Хоть это успокоило надсмотрщика, но после случившегося он загнал всех детей в казарму, от греха подальше, и уложил спать, сократив тем самым их свободное время перед сном.
Зур”дах разочарованно укладывался спать, вспоминая необыкновенное ощущение, а Кайра допытывалась у него, что же это такое было? Зачем полез, и почему так странно двигался? И вообще — как он так спрыгнул без малейшего вреда для себя?
Он молчал. Говорить не хотелось, хотелось подумать как следует.
Если я так легко уклонился и так легко двигался – что я тогда смогу в бою?
Не зря у однорукого была такая реакция – это важный навык... — понял он засыпая.
Глава 98
А вот на следующий день привезли еще новеньких. Оказалось их тридцатка детей вовсе не предел.
Двое детей были…самыми обычными — слабыми, у них был всего лишь первый круг, а вот третий новенький…третий оказался достаточно сильным, и он сходу решил, что в этой группе теперь самый сильный. У него, как и у Зур”даха, был очень удачный Измененный участок тела: правая нога по колено и левая ступня, такими драться — одно удовольствие. А круг у него был четвертый. На самом деле, после Зур”даха в их группе это теперь был самый высокий круг.
Впрочем, он не стал лезть в драку и доказывать кто сильнее, как видимо привыкли там, где его схватили. Скорее всего теперь, после случая с Зур”дахом, надсмотрщики сразу объясняли правила. Доходчиво. Поэтому, несмотря на задиристость нового мальчишки, никакого конфликта не случилось.
Саркх злился, ведь он, после Зур”даха выбился на первые позиции, всё -таки третий круг и агрессивная сильная кровь позволяли это. Но четвертый круг нового мальчишки для него был проблемой, как и измененные части тела того. Ведь сам Сакрх ни одной измененной частью тела не обладал.
— Я Маэль. — протянул он руку Саркху, Зур”даху и их компании, держащейся чуть особняком от остальных.
Как будто...имя как у дроу… — подумал Зур”дах.
Не звучало оно как гоблинское.
— Кайра. — кивнула девочка.
— Тарк.
— Зур”дах.
— Да-да. — ухмыльнулся Маэль, — Уже рассказали – самый сильный среди этих слабаков.
Зур”дах и остальные переглянулись.
— Да шучу я. — убрал на всякий случай руку мальчишка, прищуриваясь и осматривая их четверку. Через мгновение он отошел к другим детям.
На этом знакомство закончилось, потому что разговаривать никто не хотел, а Зур”дах так и вовсе отвернувшись что-то чертил на полу.
Несмотря на обострившийся после Пробуждения Крови нюх, Зур”дах не был уверен в том, какая кровь у паренька – запах был похож на тот, что шел от Кайры и Тарка одновременно. В течении и потом второго месяца в Ямах его обостренный нюх чуть ослабел, и так было даже лучше, потому что ходить с затычками, как он это делал в первые недели, вновь не хотелось. Да и тошнить от любого сильного запаха перестало.
Однако с новенькими первое время Зур”дах даже не разговаривал: во-первых большинство детей его раздражали, а во-вторых он пытался вновь ощутить баланс — всё остальное было неважно, даже тьма на время отошла на второй план. На крышу его не пускали, потому что больше недели их надзирателем был тот молодой, а попытки объяснить зачем ему надо на крышу закончились ничем. Однорукий тоже посоветовал дождаться Старшего Наставника и не экспериментировать:
— Надо дождаться того, кто знает как тренировать Баланс, поэтому прекрати свои попытки.
Зур”дах конечно же не прекратил. Более того, любое свободное мгновение он использовал для спотыкания. Раз один сработало, сработает и второй, - так он про себя решил.
Тренировки у однорукого стали слишком однообразными, хоть и гонял он их до седьмого пота, как и раньше. Да, к нагрузками дети быстро привыкали, но он постоянно их повышал. Сделал сотню отжиманий за подход? — теперь цель двести; сделал двести? — цель триста. Учитывая седьмой круг, результат в триста отжиманий Зур”дах уже мог показывать. Тренировали уже не столько длительность бега, сколько его интенсивность — и так бегать было в разу тяжелее, задавая с самого начала максимум. Прыжки подтянулись к остальным результатам и теперь он прыгал дальше всех.
А еще все они обросли мышцами, даже Кайра. Рост был очень быстрый. Как объяснил потом им Дах, все дело в той самой восстановительно смеси из ядер. Она ускоряла рост мышц и раскрывала потенциал тела. При этом рост как будто особо ни у кого не увеличился.
Зур”дах впервые буквально ощутил что становится сильнее с каждым днем. Правда, проверить насколько сильнее им не давали – никаких спаррингов однорукий пока не проводил, мол, рано еще.
И сегодня он бился над тем, как ввалить по мешку с камнями всем весом, как и хотел тренер. Хоть он и показывал как надо, у Зур”даха до сих пор не получалось:
То есть обычные удары имитирующие движения однорукого — получились, а вот то, что он требовал — нет.
— И как понять, что у меня вышло ударить как надо? — спросил Зур”дах у однорукого.
— Видишь этот мешок? Если правильно ударят они, — он указал на детей, — Он максимум — порвется, но если ударишь ты, — то, учитывая твою силу рук, его должно снести наполовину.
Зур”дах с сомнением посмотрел на огромный, ростом выше него мешок. Снесет? — подумал он.
Это был не просто мешок набитый камнями, — там внутри были металлические штыри, вбитые в пол. Кроме того, мешок, сделанный из прочной кожи неизвестной твари, был набит мелкими камнями и песком, и всё это очень хорошо гасило силу удара. А уж чтобы снести подобное…
Зур”дах не раз уже рвал мешок, но это обычно было после сотен нанесенных ударов, как совокупный ущерб. А вот сделать это с первого раза ни разу не получалось.
Вот и сейчас он наносил удар за ударом. Движения то они заучили все, вот только дело было уже не в самих движениях, а как они выполняются — как мышцы напрягаются или расслабляются, насколько включается тело. Детям не хватало той убойности и неучебной отточенности, которая была в ударах однорукого, и такое обрести можно было только в настоящих схватках.
Через сотню ударов его кулаки начали чесаться от безостановочных ударов, а пятка опорной ноги аж болела от постоянных рывков. Зур”дах отталкивался и пытался прочувствовать тот самый вес тела, о котором говорил тренер.
— Ты должен донести весь этот вес от пятки, через кулак и в мешок, и не потерять мощь. Чем больше теряешь во время переноса веса тела — тем слабее удар. На вдохе напрягаешься — на выдохе взрываешься ударом. Давай!
Зур”дах уже знал что удар, как и все движения, должен наносится на выдохе. Как это ему должно помочь – он не понимал, но делал.
Вдох.
Тело натягивается будто пружина.
Выдох.
И тело распрямляется и выстреливает удар.
Раз за разом. Техника была поставлена, нужно было лишь почувствовать нужный момент.
Если у остальных детей руки были голые, то руки Зур”даха Тар”лах плотно обмотал мягкими подкладками, чтобы ему было сложнее нанести вред мешку. Поэтому звук его ударов отличался от раздававшихся на тренировочной площадке.
Бам! Бам! БАм!
Я вроде все правильно делаю! Почему же не мешок не рвется?
Ему нравилось чувствовать как кулак проминает плотный мешок, оставляя каждый раз небольшую вмятину. Но этого было мало.
Сегодня гоблиненок чувствовал, что каждый удар сегодня дается ему легко. Легче обычного. Толчок, перенос веса и удар. Возврат. И по-новой. Хоть движение и разделялось на три части, однорукий говорил, что оно должно перерасти в одно-единое, безраздельное.
Понемногу стало неметь плечо. Верный признак, что количество ударов вышло за две сотни.
Пока он продолжал лупить в одном ритме, у остальных на площадке скорость ударов уже замедлилась – без обмоток, и Измененных рук им становилось больно. Почти у всех после этой тренировки костяшки пальцев были сбиты в кровь, к этому хоть и привыкли, но боль никуда не исчезла, им оставалось просто терпеть.
Зур”дах даже иногда чувствовал, что это немного…нечестно, ведь даже без обмоток у него ни разу с рук не слазила кожа, как у Кайры, к примеру.
Поэтому он повысил интенсивность. Бам-бам-бам.
Несколько раз от слишком резких, повторяющихся движений закружилась голова. Гоблиненок тряхнул ей и продолжил.
Должно получиться! — чувствовал он.
Тело начало уставать, руки неметь.
Правильный вдох-выдох, которому их учил однорукий, конечно облегчал тренировки, оттягивал момент уставания – момент, когда легкие начинают разрываться и гореть при каждом вдохе, однако сейчас Зур”дах уже тяжело дышал. Его кулак боли практически не чувствовал — только сопротивление мешка, которое волной возвращалось в руку.
Зур”дах распалял себя, представляя на месте мешка многоножку. Как вколачивает в нее удар за ударом. Беспощадно. Мощно. Безжалостно.
Еще. Еще. Еще.
Только так Зур”дах мог заставить себя выкладываться на полную.
Кулак с каждым ударом всё больше немел. Но какой-то расслабленности, о которой говорил Тарлах — не было. Наоборот, чем дольше продолжалась тренировка, тем зажатее становилось тело.
В один из ударов нога чуть пошатнулась. Его ноги уставали быстрее рук и верха тела.
Но это заминка заставила его встряхнуться и покрутить головой, оглядываясь вокруг. Тренировка продолжалась. Дети били мешки.
Зур”дах выдохнул и опустил руки. Они повисли плетьми. Проще было продолжать бить, чем остановиться и заставить себя начать заново.
Давай!
Хрен с ним! — стиснул зубы гоблиненок.
Наплевав на стойку, и вообще на тот прямой удар, который они отрабатывали сегодня, он сделал боковой. Просто махнул не целясь, будто плеткой.
Тело впервые расслабилось и Зур”дах почувствовал как оно провело импульс от ног. Рука была не сжатой пружиной, а бесформенной тряпкой, которой как пощечиной заехали кому-то по лицу.
Лицом был мешок.
Удар был неправильный, он сразу это осознал. Зато…зато в это ударе была сила. Именно из-за полной расслабленности руки.