Все это многоумное электронное оборудование выходило своими пультами управления в единственную небольшую каюту на катере. Там, в этой каюте, и проводил курд-ихтиолог большую часть своего времени. Он поглядывал на приборы, прислушивался к треску, прерывистому писку морзянки и неясным голосам на самых разных языках мира, которые приносил ему эфир.
Теперь вот он получил шифрованное сообщение. Вслушиваясь в заглушаемые потрескиваниями эфира сигналы далекого передатчика, он одну за другой выписывал на листке бумаги арабские литеры и цифры. Записав сообщение, занялся дешифровкой. Через полчаса сообщение, расшифрованное и записанное, лежало у него на столе. Из сообщения следовало, что теракта следует ожидать в ближайшие два дня и что с каждой минутой вероятность его возрастает.
Шамседдин нервничал. Снова и снова вглядывался в экран эхолота, извещавшего о продвижении по морю разного рода мирных судов, рыбацких сейнеров, танкеров и сухогрузов. Квадрат, где сооружался нефтепровод, был чист, там регулярно курсировал пограничный катер. Эфир тоже не приносил ничего интересного. Несколько раз за день Шамседдин осмеливался поднять видеокамеру наблюдения повыше, чтобы лучше обозреть поселок и строящийся терминал. Местность вокруг них была пустынна, ничего экстраординарного там не происходило. Мирная жизнь, по крайней мере, мирная внешне, шла своим чередом. Никто и не подозревал, и не хотел думать, что скоро в эту мирную жизнь может ворваться новая беда.
Звонок спутникового телефона отвлек Шамседдина от печальных дум. Взяв трубку и нажав кнопку соединения, Шамседдин услышал:
– Хелло, Шамс! Как поживаешь?
– Привет, Билл! – Шамседдин радостно улыбнулся, услышав голос своего старого приятеля, также ихтиолога из Бостона. – Рад тебя слышать. У меня все в порядке…
– Как поживают каспийские осетры? – весело продолжал его собеседник. – Ты их много видел в лицо?
– Да сколько угодно! – в тон ему отвечал Шамседдин. – Тут этой публики, знаешь, целое море!
Оба ихтиолога рассмеялись.
– Ну, а как работа, Шамс? – спросил звонивший из Америки. – Нашел что-нибудь интересное?
– Ты знаешь, да, – отвечал курд. – Тут я мотался по разным районам Каспия, делал измерения… Обнаружилась определенная зависимость между качеством воды и сроками нереста рыб… Ты знаешь, нефтяные загрязнения действуют на флору и фауну соленых водоемов не совсем так, как мы прежде думали.
– Не совсем так?
– Именно, Билл! – подтвердил Шамседдин. – Знаешь, я еще не закончил исследования, тут кое-что надо еще тщательно проверять и уточнять… Но в целом вывод мне уже ясен. Я думаю, он немного изменится в общих чертах с приобретением новых данных.
– Но что за вывод? – нетерпеливо спросил его собеседник. – Скажи в двух словах…
– В двух не выйдет, Билл. Но я непременно напишу доклад по своим наблюдениям, когда вернусь в Бостон.
– Ты заставляешь меня страдать от мук любопытства, Шамс. Когда еще ты вернешься со своего Каспия…
– Очень сожалею, Билл. Но ты же знаешь… Я не люблю рассказывать раньше времени о своих выводах.
– Да, да, конечно… Кстати, Шамс! – Ихтиолог в Бостоне вдруг оживился. – Тебя там, в море, никто не беспокоит?
– Меня? Кому я нужен… Я мирный ихтиолог, Билл. А что случилось?
– Тебе лучше знать, что случилось. У тебя там под боком на Каспии теракты… Чеченские ополченцы добрались и до Каспийского моря.
– Ну, теракты меня не касаются, – отвечал Шамседдин уклончиво.
– Смотри, тем не менее будь осторожен. Эти теракты – серьезная штука. Отзвук их долетел даже до наших берегов…
– До Америки?
– Да… Тут на Нью-Йоркской фондовой бирже опять какие-то проблемы… Я, правда, в этом ничего не смыслю… Но ты знаешь, моя жена… В общем, она ходит как потерянная. Ты посмотри новости по нашему спутниковому каналу, убедишься сам…
Разговор на этом был окончен. Удивленный и еще более озабоченный Шамседдин подключился к спутниковому телеканалу, включил телевизор. Терпеливо ждал, когда подойдет время новостной программы.
Его коллега, ихтиолог из Бостона, не ошибся. Новости с биржи выходили и в самом деле весьма тревожные. В сделках по акциям ТЭК, топливно-энергетического комплекса, наблюдалось затишье, как в кризисные семидесятые годы, индекс Доу-Джонса замер на одной отметке, что приводило к разорению определенной части биржевых игроков. Причина всего этого: ожидание, подпишет ли американский нефтяной концерн «Шеврон» соглашение с Россией о строительстве нефтепровода от Апшеронского полуострова. Продолжавшаяся нестабильность обстановки на Северном Кавказе заставляла руководителей концерна медлить, мучительно вынашивать решение, от которого зависело будущее мировой нефтяной промышленности. Сроки поджимали, и времени на размышления оставалось все меньше. Аналитики называли срок, в который «Шеврон» непременно должен будет принять решение о строительстве нефтепровода, иначе его потери на рынке ценных бумаг окажутся неоправданно велики. Срок этот исчислялся в два дня.
– Два дня… – задумчиво повторил вслух Шамседдин последние слова телевизионного диктора. – В два дня все должно решиться…
Он глянул на лежавшую перед ним шифровку. Куда именно потекут миллиардные долларовые инвестиции, зависело от того, произойдет ли в ближайшие два дня новый теракт на строительстве нефтепровода возле острова Чечень, или все обойдется.
ГЛАВА 37
Луна висела над морем огромная, красновато-желтая, словно круг швейцарского сыра, освещая все вокруг неярким, призрачным фосфорическим светом. Белая «Волга» с затемненными стеклами съехала с шоссе, покатила по узкой, но ровной, как стол, асфальтовой дороге, остановилась у ворот роскошного трехэтажного коттеджа, позади которого серебрилась в лунном свете ровная гладь Каспийского моря.
Исмаил, сидевший на переднем сиденье рядом с Исрафиловым, восхищенно причмокнул губами, разглядывая шикарный дом.
– Эта ваша скромная загородная резиденция? – спросил наконец он у чекиста.
– Именно! – исключительно довольный произведенным впечатлением, отвечал Исрафилов. – Скромная хижина на берегу моря.
Они подождали еще некоторое время, наконец Исрафилов сказал:
– Ну что ж, видно, Юсуф куда-то ушел по своим делам… Тем лучше…
Он вышел из машины, пошел сам открывать ворота. «Волга» въехала в ворота коттеджа, тут же свернула налево, обогнула по узкой дороге парк, подобралась к дому с противоположной стороны.
– Там, за домом, у меня гараж, – ответил на вопросительный взгляд Исмаила резидент. – В гараже есть все, что нужно… Ну, сейчас сам увидишь…
Они и в самом деле остановились напротив широкого кирпичного строения с большими стальными воротами. Этот гараж предназначался явно не для одной машины.
Выбравшись из-за руля, Исрафилов подошел, открыл небольшую дверцу в широких воротах гаража, кивнул Исмаилу, чтобы тот следовал за ним.
В гараже под потолком горел электрический свет. Нет, никакой другой машины не стояло там, в этом обширном помещении. Но зато везде были разложены детали и части от разнообразного подводного оборудования, какое только можно придумать. Части от аквалангов, маски, трубки для подводного плавания, ласты. Длинные шланги, словно змеи, свисали с вбитых в стену крючков. Несколько гидрокостюмов, черных, напоминавших снятую кожу огромного черного удава, висело вдоль стены. Комплекты подводного оружия, ружья, пневматические пистолеты с набором игл, фонари химической защиты с набором реактивов к ним. Все это добро было, словно на выставке, аккуратнейшим образом разложено по полкам, специальным ящикам, стоящим вдоль стен. В углу стоял малый компрессор для заправки воздухом баллонов акваланга, а рядом с ним вереницей и сами эти баллоны в количестве не меньше дюжины штук.
– Ничего себе, вот это арсенал! – проговорил восхищенно Исмаил, оглядывая убранство гаража. – Как я вижу, вы большой любитель подводного плавания.
– Есть такое! – отвечал, обнажая зубы в улыбке, Исрафилов. – Подводное плавание – это мой способ релаксации, отдыха от забот по службе…
– Но теперь этот навык окажется полезным для дела! – воскликнул Исмаил восхищенно.
Исрафилов усмехнулся, помедлил немного, потом сказал:
– Конечно…
На полу у входа в гараж лежали два собранных уже акваланга, гидрокостюмы, подводный мотоцикл. Рядом с ним высилась груда взрывчатки и компактный дистанционный взрыватель.
Кивая на все это добро, Исрафилов сказал:
– А вот это для нас.
Исмаил нахмурился, глядя на разложенные на бетонном полу акваланги и груду взрывчатки.
– Когда-нибудь погружался с аквалангом? – заметив его замешательство, спросил Исрафилов.
– Собственно, нет…
– Ну, ничего! – Чекист усмехнулся. – Сложного в этом ничего нет. Ты же сам хотел лично наблюдать за подготовкой и проведением теракта?
– Да, хотел…
– Ну вот, теперь у тебя появилась такая возможность.
– Но я не умею!..
– Там нечего уметь, – возразил ему Исрафилов. – Надеваешь маску, закрываешь ею нос. Дышишь ртом вот через такой вот загубник, соединенный с баллоном у тебя за спиной. Гребешь ластами.
Исмаил слушал, растерянно приоткрыв рот.
– Ничего не поделаешь, – продолжал Исрафилов, – один я со всем этим не справлюсь. Видишь, какое количество взрывчатки должен я прикрепить к днищу трубоукладочного судна? В одиночку мне все это не утащить…
– А на лодке нельзя?.. – растерянно проговорил агент иранских спецслужб.
– На лодке? Поверху? Со взрывчаткой прямо к самому корпусу трубоукладчика? – Исрафилов смотрел на своего собеседника весело. – Они еще нам швартовы бросят, чтобы нас зря волной не швыряло, пока мы будем под их днищем мину устанавливать.
Уши у Исмаила покраснели. Исрафилов от души наслаждался ситуацией и собственным остроумием.
– А эта штука не взорвется, пока мы будем ее тащить на себе? – спросил Исмаил.
– Всякое может быть, – отвечал Исрафилов. – Взрывчатка есть взрывчатка. Впрочем, мне подводные мины много раз приходилось устанавливать, до сих пор все было нормально. Будем надеяться, что и в этот раз все обойдется…