Следующие десять минут старый гоблин рассказывал о встречах с злобоглазами, попутно отвечая на уточняющие вопросы. Некоторые касались серебристых кристаллов, торчащих их стен.
Удивлен, что ты придумал вырабатывать сопротивление на маленьких глазах. Это на самом деле отличная идея.
Драмар кивнул, а Златка переползла на руку Древнего, совершенно его не опасаясь.
Что ж, – подытожил Древний, – Выкладывай передом мной все ядра – пора приступать к делу.
Драмар достал ядра из корзинки и выложил перед статуей. Тут их было больше сорока штук.
Даже с запасом хватит…
В следующий миг от Древнего потянулись странные, голубоватые нити и каждая присосалась ядру.
Что он делает?
Дальше произошло нечто совсем невообразимое для гоблина. Нити подняли ядра вверх, и через десяток секунд те начали оплывать, будто под сильным огнем. Запахло гарью. Всё это начало крутиться как водоворот, сливаясь в один мощный поток. Ядра потеряли свою жесткую оболочку.
Что это? – спросил Драмар.
Слияние.
И действительно – через пару мгновений из этого круговорота странной жижи синие нити начали формировать большое ядро. Более сорока ядер сплавлялись в одно. При этом, во время процесса на пол начала осыпаться черная пыль, труха и прочие отходы, а сгусток золотистого цвета на месте ядра начал уменьшаться и уплотняться. Вскоре перед Древним в воздухе висело золотистое, чистое ядро энергии. Без физической оболочки. Прозрачное как янтарь, а внутри можно было разглядеть черный силуэт Златки.
Как красиво… - вдруг подумал Драмар.
А дальше..?
Дальше как обычно – глотай.
После этих слов золотое ядро полетело к старику.
Рот открой.
Едва рот гоблина открылся, как туда резко влетело ядро энергии. Он закашлялся от неожиданности.
Через секунду внутри будто что-то взорвалось со страшной силой. Из глаз потекли слезы. А из носа и ушей – кровь. Тело будто пронзили тысячи и тысячи иголок.
Я помогу в крайнем случае, но помни! Если ты справишься своими силами – ты будешь сильнее чем те, кому я помогал. Ты обладаешь Кровью неагрессивных насекомых, у тебя есть все шансы перебороть всё самому.
В глазах Драмара резко вспыхнуло и потемнело. А потом пропали все ощущения. Вообще все. Будто он ослеп, оглох, онемел и потерял обоняние одновременно. Никогда еще он такого не испытывал. И все его прошлые Поглощения начинались совсем иначе.
Гоблина будто раскололи на тысячи частичек. Он ощутил себя беспомощным как никогда.
Драмар висел в черной пустоте. Не было сил шевельнуть ни одной частью тела. Но так продолжалось недолго. Скоро в темноте возникли тысячи золотых насекомых, которые тут же облепили его беспомощное тело. При этом они не кусали, не щипали, не вгрызались в его тело – просто сидели, почти не шевелясь. Старик ощущал только лапки златок на своей коже и больше ничего, но через секунду всё изменилось.
Одновременно тысячи златок воткнули тонкие хоботки и начали высасывать его кровь. Это было больно. Драмар закричал. Но во тьме не прозвучало ни звука.
С каждым мгновением старый гоблин ощущал, как тело его словно бы усыхает, пустеет, умирает. Из него откачивали кровь, это продолжалось долго. Очень долго.
— Ахххх!!! – оглушительно прозвучал его стон боли.
В него начали врастать златки. Тело будто всасывало их, а они лапками прорастали всё глубже. Будто тысячи острейших иголок воткнули в тело Драмара. От такой боли обычно теряют сознание. Но тут, во тьме, это было невозможно. Лапки насекомых сдирали кожу, обнажая мясо. Каждая златка ощущалась раскаленным углем, прижатым к открытой ране.
Драмар зарычал и закричал одновременно. Однако в теле что-то происходило, помимо боли. Какие-то важные незримые изменения. Будто золотая кровь златок заменила его высосанную Кровь.
Мы обменялись кровью! - внезапно осознал Драмар.
Не было никакой борьбы, как он ожидал. Процесс вообще происходил иначе. Златки были готовы влиться в него, готовы были стать частью его, а он по-идиотски сопротивлялся.
Через секунд он расслабил тело, несмотря на адскую боль. Сначала ничего не происходило, а потом он ощутил как живительная золотая кровь начала вливаться в него. И чем больше он расслаблялся, тем сильнее она его наполняла.
Тысячи златок отправили мысленный посыл!
Слияние!
Слияние!
Кровь к крови!
Объединиться!
Причем Драмар понимал, что никакими словами они не говорят. Это их мысли-образы, которые он, как носитель Крови Златок, мог понимать.
Тело каждое мгновение менялось. Перестраивалось. Навсегда.
Время потеряло свой ход. Застыло. Золотая кровь пропитывала каждую клеточку его тела, каждый орган, каждую кость.
Тело становилось сильным, гибким, ловким. Кости укреплялись, сердце обновлялось, кожа становилась крепкой как жесткий хитин насекомых. Златки были с ним заодно.
Вот что значит правильное Поглощение, – понял Драмар, – Это когда ты им отдаешь всё, а они – тебе. И ты становишься чем-то средним. Ни тем, ни другим.
Но цена за это…гибель этих тысяч златок. Потому что в конечном итоге останется только он. Драмар. Вобравший в себя злато-кровь. Трансформированный.
Теперь старик видел, что частичные изменения тела, как это было у Охотников, это лишь побочное явление, огрызок возможностей Крови. Самые важные изменения при Полной Трансформацией происходят внутри и затрагивают вообще всё.
Он застыл, слушая свое тело, которое теперь было другим. Златки, которые покрыли его тело, теперь разлетались иссохшим прахом. В них больше не было жизни и силы. Они ее всю отдали Драмару. Добровольно.
Такого странного Поглощения у старого гоблина еще ни разу не было. Он висел во тьме, а тело его начинало светиться золотистым светом. Под кожей будто копошились миллионы муравьев, которые что-то перестраивали и перестраивали.
Сколько это длилось – он сказать не мог. Но в один момент это прекратилось и в голове прозвучал четко различимый голос Древнего:
Вставай.
Драмар вновь ощутил свое тело. К нему начали возвращаться ощущения.
Он еще не открыл глаза, но уже знал, что всё будет другим. Просто лежа на полу он ощущал пол, ощущал статую на нем стоящую, ясно ощущал троглодита у входа, и, наверное, еще на сотню шагов вокруг он мог видеть, что происходит. Так, как учили троглодиты, только он не использовал для этого руки или ноги – теперь улавливало помехи всё тело, целиком.
Поразительно!
Слух смог различить тонкий момент, когда ноги троглодитов стыкуются с поверхностью, он слышался в каком-то другом спектре. Но звук был. Просто раньше он был не в состоянии его уловить.
А если обратиться к крови? – вдруг подумал Драмар.
Через секунду он закрыл глаза…Миг – и исчезли вообще какие- либо границы пещеры, тоннеля, пола, потолка. Только чистое пространство без препятствий и преград. И в этом пространстве Драмар ощутил тысячи жизней. Вот полыхающий огнем энергии Древний. Вот рядом тусклый серый троглодит. Вот совсем крошечные муравьи или что-то такого же размера, ползущие по своим делам. Они были в восприятиии словно песчинки.
Гоблин будто только теперь стал по-настоящему видеть.
Это было даже не похоже на троглодитское ощущение мира, которое они ему показали. Это было что-то другое. Чем-то напоминало те моменты, когда он через свою Кровь искал златок, которые показывались ему огоньками в пространстве. Только сейчас он видел не только златок, а вообще всё вокруг. Все огоньки жизней. И такое количество “помех” оглушало. Сознание не могло воспринять всё это количество информации, вибраций, огоньков, нахлынувших бесконечным потоком со всех сторон. Более того, каждый огонь сигнализировал об опасности – то более слабой, то более сильной, и каждый раз это сопровождалось уколами. И чем больше его восприятие охватывало пространства, – сейчас это было больше трех сотен шагов, – тем больше иголок впивались в тело.
Драмар открыл глаза, но всё равно ощущал всё так же явно, как и с закрытыми. Стало даже сложнее.
Ограничь восприятие этой комнатой. Тебе рано чувствовать так много. Ты должен сначала привыкнуть.
Лежа на полу и ощущая его холод, Драмар попытался сделать как ему советовал Древний.
Инстинктивно он понял, что тот имеет в виду. Нужно сжать радиус его восприятия. Вот только первая же попытка отозвалась жуткой головной болью. Словно он пытался сжать огромный металлический обруч. Чуть пережмешь – и просто сломаешь.
Не бойся. Дави сильнее. Разрушь ограничения, наложенные твоим мозгом. Они ограничивают тебя как вширь, так и внутрь.
Драмар не совсем понял, что имеет в виду Древний, но понял, что надо сломать этот железный обруч.
Он начал расшатывать рамки восприятия.
Сильнее!
Старик удвоил усилия и голову пронзила дикая боль. Он не выдержал и вскрикнул.
Еще!
Одна попытка. Вторая.
Еще!
Третья. Четвертая.
С каждым разом Драмар чувствовал, как жесткие границы его восприятия расшатываются всё сильнее и внутреннее ограничение навсегда уходит.
Хрусть!
По нему пошла первая трещинка. Потом вторая.
Хрусть! Хрусть! Хрусть!
Три сотни шагов его восприятия разрушались.
Бам!
С каким-то страшным предчувствием гоблин ожидал момента, когда наконец разрушится последняя стена, сдерживающая восприятие.
— Ааааааа!!!
Уменьшай!
В момента разрушения Драмар вдруг ощутил себя чем-то другим. Он ощущал вообще всё селение троглодитов. Каждого троглодита. Он сумел заглянуть вглубь, наверх и даже дальше их селения. Его сознание едва не разорвало от запредельных для его гоблинского мозга возможностей.
Быстро уменьшай восприятие. Просто сожми. Теперь это будет легко.
Однако, в самый последний момент любопытство Драмара пересилило в момент этого безграничного восприятия и он заглянул в ту бездну, которая была на дне селения троглодитов. В самую глубь. Даже под озера, в которых находились тела Зрячих. В самый низ. Туда, где уже не было ни насекомых, ни любых других существ. Туда, куда даже не заходили троглодиты.