчет для Бенни.
— О'кей. Позвони мне в любое время, сегодня вечером или завтра. И дай знать, чем бы ты хотела заняться. — Энтони помолчал. — Малыш, ты сходишь по мне с ума?
У Мэри перехватило горло.
— Нет. А ты?
— Нет. Я просто люблю тебя.
— Я тебя тоже люблю. Спокойной ночи. — Мэри, успокоившись, прервала связь. Она в самом деле любила его, и он любил ее. Они оба были влюблены друг в друга, и все было в порядке. Она нажала «Дж», и Джуди, взяв трубку, хрипло сказала: «Привет».
— Я собираюсь навестить тебя. Что тебе принести?
— Свежие лаймы.
— Для чего?
— Для «Маргариты», конечно.
— Буду через полчаса, сумасшедшая. — Мэри отключилась и ускорила шаг, довольная тем, что приняла правильное решение. Порой субботним вечером лучше всего иметь дело с СЛП, особенно когда речь идет о лаймах.
Через полчаса Мэри уже входила в дом, и стоило ей взглянуть на Джуди в ее сером балахоне и синих шортиках, как она поняла, что ее самая лучшая подруга больна. Ее прекрасная кожа была бледна, голубые глаза поблекли, а короткий желтый конский хвостик торчком стоял на макушке.
— Тебе совсем плохо, дорогая? — спросила Мэри.
— Да.
— Бедняжка. — Мэри прикрыла двери и потащила Джуди на ее узенькую кухню, где бросила сумку и кошелек на стол и поставила пакет с покупками на стойку.
— Ты поспала?
— Нет, у меня слишком сильно болит голова.
— У тебя есть какой-нибудь суп?
— Терпеть не могу супы. Я люблю текилу.
Мэри сунула мороженое в холодильник и вытряхнула из пакета пять свежих лаймов, которые раскатились по стойке.
— Ты в самом деле думаешь, что алкоголь — это хорошая идея?
— Да. В текиле содержится витамин С…
— Я могу себе позволить только одну порцию. Я встала рано, и мне надо кончить работу для Бенни. — Мэри втянула воздух, который был наполнен запахом скипидара и масляной краски. Джуди держала их в своей студии, которая одновременно служила и квартирой. — Знаешь, от этих запахов любому станет плохо.
— Это вовсе не запах. Это заклятье.
Мэри внимательно посмотрела на нее.
— Ты в самом деле этим занималась?
— Да.
— Значит, мы должны отправить тебя к доктору.
— Позвони, пожалуйста, Фиорелле.
Мэри закатила глаза.
— Ты — гениальная женщина… ты же не можешь на самом деле думать, что тебя сглазили.
— Что плохого случится, если ты позвонишь ей? Ты меня смешишь.
— Прекрасно. — Мэри подошла к столу, вытащила телефон, села у стола и набрала домашний номер. Услышав сигнал, она нажала клавишу. — Я включила громкую связь. Хочу знать, что она скажет.
— Хорошо. — Джуди сложила руки на груди.
— Алло? — Трубку взяла мать Мэри.
— Привет, ма, как ты?
— У меня все прекрасно. А как ты, Мария?
Мэри не стала продолжать пустой разговор.
— Все хорошо, но я сейчас у Джуди, которая думает, что ее сглазили.
— Oh, Dio![18]
— Можешь ты попросить Фиореллу подойти к телефону?
— Фиореллу? Ее здесь нет. Она пошла навестить свою приятельницу на Шайд-авеню. Они скоро вернутся.
— Они? Кто это они?
— Она и твой отец.
— И он еще не вернулся?
Мэри и Джуди переглянулись.
— Он повез ее на машине.
Мэри открыла рот. Ее отец никогда никого не возил. Никого в Южной Филадельфии, разве что родных на чьи-то похороны.
— Почему она не взяла такси?
— О чем ты, Мария?
— Ма, Фиорелла приехала навестить вас, но она вместе с папой разъезжает по гостям. Ты обедала в одиночестве?
— Все хорошо, все хорошо.
Джуди приникла к телефону.
— Привет, миссис Ди, это Джуди. Как вы поживаете?
— Отлично, Джуди, а ты вроде болеешь?
— Вы можете вылечить меня? — с надеждой спросила Джуди.
— Нет, нет, только донна Фиорелла. У нее большая сила, просто огромная, куда больше, чем у меня.
— Ма, да прекрати, ты не хуже Фиореллы. — Мэри всем сердцем переживала за свою миниатюрную мать, которая обедала в одиночестве и думала, что ее незаурядные способности ниже всякой критики.
— Мария, она лучше, сильнее, она очень сильная.
— Можем мы позвонить приятельнице Фиореллы? — спросила Джуди.
— Нет, non lo so.[19]
Мэри попыталась вспомнить, когда в последний раз мать проводила субботний вечер без отца.
— Мне не нравится, что ты так долго сидишь в одиночестве. Это неправильно.
— Тс-с-с, basta, все завтра. Ты пойдешь в церковь?
— Не могу, мне надо работать. Прости.
— О'кей, Мария. Спокойной ночи, люблю тебя. Мария, Джуд, люблю вас, да благословит вас Бог.
— И я люблю тебя, ма. Пока. — Мэри отключилась. На сердце у нее было тяжело. — Это просто смешно. Отец никогда не покидал дом.
— Поправка: он никогда не покидал кухню. — Джуди начала острым ножом нарезать лаймы, от которых пошел резкий запах. — Мы сделаем отличную «Маргариту», и я помогу тебе с отчетом.
— У тебя есть шейкер? — спросила Мэри, вставая.
Глава 26
Бенни буквально вгрызалась в крышку, впиваясь ногтями в дерево и пугая животное с другой стороны. Она чувствовала, что ей становится все труднее и труднее дышать. Она не могла наполнить легкие и дышала короткими всхлипами, втягивая в себя воздух маленькими порциями, которых ей едва хватало. Бенни понимала, что от недостатка кислорода у нее путаются мысли. Она представляла себя гигантской открывалкой, которая взламывает крышку банки, как на карикатуре, где попугай сдирает крышку с банки со шпинатом, оставляя зазубренные края. Господи, как ей была нужна сейчас такая открывалка! Имей она ее, Бенни бы уж знала, что с ней делать.
Девушка продолжала вгрызаться в доски над головой, хотя руки ее слабели и болели от необходимости все время держать их поднятыми. Она царапала и колотила то же самое место в трещине, сконцентрировав все усилия на площади в три квадратных дюйма — единственная мысль занимала ее озверевший мозг: вырваться наконец из этого гроба.
Глава 27
Эллис, стоя на тротуаре, замерла в объятиях Грейди. Она любила это ощущение мужских рук, обнимающих ее, и потерлась щекой о его твердый подбородок, заросший светлой щетиной. От него пахло хорошим мылом и тяжелой работой, и она чувствовала его мужское начало. Ей пришлось повернуться, и Эллис с трудом удержалась от желания прижаться к нему бедрами. Бенни не знала, как возбудить этого парня, и ее сестра должна делать вид, что тоже этого не знает. Он оказался для нее неожиданным испытанием, и она не хотела, чтобы разрушились все ее планы, тем более когда она уже собралась уносить ноги.
— Ну и ну, — сказал Грейди, улыбаясь и глядя на нее сверху вниз. — Вот это встреча.