– Как вас могли арестовать в машине возле гаража? Вы же не умеете водить?
– В тот день мы не ждали подвоха. Обе машины Виталия стояли на месте. Анна следила за Машей. Та что-то задумала, но молчала. Анна видела, как вы подсели к Маше в машину на заднее сиденье и спрятались. После того как вы встретились с Виталиком у метро, ей все стало ясно.
Печальный финал. Хотя тогда мне уже показалось, что после проверки алиби сына несчастье предотвращено. А ведь Виталий мог вылечиться. Он по-настоящему влюбился в Машу и сильно изменился за эти два дня. Не зря же говорят, будто любовь может творить чудеса. Вряд ли он стал бы насиловать Машу. Но азартную миллионершу может развлечь только жонглирование чужими людьми. Такие люди не имеют чувств. Вами она тоже жонглировала.
Когда вы привезли сына в гараж, Анна тут же мне позвонила и сообщила, что ловушка сработала. Я взяла такси и поехала к гаражу. Это я оглушила того парня, фотографа. Он подбирался к «Жигулям», в которых сидела Анна. Потому, когда она ушла, я села на водительское место. Очнувшись, мальчишка увидел уже не ту женщину за рулем, но не понял этого: было слишком темно. Меня он отключил ударом кулака и приковал наручниками к рулю. Очнулась я уже в милиции.
Помолчав, Слепцов сказал:
– Ваша история совсем не похожа на ту, о которой я хотел писать. Вы открыли мне глаза.
– Приоткрыла. Анна может рассказать больше. Но вас должен удивить еще один факт. Как анализ спермы, взятой у маньяка, оказался идентичен той, которую взяли у Маши.
– Милиция смухлевала. Им же нужны доказательства, все остальное – чепуха.
– Нет, Павел Михайлович, милиция не мухлевала. У вас одна кровь с моим сыном. Я родила Виталика от Михаила Слепцова и ни от кого другого родить не могла, так как больше никого не любила. Вы охотились за родным братом. Вы победили и усадили его в психушку на всю оставшуюся жизнь. Но именно здесь он получил свободу и покой. А вы возвращайтесь в свой сумасшедший мир, где живут бешеные звери по принципу: «Человек человеку волк!» Но хуже всего то, что за собой люди не видят грехов. Оксана тому подтверждение. В дневнике она обвиняет всех, кроме себя. И это в порядке вещей. До чего докатился мир. Ну что ж, теперь идите с Богом. Мне в этой жизни уже нечего сказать. И спасибо вам за визит.
Оставаясь под глубоким впечатлением после разговора с Таисией, Слепцов отправился к выходу через огромную территорию больницы, больше похожую на райский сад, если бы еще не решетки на окнах…
Сейчас в голове писателя рождался новый сюжет. Теперь он знал, каким будет продолжение романа.
В определенные часы Виталия Белецкого вызывали в процедурный кабинет, делать уколы. Никаких психотропных средств – обычные витамины для улучшения общего состояния.
Виталий зашел в кабинет и закрыл за собой дверь. Сегодня появилась новая медсестра. Эта ему понравилась. Миленькая, а главное – формы хорошие. Она ему улыбнулась и кивнула на кушетку:
– Ложитесь и приспустите брюки.
Он этого не сделал, а подошел к ней и достал из кармана упаковку фирменных черных чулок.
– Не хотите примерить?
– Хорошая фирма. Но я чулки не ношу.
– А если я настаиваю?
– Вы сумасшедший?
– Конечно.
– Послушайте, хватит валять дурака. Я на работе.
– Которая хорошо оплачивается и которую легко потерять. Вам будут доплачивать. За каждый сеанс… я хотел сказать укол.
– Я замужем.
– Ну и что? Вашего мужа сюда не пустят, а меня отсюда не выпустят. Сплетен не будет. Здесь их некому слушать.
Девушка взяла чулки и покрутила упаковку.
– К ним нужен пояс и туфли.
Из другого кармана Белецкий достал пояс в такой же упаковке.
– Туфельки купите сами. Деньги вам на них дадут. Моя мама очень богата. Так мы договорились?
Девушка усмехнулась:
– А почему бы нет?
– Тогда начнем прямо сейчас. Сюда никто не зайдет.
Медсестра уже улыбалась:
– А почему бы нет?
Обе упаковки были тут же распечатаны.
Кто-то окликнул писателя. Он обернулся и увидел на аллее профессора Листермана.
– Вы немного заблудились, Павел Михайлович. Позвольте я провожу вас до выхода. Нам в другую сторону. Прогулка нам не помешает.
– Я попал в райский сад?
– Что-то в этом роде.
Они неторопливо двинулись по аллее в противоположном направлении.
– Как прошла ваша встреча с Таисией Андреевной?
– Очень плодотворно. Одно открытие за другим. Я увидел новую картину событий. Тороплюсь в Малаховку, хочу получить очередную порцию впечатлений.
– Я думаю, Павел Михайлович, что после беседы со мной вы поменяете свое мнение. А в Малаховку вам ехать незачем. Там никого нет, кроме садовника, который редко видит своих хозяев. А дом принадлежит Марии Аркадьевне Мезенцевой.
Слепцов невольно остановился:
– Возможно, я чего-то не понимаю, но вы меня сбили с толку. Вы ничего не путаете?
– Путаницы тут никакой нет. В основе всех событий лежит интрига, которую придумала Маша Мезенцева. В этой области ей нет равных. Снимаю шляпу, как говаривали раньше. Маша очень ценит талантливых людей и всячески потакает им, используя их творчество себе на пользу. Но прежде чем обратиться к вам, она оценила талант Таисии, прочитав ее дневник. Он и вас не оставил равнодушным, не так ли?
– Нет. Вы путаете. Дневник принадлежит перу Оксаны Кустиновой.
Профессор взял под руку Слепцова и повел его дальше:
– Оксана – выдуманный персонаж. Роман-дневник о женщине-демоне написан рукой талантливой сумасшедшей Таисии Белецкой. Она как бы играла две роли: свою и Оксаны. Типичное раздвоение личности. Так удобно находить себе оправдание, Если обвиняешь одного, второй при этом невиновен. А по сути, речь идет об одном человеке, о его черной и белой сторонах. Чем сильнее у человека вывихнуты мозги, тем круче его творчество! Не совсем медицинская терминология, но определение точное.
– Но мать Анны и есть Оксана Кустинова.
– Да. Маша послала Казимира в Москву искать мать своей сводной сестры. Он нашел ее первый адрес, но там уже жила Таисия. Они с Казимиром познакомились и даже подружились, но Таисия никогда не знала Оксану. Она просто дала своей героине это имя. Когда Казимир собрался уезжать после безуспешных поисков, а пробыл он в Москве долго, Тая дала ему почитать свой роман. Казимир был в восторге и пообещал его издать. Он привез дневник и рукопись романа Маше. Ну а Мезенцева заводится с пол-оборота. Она решила «оживить» дневник. Придумать продолжение и воплотить его в жизнь, что ей и удалось.
– Сумасшествие! – воскликнул писатель.
– Именно. Таисия Андреевна очень больна. У нее тяжелая форма шизофрении. Свою жизнь она придумала и верила в нее. Если шизофреник осознает, что вся его жизнь выдумана, значит, он выздоровел. Но Господь Бог позаботился о несчастных: шизофрения неизлечима. Больные всю жизнь вспоминают о несуществующем прошлом, а некоторые, как вы уже знаете, пишут о нем талантливые книги.
– Позвольте. А как же ее сын? История мальчика?
– Таисия Андреевна никогда не была замужем, и у нее нет детей. Поверьте мне. Я наблюдаю свою пациентку не один десяток лет. Одиночество – страшная вещь. Таисия внушила себе, будто сосед из квартиры напротив – ее сын. Больной ребенок, нуждающийся в уходе и помощи. Она даже называла его сыночком. Виталий как врач и интеллигентный человек не обижался на психически нездоровую женщину, а потакал ей, называя ее мамочкой. Еще бы! Она давала ему деньги в долг и никогда не брала их обратно. Она подарила ему гараж, машину. Ну кто же отказывается от таких спонсоров.
К сожалению, предчувствие не подвело Таисию. Белецкий действительно нуждался в помощи и лечении, он оказался настоящим маньяком. Так что все, что происходило на ваших глазах, – сущая правда. Марии Мезенцевой пришлось заплатить немало денег, чтобы получить документы, подтверждающие родство Таисии и Виталия, и сделать ей новый паспорт. Ведь настоящая фамилия Таисии – Оленина. К сожалению, нам не известно, откуда у Таисии деньги, но она действительно очень богата. Может быть, клад ее отца и не фантастика. Многое осталось загадкой.
– А если она описала правду? – оживился Слепцов.
– Невозможно. Тая лежит в больнице по шесть месяцев в году. Я наблюдаю ее с тридцатилетнего возраста. А полгода на свободе не могут быть столь активными, как описано в книге. Она инвалид и сидит на сильных психотропных препаратах.
– Но последнее время она вела себя очень активно.
– Энергии добавил материнский инстинкт. Ваша первая глава, которую вы принесли ей домой, придала ей сил. Вы же откровенно намекнули ей, что знаете имя убийцы и найдете свидетелей. Это вы подтолкнули ее к убийствам. Не обижайтесь. Никто никого ни в чем не обвиняет. В итоге все оказались в выигрыше. Адвокаты Мезенцевой научили Белецкого правильно вести себя на суде. И вот он признан невменяемым, и вместо тюрьмы угодил в психушку. А тут рай, как вы выразились, а не «Черный лебедь». Но мы все равно избавили общество от маньяка, и я не думаю, что он выйдет на свободу. Таисия теперь лучше себя чувствует, зная, что сын рядом и ему ничего не грозит. Она стала тихой и задумчивой. Полагаю, уже сочиняет новый дневник. Маша в очередной раз показала всем свой талант, всемогущество и безграничные возможности человеческих сил. Вы вернули себе авторитет и славу.
– А вы по-прежнему любите Таю, которая теперь уже не рвется на свободу и всегда будет рядом с вами?
Листерман ответил уклончиво:
– Что касается меня, то я, подобно всем читателям, буду ждать продолжения вашего романа. Новых интриг, новых впечатлений и новых неожиданных поворотов сюжета. – Он указал на ворота. – Удачи! Выход перед вами.
Павел Михайлович не знал, чему верить. Дневнику Оксаны, рассказу Таисии или словам профессора Листермана. Скорее всего, о беседе с Листерманом придется забыть. Есть увлекательная история, стоящая читательского внимания. Листерман своей прозаичностью только испортил ее. Профессия не позволяет ему витать в облаках, но литература – не хроника и не требует точного воспроизведения событий.