Поражение при Домажлице еще более накалило атмосферу в соседних с Чехией странах. Именно в 1431 и 1432 гг. на юго-западе Германии (в районе Вормса и Шпейера) вспыхнуло крупное восстание крестьян. Оно было направлено не только против католического духовенства, но и против городской верхушки. Восставшие перевозили из села в село свое знамя, и везде к ним присоединялись новые отряды. В ряды восставших влились и некоторые разорившиеся бюргеры. Народное движение грозило перекинуться на соседние земли. Всюду среди крестьян и городских низов было много недовольных. Победы гуситов показали, как сильны сплоченные народные массы. И хотя князья юго-западной Германии подавили восстание вормских крестьян, варварски расправившись с его участниками, еще долгое время после этого во всей Германии было неспокойно. Призывы гуситов жгли сердца всех честных немцев.
К Балтийскому морю!
Уже двенадцать лет шла кровопролитная борьба феодалов с восставшим чешским народом. И всякий раз, когда новые полчища крестоносного сброда, благославляемые папой, устремлялись к живому сердцу Чехии, они должны были отступать. Пять крестовых походов против Чехии закончились позорным провалом. И всюду, где была наибольшая опасность и где силы врагов были, особенно велики, храбро сражались мужественные табориты и гордо развевалось их овеянное славой знамя.
На двенадцатом году борьбы император Сигизмунд и его приближенные пришли к выводу, что в открытой войне им никогда не добиться победы над чешскими «еретиками». Даже самые твердолобые и упорные феодалы стали склоняться к мысли о необходимости приступить к переговорам с гуситами, в ходе которых, рассчитывая на поддержку панов и богатого бюргерства, они надеялись расколоть гуситов. В случае, если переговоры оказались бы безрезультатными, сторонники императора все же получили бы необходимую передышку для новых военных приготовлений. Переговоры с гуситами начались в городе Базеле на открывшемся здесь в 1431 г. церковном соборе. Собор не скрывал, что чешские дела стоят в центре всей его деятельности.
Однако пока еще была надежда на успех крестоносцев, «благочестивые отцы» выжидали, не зная, в какой форме вести переговоры с «еретиками». Битва при Домажлице показала им, что на победу нет надежды. В соборном послании, направленном в Чехию в октябре 1431 г., вместо обычных угроз и проклятий по адресу непокорных, осмелившихся отступить от «истин» католической веры и обличить перед всеми разложение и стяжательство церковников, звучали ноты притворного смирения и миролюбия.
Обращение собора чашники и табориты встретили по-разному. Противоречия между ними, несколько смягчившиеся во время очередного крестового похода, теперь особенно обострились. И только победы таборитов да страх перед восставшим народом удерживали рыцарей и бюргеров от окончательного перехода в лагерь реакции.
Обращение собора пробудило немало надежд среди простого люда Чехии. Многолетние войны тяжелым бременем легли на плечи народа. Люди жаждали мира. И недаром в одной из песен, сложенной вскоре после славной Домажлицкой битвы, выражалась надежда, что настанет время, когда мечи перекуют на плуги, а из копий сделают серпы, и что сосед уже не пойдет войной на соседа и каждый будет радоваться, живя в мире со всеми.
Но крестьяне и городская беднота не особенно доверяли медоточивым заверениям устроителей собора. Они еще не забыли, как такой же собор однажды подверг мучительной казни Гуса и Иеронима. Больше того, вожди таборитов считали, что ни в коем случае нельзя распускать народное войско, так как только сильная Чехия может рассчитывать на то, что она будет выслушана на соборе как равная сторона. В противоположность им руководители чашников призывали народ к немедленному примирению с церковью. Они были готовы, как это показали дальнейшие события, немедленно разоружить и распустить войско восставшего народа.
В то время как чашники готовились принять любые условия переговоров с собором, Прокоп вновь нанес несколько ударов феодальной реакции. Пройдя Моравию, табориты вступили в пределы словацких земель, где заняли замок Леднице и важную крепость Ликаву на пути из Польши в венгерские владения Сигизмунда. Но вскоре табориты, оставив здесь отряды «сирот», повернули па юг, так как Альбрехт Австрийский, нарушив перемирие, напал на Чехию. Табориты провели против него ряд успешных операций.
Оставшиеся в Словакии отряды «сирот» тем временем оказались в очень тяжелом положении. Здесь в значительной мере сказывалось численное превосходство врага, а также то, что этот поход возглавлял рыцарь Чапек из Сана. «Сироты» потерпели поражение и вынуждены были с большими потерями вернуться в Чехию.
Весной 1432 г. табориты, предводительствуемые Прокопом, двинулись в новый поход па север. В апреле войска таборитов прошли Силезию и вплотную приблизились к резиденции Фридриха Бранденбургского — Берлину.
Затем, пройдя еще дальше на север, они подошли к Ангермюнде. В середине мая табориты с победой возвратились в Прагу.
За первым походом на север вскоре последовал другой. Напуганные силезские князья и вроцлавский епископ поспешили заключить перемерив с гуситами, уплатив чехам большой выкуп.
Большие успехи были достигнуты летом 1432 г. и в Словакии, где отряд «сирот», на этот раз под командой уроженца южной Чехии Блажко из Боротина, занял замки Скалице и Голин, а также одну из важных крепостей страны — город Трнаву. Взятие города оказалось возможным лишь благодаря активной помощи городской бедноты. В Трнаве был оставлен гуситский гарнизон. Это укрепление имело большое военное значение. Присутствие в юго-западной Словакии постоянного чешского гарнизона было возможно лишь при условии поддержки его местным населением. Это проявилось в полной мере, когда в апреле 1433 г. гуситы, пройдя через Польшу, снова вступили в Словакию.
При движении по польской территории гуситы встречали горячее сочувствие и поддержку местных крестьян. С другой стороны, польские паны предупреждали венгерских феодалов и императора Сигизмунда о готовящихся ударах: они разрушали мосты, перекапывали дороги, уничтожали корм для лошадей, всеми силами стараясь помешать продвижению чехов. Тем не менее гуситы, которыми командовали Бедржих из Стражнице и Ян Пардус, прорвались во владения Сигизмунда. Здесь, на словацкой земле, они громили монастыри, расправлялись с католическим духовенством и немцами-патрициями словацких городов. В Ликаве, Леднице, Тополчанах, Скалице, Трнаве были оставлены гуситские отряды. Отныне и эти крепости стали оплотами чешского народного войска в Словакии. После отхода основных сил гуситов они стали также опорными пунктами восставших словацких крестьян.
В июне 1433 г. войско Бедржиха из Стражнице и Япа Пардуса, победоносно пройдя по всей северной и западной Словакии, вернулось через Моравию на родину с богатыми трофеями. Венгерские феодалы, трусливый и ничтожный император Сигизмунд так и не осмелились встретиться с ними в открытом бою.
Походы гуситов в Словакию укрепляли дружественные связи чешского и словацкого народов и во многом способствовали подъему борьбы народных масс Словакии против эксплуататоров. Под влиянием чешских братьев словацкие крестьяне выступали против феодалов, отказывались платить церковную десятину, бросали обработку господских земель, а иной раз и прямо растравлялись с наиболее ненавистными феодалами, особенно из числа духовенства. Среди городской бедноты и мелкого бюргерства, несмотря на репрессии со стороны патрициата, росли симпатии к единокровным братьям-чехам, выступавшим против эксплуататоров и иноземного патрициата, в защиту угнетенных. Так, в 1432 г. в Прессбурге (Братиславе) была обнаружена тайная гуситская организация, члены которой хотели соединиться с чешскими гуситами и передать им город.
Во время «блестящего похода» таборитов в Словакию весной и летом 1434 г. их прославленный вождь Прокоп Великий находился в далеком Базеле, куда еще в начале декабря 1432 г. чешские представители выехали для переговоров. Во время проезда по территории Германии их повсюду встречали толпы народа. Немцы с любопытством взирали на грозные возы таборитов, на первом из которых развевался стяг со словами Яна Гуса: «Правда победит». С особенным интересом смотрели на Прокопа Великого, о котором уже тогда ходили легенды.
При въезде в Базель чешское посольство было встречено множеством народа. С первых дней пребывания в Базеле члены гуситского посольства, помимо выступлений перед «отцами собора», произносили яркие проповеди и перед жителями города. При этом Прокоп и другие чешские проповедники совершали богослужение и выступали на немецком языке. Представители восставшего чешского народа стремились использовать каждую возможность для того, чтобы донести до широких масс за пределами их родины слово правды о своем учении и о своей многолетней борьбе.
Дискуссия гуситов с католиками продолжалась в Базеле с января по апрель 1433 г. На соборе в полной мере выявились непримиримость в отношении компромиссов таборитских проповедников и Прокопа, а также колебания и соглашательство вождей чашников. Затянувшиеся переговоры не привели к определенным результатам. Собор требовал покорности и раскаяния, причем не допуская ссылок на библию, приводимых гуситами в защиту своих взглядов, не разрешал никаких отступлений от католических догматов и обрядов.
В апреле 1433 г. гуситам стало ясно, что собор фактически не хочет примирения, а ждет односторонней капитуляции со стороны чехов, рассчитывая при этом на действия врагов народа внутри самой Чехии. Поэтому в середине апреля гуситы выехали на родину. И если чешскую делегацию при въезде в Базель встречало много народа, то еще больше людей пришли проводить ее. С бессильной яростью смотрели на это «отцы собора», вынужденные лицемерно скрывать под личиной притворного беспристрастия свои истинные чувства. Не добившись победы ни в открытых боях, ни в дипломатических переговорах, феодально-католическая реакция возложила теперь все свои надежды на предателей и изменников среди самих гуситов.