Белогурочка зло, с оттяжкой хлестнула его кожаной нагайкой по плечу.
— Ты что? — крикнул он. — Что я сказал?
— Ты ничего не сказал. — Белогурочка ударила коня пятками в бока и поскакала вперед.
— Дикие нравы, — сказал Андрей, почесывая плечо, на котором вздулась полоса, будто от ожога.
— Не возбуждай в девушках тщетных надежд, господин кавалер, — сказал Жан. — Очередное столкновение цивилизации и дикости закончилось в пользу дикости.
— Я мечтаю о той светлой минуте, — искренне сказал Андрей, — когда ступлю на палубу самого обыкновенного космического корабля и забуду о дикарях и их покровителях.
— А я, пожалуй, останусь здесь, — сказал Жан. — Если станцию не закроют, я останусь. Удивительная станция, уникальная.
По небу прошла белая полоса. Черная точка мелькнула и пронеслась в сторону святилища.
— Андрей! — закричал Жан. — Это наши!
— Все-таки они не улетели, — сказал Андрей.
Планетарный катер опустился рядом с ними примерно через час после того, как они увидели его в первый раз.
Штурман сказал Андрею, что Ингрид пришла в сознание этой ночью, и тогда капитан «Граната» узнал, что виновниками нападения на станцию были люди Октина Хаша. Поэтому катер сразу был отправлен к святилищу ведьм.
Они были готовы к поискам, к сложным переговорам с дикарями, но все оказалось просто. Октин Хаш сам вышел к опустившемуся катеру, вынес с собой часы Андрея — он был спокоен и не боялся мести людей. Он знаками показал, что Андрей и Жан уехали. Штурман связался с кораблем, и оттуда с помощью «глаза» прочесали степь. В тридцати километрах от становища обнаружили трех всадников...
Катер стоял на берегу реки. Река была еще широка, хотя приливная волна давно уже прошла по ней.
Андрей поговорил с капитаном, вкратце объяснив ему, что произошло за последние два дня.
Разговаривая с кораблем, Андрей пил кофе и ел бутерброды, не замечая, что ест. А потом, когда связь кончилась, он спохватился, что Белогурочка голодная, а он совсем о ней забыл. Стало неловко. Вокруг Жана хлопотал врач — Жан с удовольствием отдался в его руки, но как-то сразу обмяк, его знобило.
Андрей, держа в руке большой бутерброд с сыром, вылез из планетарного катера. Он сразу увидел Белогурочку. Она повела коней к реке поить. Кони стояли по колено в воде, а Белогурочка сидела на берегу и глядела перед собой.
Андрей подошел к ней. Белогурочка не обернулась.
— Поешь, — сказал Андрей. — Это вкусно.
Не оборачиваясь, Белогурочка подняла руку ладонью кверху. Андрей положил бутерброд на ладонь.
— Ты улетаешь? — спросила Белогурочка.
— Конечно, — сказал Андрей. — Меня ждут.
— А я остаюсь?
Андрей кивнул, хоть она и не могла увидеть такой ответ.
Стало жарко. Между лопатками Белогурочки блестел пот.
— Тогда улетай, — сказала Белогурочка. — Зачем стоишь?
— Я думаю, — сказал Андрей.
— Брюс! — закричали от катера. — Мы поднимаемся?
— Давай, мы довезем тебя до твоего становища, — сказал Андрей слишком бодрым голосом. — Пускай они удивятся.
— Кто там удивится? — сказала Белогурочка. — Воинов нет, а про меня думают, что я уже убита.
— Тебе лучше лететь с нами, чем ехать одной по степи.
— А как же лошади? — спросила Белогурочка.
— При чем тут лошади? Они чужие.
— Я всегда говорила, что ты глупый! — Белогурочка вскочила и обернулась к Андрею. — Как я могу бросить в степи трех коней? Ты знаешь, что у нас в стае совсем не осталось коней? Ты знаешь, что конь дороже, чем ребенок или даже женщина? Ты ничего не знаешь. Ты только ходишь и обещаешь.
— Что я обещал?
— Ты обещал нам оружие, много оружия, ты обещал нам лук, который стреляет огнем. Ты обещал нам железный дом, в который не сможет забраться Октин Хаш, ты обещал нам много железных воинов...
— Белогурочка, что ты несешь! Это же неправда.
— Это правда, потому что без этого Октин Хаш возьмет в рабство всю нашу стаю. И ты это знаешь. И хочешь отнять у нас последних коней! Ты ничего нам не даешь, а все хочешь отнять. Ты очень плохой человек, и лучше бы тебя съели ведьмы!
Андрей вздохнул, пережидая вспышку гнева.
Белогурочка замолчала. Она посмотрела на Андрея в упор, и глаза ее были злыми.
— И что ты будешь делать? — спросил Андрей.
— Я подожду, пока спадет вода, и поеду домой. Но с конями. Все будут рады, что есть кони.
— А когда спадет вода?
— Когда солнце будет вон там, — она показала довольно низко над горизонтом.
— Хорошо, — сказал Андрей.
Он вернулся к катеру. Штурман ждал его у люка.
— Ну что, попрощались? Это ваша проводница? Неплохо сложена, правда?
— Отлично сложена, — сказал Андрей, входя в катер.
Он оглянулся. Белогурочка стояла на берегу и смотрела ему вслед.
Андрей включил микрофон и сказал капитану «Граната»:
— Слушай, Федор, я останусь здесь еще на пять часов. Вы заберете меня от нашей прежней станции.
— А что случилось?
— Я не хочу оставлять девушку, которая была с нами.
— Так пускай ее подбросят на катере.
— У нее три коня. Это большая ценность в степи. Надо подождать, пока спадет вода в реке.
— Может, дать вам кого-нибудь еще?
— Зачем? Мы же будем под наблюдением «глаза». Надеюсь, что вы больше нас не потеряете.
— Это рискованно, — сказал капитан.
— Это не более рискованно, чем было вчера и сегодня ночью, когда вы не знали, где я нахожусь и жив ли. Люди Октина Хаша меня не тронут. А от зверей мы как-нибудь убежим.
— Это необходимо? — В голосе капитана было сомнение.
— Да, — сказал Андрей. — До связи.
Жан слышал этот разговор.
— Может, я тоже останусь с вами? — сказал он.
Он лежал на откинутом пассажирском кресле, доктор массировал ему живот. Жан с наслаждением страдал.
— Не надо, ты же знаешь, тут недалеко.
— Ты прав, — с готовностью согласился Жан. — Недалеко.
Андрей не стал переодеваться. Так и вышел из катера в черной тоге ведьмы. Правда, перетянул тогу серебряным ремнем с бластером на боку, с аптечкой и передатчиком. Теперь Андрей был сильнее любого обитателя планеты... Хотя, впрочем, это не спасло Конрада.
Андрей отошел от катера и поднял руку, прощаясь.
Катер беззвучно и плавно взмыл к редким облакам. Сразу стало слышно, как журчат кузнечики и поют в траве птицы. Кони вышли на сушу и паслись недалеко от берега. Андрей спустился к Белогурочке.
— Все улетели, а ты остался, — сказала Белогурочка равнодушно.
— Я провожу тебя — сказал Андрей. — Вдвоем лучше.
— Я бы и без тебя отвела коней, — сказала Белогурочка.
— Катер прилетит за мной к становищу.
— Может, тебе места не хватило в той машине?
— Может быть.
— А я думала, что боишься за меня.
— На провокационные вопросы не отвечаем, — сказал Андрей.
— Я тебя не поняла. Говори со мной понятно.
— Ты хочешь учиться?
— Я уже все знаю, — ответила Белогурочка.
— Когда сюда прилетит следующая экспедиция, тебя могут послать в Галактический центр.
— Слишком много незнакомых слов. Они мне не нужны.
Она поднялась, закрыв собой солнце. Черный силуэт очертила золотая кайма света. Было жарко, и вода журчала мирно, перекатывая мелкие камешки.
Глаза слипались. Засыпая, Андрей подумал, что он бесчувственный чурбан. Он скоро расстанется с этой девушкой и, наверное, навсегда, словно лишь мельком взглянул на нее в толпе. Он не должен спать, он должен беречь каждое мгновение...
Когда Андрей проснулся, солнце уже сошло с зенита. Жара стала томной и неподвижной. Он был весь мокрый от пота. Кожа горела.
— Можно идти дальше? — спросил Андрей.
— Можно, — сказала Белогурочка.
Они нашли лошадей, переехали через реку, миновали рощу,
— Если ты возьмешь меня, — сказала Белогурочка, — я буду очень послушная. Я буду варить тебе мясо и охотиться.
— Где охотиться? — не понял Андрей.
— У тебя дома.
— Ценная мысль, — сказал Андрей. И улыбнулся, представив себе эту дикую девочку с луком в руке на перекрестке центральных магистралей Космограда.
— Не смейся, — сказала Белогурочка строго.
— Я сам могу охотиться, — сказал Андрей. — У себя дома я знаю, как охотиться. Это только в степи я не все знаю.
— А если ты останешься, ты будешь здесь охотиться.
Андрей не ответил. Они ехали по степной тропе. Пыль поднималась из-под копыт.
— Если ты не хочешь жить со мной, — сказала Белогурочка, — ты можешь жить с моей сестрой. Она тоже красивая. Она будет рада.
— Ты хочешь этого?
— Я хочу, чтобы ты остался.
— А что ты сделаешь, если я соглашусь?
— Я буду рада, — сказала Белогурочка. — А потом я убью мою сестру.
Она была беспредельно откровенна.
— Белогурочка, я не могу остаться здесь, — у меня есть мое дело, моя стая, моя охота. Я не могу взять тебя с собой. Там все слишком чужое. Давай больше не говорить об этом.
...Они миновали руины сгоревшей станции. В руинах возились ребятишки из стаи Белогурочки. Они узнали ее и побежали вперед, к становищу.
Становище было там же, в заросшей кустами лощине.
Белогурочка оказалась в кольце женщин, которые расспрашивали ее, потом одна из них зарыдала. Из шатра вышел старый вождь.
Андрей стоял в стороне, возле лошадей. Два подростка, почти воины, взяли лошадей и повели их в кусты.
Андрей почувствовал, как беззвучной тенью опускается катер.
Катер улегся на траву за его спиной. Оттуда вышел штурман.
— У вас все в порядке? — спросил он.
— Все в порядке, — сказал Андрей.
Надо было что-то сделать.
Белогурочка смотрела на него. Рядом стоял и ее отец, и другие люди стаи.
Они смотрели на катер и на Андрея.
— Мы вернемся, — сказал Андрей.
Белогурочка перевела его слова отцу.
— Полетели, — сказал Андрей.
Он заставил себя пойти к катеру. Что делать Белогурочке в городе? Ее место здесь. Рыбу тоже нельзя вытаскивать из воды, даже если можешь подарить ей отдельный дом на суше.