– То есть вам ничто не кажется странным?
Майкл покачал головой.
– Дело не в том. Просто для ордера на обыск этого недостаточно. Скажи, ты нашел здесь какие-нибудь вещи Саммер?
Сердце у меня упало. Я понурился, осознав, что полиция ничего делать не будет.
– Нет.
– Я допрошу его. А теперь поедем со мной, – повторил Майкл.
Он вывел меня из дома и закрыл заднюю дверь. Я пошел к его машине. Под ложечкой у меня сосало. Что теперь будет? Узнает ли Колин, что мы побывали в доме? Майкл открыл заднюю дверцу, я сел в машину. Глядя на дом, я думал: «Когда-нибудь, хоть когда-нибудь мы найдем Саммер?».
Майкл сел за руль и включил мотор.
– Я арестован? – спросил я.
– Нет, но это не должно повториться. Я серьезно. В следующий раз я тебя не просто подвезу. Понимаешь? – Я кивнул и посмотрел на дом. Прости, Сам.
31Саммер
Четверг, 3 марта (настоящее время)
Я стояла перед зеркалом в ванной и наносила тональный крем на синяк под глазом. Синяк на руке быстро бледнел, и теперь его уже трудно было заметить. На его месте осталось лишь светло-желтое пятно. Клевер вел себя очень странно. Он уходил все глубже в себя, думал о своем, его пустые глаза ничего не выражали. Что-то его очень тяготило, но я не знала, что именно. Могло быть что угодно. Я надеялась, что полиция продвигается в своих поисках. Меня – нас – вскоре, возможно, найдут. Я неотступно думала об этом.
Клевер нервничал, это становилось все заметнее, и моя надежда на то, что нас найдут, крепла. Я только и думала о том, что скоро окажусь в объятиях отца, почувствую сладкий запах маминых духов, услышу, как Льюис признается мне в любви и даже как Генри орет на меня, потому что я его раздражаю.
Я отвернулась от зеркала и вышла в комнату. Роза, Мак и Фиалка читали на диване.
– Все нормально? – Роза отложила книгу, встала и заглянула мне в глаза.
Нет.
– Да, сегодня гораздо лучше.
Она сочувственно улыбнулась и, потянув за руку, заставила меня сесть на диван. Вчетвером на нем тесновато, но зато чувствуешь себя в безопасности. Клевер не приходил ужинать, а было уже полдевятого. Его ужин стоял в духовке, и мы бы сразу разогрели его, если бы Клевер появился.
Роза посмотрела на часы.
– Где же он? – пробормотала она.
– Может быть, не придет, – сказала я и помолилась, чтобы так и было.
Роза нахмурилась.
– Приберусь на кухне.
Она занимала себя работой, чтобы отогнать мрачные мысли. Я знала, когда у нее на сердце тяжело, она принимается что-нибудь чистить и убирать, иногда по второму разу. Мак, как всегда, поднялась с дивана и пошла помогать. Фиалка повернулась ко мне и беззвучно произнесла одними губами:
– Пойдем в спальню.
Она хотела поговорить со мной с глазу на глаз.
Я пошла за ней и села на ее кровать.
– Что-то происходит. Что если с ним что-то случилось? – Глаза у нее расширились от ужаса. – Черт, Лилия, что если он умер?
Если он умер, нам конец. Я ненавидела его как никого другого, но мы целиком зависим от него.
– Не думаю, чтобы что-то действительно случилось, – сказала я. – Он, наверно, просто забыл нам сказать, что у него какие-то дела, только и всего. – Я говорила спокойно и убежденно, хотя в глубине души таился ужас: если с ним что-то случилось, мы все обречены на смерть. – Может, он полирует свой кубок «Самый психованный псих года», – пошутила я, пытаясь рассеять наши опасения.
– Но… – Фиалка покачала головой.
– Фиалка, не надо паниковать. Он всего лишь не пришел на ужин.
– Он был очень рассеян за завтраком. – А как иначе? Он же псих. – Лилия, что-то стряслось.
Я кивнула.
– Знаю, но нам надо сохранять спокойствие, ладно? – Она глубоко вздохнула. Несколько минут назад я паниковала, а Мак и Роза пытались меня успокоить. – Что бы там ни было, у нас все будет хорошо.
– Если он сошел с ума…
Я фыркнула.
– Если? – Фиалка слабо улыбнулась, не позволяя себе рассмеяться.
– Чем сильнее он свихнется, тем лучше для нас, – сказала я.
– Как это?
– Начнет совершать ошибки. – Она кивнула, а я улыбнулась. – Видишь? Все будет хорошо. Не говори ничего Розе и Мак. Если у него дела хуже обычного, значит, у нас есть шанс.
– Проломить ему голову? – спросила Фиалка.
– Хм, ну да, если придется.
Она смотрела на меня совершенно серьезно. Ее лицо не выражало никаких чувств. Могла бы я убить человека? От этой мысли тошнило, но, если бы от этого зависела моя жизнь, наверно, смогла бы. Его я бы точно смогла убить.
– Хочешь посмотреть «Дневник моей памяти»? – спросила я, стараясь перевести разговор на другую тему. Это любимый фильм Фиалки, и я надеялась, что, начав смотреть его, она обо всем забудет. Кажется, я выучила его уже наизусть.
Она кивнула и грустно улыбнулась.
– Да, конечно. – Я уже встала, собираясь перейти в главную комнату, но она схватила меня за руку.
– Как, по-твоему, Льюис все еще ищет тебя?
Такой вопрос меня удивил.
– Надеюсь, что нет, – ответила я.
– Но ты его любишь?
– Люблю и поэтому надеюсь, что нет. – Она посмотрела на меня как на сумасшедшую.
Я не сошла с ума. Я люблю Льюиса. Но если он не перестанет меня искать, то никогда не будет счастлив. Хотя в глубине души я знала, что он по-прежнему ищет меня. И на его месте я бы тоже продолжала искать. Я вышла из спальни, чтобы Фиалка больше ничего не могла спросить. Не хотелось говорить об этом.
Роза и Мак протирали столы, которые и без того были безупречно чистые. Я уже собиралась спросить, не хотят ли они посмотреть фильм, как вдруг в двери подвала лязгнул замок. Я стояла неподвижно. Клевер опоздал. Что означал его приход сейчас?
– Клевер, все в порядке? Если хочешь есть, ужин в духовке, – сказала Роза и начала снимать желтые резиновые перчатки. Он спускался по лестнице. Я посмотрела на дверь подвала, и глаза у меня расширились. Он не закрыл ее. Сердце бешено колотилось. Между дверью и притолокой осталась щель шириной в три сантиметра. Он знает, что не закрыл дверь?
Он поцеловал Розу в щеку и повернулся к нам. Фиалка вышла из спальни и остановилась рядом со мной.
– Кое-что случилось, но я не хочу, чтоб вы волновались. Я знаю, как нам остаться вместе, – проговорил он, по очереди глядя нам в лица. Что? Что случилось?
Фиалка взяла меня за руку и крепко ее сжала. Я чувствовала ее страх. Она боялась того, что он придумал. Что означает «остаться вместе»? Он хочет бежать вместе с нами? Сердце у меня запрыгало. О нем узнали!
Он посмотрел по сторонам и махнул рукой.
– Есть люди, которые хотят разлучить нас, но я никогда не позволю такому случиться, – сказал он как-то слишком спокойно. Как будто мы тут обсуждаем погоду! – Мы не расстанемся, обещаю. Нас нельзя разлучить, – пробормотал он. Обещание, от которого у меня по спине побежали мурашки. По его темным глазам было видно, что он думает о чем-то другом. И внезапно я все поняла. Нет, он не собирается бежать вместе с нами. Он собирается убить нас. Всех.
Я похолодела. Неужели за ним уже приехали? И поэтому он нарушил распорядок, которому придавал такое значение. Надо отвлечь его разговором. Я должна заговорить.
– Клевер, никто не сможет разлучить нас, если мы сами не захотим, – начала я. Фиалка сжала мою руку как тисками.
Он посмотрел на меня и наклонил голову набок.
– Нет, Лилия, нас собираются разлучить.
– Но мы можем сказать, что хотим остаться здесь, – он нахмурился, как будто услышал что-то совершенно новое для себя. Неужели он и правда верил, что нам здесь хорошо? Нет, конечно. Он псих, но не до такой же степени. И вообще понимал ли он разницу между «можно» и «нельзя» или давно жил в собственном мире, в котором он всегда прав?
– Лилия, ты не слушаешь меня. Я сказал, нас хотят разлучить. А теперь ведите себя как хорошие девочки. Обещаю, все будет быстро и без боли. – Он вытащил из кармана нож. Я не могла вдохнуть. Говорить с ним бесполезно. Он уже мертв. Побежден.
Фиалка захныкала и, потянув меня за руку, заставила сделать шаг назад. Мак тоже подалась назад, поближе к нам. Только Роза стояла неподвижно. Шевелись, Роза. Шевелись, черт возьми! Как бы убрать ее от него? Как ни раздражала она меня иногда, но мысль о том, что с ней может что-то случиться, невыносима. Со временем Роза стала для меня родной – вроде старшей сестры.
– Клевер, – прошептала Роза и покачала головой. Руки у нее дрожали.
Он улыбнулся ей.
– Ты понимаешь, что нас нельзя разлучить. Я не могу жить без тебя, ты не можешь жить без меня. Будет небольно, обещаю, – повторил он и сделал шаг к Розе. Она не пошевелилась. Черт, она даже не попытается его остановить. Мысленно я прокрутила в голове все, что будет дальше: Клевер заколет Розу, и она упадет на пол. Этого нельзя допустить. Я рванулась, схватила Розу за руку и оттащила ее назад.
Клевер понял, что я не собираюсь сдаваться без боя, и в гневе уставился на меня. Если уж умирать здесь, то только так: пытаясь вырваться на волю вместе с Розой, Мак и Фиалкой.
– Клевер, пожалуйста, не надо. Мы найдем другой способ. Никто нам ничего не сделает, если мы скажем, что мы – семья и находимся здесь по собственной воле, – Мак попыталась остановить его словами.
– Не проси меня, Мак! – закричал он и отскочил назад. Дверь не заперта, все мы можем выбраться из подвала. Я все время помнила об этом. Он тяжело и неровно дышал. Так же он дышит, когда убивает. Я оглядела подвал в поисках хоть чего-нибудь, чем можно его ударить, оглушить на время, которого нам бы хватило, чтобы выбраться. Ничего!
Он вдруг сделал выпад и схватил стоящую позади меня Фиалку. Мысленно вскрикнув, я попыталась оттащить ее назад, но он ударил ее о стену и занес над нею нож. Мак и Фиалка закричали так громко, что их вопли еще долго звенели у меня в ушах. Клевер что-то напевал, я не могла разобрать, что именно. Все произошло так быстро, что я не могла бы остановить его. Фиалка пыталась схватить его за руку, но он вонзил нож ей в живот, и она упала на пол.