Но для чего анализ крови? Что они собирались с ней делать? Если уж им так хотелось получить ее кровь, необязательно было придумывать такой сложный способ. Могли бы вызвать ее в больницу...
— Но ведь они и пытались! — воскликнула Клер вслух.
Она смущенно огляделась, но вокруг никого не было. Ее могли бы принять за сумасшедшую. Ну да, они пытались, а она отказалась прийти по этим вызовам.
Через три четверти часа Клер вошла в больницу Гранж-Бланш и направилась прямо в отдел справок.
— Мне назначили медосмотр на четырнадцать часов, но у меня сломалась машина. Как вы думаете, меня еще примут? — спросила она у дежурной.
Та направила Клер в какой-то кабинет. Здесь записали ее имя, возраст, профессию и адрес, затем попросили подождать. Через двадцать минут за ней пришла молодая женщина и отвела к другой женщине постарше.
— Вы уверены, что должны были явиться на медосмотр? Мы везде проверили, но вы нигде не записаны. К тому же, учитывая, что вы учительница, вы скорее относитесь к отделу школьной медицины...
— Я тоже так подумала. Может, меня вызывали по каким- либо другим причинам?
— У вас нет с собой этого вызова?
Клер забыла его дома, но сказала, что несколько раз ей звонили по телефону.
— Мне даже грозили, что мой директор не примет меня, когда начнутся занятия.
— Это невозможно, — сказала служащая. — Вы совершенно уверены?
— Моя мать ответила на один из звонков.
Женщина бросала на Клер испытующие взгляды. Все подвергали сомнению ее слова — ее мать, следователь, Пишю, жандармы. Все, что она говорила начиная с 20 декабря, казалось нелепостью.
— Вы не ходатайствовали о работе в другом административном учреждении?
— Нет, никогда.
— Может, вы были недавно за границей, в какой-нибудь стране, где свирепствовала эпидемия? Таможенная служба сообщила о вас в префектуру и...
— Последний раз я выезжала из Франции восемь месяцев назад в Англию и Ирландию на пасхальные каникулы.
— Тогда не знаю... Советую вам подождать.
— Происхождение этих звонков узнать невозможно... Письмо послано из учебного округа, но там никто ничего не знает.
Женщина улыбнулась:
— Значит, какой-то шутник?
Что бы она сказала, опиши ей Клер предыдущие события? У Пьера могла быть серьезная заразная болезнь, как и у остальных жителей поселка. Клер в какой-то момент почувствовала искушение довериться этой незнакомой женщине.
— Вы хотите мне что-то сказать? — спросила та удивленно.
— Нет... Больше ничего.
Даже эта женщина сочтет ее ненормальной. Кроме воспоминаний, смутных впечатлений, Клер ничего не могла доказать.
— Простите, что побеспокоила вас из-за пустяка, — прошептала она.
Женис ушел с работы в девятнадцать часов по просьбе привратника, который обходил все помещения и запирал двери. Он надеялся воспользоваться картотекой, но эта комната запиралась на ключ с восемнадцати часов.
После прошлой ночи ему не терпелось вернуться домой, проглотить сандвич и лечь в постель. Он не смог найти на своей улице ни одного местечка, чтобы поставить машину, что вначале его разозлило, но вскоре показалось подарком судьбы.
Почти напротив его дома остановился большой черный фургон, а в нем Женис разглядел Жаки Малакси, который не успел отвернуться. Монтелье продолжил путь, как будто ничего не заметил, нашел немного подальше свободное место, сунул в карман кольт и вышел из машины, оставив дверцу незапертой. Патроны для кольта он прятал в квартире, опасаясь себя самого и полиции. Этим вечером он сожалел о своей осторожности.
Стараясь придать себе вид беззаботного человека, Женис зашел в итальянский ресторанчик, где иногда бывал, и поздоровался с хозяевами. Затем прошел через зал к выходу на задний двор, как будто направлялся в туалет. Отсюда он мог подойти к своему дому с задней стороны и подняться к себе незаметно для Жаки Малакси, который подкарауливал его, чтобы подать знак Жерару Ваниану, вероятно поджидающему Жениса в квартире. Эти приятели никогда не расставались, и Дардье использовал их доброе согласие в работе. Наверное, они вместе убрали Барона и готовили ту же участь Женису.
Эти идиоты плохо его знали, не принимали всерьез. Женис, полагая с основанием или без, что жизнь его полна опасностей, уже много лет назад предусмотрел все на случай, если на него нападут в квартире. Подумал о том, что все эти бедняги, из которых он выжимал деньги для ВРН, эти неплательщики, которых он запугивал, с чьими женами он при случае спал, в один прекрасный день восстанут, и кто-нибудь из них придет к нему домой, чтобы набить морду. Женис устроил себе запасной выход. Но он также мог воспользоваться им для того, чтобы войти в квартиру.
Каменная лестница заканчивалась на уровне его этажа, дальше к крыше вела деревянная. Женис путем сложных интриг получил от управляющего домом в свое распоряжение чердачное помещение, расположенное прямо над его квартирой.
На чердаке Женис снял ботинки, связал их за шнурки и повесил на шею. Благодаря свету, проникавшему через слуховые окна, он видел, куда ступает, и передвигался бесшумно. Решетчатая дверь, ведущая в ту часть чердака, которой он располагал, закрывалась на висячий замок, который можно было достать как с внутренней, так и с внешней стороны. Часть свободного места занимал огромный старый буфет. Достаточно было открыть внизу его дверцы, чтобы обнаружить нечто вроде колодца. В свое время Женис убрал в буфете дно, проделал отверстие в полу чердака, а затем — в потолке большого стенного шкафа. Теперь он скользнул вниз и встал на хрупкий с виду, но крепкий металлический прут, закрепленный таким образом, чтобы выдержать вес человека.
Дверь стенного шкафа закрывалась на магнитный бесшумный запор. Женис в полной темноте на ощупь открыл его. Просчет. Надо было бы оставить здесь электрический фонарик, подумал он.
Он предполагал, что Жерар Баниан стоит у окна в кухне и следит за фарами фургона. Малакси уже, наверное, дал ему знать о появлении Жениса, и теперь он ждет другого сигнала, который известит о том, что Монтелье вошел в дом. Из окна был отлично виден ресторан. Оба охранника, наверное, думали, что Женис сидит за столом и поглощает какое-нибудь итальянское блюдо. Поскольку проверить, так ли это, не войдя в ресторанчик, было трудно, Малакси серьезно забеспокоится не раньше чем через час.
Теперь оставалось открыть дверь комнаты, выходящей в прихожую. Женис секунду раздумывал, что лучше: открыть дверь потихоньку или шумно ворваться с оружием в руке. Он начал с того, что надел ботинки, вытащил кольт. Он рассчитывал, что, с одной стороны, света уличного фонаря хватит, чтобы различать в кухне все предметы; с другой — Баниан находился в ней достаточно долго, чтобы глаза привыкли к этому полумраку. Женис знал, как лучше встать, чтобы его оружие было видно.
Он набрал в легкие побольше воздуха, распахнул дверь и одним прыжком очутился в кухне, держа кольт обеими руками.
— Одно движение, Баниан, и я стреляю.
Стоя, прислонившись к стене у окна, охранник лишь повернул голову. Он прекрасно видел Монтелье и направленный на него револьвер.
— Повернись ко мне спиной, нагнись, медленно иди в угол кухни, не отрывая рук от стены...
— Ты не станешь стрелять в товарища... Я пришел поговорить с тобой.
— Поговорить, оставив Малакеи на улице за рулем фургона и подстерегая меня в квартире? Делай, что говорят... Мне нечего терять, Ваниан... Тебе это известно.
Он медленно подошел к Баниану, приставил кольт к его жирному затылку. Ваниан вздрогнул и весь напрягся.
— Женис, не будь идиотом... Мы с тобой договоримся...
Из кобуры, которую Ваниан носил под кожаной курткой, Женис вытащил автоматический пистолет крупного калибра. Вначале он хотел взять его вместо незаряженного кольта, но потом сунул в карман. На поясе у Баниана висела еще дубинка.
Женис взглянул на фургон. Там как будто все было спокойно.
— Вы убрали Барона... Бармен был слишком болтлив.
— Ты с ума сошел!
— Он был вместе с Леоном Карню двадцатого декабря, когда сгорел поселок Гийоз. Теперь ты мне расскажешь обо всей этой махинации.
—- Какой махинации? — Ваниан тяжело дышал.
— Карню получил десять тысяч... Барон в два или три раза больше... Вы частенько работаете в транспортных агентствах. Крадете товар, который можно легко и дорого перепродать... Я хочу знать детали, имена, даты... В деле с нефтяной компанией, например, в чем барыш?
Ваниан не ответил, и Женис изо всех сил ударил его по плечу. Несмотря на кожаную куртку, боль была сильной, и у охранника подогнулись ноги.
— Вы убили Барона ударами дубинки... Я могу сделать то же самое с тобой и с Малакси, когда он поднимется узнать, в чем дело. Ночью избавлюсь от ваших трупов. Полиция сопоставит это с убийством Барона.
— Тебе не удастся выпутаться. Ты не знаешь, с кем ты связался, Монтелье. Иначе ты бы уже был далеко отсюда.
— ВРН занимается темными делами, это я знаю. Но эти дела приносят большие деньги. Меня интересуют деньги, Ваниан.
— Ты ошибаешься... Целиком и полностью... Нет никаких махинаций... Наша работа официальна... Думаешь, бензин украли, чтобы перепродать? Ты ничего не понял, Монтелье... Большего я не могу сказать, но советую тебе все бросить... Уедешь далеко, очень далеко, и в конце концов о тебе забудут.
Женис опять взглянул на улицу. Ему не было видно, сидит ли еще Малакся за рулем. Вдруг он рискнет проверить, обедает ли еще Женис в ресторане? Лучше не мешкать.
— Я хочу денег, — сказал он. — Меня выставили из ВРН. Мне нужна компенсация и ты мне расскажешь, как ее получить.
— Ты идешь по ложному следу. — Ваниан говорил очень убедительно, — Никто не даст тебе денег. Тебя попросту убьют... Здесь нет никакой возможности поторговаться или использовать шантаж... Это то же самое, как если бы ты сражался с айсбергом, Моителье... Огромной льдиной...
— С таким умением убеждать тебе надо было идти в театр... Ладно, верю насчет льдины, но не отступлю... Если я и должен подохнуть, то благодаря деньгам получу отсрочку, смогу бежать так далеко, как ты мне советуешь. Что это за махинация? На этот раз я ударю по голове.