На это нельзя было смотреть без слёз умиления. И зависти. Чуть-чуть…
Чудеса случаются. Они на самом деле есть!
Просто люди не видят их в череде дней, заполненных обыденными вещами и привычными действиями, вызывающими привычный результат.
Чудеса есть.
Просто обычно они совсем маленькие, скромные, и не имеют яркого привлекательного оперения. Их трудно заметить в мельтешении крикливой рекламы того, что человеку на самом деле не нужно.
Ему нужны они — маленькие чудеса.
Это глубоких вдох и прикосновение к кому-то, кого ты любишь. Улыбка и блеск в глазах напротив. Стук живого сердца. Смех, прогулка в тени деревьев, вкус мороженого и запах сирени. Забытое одиночество.
Вот они какие — настоящие чудеса.
Кира обнимала Никиту и чувствовала, что никто и никогда за всё существование человечества не был так счастлив! Быть более счастливой, чем она сейчас просто невозможно, немыслимо! Счастья было так много, что оно звенело, пело в груди, двигалось по телу со скоростью света, и если бы он её не держал, Кира взорвалась бы, излучая это бесконечное счастье, как сверхновая, зарождая собой в пустоте новую звезду. Самую красивую звезду во всей вселенной.
Но он держал и пришлось всё это счастье отдать ему.
— Никита. Я знала, знала, что ты жив. Я знала, что ты не умер. Я никого не слушала.
— Я жив. И ты здесь. Наконец-то ты здесь.
Всё такой же худой и жилистый, такой же тёплый, и голос ничуть не изменился. И запах. И сила, с которой он её обнимает.
— Столько времени прошло. Я забыла всё это время. Вот прямо сейчас. Будто это только тень ужаса, ничего не было. Не знаю, как мы сюда попали. Не знаю, зачем. Но мы вместе, так какая разница?
— Мы вместе. Не думай о прошлом, неважно, какое оно. Оно позади. А мы — здесь.
Кира была так счастлива, что всё закончилось, что больше не нужно никуда бежать, никого искать, не думать бесконечно и болезненно, что делать дальше — так счастлива, что даже не могла плакать или смеяться. Только и смогла, что закрыть глаза и прижать ладони к его спине, и положить голову на его плечо.
От него пахло так знакомо! Немного терпко, чуть-чуть солёно, каплю остро. Можно было держать в памяти его лицо, улыбку, поворот головы и даже голос, но запах… вот что Кира забыла в первую очередь. И вот что она теперь вспоминала, и наслаждалась им, и именно запах её успокаивал, доказывал, что всё происходящее вовсе не злой сон.
— Теперь всё хорошо. Ты рядом и теперь всё будет хорошо. — Говорил Никита, так же без эмоций, потому что если позволить себе дать им просочиться, они разорвут обоих в клочки.
— Мне говорили, что ты умер. — Шептала Кира, с улыбкой слушая, как звучит его голос. — Мне говорили, тебя больше нет.
— Я тут.
— Я так долго тебя искала…
— Я тебя ждал.
И больше нечего было сказать. К чему ему описания всех тех кругов ада, которые прошла Кира? Главное, что прошла. Вот он, конец этого жуткого пути, здесь, в объятиях человека, который непонятным образом стал слишком важным звеном всей её жизни.
— Теперь всё будет хорошо. — Повторил Никита.
Он молча подхватил Киру на руки. Она не сопротивлялась, наоборот, вдруг почувствовала, что не хочет и не может шевелиться. Усталость словно обрушилась на Киру и она погрузилась в странное состояние — полусна, полуяви.
Никита нёс её по коридору и Кира улыбалась. Ему, стенам тоннеля, всему этому миру, всё-таки справедливому и доброму, всей Вселенной.
Которая сократилась до размеров одного-единственного человека.
Кира следила за ним, и собиралась следить всё время, сколько ей его отпущено.
Димитр оглянулся на Зои, та кивком предложила отойти к стене, что они и сделали. Там, опершись спинами, они отвернулись, чтобы не мешать этой заново обретшей друг друга парочке. Хотя те, похоже, ничего вокруг не замечали.
— И кто это такой? — Рассеяно спросил Димитр.
— Никита. Её парень, который пропал. Мы все думали, он погиб, лежит где-то… а она искала.
— Где пропал? Когда?
— А ты молодец, — Фыркнула Зои. — Сразу к делу. На другой базе пропал, знаешь, есть такая, далеко, в каменной долине.
— Слыхал. Давно это было?
— Да. Очень давно.
— Точно? Вы тут всего несколько месяцев.
— Ну, не так давно, как ты, конечно же.
— И что он делает здесь? — Спросил Димитр.
— Самой интересно. Но думаю, он нам расскажет. Ей-то точно. — Хмыкнула Зои. — И мы заодно послушаем.
— Ладно.
Ответ был странным для Димитра, слишком коротким и каким-то смиренным, что ли. Зои посмотрела на него, прикинула — о чём тот думает? Тоже считает, что Никита ненастоящий? Жуть просто. Кругом ни одного живого человека, только инопланетные куклы.
Хотя… если они ровным счётом ничем от людей не отличаются, то какая разница?
— Слушай, жутко, наверное, тебе? — Склонив голову набок, спросила Зои.
— В смысле? — Словно очнувшись от каких-то мыслей, спросил Димитр.
— Ну, если ты думаешь, что все вокруг — искусственные. Жутко тебе среди нас?
Она мягко улыбалась. Очень непривычное для себя самой ощущение — мягкость. Но с ним хотелось быть именно такой, впервые в жизни.
А ещё ей хотелось забрать его себе. Всем периодически хочется человеческого тепла и участия, чтобы выслушали и просто обняли, помогли и поддержали, но Зои хотелось его ещё и как мужчину. Она бы попросила его быть с ней, если бы могла.
Но она не могла. По крайней мере, не могла произнести ничего подобного вслух. Или могла, но только пересилив себя, заставив, и тогда голос звучал бы вызывающе и с насмешкой.
Поэтому Зои просто смотрела, а если и была в её взгляде какая-то просьба, то разве что самая невинная.
Димитр пристально смотрел на Зои, а потом поднял руку, положил ей на затылок. И поцеловал.
У него были жёсткие губы и поцелуй тоже жёсткий. Даже не настойчивый, а какой-то неподатливый, железобетонный — отказаться от такого поцелуя нет ни малейшего шанса. Но Зои и не собиралась отказываться. С каждой секундой всё сильней стучало сердце и эта сила, когда вёл он, управлял он, и решал тоже он — это впервые в жизни из слабости превратилось в наслаждение.
Наконец-то. Наконец-то он это сделал!
Зои продолжала прижимать руки к камню, и только немного потянулась к нему, чтобы Димитр не подумал, будто ей не хочется его целовать. Просто, если уж они перейдут на новый уровень общения, то вот так — медленно, вдумчиво, каждый миг убеждаясь, что путь верный и желанный для обоих.
Впрочем, длилось это недолго. Димитр отодвинулся, резко оглянулся, не отпуская руки. Зои хотелось потереться о его ладонь, как кошке, но она только на миг прижалась к ней щекой.
— Пошли.
Никита нёс Киру в сторону ярко освещённого помещения-склада. Димитр снова пошёл чуть впереди, хотя никакой необходимости быть начеку вроде как больше не было. Ну, так думала Зои. Но переубеждать его не пыталась — пусть.
Помещение и правда оказалось огромным, безразмерным, его края терялись в полумраке. И заваленным всякими вещами, забитым ими просто под завязку, так, что между грудами предметов оставались лишь узкие извилистые проходы. Чего тут только не было! Зои увидела дуал — огромный, с серебристыми трубами и огромной решёткой, из которой при полёте должно вырываться пламя. Не настоящее, конечно, бутафория для антуража, но всё же. Дуал был завален большим количеством толстых одеял, а поверху громоздилось три компьютерных стола. На самой верхотуре — канистры с какой-то розовой и салатовой жидкостью. Дальше стояли спортивные тренажёры, и Папаша на длинном столе с ящиками, и какие-то станки, и даже пара роботов неизвестного назначения. Всё это перемежалось сейфами, деревянной мебелью и огромными кусками пластиковых труб. И коробки, коробки, подписанные маркерами, из которых торчали пакеты, тряпьё и даже мягкие игрушки.
Место было совершенно сюрреалистическое.
Никита, уверенно петляя по проходам, дошёл до какого-то закутка. Там было довольно свободно, стоял диван, заваленный одеждой. Никита посадил на него Киру и устало опустился рядом. Та тут же прижалась к его руке и положила голову ему на плечо. Никита накрыл её руку своей. Оба замерли, будто боялись лишним движением испортить реальность и оказаться где-то в другом месте, в одиночестве.
Судя по всему, это было логово, которое устроил себе Никита. По крайней мере, место, в отличие от остального помещения, выглядела обжитым.
Зои и Димитр, потоптавшись неподалёку, тоже нашли где пристроиться — Димитр просто вытащил из кучи хлама два компьютерных кресла, у одного кое-как поправил кривую спинку и оставил себе, второе, целое, отряхнул и отдал Зои.
Закуток Никиты окружала стена каких-то металлических шкафов с огромным количеством маленьких ящиков. Они загораживали свет, который падал неизвестно откуда, отчего тут было чуть темней, чем в остальных частях зала.
Устроившись, Димитр с Зои вздохнули с облегчением. Кажется, они добрались до ключевой точки.
Переглянулись.
Хотя Кира выглядела так, будто заснула с открытыми глазами, вопрос задала именно она.
— Расскажи, что с тобой случилось. Всё. Расскажи всё.
Никита кивнул.
— Да, конечно. Я всё расскажу. Будете спрашивать или мне самому?
— Для начала скажи — это ты присылал дрон? Ты пробил проход? Ты открывал последнюю стенку? Ты нас сюда привёл? — Спросил Димитр.
— Да. Это был я.
— Ты знал, что мы там… сидим взаперти? — Спросила Зои.
— Да. И как только смог, я вас вытащил.
— Ты взорвал нам проход. — Утвердительно вставил Димитр.
— Да. Ваша база большая, повредить вам при взрыве риск был минимальным, поэтому я это сделал. Кира… там взрывать, просто бросив динамит, было слишком опасно, она могла погибнуть. Поэтому пришлось просить вас помочь ей.
— Почему ты сам не пошёл и не вытащил её? — Продолжал допрос Димитр.
— Я не мог выйти. — Просто ответил Никита. — Ты же видел силовой блок? Ну, через который вы прыгали. Я смог только научиться отключать его на четыре секунды. И это мне ещё сильно повезло. Но чтобы выйти, четыре секунды слишком мало… Да и как зайти назад? Предположим, я настрою дрон так, чтобы он включил мне проход. А дальше что? Ваша часть подземки — тупик. Оттуда нет выхода.