— Конечно, знала. Сама выбирала, — сказала я с гордой улыбкой. Он нахмурился. — Не будь занозой в заднице, Льюис. Это твой день рождения, все радуются.
А я — особенно. Провести день рождения с ним и провести как следует — это моя мечта, так что ему придется принять это как должное. Ничто не испортит мне настроение, даже ворчание этого зануды.
— Чудесно, — он театрально вздохнул. Я обняла его за шею, и он меня поцеловал. — Знаю, что говорил это две секунды назад, но я действительно тебя люблю. — Он прижался к моему лбу своим и улыбнулся.
— Знаю, что говорила это две секунды назад, но я тебя тоже люблю.
Глава 25
Понедельник, 7 февраля (настоящее время)
Я проснулся рано. Солнце только вставало над горизонтом. Первая мысль, пришедшая в голову, была о поисках моей Лилии. Я зевнул, потер глаза и заставил себя встать с постели. Надо идти на работу. Надо все вытерпеть. Никто ничего не подозревает. Но благополучие моей семьи под угрозой. Чтобы защитить ее, надо вести себя как обычно.
Взглянув в зеркало, я едва узнал человека, которым был при жизни мамы. Я не так силен, как она, хоть и хотел походить на нее. Я старался быть как она. Не хотел ее разочаровывать. Я мог сделать этот мир немного лучше, а себя — счастливым. Но насмешливый голос у меня в голове твердил: «Ты неудачник». Я знал, что не остановлюсь, пока не добьюсь своего. Я докажу, что она неправа. Докажу, что она может мною гордиться.
Я принял душ, тщательно вымыл тело — дважды. Надел черные брюки, синюю рубашку и синий галстук. В зеркало я больше не смотрелся. Там лишь тень человека, едва владеющего собой. Она не нужна тебе, ты можешь справиться и сам. Нет, она нужна, хоть мне это и не нравится.
Я со стоном захлопнул дверь ванной и пошел к девушкам. Мне надо было повидать их, убедиться в том, что они нуждаются во мне, что ценят нашу семейную жизнь и меня.
— Доброе утро, цветы, — сказал я и стал спускаться по лестнице. В комнате пахло горячими крестовыми булочками[5].
— Доброе утро, Клевер, — ответили все хором. Лилия смотрела в пол. Ее застенчивость делала ее особенно привлекательной. Я надеялся, что постепенно она все же перестанет дичиться. Для этого нет никаких оснований, ведь она живет в семье.
Я сел за стол, и передо мной поставили тарелку горячих булочек, смазанных маслом.
— Спасибо, Лилия.
Она улыбнулась и пробормотала.
— На здоровье. — Но все же она была печальна. Ее глаза никогда не улыбаются.
— Неважно себя чувствуешь, Лилия?
— Нет, нормально, — ответила она и села. Почему-то я не верил ее словам. Она не из тех молодых женщин, которые жалуются на всякое недомогание. Это заслуживало уважения. Она сильная.
— Итак, каковы планы на сегодня? — спросил я и, закрыв глаза от удовольствия, откусил кусок булочки.
Роза улыбнулась, ее прекрасные голубые глаза засветились.
— Сегодня будем вязать. Мы уже давно не вязали. Да, кстати, не смог бы ты купить нам еще шерсти? У нас кончается.
— Конечно, смогу. После работы.
— Спасибо.
Я потянулся над столом к ее руке и пожал ее.
— Буду очень рад.
Ее голубые глаза засветились от счастья. У меня сжалось сердце. Каждое прикосновение к ней для меня так много значит. Гораздо больше, чем прикосновение к любой другой. Жаль, что нельзя вернуться назад во времени, тогда наша первая встреча прошла бы совсем иначе.
— Как дела на работе? — спросила Роза.
— Скучно, но ничего.
С работой-то все нормально. Меня смущает, что теперь все знают о телах. Теперь полиция захочет побеседовать с коллегами Кристи. Это лишь вопрос времени. А я — один из них. Не была бы она такой отвратительной шлюхой, ничего бы не случилось. Она это заслужила.
Покончив с едой, я встал. Не хотел откладывать неизбежное. Девушки еще не доели, и я понимал, что уйти сейчас невежливо, но меня ожидало слишком важное дело.
— Простите, что ухожу, но у меня важное дело. Спасибо за завтрак.
— Ничего, — сказала Роза. — До вечера. Желаю хорошо провести день. — Я кивнул ей и улыбнулся.
— И вам того же. Спасибо.
На работе я сразу прошел к себе в кабинет.
— Колин, доброе утро. Не хотите кофе? — спросила Джемма, приоткрыв дверь кабинета.
— Доброе утро, Джемма! Было бы здорово, спасибо.
Она ушла, а я повернулся к компьютеру. Сколько же скопилось папок! Что теперь? Я открыл первую.
Когда они придут? Я посмотрел на автостоянку за окном. Ничего. Попробовал сосредоточиться на работе, но не смог. Ступня будто сама собой постукивала по полу. Все происходившее за окном: птицы, кошка, люди — меня отвлекало.
Джемма принесла чашку кофе и поставила ее на поднос.
— Ужас какой! Кристи. Вы слышали? Не могу представить, у кого бы рука поднялась на нее.
— Спасибо. Да, ужасно. Такая красивая женщина. — С точки зрения не слишком разборчивых. — С вами-то все нормально?
— Я потрясена, — сказала она и покачала головой. — Просто не могу поверить. И столько женщин в канале. Жуть.
— Берегите себя.
Она кивнула.
— О, придется. Мой парень теперь забирает меня с работы. Пока убийца на свободе, нигде нельзя чувствовать себя в безопасности. — Притворяясь потрясенным, я поморгал. Джемма вышла из кабинета. Убийца. Я точно не убийца. Просто в обществе назрел огромный гнойник, и я действую соответствующим образом. Неужели меня считают убийцей?
Мои размышления прервал стук в дверь. Сара, девушка из приемной.
— Мистер Браун, пришла полиция. Хотят поговорить с каждым, начали с начальства. Вы не могли бы принять их сейчас?
Сердце у меня заколотилось. Я не заметил появления полицейской машины на стоянке. Взглянув в окно, я ее и сейчас не увидел. Видимо, они оставили ее перед входом.
— Конечно, Сара. Пожалуйста, пригласите их. — Она кивнула и вышла из кабинета. Я сделал глубокий вдох, чтобы настроиться на разговор, и подровнял бумаги на столе.
Через минуты две в кабинет вошли двое полицейских, мужчина и женщина, и Сара закрыла за ними дверь.
— Доброе утро! Садитесь, пожалуйста, — я указал на два стула у стены.
— Спасибо. Мы не отнимем много времени. У нас к вам лишь несколько обычных вопросов.
Я кивнул.
— Рад буду помочь.
Женщина-полицейский открыла блокнот и нажала на кнопку шариковой ручки.
— Спасибо. Я — детектив-инспектор Брук, а это детектив-инспектор Маккинни, — представился полицейский.
— Кристи была милая женщина, всегда готовая помочь. Если надо поговорить по душам, никогда не откажет. Так досадно, что она впуталась в эту ужасную историю…
— Историю? — спросил Брук. — О какой истории вы говорите?
— А, я решил, вы уже знаете. У Кристи и Грега Харта, нашего сотрудника, была интрижка. — Оба посмотрели на меня, и Маккини стала что-то записывать в блокнот. Вот и умница.
— Не знаете ли, как долго она продолжалась?
Я покачал головой.
— Нет, я сам недавно узнал, услышав их ссору в его кабинете.
— Из-за чего была ссора?
— Я не все слышал, но Кристи, кажется, хотела, чтобы он бросил жену. Жена мистера Харта беременна. Я так понимаю, что Грег очнулся и решил вернуться к семье.
— А чего мистер Харт хотел от Кристи? — спросил Брук.
— Извините, не могу говорить за него, но, судя по тому, что я слышал, он не хотел, чтобы их отношения с Кристи продолжались. Как я уже говорил, у меня сложилось впечатление, что он осознал свою ошибку и сожалел об этой интрижке. Вы ведь не думаете, что Грег имеет какое-то отношение к этому убийству? Он и мухи не обидит. — Давай, давай.
— Когда вы в последний раз видели Кристи? — Брук не обратил внимания на мой вопрос.
— На работе, она в тот день ушла чуть раньше. Примерно без пятнадцати пять, так я думаю. На следующее утро она не пришла, и я решил, что она заболела.
— И никто о ней ничего не знал? Она не сообщила по телефону, что заболела?
— Не могу сказать. С этим звонят не мне. Вам надо расспросить кого-нибудь из отдела кадров — Джессику Питерсон, например.
Он кивнул, а Маккинни записала что-то еще.
— Не слышали вы, чтобы мистер Харт упоминал еще каких-нибудь женщин?
Я улыбнулся. Их вопросы уже касаются Грега.
— Мне он ни о ком не говорил. Он, правда, упоминал, что регулярно где-то ужинает. Я решил, что его жена недостаточно хорошо готовит. — Брук улыбнулся.
Они продолжали задавать вопросы, в основном о Греге. Пытались понять, что он за человек, каковы его отношения с сотрудниками — главным образом, с женщинами. Потом спросили, где я был в вечер убийства, и вполне удовлетворились ответом «дома, смотрел «Одиннадцать друзей Оушена». Они, конечно, проверят, но я знал, что в тот вечер по телевизору показывали именно этот фильм.
— Что ж, вроде бы на сегодня все, мистер Браун. Вот моя карточка, позвоните, если что-нибудь еще вспомните. — Брук дал мне свою карточку и встал. — Спасибо, что уделили нам время.
Я взял карточку и улыбнулся обоим.
— Не за что.
Разговор не потребовал от меня никаких усилий.
Глава 26
Среда, 9 февраля (настоящее время)
Я посмотрела на часы. Полдевятого, ложиться еще рано. Если рано лечь, я рано проснусь и буду ждать несколько часов его прихода к завтраку.
Полгода я живу в этом аду, каждый день одно и то же, все в тех же четырех стенах. Не знаю, как до сих пор с ума не сошла. Может, и сошла. Возможно, я слишком безумна, чтобы это понять.
Дверь подвала со скрипом открылась. Его появление здесь после семи часов не сулит ничего хорошего. Неужели он снова кого-нибудь убьет? Он уже убил так много женщин. Как только это сходит ему с рук?
Раздался пронзительный крик, я затаила дыхание. Кто его жертва на этот раз? Я уже почти отгородилась от этого. Меня тошнило от убийств, совершавшихся на моих глазах, но я старалась думать, что это не на самом деле, что кровь не настоящая, как в кино. Мак называла это «мой механизм по принятию ситуации». Как ни назови, мне безразлично. Главное — помогает. Я встала и подошла к стене нашей спальни. Остальные сделали то же самое. Надо что-то предпринять. Всякий раз надо было что-то предпринять, но мы ничего не делали. Нас останавливал страх. Вот почему четыре девушки, запертые в подвале, его еще не убили.