— Красиво? Посреди плотной городской застройки?
Такого отзыва Мимори не ожидал. Ему-то казалось, что подобные индустриальные пейзажи приятного впечатления произвести не могут.
Раура кивнула, подтверждая сказанное, и еще раз огляделась вокруг. А затем указала на Гёко-дори:
— В конце этой широкой улицы живет ваш правитель, да? А напротив его дома находится главный вокзал, сердце страны… Это очень… символично. Даже спустя долгое время по городу легко можно понять, кому его жители поклонялись, чем занимались. Можно всю их историю узнать. Наверное, в этом дело? Здесь, конечно, шумно, но все равно чувствуется какая-то торжественность. Там, где обитали когда-то дихатси, было место под названием «Гора, питающая озеро»… Тоже священная земля.
Ему такое в голову не приходило. Но все, из чего складывался центральный механизм японской государственной машины, действительно располагалось здесь, вокруг резиденции императора. Наверное, Раура права: этот квартал вместе с Токийским вокзалом на самом деле можно назвать священной землей японцев. Все зависит от того, как посмотреть.
Вскоре они зашагали к Императорскому дворцу. Глядя на ряды вставших вдоль Гёко-дори высотных зданий и воду дворцового рва, бликующую по обе стороны от дороги, Раура заметила:
— Любопытно! Прямо посреди огромного города плещется вода, и ничем ее не перекрывают, не засыпают. Да, все-таки земля — живое существо, — после чего с глубокомысленным видом пояснила: — Если вода уйдет, земля не сможет дышать. А священная земля должна быть сильной и чистой. Наверное, поэтому здесь, в самом центре Токио, так много воды.
Вода. Мимори вдруг подумал про расположенную под Токийским вокзалом Библиотеку, целиком погруженную в воду.
Значит, священная земля…
Они прошлись вдоль каменных стен замка Эдо, прогулялись по парку фонтанов Вадакура и вышли на площадь перед Императорским дворцом.
— Вот это стадион! — воскликнула Раура, восхищенная необъятностью резиденции. И тут раздался чей-то крик, больше похожий на дикий вопль:
— А… А-а-а?.. А-а-а!
Все трое обернулись и увидели двоих молодых мужчин. На груди у обоих болтались служебные удостоверения — видимо, они работали в одном из ближайших офисных зданий. С горящими глазами они подскочили к Банге и стали спрашивать, нельзя ли пожать ему руку, нельзя ли сделать совместное фото.
— Мы ваши фанаты! О-очень преданные фанаты!
Тот, что был пониже ростом, похоже, пылал к Банге особо горячей любовью. Пожимая рестлеру руку, он едва не плакал от счастья.
— Я, знаете… я обязательно буду смотреть бои за звание чемпиона… В общем, удачи вам! Каждый раз, когда вижу, как вы сражаетесь, думаю: вот и я завтра тоже обязательно покажу, на что способен. И… я так вами восхищаюсь!
Речь его становилась все менее вразумительной. Коллега начал над ним подтрунивать, и тот, видимо, от избытка эмоций покраснел. Банга, уже привыкший к восторгам в свой адрес, вежливо поблагодарил фанатов, еще раз пожал им руки и попрощался.
— Невероятно! Банга, ты настоящая звезда! — засмеялась Раура, слегка растерявшись. Но в смехе ее послышалась грусть. — Тебя здесь так любят, ты никогда не вернешься к дихатси…
Как Мимори понял, жизнь в американской резервации была тяжела. Коренное население ущемляли в правах, уровень безработицы на выделенных территориях оставался стабильно высоким, поэтому количество преступлений и самоубийств там тоже не уменьшалось.
— Я для них — чужак. Выставленная напоказ занятная диковина. — В Банге словно проснулась страсть к самобичеванию. Однако он продолжил и своим мягким тягучим голосом, незаметно проникающим в уши, договорил: — Но эта страна дала мне новое имя. Теперь я Великий Индеец. И я надеюсь, что здесь для индейца… найдется место.
Раура подняла глаза на своего друга-великана и печально улыбнулась.
— Похоже, Банга, ты нашел свой дом.
— Придется немного подождать, но, когда начну зарабатывать больше, смогу чаще отправлять деньги вам в поселение.
— И я… я тоже буду бороться. Ради будущего дихатси, — прошептала Раура.
Мимори наблюдал за происходящим с некоторого расстояния. Раура и Банга стояли довольно близко к нему, но казалось, будто они далеко-далеко, у самой кромки горизонта.
Потом они погуляли еще немного, дошли до ближайших замковых ворот, Сакурада-мон, неспешно осмотрелись вокруг, и, когда глянули на часы, оказалось, что уже почти половина первого. Все складывалось как нельзя лучше: в «Рай-Рай» их ждали к часу. Мимори предложил своим спутникам немного ускорить шаг и повел их обратно к вокзалу. Присмотревшись к растущим вокруг площади японским черным соснам, Раура радостно воскликнула:
— Я же видела точно такие на японских гравюрах! А здесь эти деревья настоящие!
Они без особой спешки прошагали еще минут двадцать, миновали привокзальную площадь Маруноути, сам вокзал и дальше пошли по кварталу Яэсу, прижавшемуся к железнодорожным путям с другой, восточной стороны. Пешая прогулка длилась уже больше часа, но Раура и Банга шагали бодро, не выказывая ни малейшей усталости. Когда они подошли к зданию, в котором располагался ресторан «Рай-Рай», буквально погребенный в узкой щели между высоток, Раура, до сих пор видевшая тоько центральные улицы, разительно отличавшиеся от этого переулочка, пришла в сильное возбуждение.
— Я так хотела побывать в подобном месте! А ведь еще гёдза!
В этот момент из дальнего конца переулка на скейтборде выехал невысокий юноша. Он на полной скорости промчался мимо Мимори. Но тот его узнал. Молодой человек под видом официанта обслуживал когда-то их столик в «Сорэйю». Мимори на пару секунд задержал взгляд на удаляющейся фигуре скейтбордиста, а потом вместе с Раурой и Бангой зашел в ресторан.
Сю, как обычно, сидел в углу зала. Судя по всему, этот столик успел ему полюбиться. Заметив показавшуюся в дверях компанию, он улыбнулся:
— Добро пожаловать! Рад приветствовать!
Поднялся на ноги и пожал руку сначала Рауре, затем Банге, при этом на массивную фигуру рестлера посмотрел с явным интересом.
— Честное слово, для меня большая честь жать руку самому Великому Индейцу! Может быть, научите потом какому-нибудь приему?
Худощавый на вид Сю в бою сам был опасным противником. Видимо, поняв что-то про него и его подготовку по одному лишь рукопожатию, Банга неожиданно широко улыбнулся:
— Думаете, стоит? А мне кажется, это я должен проситься к вам в ученики.
— Да ладно! Даже по трансляции матчей видно, с каким достоинством вы держитесь и до чего сокрушительна ваша мощь. Наверное, я сумел бы отыскать в своем арсенале приемы, которые вам еще неизвестны, но и только. Вы сильны. Причем не только физически. Морально вас сломить тоже непросто, что еще важнее.
Сю рассыпался в комплиментах. Но слова его звучали искренне, в них не чувствовалось никакой иронии. Банга, как будто смутившись, слегка покачал головой. А Раура украдкой прошептала на ухо Мимори:
— Ваш друг — хороший человек. В Японии вообще живут только хорошие люди. Кажется, я могу быть спокойна.
— Банга-сан очень старается. И относится к делу с душой. Поэтому притягивает таких людей.
Ответ Мимори тоже был совершенно искренним. Раура, гордая за друга, зарделась.
В этот момент Мимори поймал брошенный искоса взгляд Сю. И, почти не двигая губами, не издавая ни звука, спросил: «Уже тут?»
«Тут».
«Все готово?»
«Обижаешь!»
— Добро пожаловать! Что будете заказывать? — прервал их раздавшийся чуть в стороне жизнерадостный голос. Работница ресторана Канон. Вопрос был задан на прекрасном английском. Раура взяла заламинированное рукописное меню и наморщила лоб.
— Я не знаю, что выбрать. Может, вы что-нибудь посоветуете?
— У нас все гёдза вкусные… О, как на счет бакудан-гёдза? Это, как бы так сказать… bomb! Бомба! Взрыв!
— Ба… бакудан?
— Да-да! Наши гёдза вообще очень сочные, прямо брызжут соком, поэтому есть нужно осторожно, а то обожжетесь ненароком. А в эти еще и перец чили добавлен! Когда ешь такие горячие острые гёдза, кажется, что во рту все взрывается!
— Хорошо, — кивнула Раура, уступая ошеломляющему напору Канон. Мужчины для начала заказали каждый по стандартному обеденному набору и сверху еще одно блюдо гёдза — получилось пять полноценных порций. Вдобавок затребовали гору салата и такую же гору жареного куриного мяса.
— Так ведь на стол все не поместится! — всплеснула руками Канон.
Скоро принесли гёдза, и глаза Рауры засияли от восторга:
— М-м-м!..
Она опасливо потыкала гёдза специально поданной ей вилкой, затем положила один в рот. Но тут же, отдуваясь, со смехом простонала:
— Го… горячо-то как! И как остро! Ж-ж-ж… жжется! Во рту настоящий пожар!
А потом бросилась жадно пить воду. Остальные, глядя на нее, тоже засмеялись.
— О-о-ох… Но как же вкусно! Не-ве-ро-ятно вкусно! Я в восторге. Канон, спасибо!
Раура помахала Канон и тем окончательно ее покорила. Канон, убиравшая с освободившихся столиков грязную посуду, подмигнула американке и подняла вверх большой палец.
После этого все накинулись на гёдза, будто стая саранчи. Когда пять порций за считаные минуты исчезли со стола (что, в общем-то, было ожидаемо), за ними последовало еще восемь. Аппетит Банги поражал воображение. Но Сю от рестлера не отставал.
— Вы что, вообще все гёдза на свете решили зараз проглотить? — поразилась Канон.
— Сейчас наедитесь, двигаться тяжело будет… Ничего? — решил уточнить Мимори, который уже начал переживать за сотрапезников. Вместо ответа Сю и Банга с абсолютно невозмутимым видом закинули в рот еще по одному пельменю — и блюдо опустело.
— Не поднимай паники. Мы с Бангой — братья по гёдза! Чем больше едим, тем сильнее становимся.
— Братья, скажешь тоже. Ты же гёдза как воду заглатывал!
— Это было вкусно, — выдохнула Раура, глядя на опустевшую тарелку.
Какое-то время все сидели за столом, весело болтали о том о сем и ели клубничное мороженое, которое выставил им в качестве подарка шеф-повар.