– А потом синтетики открыли вашу Эльси и вашу плазму. Вы должны знать, что плазма планеты обладает уникальными свойствами. Она восстанавливает любой живой организм, убирает повреждения, продлевает жизнь, – продолжила рассказ Хэна. – Когда к нам прилетел твой брат Люк, он был ранен, и в его крови циркулировал сильный яд. Если бы не кулон из Живого металла, который висел у него на груди, не Ключ от Первого Храма, Люк бы погиб. Его жизнь сохранил Живой металл. Он умеет не только исцелять, но и создавать. Все живое на планете Эльси существовало благодаря этому металлу. Растения, животные, птицы – металл создавал для их жизни нужный климат. Дули нужные ветра, текли теплые течения, земля согревалась, и на ней можно было жить.
После того как люди и роботы выкачали почти всю плазму с поверхности планеты, большинство земель превратились в ледяную пустыню, лишенную жизни. Не осталось ни животных, ни птиц. Большинство животных вашей планеты вы потеряли окончательно. Те ящеры, которые живут с вами сейчас, – это завезенные рептилии. Мы привезли их с планеты иимцев, с Исгема, чтобы хоть как-то заселить Эльси. Ящеры боятся Живого металла, потому что не знают его. Он для них чужой. Из коренных же обитателей Эльси остались только черви зимонааки, которые невероятно размножились, потому что птиц, которые ими питались раньше, не стало уже очень давно.
– Зимонааки всегда жили на Эльси… – медленно повторила Тигаки.
– И только зимонааки остались от всего живого мира вашей планеты. Остальные все вымерли. Все птицы, все животные и все насекомые. Мы создаем вашу планету заново, – сказал Клэ-ё. – Прокладываем новые подземные шахты и пытаемся поднять плазму планеты, ту, что осталась на глубине, к самой поверхности, чтобы согреть и оживить Эльси. Потом заселяем земли птицами, ящерами и животными. Не все животные приживаются, не все размножаются на чужой территории. С ящерами проще, они легко приспособились к климату новой планеты.
– Мы пытались остановить ваши войны, но это невозможно, – вступил в разговор Ноу. – Вы очень агрессивны. Мы боялись учить вас и давать новые мощные технологии: думали, что вы окончательно уничтожите свою планету. И мы придумали для вас религию. Мы надеялись, что она будет сдерживать вашу ненависть. Мы придумали назвать Эльси Настоящей Матерью, чтобы вы учились любить свою планету и друг друга. Мы придумали правила и молитвы, мы дали вам драконов, чтобы ваши люди в пустыне не погибли. Но все было напрасно. Драконы должны были помогать охранять Храм и перевозить продукты с материков. А вы их использовали для нападения на Города.
– А ведь вас оставалось так мало. И мы не хотели, чтобы вы все погибли, – добавила Мо.
Тигаки слушала этих высоких спокойных людей и понимала, что все так и есть. Но еще она вспомнила стремление Мэй к миру, поэтому подняла голову и решительно посмотрела в удивительно яркие глаза Хэны.
– Не все мы такие. Среди нас есть те, кто стремится к миру. Мэй и ее отец, например. Они желают мира и не хотят никого убивать. Они готовы забыть свои обиды, смерть своих близких и договориться. Отец Мэй даже помогал врагам, я это знаю.
– Значит, не все потеряно. Значит, у нас есть шанс, и у вас тоже есть шанс, – кивнула Хэна. – Теперь мы попробуем связаться с Люком, если он действительно находится в Белой пристани. Мы установим с ним связь и поможем вам выключить все серверы.
Глава 31Мэй. Мы были земледельцами
Глаза Наму-Олы, широко открытые, большие и выразительные, смотрели, казалось, прямо на Мэй. Она казалась живой, эта девушка по прозвищу Синяя Птаха. На запястьях – браслеты с бусинами, волосы струятся по плечам, обутые в льёсы ноги плотно прижаты к драконьим бокам.
А внизу, под брюхом дракона, огромные деревья. Деревья-Гиганты.
Мэй не удержалась, провела пальцами по выпуклым маленьким листочкам, ощутила теплоту Живого металла и сжала кулак, пытаясь сохранить в себе это ласковое тепло.
– Тигаки сейчас на острове, – проговорила Мэй. – И я не знаю, чем она может помочь. Ей снятся особенные сны, но ты ведь это знаешь.
Люк встал рядом, очень близко, и его плечо прикасалось к плечу Мэй. Он тоже смотрел на изображение девушки на драконе.
– Да, я знаю. Тигаки умеет предсказывать будущее. Но я не думаю, что этот ее талант может как-то нам сейчас пригодиться. Я не до конца понял, как точно должны сработать ключи, надо разобраться. Пойдем наверх. Но сначала я хочу тебе показать кое-что еще. Пойдем со мной.
Люк взял Мэй за руку и повел куда-то вглубь пещеры. Огромный корабль остался за спиной, и в полной тишине Мэй слышала лишь эхо собственных шагов и шагов Люка. Енси тоже остался в просторном зале. Он послушно сложил крылья и терпеливо ждал своих хозяев.
Широкий проход, в который они завернули, спускался вниз, в темноту, и ничто не освещало эту дорогу в теплом пространстве. А воздух действительно становился все теплее и теплее.
– Куда мы идем? Тут ничего не видно… – проговорила Мэй, крепче сжимая ладонь Люка.
– Ты увидишь сейчас. Нам не нужен свет.
И словно в подтверждение слов Люка, впереди появилось сияние. Сначала оно казалось слабым, неуверенным, но затем по стенам побежали голубые отсветы, а потолок и вовсе вспыхнул нежно-голубым. Вскоре проход расширился настолько, что можно было пролететь на драконе, и в конце концов вывел в огромный зал, полный сияющих искр и тихого шипения.
Мэй уже поняла, что это. Источник Живого металла. Еще один источник.
Он находился прямо в земле, небольшой, окруженный темно-синими гладкими камнями. Живой металл медленно поднимался и опускался, как будто только и ждал, когда же в него опустят шар с платой.
Мэй не могла поверить своим глазам!
– Люк, ведь никто не знает, что в Девятом сервере есть источник! Наверное, даже Мара не знает, иначе давно бы привела сюда роботов! Она бы точно примчалась в Белую пристань, пока ты летал на драконах!
– Никто не знает, – согласился Люк. – Это секрет Потрепанного Птаха. Только он знал, да его люди. И Синяя Птаха тоже знала. Они охраняли этот секрет, сражались за него и одержали победу. Никто так и не узнал, что в Девятом сервере есть свой источник.
– А ты как узнал?
– Потрепанный Птах оставил указатели, и я их нашел.
– Какие? – спросила Мэй.
– Пойдем. Я покажу.
Енси покинул пещеру, увозя Мэй и Люка на своей спине. Миновали овраг и поднялись высоко в небо. Светило уже клонилось к горизонту, усталое и большое. Розовые всполохи напоминали о том, что совсем скоро наступит ночь и поднимется сиреневый Буймиш.
Под крыльями Енси лежали все те же белые развалины.
– Смотри, Мэй, – заговорил вдруг Люк. – Видишь мертвого дракона? Его голова повернута как раз в сторону ущелья.
Мэй наклонилась и действительно рассмотрела рядом с мостом, в траве, останки черной машины.
– Он почти целый. Я бы даже не подумала, что этот дракон мертв, – проговорила она.
– Да, целый дракон, который тем не менее мертв. Он служит указателем. Дракон указывает на подземелье и источник Живого металла.
– Но как ты догадался?
Люк улыбнулся и протянул что-то Мэй. В его ладони лежал маленький кулончик, до странного похожий на Первый ключ. Крохотная синяя вещица слабо поблескивала в лучах уходящего Светила.
– Что это? Еще один ключ? – не поняла Мэй.
– Возьми его. Видишь, кто на нем изображен? – Теплые пальцы Люка коснулись ладони Мэй, и она взяла кулон.
– Похоже на… на Синюю Птаху… Это ведь она, да?
– Да. Это кулон Потрепанного Птаха. На своей груди он носил не первичные ключи, а этот кулон. Я видел это на видеофайлах, которые он оставил. Рядом со своим сердцем Потрепанный Птах носил свою любимую. А на обратной стороне кулона еще один знак. Он обозначает источник Живого металла. Старый знак, который сейчас переводят как «песок». Раньше он переводился по-другому. Бьярнатль. Живой металл. Давным-давно, еще до пришествия Других, или роботов, этим словом называли плазму планеты Эльси. И я не верю, Мэй, что мы всегда были злыми. Задолго до того, как прилетели Другие, жители Эльси существовали в мире. У нас не было роботов и больших машин, но у нас были большие города, огромные сады и много удивительных животных. Мы не поили плазмой машины, мы использовали ее для разведения садов. В почву помещали сосуд с бьярнатль, и на этой земле всегда был самый лучший, самый большой урожай. Вокруг каждого города росли деревья, много деревьев. Я видел это на старых рисунках там, под землей. Ниже источника. Ты тоже это увидишь. Мы были земледельцами, Мэй. Воинами нас сделали роботы.
Енси резко хлопнул крыльями и пошел на посадку. Ровная крыша белой башни приблизилась, и Мэй увидела окрашенные розовыми лучами гладкие камни парапета. Они вернулись в башню, и Люк помог девушке слезть с дракона.
Впереди у них был тихий и спокойный вечер. Они в безопасности. Драконы Храма выключены. Большие машины Второго сервера – те самые длинные черви, с которыми приходилось сражаться в пустыне, – тоже выключены. Мара наверняка озадачена и теперь строит новые планы, но пока у Люка и Мэй есть время.
Можно сварить саам, сделать какую-нибудь кашу на ужин и поесть на крыше, любуясь сиреневым Буймишем, который будет медленно и торжественно подниматься над Белой пристанью. Можно расспросить Люка – он наверняка знает множество удивительных историй о прошлом. Это хорошее время, и Мэй улыбнулась, представив, как она его проведет.
Но едва переступили порог маленькой башенки, находящейся на крыше, как Мэй увидела на пульте большое светящееся окошко. Кто-то пытался связаться с Белой пристанью. Кто-то настойчиво вызывал Люка.
Люк тут же кинулся к пульту, провел пальцем по плоскому значку, включая связь. Появилось смутно знакомое лицо, которое Мэй уже где-то видела. Светлые, почти белые волосы, зеленые глаза и нежно очерченные губы. Очень красивое и очень одухотворенное лицо.