– Мы не знаем, что находится под водой! Вполне возможно, что все, что мы там найдем, будет настолько сильно фонить, что поднимать это на борт яхты будет нельзя! – устало сказал Викинг, внимательно глядя на комиссара. Капитан в это время вышел из-за стола и начал ходить по кают-компании, заложив руки за спину. При этом он так смешно переваливался с боку на бок, что походил на императорского пингвина. Борис невольно улыбнулся, вспомнив этих потешных птиц.
– Смелые вы парни! – уважительно сказал капитан, покачав головой.
Снова заговорил Викинг:
– Нам нужна небольшая моторная лодка, которая поднимет трех человек. Мы двое, – последовал кивок в сторону Бориса, – и один матрос, которого после выполнения операции, весьма вероятно, придется пристрелить! – жестко закончил Викинг, обводя присутствующих тяжелым взглядом.
Борис отметил про себя, как передернул плечами комиссар, а капитан презрительно скривил губы.
Но комментировать ни тот ни другой последнее высказывание Викинга не стали.
Подождав минуту, капитан-лейтенант продолжил:
– Что-то мне подсказывает, что нельзя терять ни минуты! Как только подойдем к месту, где затонула баржа, лодка сразу должна быть спущена на воду и мы с моим напарником начнем погружение! – громко сказал Викинг, вставая из-за стола.
– Сейчас проводите нас до каюты – нам надо хоть немного отдохнуть! – дополнил Борис, которому до смерти надоело переливать из пустого в порожнее.
– Я вас сам провожу! – пообещал комиссар.
Из этого Борис сделал вывод, что комиссар неплохо знает яхту и хочет сказать несколько слов без лишних ушей.
Каюта, которая была предназначена Борису с Викингом, находилась в конце коридора и представляла собой две комнаты. В первой были сложены шесть сумок, с которыми Борис и Викинг прилетели в страну. Увидев сумки, Борис обрадовался:
– Самое главное, что не пропали наши гидрокостюмы!
В это время в каюту вошел комиссар.
– По поручению президента страны я обещаю вам полную поддержку любых властных структур, вне зависимости от их принадлежности! Если вы спасете нашу страну от этой напасти, то каждый из вас получит по три миллиона долларов!
– Не может быть! – вырвалось у Бориса.
– После выполнения задания у вас будет встреча с президентом страны, который лично вручит вам ордена и пластиковые карты с деньгами! Пока, в знак хорошего отношения, президент передает вам вот эти пластиковые карты, на которых лежит по двести тысяч долларов! – торжественно сказал комиссар, передавая Викингу две карточки.
«За такие бабки можно не то что во Владике, в Москве хату купить!» – промелькнула быстрая мысль в голове у Бориса.
– Мы – русские офицеры… – начал говорить Викинг, делая слабую попытку оттолкнуть руку комиссара.
– Не надо перебивать старших! – наставительно сказал комиссар, с ловкостью бывалого карманника всовывая карточки в незаметную щель в рубахе Викинга.
«А я не знал, куда мне деньги сунуть!» – пожурил себя за невнимательность Борис, тщетно пытавшийся обнаружить на своей одежде карманы.
Комиссар между тем продолжил осыпать их пряниками:
– У нас в стране только коренные жители имеют право открывать свой бизнес. Для вас президент готов сделать исключение и разрешить под своими именами открыть бизнес! Этот широкий жест президента открывает перед вами такие блистательные перспективы, перед которыми обещанная сумма ничто!
Глава 14
Надувной резиновый катер, пришвартованный к нижней ступеньке штормтрапа, чуть покачивался на невысокой волне.
– Курс двести двадцать! Расстояние семь кабельтовых! Отваливай! – скомандовал с яхты капитан, наклоняясь над фальшбортом.
Викинг оттолкнул катер, который на малых оборотах начал проходить вдоль борта яхты. Минута, и катер начал набирать скорость.
Матрос, сидящий за штурвалом, повернул налево и еще увеличил скорость.
– Как ты будешь стоять на месте? – спросил Борис матроса, распаковывая специальный гидрокостюм.
– Пришвартуюсь к бую! – не оборачиваясь, бросил матрос, кинув взгляд на вертикальный компас, установленный перед ним.
– Почему идешь курсом двести сорок? – спросил Борис, моментально отметив отклонение от курса, предложенного капитаном.
– Надо давать склонение на ветер и волны! Не волнуйтесь! Скоро придем! – чуть повернув лицо вправо, крикнул матрос.
Борис сразу насторожился. За штурвалом сидел китаец, которому было не меньше пятидесяти лет.
«Учитывая фразу, сказанную Викингом насчет смертника, выбор капитаном матроса весьма странен!» – промелькнула быстрая мысль в голове у Бориса, который низко наклонился над сумкой с гидрокостюмом.
Практически гидрокостюм не отличался по виду от специально утепленного арктического, но был намного тяжелее. Борис вытащил костюм из сумки и чуть не уронил его, подивившись тяжести.
– В таком гидрокостюме дополнительные грузы не нужны! – вынес вердикт Борис, начиная снимать с себя одежду.
– Надень эти трусы! – предложил Викинг, протягивая Борису трусы из плотной, тоже тяжелой ткани.
– Это что за ерунда? – удивился Борис, тем не менее снимая с себя плавки.
– Трусы из арсенала космонавтов! Ты же не успел трахнуть свою Нелли? – задал неожиданный вопрос Викинг.
– Конечно, не успел! Когда нам было заниматься любовью, если вы меня прямо с девушки сдернули! – чуть повысив тон, ответил Борис, начиная понимать, что за трусы натягивает на себя Викинг, держащий в руках точно такой же предмет туалета.
– Мне тоже хочется еще потрахаться со своей женой, а объяснять любимой женщине, почему у меня не стоит, особого желания не имею! – сказал Викинг, начиная надевать гидрокостюм.
– Больше нет вопросов, чиф! – отозвался Борис.
– Такие трусики стоят, как платье от Кардена с бриллиантами! – еще раз показал значимость подарка Викинг.
– Всемерно признателен за заботу о моем здоровье! – моментально отозвался Борис, просовывая правую ногу в штанину гидрокостюма.
«Хорошо хоть резина скользкая!» – оценил внутреннюю поверхность гидрокостюма Борис, спросив на всякий случай:
– Матрос! У тебя связь с яхтой есть? – спина матроса, слабо видимая на фоне сереющего неба, непроизвольно дернулась.
«Теперь понятно, почему тебя определили в смертники, мужик! Ты у нас, оказывается, полиглот!» – понял Борис.
Рука Викинга резко сжала колено Бориса.
– Кули, похоже, только по-английски понимает! – удовлетворенно по-русски сказал Борис, одевая на себя компенсатор и снова отметив, что при слове «Кули» опять непроизвольно дернулась спина китайца. И тут же, перейдя на английский язык, повторил вопрос:
– Матрос! У тебя связь с яхтой есть?
– Моя капитан сотовый телефон давать! – сразу отозвался китаец, легко повернувшись на своем месте.
– Пока не выходи на связь! – приказал по-английски Викинг, надевая ребризер.
– Капитана приказала, как только придем на место, сразу звонка делать! – попробовал возразить матрос.
– Дай сюда телефон! – приказал Борис, ткнув пальцем в спину китайца.
– Нехорошо будет! – снова коверкая язык, предупредил китаец, засовывая правую руку в карман голландки.
Китаец протянул себе за спину, которую согнул колесом, ясно обозначив нехилые мышцы, небольшой телефон. Взяв аппарат в руки, Борис вытащил из него аккумулятор и передал его Викингу.
Викинг моментально засунул аккумулятор под банку, на которой сидел.
Китаец в это время подвел катер к ярко-оранжевому бую.
На буе имелись две скобы, за которые матрос в два движения захлестнул заранее приготовленный конец.
«Рифовый узел ты вязать умеешь!» – оценил Борис профессиональную подготовку матроса.
– Берешь с собой эти штучки и втыкаешь их в грунт по периметру судна, – протянул Викинг связку толстых стрел.
– Как прикажешь, шеф! – покорно отозвался Борис, вставляя загубник в рот.
– Жди нас три часа! – приказал Викинг, первым перекидываясь в воду.
Едва Борис очутился в привычной стихии, как моментально успокоился: все волнения остались наверху, и даже странный китаец, понимающий по-русски, совсем выпал из сознания.
На двадцати метрах Викинг знаком предложил остановиться, очертив мощным фонарем круг перед собой.
Борис не стал ничего говорить, а покорно остановился, решив заняться регулировкой плавучести. Компенсатор работал нормально, и минут пять Борис занимался выставлением нулевой плавучести, добиваясь возможности свободно висеть в воде, практически не шевеля ластами, мимоходом отметив, что напарник занимается тем же.
Выставив вперед левую руку с растопыренными пальцами, Викинг показал, что следующая остановка будет на глубине пятидесяти метров, и первым начал погружение.
Обычно тропические моря кишат живностью, но за все время спуска им попалось только три рыбы, вяло шевелящие плавниками. Одна из них была барракуда, но вела она себя очень странно.
Обычно барракуда, увидев потенциальную добычу, стремительно бросается на нее, стараясь отхватить кусок побольше. Эта же барракуда, еле-еле шевеля хвостом, не обратила никакого внимания ни на Викинга, ни на Бориса.
Даже попав в мощный свет фонаря, барракуда не дернулась, а продолжала медленно плыть на северо-запад, как привычно определил Борис, бросив взгляд на наручный компас. Служба в специальном подразделении боевых пловцов приучила Бориса сразу мысленно описывать все свои действия в строгие строчки рапортов, где для эмоций было свое место. Иногда даже изменение интонации имело огромное значение! Анализом рапортов занимался огромный отдел, в штате которого имелись практически все специалисты, включая экстрасенсов.
На пятидесяти метрах Викинг ткнул себе пальцем в горло, разрешая включить связь.
– Эти стрелки – переделанные нашими умельцами стрелки от арбалета. Воткнешь их на расстоянии двадцати метров от корпуса судна, и пусть их незваные гости опасаются! – ворвался в наушники голос Викинга, который, подплыв к Борису, протянул ему еще и пластиковый пакет с ракушками.