Сост.), ПЛ-317 (так в документе, имеется в виду ПЛ Щ-317. – Сост.) и ПЛ С-9.
В результате работы обнаружено следующее:
I. Политико-моральное состояние личного состава:
1. Политико-моральное состояние начсостава, рядового и мл[адшего] н[ачальствующего] с[остава] в целом крепкое и здоровое. Прямых случаев трусости, паникерства и пораженческих настроений на проверяемых кораблях обнаружено не было. Характерным настроением всего личного состава бригады, после возвращения в Кронштадт, было идти на сухопутный фронт для защиты г. Ленинграда. Это настроение было порождено неправильной ориентировкой сверху. Данное положение подтверждается следующими фактами:
а) По возвращении ПЛ с моря, командир 8 дивизиона капитан-лейтенант тов. Мохов обратился к начальнику штаба БПЛ капитану 1-го ранга тов. Ивановскому с вопросом: «Какие лодки готовить на позиции и срок выхода их?» На что последовал ответ: «Вот герой, собирается идти в море! Лодки рассредоточить по Неве, выкрасить в любой цвет, командам заниматься изучением пулемета, винтовки, автомата, гранаты».
б) По возвращении 98 и 102 подлодок (так в документе, имеются в виду ПЛ М-98 и М-102. – Сост.) с позиции были составлены ремонтные ведомости и представлены представителю Техотдела в Ленинграде. Завод дал согласие приступить к ремонту немедленно. Когда же дело дошло до инженер-контр-адмирала тов. Жукова, то он производить ремонт ПЛ запретил. 11 сентября было получено приказание Военного Совета выслать три подлодки в море. После этого дивизионный механик 8 дивизиона ПЛ обратился к инженер-контр-адмиралу тов. Жукову с просьбой о разрешении производить ремонт ПЛ. Разрешение было дано, но подлодки три дня стояли без ремонта.
в) В это же время флаг-штурман БПЛ капитан 3 ранга тов. Курганов приказал сжечь на ПЛ все секретные карты.
г) Флагспециалист ШШС БПЛ старший лейтенант тов. Родионов забрал со всех подлодок документацию по скрытому управлению.
д) Политотдел дал указание обратить особое внимание на изучение ручного оружия – готовиться к действиям на сухопутном фронте. Этот вопрос стоял на повестке дня партсобраний ряда подлодок.
Все эти факты говорят о том, что настроение пассивности подлодок на море, стремление л[ичного] с[остава] идти на сухопутный фронт, а лодки поставить на прикол привносились личному составу руководящими органами БПЛ – штабом, ПО и командованием бригады. Эта установка у руководящих органов получилась в результате растерянности и потери перспективы в деятельности бригады по возвращению в Кронштадт.
В связи с продвижением противника и в частности в связи с обстановкой под Ленинградом среди отдельных краснофлотцев и мл[адшего] н[ачальствующего] с[остава] наблюдаются настроения сомнения, недоумения и отчасти пессимизма. Эти настроения проявляются в следующих высказываниях и поступках:
а) «Долго готовились к войне, а подготовились плохо – нет автоматов, минометов» (заявления нескольких человек после возвращения из Таллина).
б) Краснофлотец Иванов 98 ПЛ (так в документе, имеется в виду ПЛ М-98. – Сост.), комсомолец, заявил мне: «Почему вывезли оборонную промышленность из Ленинграда? Если бы это не сделали, то промышленность выпускала много оружия, и немец не подошел бы так близко к Ленинграду».
в) Краснофлотец 102 ПЛ (так в документе, имеется в виду ПЛ М-102. – Сост.), комсомолец Доценко задает такой вопрос: «Почему наша армия по печати имеет победы, а сама отступает, противник же все жмет и занимает города?» Из этого вопроса видно сомнение в правдивости нашей информации.
г) Краснофлотец Пирожников 307 ПЛ (так в документе, имеется в виду ПЛ Щ-307. – Сост.) говорит: «У фашистов – основное авиация, а мы противопоставить ей большей силы не можем, вот они и наносят нам поражения».
д) Краснофлотец Васильев ПЛ 307 (так в документе, имеется в виду ПЛ Щ-307. – Сост.) говорит: «Что наша Красная Армия сильна, сомнений нет, но сейчас, наверное, не хватает оружия».
Среди отдельных лиц рядового и мл[адшего] н[ачальствующего] с[остава] чувствуется настроение боязни идти в море в связи с тем, что Финский залив заминирован противником. Это настроение усугубилось тем, что ПЛ П-1 не вернулась с моря[28]. Говорят, что в море делать нечего, так как противника не видно.
Младший командир ПЛ 307 (так в документе, имеется в виду ПЛ Щ-307. – Сост.) тов. Пирожников прямо заявил: «На сухопутный фронт все пойдем, а в море сейчас делать нечего, у врага коммуникаций нет» (имеется в виду, что корабли противника не ходят в тех районах, где стоят на позициях лодки. – Сост.).
Опасность плавания, порождающая боязнь выходить в море, сказывается на настроении некоторых краснофлотцев и мл. командиров. Наблюдается излишняя нервозность, раздражительность, а иногда и настроение обреченности.
Проявлением этих настроений надо объяснить факты увеличения случаев пьянок[29] рядового и мл[адшего] н[ачальствующего] с[остава] на бригаде. Особенно неблагополучно с этим делом на береговой базе. 17 сентября береговая база отправляла 80 человек бойцов на сухопутный фронт, большинство которых к моменту выхода из базы были пьяны. По дороге в экипаж пьяные краснофлотцы пели на разные голоса песни, шли беспорядочным строем, целовались на улице с оставшимися товарищами. Придя в экипаж, сорвали там просмотр кинокартины, грубили с н[ачальствующим] с[оставом], не слушались дежурной службы. Один из старшин пытался выйти из расположения экипажа, но его задержал вахтенный у ворот, в ответ на это старшина вынул наган и хотел выстрелить в вахтенного, но последний его опередил и выстрелом из нагана ранил старшину.
Случаи пьянок наблюдаются в 8-м дивизионе, на ПЛ 307 (так в документе, имеется в виду ПЛ Щ-307. – Сост.) и других кораблях.
Настроения пассивности в действиях подводных лодок, боязни выхода в море, а иногда настроения обреченности особо ярко наблюдаются у некоторой части начсостава. Эти настроения проявляются в следующих фактах:
а) В тенденции побольше постоять в базе на ремонте, для чего составляются слишком большие ремонтные ведомости. Например, 98 ПЛ (так в документе, имеется в виду ПЛ М-98. – Сост.) составила ремонтную ведомость на 14 листах, 80% пунктов этой ведомости дивизионным механиком вычеркнуто. Больше половины пунктов ведомости 102 ПЛ (так в документе, имеется в виду ПЛ М-102. – Сост.) тоже вычеркнуто. 95 ПЛ (так в документе, имеется в виду ПЛ М-95. – Сост.) 20 дней стояла на ремонте в Ленинграде, но, прибыв в Кронштадт, командир лодки старший лейтенант Федоров потребовал еще 7 дней для ремонта механизмов силами личного состава. Эта работа могла быть выполнена параллельно с заводским ремонтом.
б) В нездоровых, а иногда даже упаднических разговорах н[ачальствующего] с[остава]. Примеры. Командир 102 ПЛ (так в документе, имеется в виду ПЛ М-102. – Сост.) старший лейтенант Гладилин, член ВКП(б), неоднократно заявлял: «Мне все равно где умереть, здесь или на море». Командиру дивизиона тов. Гладилин говорил: «Первый раз я вернулся с позиции, в следующий раз, наверное, не вернусь». По поводу положения, сложившегося под Ленинградом, Гладилин заявил: «Мы сейчас переживаем такой момент, какой переживал Таллин накануне сдачи. Неужели сдадут Ленинград?! Что же будет дальше? Ведь это означает, что война почти проиграна». Тот же Гладилин преувеличивает трудности, кругом себя видит только плохое. Он заявляет: «У меня погибло два брата, немцы разрушили две квартиры, одна в Ленинграде, другая в Кронштадте». Причем эти факты кажутся мало достоверными. Он же выражает недовольство тем, что беженцы из пригородов Ленинграда живут на улице Ленинграда, а много квартир пустует.
Командир 95 ПЛ (так в документе, имеется в виду ПЛ М-95. – Сост.) ст. лейтенант Федоров, б[ес]п[артийный], заявляет: «Ленинград – это Мадрид № 2. В море ходим на риск, никакого обеспечения нет, а если оно и бывает, то плохо организуется. Лучше уж ходить без обеспечения». Он же выражает недовольство плохой организацией эвакуации детей: «Из Ленинграда вывезено всего несколько десятков детей».
в) В переоценке вооружения и тактики противника и недооценке военной мощи и тактики нашей Красной Армии и ВМФ. Командиры заявляют, что этому способствовала и та пропаганда, которая проводилась у нас еще до войны. Лекторы из академии, как тов. Томашевич[30] и другие, очень расхваливали качество немецких подлодок и тем самым невольно недооценивали наших подлодок. Говорилось, что у немцев настолько хороши шумопеленгаторные установки, что они позволяют выходить в атаку, не поднимая перископа. У нас же ШП установки несовершенны.
Говорилось, что у немцев имеются бесследные торпеды, что у них лучше организована беспузырная стрельба. Все это в первые дни войны создавало неуверенность в действиях некоторых командиров ПЛ и приводило их к малой активности. Больше отлеживались на грунте и висели под перископом, чем ходили и искали противника. Впоследствии же командиры сами убедились, что не так совершенны ШП установки, что торпеда дает след и беспузырная стрельба не так идеальна. Были настроения, что немцы столько набросали мин, что совершенно негде пройти. Практика же показала, что лодки ходить могут.
Но такие настроения переоценки сил противника у отдельных лиц н[ачальствующего] с[остава] есть и по настоящее время. Пример. Командир 307 ПЛ (так в документе, имеется в виду ПЛ Щ-307. – Сост.) капитан-лейтенант Петров заявляет: «Наша тактика негодная, поэтому мы имеем ряд потерь. Германскую тактику я читаю как книгу и понимаю ее».
К этой категории настроений надо отнести и широко развитое в БПЛ критиканство. Критикуют действия вышестоящих начальников почти все и за все. Почти каждое мероприятие командования подвергается сомнению, почти каждый заявляет: «А я сделал бы так».