Хендрик кивнул, явно наслаждаясь изумлением Михаэля.
- Чародей заставил их рыть, а сам умер. А тролли долгожители. Может, они вообще не умирают. И они продолжают рыть этот ход. Никто не знает, докуда дошла эта лестница. Наши мужчины пытались это выяснить и спускались вниз, но через несколько дней возвращались, так и не дойдя до конца.
Хевдрик улыбался, но Михаэля эта история совсем не забавляла. Мысль о лестнице, которая километр за километром углубляется в землю и, может, не имеет конца, ужаснула его.
- Почему вы называете её небесной лестницей? Ведь она ведёт вниз.
- Естественно. – всерьёз сказала Лиза. – А куда же ещё?
Михаэль указал большим пальцем вверх:
- Я всегда полагал, что небо вверху, а преисподняя внизу.
- Что за глупости! - воскликнул Хендрик. - Как раз наоборот. Преисподняя над нами! - Но тут же испугался, что обидел Михаэля, назвав преисподней тот мир, откуда тот пришёл: - Ой, извини!
- Нам уже пора возвращаться, - напомнила Лиза. - Поздно, а до дома ещё далеко.
На обратном пути Михаэлю опять стало не по себе. Рассказанная Хендриком история пробудила в нём давние воспоминания о чём-то неприятном.
Как и сказала Лиза, было уже поздно, хотя для Михаэля по-прежнему оставалось загадкой, как здесь определяют время, если нет ни вечера, ни утра, а день не отличишь от ночи. Постоянно держится этот ровный бледный свет.
Мать Лизы уже приготовила ужин, когда они вернулись. Вольф к ужину не вышел, за что Михаэль был ему почти благодарен. После сегодняшнего разговора Вольфа с Эрликом Михаэлю стало ясно, что ему никогда не подружиться с Вольфом.
После ужина он поболтал с родителями Лизы и рассказал им об увиденном. Затем поднялся в свою комнату и ещё полчаса записывал в дневник свои впечатления. А поскольку совсем не чувствовал себя уставшим и ещё не понял системы, по которой люди ложатся спать и встают, он снова вышел из комнаты. В даме было тихо. Видимо, все спали, но Михаэлю не хотелось ложиться, и он вышел из дома и отправился вдоль по улице. Люди попадались очень редко, и вокруг стояла ощутимая тишина. Должно быть, она и определяла здесь то, что люди понимают под словом ночь. Михаэль немного Погулял и снова направился к дому Лизы.
Но на полпути повстречал Марлика. Чародей боком сидел на лохматом муле, таком же старом, как и всадник, и являл собой довольно комичное зрелище. Завидев Михаэля, он приветственно поднял руку, остановил своё животное и неторопливо спешился.
- Ты ещё не спишь? - спросил он. - Уже поздно.
- Может быть. Но я этого не чувствую. Как это...
Марлик понимающе улыбнулся:
- Там, откуда ты пришёл, становится темно, когда наступает время сна.
- Откуда вы знаете? - удивился Михаэль.
Марлик кивнул.
- У нас нет говорящих картинок, как у вас, но и мы умеем сохранять воспоминания, - таинственно ответил он - Пройдёт немного времени, и ты тоже научишься чувствовать время. Ну, а раз уж ты не спишь, то, может, проводишь меня? Я покажу тебе мою лабораторию.
Михаэля немного удивило, что чародей употребляет современное слово «лаборатория». Но, войдя во владения Марлика в обжитой части скалистой крепости, Михаэль увидел, что они не имеют ничего общего с привычным ему представлением о лаборатории.
Они состояли из трёх или четырёх просторных помещений, служивших чародею и жильём, потому что в углу находилась плита с нагромождением грязной посуды. Вдоль всех стен тянулись стеллажи, уставленные сосудами, тиглями, стеклянными и металлическими ёмкостями и множеством деревянных плошек со всевозможными травами и снадобьями. На больших деревянных столах стояли кустарно сделанные, но на вид сложные аппараты. Михаэлю казалось, что нечто подобное он уже где-то видел. И он вспомнил: это же лаборатория средневекового алхимика! Эта мысль его ошеломила, и он сказал об этом Марлику.
Марлик задумался, прежде чем ответить:
- Многие вещи на свете имеют одинаковый вид, поскольку могут быть только такими.
А может быть, лаборатория так напоминала алхимическую потому, что знание было утрачено в Подземье не так безнадёжно, как казалось самим его жителям. Марлик, видимо, думал о том же, потому что он надолго замолк. Но потом очнулся и начал терпеливо отвечать на вопросы Михаэля. До сих пор у того были весьма смутные представления о деятельности Марлика. Что, собственно, значит быть чародеем? Марлик вовсе не был колуном, который дни напролёт произносит какие-нибудь заклинания. Напротив, Михаэль начал понимать, что этот старик незаменим для Подземья, потому что он не только чародей, но и архитектор, и врач, и учёный, и советник короля. Многие баночки и скляночки содержали целебные травы или растительные экстракты для исцеления ран и болезней. По сути, Марлик был очень мало связан с магией. Когда Михаэль спросил его об этом, Марлик с загадочной улыбкой обещал поговорить с ним на эту тему как-нибудь потом.
Он больше часа показывал Михаэлю свою лабораторию и, заметив, что утомил мальчика, сам сказал, что уже пора.
- Если хочешь, приходи ко мне завтра. Хотя лучше Лизы и Хендрика тебе никто ничего не покажет.
Он пошёл проводить Михаэля до двери, и они услышали в соседней комнате глухой стук, звон стекла и тоненький голосок, громко чертыхающийся, хотя слов различить было нельзя. Марлик остановился, поднял брови и затем резко развернулся.
- Подожди-ка, я сейчас вернусь. - Он быстрыми шагами скрылся за дверью. Там он стал кого-то отчитывать, ему отвечал разгневанный голосок, и хотя Марлик не звал Михаэля, он вошёл в соседнюю комнату,
Марлик стоял к нему спиной, склонившись над большим стеклянным ящиком, похожим на аквариум. В нем порхало нечто крылатое, светящееся и гневно жестикулирующее ручками.
- Двицель? - удивлённо воскликнул Михаэдь, подходя ближе.
Марлик оглянулся, по лицу его скользнуло сердитое выражение, но он ничего не сказал и снова повернулся к блуждающему огоньку в стеклянном ящике.
То действительно был Двицель. Михаэль сразу узнал его, несмотря на помятые и надорванные крылышки, и тот тоже обрадовался, увидев Михаэля.
- Михаэль! Как хорошо, что ты здесь! Скажи хоть ты этому остолопу, чтобы отпустил меня. Мне здесь не нравится. Мы так не договаривались! Он хочет, наверное, чтобы я пустил здесь корни!
Марлик глубоко вздохнул:
- Осталось недолго. Уж немножко-то можно потерпеть?
- Нельзя! Я бы ни за что не пришёл сюда, если бы ты сразу сказал, что запрёшь меня в стекляшку, как рыбу.
- Зачем вы держите его в заточении? - спросил Михаэль.
- Он не в заточении, - возразил Марлик. - Ты же сам видел, что они могут учинить, сами того не желая. Если я его выпущу, он спалит мне всю лабораторию.
- Так оно и будет, если ты не отпустишь меня на свободу, - пригрозил Двицель.
- Отпустите его, - попросил Михаэль. - Он спас нам жизнь.
- Я знаю, - сказал Марлик с некоторой досадой - Именно об этом я и хотел о ним поговорить, это очень важно.
Михаэль ещё утром заметил, как Марлика поразил тот факт, что блуждающий огонёк, спас людей от огненного демона. Тем тяжелее было ему, теперь видеть Двицеля в стеклянном застенке, он чувствовал себя виноватым в его заточении.
- Я уверен, он и так ответит на все ваши вопросы. - Михаэль обернулся к Двицелю: - Ты обещаешь снова явиться сюда и ничего тут не поджечь и не наделать других глупостей?
Двитлъ принялся раскачиваться на цыпочках:
- Он этого не заслужил. Но если вы так хотите, да. Завтра я прилечу, и мы поговорим. Если этот старый хрыч вообще, сможет понять, что я ему саджу.
Михаэль не сдержал улыбку. Манеры Двицеля оставляли желать лучшего. Но наглость его вызывала скорее смех, чем обиду.
Марлик покачал головой, пожал плечами и прищёлкнул пальцами. И стеклянный аквариум начал приоткрываться, Двицель вылетел наружу, рассыпая искры, и сделал над ними два круга, прежде чем исчезнуть за дверью.
Михаэль смотрел на раскрытый аквариум во все глаза. Впервые, если не считать того приключения в запретном зале, он видел чары Марлика в действии, и пусть то, что он сейчас сделал, было сущим пустяком, Михаэль не мог опомниться от удивления.
- Тебе, наверное, пора. - В голосе и во взгляде Марлика сквозил холодок.
- Мне очень жаль, если я вас... - начал Михаэль, но Марлик перебил его:
- Не надо извиняться, я не имел права запирать его. Иногда делаешь такие промашки.
Михаэлю было очень неприятно. В последнее время он, как нарочно, ставил в неловкое положение тех людей, которые были особенно добры к нему. Он повернулся и послушно направился к двери, но в этот момент заметил на полке у двери нечто такое, что заставило его остановиться.
- Что это? - спросил он дрожащим голосом. Озноб прошёл у него по спине, и вновь он ощутил всем своим существом тяжкую атмосферу крепости-замка. На полке стоял серебряный поднос, а на нем лежал кристалл величиной с кулак. Он имел форму яйца и был отшлифован тысячами граней, которые преломляли свет так, что кристалл утопал в мерцающем радужном сиянии.
- Не прикасайся к нему! - испуганно воскликнул Марлик, когда Михаэль потянулся к кристаллу.
Михаэль отдёрнул руку и вопросительно оглянулся:
- Что это?
- Волшебный камень Вульфгара, - с видимой неохотой ответил Марлик.
Вульфгар. Второй раз Михаэль слышал это имя, и второй раз ему казалось, что оно с чем-то связано в его памяти. Может быть, с чьим-то вскользь сказанным словом, может быть, с какой-то мелочью, которой он не придал значения.
- От этого камня он черпал свою волшебную силу,- поведал Марлик, отводя от кристалла взгляд, будто опасаясь прямо смотреть на него, - Никто не знает, что он собой представляет. Лично я не верю, что он обладает какой-нибудь волшебной силой Михаэль заставил себя ещё раз взглянуть на камень. Ему тоже было неприятно смотреть на его мерцающий свет. Кристалл словно бы излучал нечто невидимое.
- Кто был этот Вульфгар? - спросил Михаэль, не сводя глаз с кристалла.