Внутри кристалла начал пульсировать матовый красный свет. Свечение нарастало, превращаясь во вспышки. И часть этого света втекала в пальцы Вольфа.
У всех на глазах с ним происходили разительные перемены. Время как будто повернуло вспять. Нездоровый жар в глазах погас, вся фигура словно бы выпрямилась и подросла. Не прошло и минуты, как он из древнего, смертельно больного старика превратился в прежнего Вольфа, каким его знал Михаэль и все остальные. Чёрные язвы уменьшились, но не исчезли совсем.
Вольф со вздохом бесконечного облегчения закрыл глаза, и Михаэль только теперь понял, насколько близок он был к смерти.
- Вам это не поможет, - сказал отец Михаэля.
Вольф открыл глаза и медленно повернулся к нему. Руки его сжимали камень, из которого в его тело продолжала вливаться пульсирующая энергия. В глазах его теперь вспыхивал красный огонь, отзываясь на тёмную магию камня.
- Вы глупец, - сказал он. - Храбрый человек, но глупец. Нет ничего, что было бы не под силу этой магии. Если не верите мне, спросите вашего сына. - Он со злой улыбкой обернулся к Михаэлю. - Я же тебе говорил, мой мальчик, что мы ещё увидимся. Ты мне действительно доставил много хлопот, но я на тебя не в обиде. Напротив, я был бы даже разочарован, если бы ты не защищался изо всех сил.
Взгляд его скользнул с Михаэля на Хендрика, потом на Лизу и её родителей и затем переместился куда-то выше Михаэля. Тот поднял голову и увидел в метре от себя Двицеля.
- А вот и мой маленький приятель, - продолжал Вольф с нотками зловещей угрозы. Ну, этой козявкой и его дружками я займусь чуть позже, а теперь есть дела поважнее. - Он снова повернулся к Михаэлю: - Теперь наконец всё. Терпение моё иссякло. Тогда в замке я задал тебе один вопрос и теперь повторю его ещё раз: что ты выбираешь, жизнь - твою, твоих друзей и твоей семьи - или вашу смерть?
Михаэль понимал, что Вольф не шутит, но всё ещё не готов был ответить ему - да это и не потребовалось.
От ворот донеслись взволнованные крики. Анзон тревожно оглянулся, и в ту же секунду молчание, воцарившееся после слов Вольфа, взрезал крик ужаса:
- Они вернулись!
Сердце Михаэля словно сжала железная рука. Он увидел через головы людей, как на другой стороне площади собирается толпа демонов. На сей раз их были сотни.
- Михаэль! - крикнул отец. - Давай!
Михаэль молниеносным броском сбил с ног Вольфа, и магический камень выпал у того из рук, отец же напал на Анзона.
Все произошло так быстро, что Михаэль даже не успел испугаться. Главнокомандующий Подземья вскинул свой автомат, но чуточку опоздал. Отец метнулся в сторону и пинком вышиб оружие у него из рук. Одновременно Вольф попытался подняться и схватить камень, но Михаэль удерживал его, прижимая к земле. Вольф отчаянно вырывался. Его рука чуть-чуть не дотягивалась до камня, красное свечение которого уже снова начало гаснуть, а у Михаэля уже не хватало сил удерживать Вольфа. ещё сантиметр, и тот достанет до камня. И тогда всем конец, Михаэль знал это. Он ещё раз попытался оттащить Вольфа назад, почувствовал, что не сможет, - и отпустил его. Но отчаянным прыжком бросился при этом вперёд и схватил кристалл, на долю секунды опередив Вольфа.
Ему показалось, что он схватил голой рукой раскалённое железо. Нестерпимая боль пронзила его руку до плеча, взорвалась в голове, и весь мир на секунду утонул в пламени и муках. Михаэль слышал, как взревел Вольф и как могущество кристалла вновь проснулось и ринулось за душой Михаэля. Он хотел отшвырнуть камень, но не мог. Чёрный ураган пронёсся через его душу, и он впервые узнал истинную природу этой магии. То была эссенция зла, нечто настолько разрушительное и чуждое, что никаких слов не хватило бы для его описания. Он понял, что совершил ошибку. Недаром Марлик предостерегал его. Эту мощь невозможно было употребить во благо. Что-то чудовищное, бесплотное накинулось на его дух - и внезапно погасло.
Все произошло так быстро, что Михаэль ничего не успел сделать. Он недвижно лежал, глядя на кристалл, снова превратившийся в его руке в нечто серое и неприметное. Он не понял, что произошло, и ещё меньше понимал почему. Ведь он чувствовал пробуждение тёмной магии, а потом, совершенно неожиданно, она снова отпрянула от него.
Звон стали вернул его в действительность. Как ни ужасно было его соприкосновение с кристаллом, но оно заняло не более нескольких секунд, потому что битва между Анзоном и его отцом все ещё не закончилась. Анзону не удалось подхватить выбитый из его рук автомат, но зато он выхватил свой меч, отец тоже сжимал в руках мощный обоюдоострый клинок. И он действовал им с такой силой и ловкостью, которая удивила не только Михаэля.
Анзон и сам был огорошен до такой степени; что отступил под натиском противника и чуть не выронил свой меч. Видимо, он слишком понадеялся на то, что ему не было равных в бою. Однако он быстро преодолел первую растерянность, с гневным рёвом отпрыгнул, встал, прочно расставив ноги, и обеими руками провёл такой удар, каким сбил бы с ног любого другого противника. Но отец Михаэля парировал этот удар с такой силой, что Анзон пошатнулся; тогда он стремительно шагнул в тыл к Анзону и сделал ему подсечку под колени. Анзон вскрикнул и упал на колени, но при этом поднял меч вверх и перехватил идущий на него удар. В следующее мгновение он уже снова был на ногах, и вновь полетели искры от скрещивающихся мечей.
Битва проходила с неистовым ожесточением, то была схватка равных противников, и она, как всякая серьёзная дуэль, не могла продлиться долго. Анзон был сильнее отца Михаэля, даже, может быть, чуть быстрее, но его противник был более ловок и увёртлив и умел в последний момент парировать мощные удары атакующего или атаковал сам.
Видимо, исход битвы решила горячность Анзона. Он с криком прыгнул вперёд и взмахнул мечом для сокрушительного удара, в который вложил всю свою силу. Но отец Михаэля в последний момент пронырнул под опускающимся мечом, и его меч коснулся груди Анзона, разорвал его кольчугу и нанёс глубокую кровавую рану. Не смертельную, а может, и не очень тяжёлую, однако Анзон согнулся и отпрянул назад. Отец Михаэля нагнал его, выбил меч из рук и пинком поверг на землю. Анзон беспомощно упал навзничь, и в следующее мгновение его противник встал над ним и приставил свой меч к его горлу.
Секунду он стоял над ним неподвижно. Каждый мускул в его теле напрягся, и Михаэль видел на лице отца бурю противоречивых чувств. Самое лёгкое было бы сейчас убить Анзона, и этого ждали не только Анзон, но и все остальные. Но вместо этого победитель вдруг выпрямился и слегка чиркнул остриём меча по шее Анзона, нанеся царапину, из которой, словно красная слеза, выступила единственная капля крови.
- Нет, - сказал он, отдёрнул меч и отступил назад.
Анзон растерянно смотрел на него. Не сводя глаз с его лица, он медленно приподнялся на локтях и пролепетал:
- Ты... не убиваешь меня?
- Пролилось уже достаточно крови, - сказал отец. - И не по твоей вине. Ты сам не ведал, что творил. - Он сделал распорядительный жест, и двое мужчин подбежали к Анзону и помогли ему подняться на ноги, но после этого не отпустили, а крепко удерживали. Отец повернулся к Михаэлю и Вольфу: - Всё в порядке?
Михаэль не понимал, что стало с его отцом. Он видел всё собственными глазами, но не мог поверить. Никто не способен был победить Анзона в сражении на мечах!
Отец с улыбкой подошёл к Михаэлю и протянул ему руку, но Михаэль поднялся сам. Вольф лежал рядом и жалобно постанывал, скорчившись и дрожа всем телом. Кожа его снова посерела. Как только магия камня погасла, из тела Вольфа вытекла заёмная жизненная сила. Он смотрел на Михаэля, но вряд ли уже узнавал его.
- Дай ему камень, - сказал отец.
Михаэль взглянул на него с испугом.
- Дай, - мягко, но настойчиво повторил отец, - Больше он не сможет натворить с его помощью бед, но это, может быть, облегчит его кончину.
Михаэль опустился около Вольфа на колени и сделал то, что требовал отец.
Руки Вольфа так тряслись, что Михаэлю пришлось помочь ему удерживать камень. Прошло некоторое время, и в сердце камня снова появилось слабое красное свечение. Оно не разгорелось, как раньше, но слегка пульсировало, и дрожь в пальцах Вольфа прошла, а прерывистое дыхание успокоилось. Жизнь снова вернулась в его глаз, но теперь в них появилось нечто такое, что заставило Михаэля забыть гнев и презрение. Вольф умирал, и пусть никто не был виноват в его смерти, кроме него самого, Михаэль чувствовал глубокое сострадание к нему.
- Мне очень жаль, - прошептал Вольф. - Я... ничего этого не хотел. Я только хотел... жить. Ты мне веришь?
Михаэль кивнул. Вольф спустился в Подземье, чтобы выведать его тайну. Может быть, он и искал при этом могущества и богатства, но все, что последовало затем, случилось не только по его вине. Магия камня соблазнила его обещанием вечной жизни и безграничного могущества, а перед таким соблазном очень трудно устоять. И теперь, в последние мгновения своей жизни, он искренне сожалел обо всем, что наделал, и Михаэль не мог его судить.
- Прости меня, - продолжал Вольф слабеющим шёпотом. - Пожалуйста, скажи им всем, пусть и они простят меня.
- Я попрошу у них прощения, - пообещал Михаэль, но Вольф уже не слышал его. Он был мёртв. Ладони его раскрылись, камень выскользнул из них и откатился в сторонку, но Михаэль не нагнулся за ним, а встал и отвернулся.
Все молчали. И хотя умерший был врагом всех этих людей и нёс с собой пятисотлетнюю угрозу гибели, никто не торжествовал по поводу его смерти. Вольф был мёртв, а вместе с его жизнью исчезли и чары, которыми он околдовал Анзона и его воинов. Михаэль прочёл на лице главнокомандующего растерянность и испуг, поскольку он стал наконец снова хозяином своей воли и понял, что наделал. Остальные воины тоже будто очнулись от кошмарного сна и не могли понять, где они и что с ними.
Однако за стеной крепости продолжали скапливаться несметные силы демонов, готовясь к последнему штурму. Мужчины уже брались за оружие и поворачивались в сторону ворот, хотя знали, что этого врага им не одолеть. Марлик потянулся к автомату, который оставил Анзон, но не довёл движение до конца и обернулся к отцу Михаэля, словно прося у него разрешения взять оружие.