Я опустил глаза и уставился на дно пустой чашки. Рейчел хранила молчание.
– Ты могла бы разложить все это по полочкам, – заметил я. – Как психоаналитик. Эту историю я еще никому не рассказывал.
– Мне кажется, сейчас ты рассказал ее потому, что чувствовал себя обязанным брату. Таким образом ты хотел его поблагодарить.
«Вообще-то, я знаю лучший способ отблагодарить Шона», – подумал я, но вслух ничего не сказал.
Официант принес счет. Я кивнул, открыл бумажник и достал кредитную карточку.
Когда мы вышли из лифта на своем этаже, я почувствовал, как нерешительность и страх провала буквально сковали мой язык. Никакими усилиями я не мог заставить себя сейчас сделать то, чего мне больше всего хотелось.
Сначала мы подошли к двери номера Рейчел, она достала из кармана магнитный ключ и посмотрела на меня. Я вздрогнул, но так ничего и не сказал.
– Ну ладно, – промолвила Рейчел после паузы, которая показалась мне бесконечной. – Я думаю, завтра мы начнем работать спозаранку. Ты завтракаешь по утрам?
– Как правило, только пью кофе.
– Хорошо. Я позвоню, и, если у нас будет время, мы с тобой перехватим по чашечке.
Я тупо кивнул, слишком разочарованный своей неудачей и слишком удрученный собственной трусостью, чтобы хоть что-нибудь сказать.
– Спокойной ночи, Джек.
– Спокойной ночи, – только и сумел выдавить я, прежде чем повернуться и уйти.
Оказавшись в своем номере, я сел на край кровати и включил телевизор. Примерно полчаса я смотрел канал Си-эн-эн, тщетно уверяя себя, что хочу увидеть повтор сообщения, о котором упоминала Рейчел. На самом деле мне хотелось отвлечься от мыслей о постигшей меня катастрофе. «Ну почему так бывает? – размышлял я. – Почему труднее всего дотянуться до тех, кто значит для нас так много?» Внутренний голос настойчиво твердил мне, что, расставаясь с Рейчел в коридоре, я упустил самый подходящий момент для того, чтобы повернуть дело в свою пользу, упустил из-за своей собственной глупости и нерешительности. Я сам бежал от своей удачи, и теперь воспоминание о провале будет преследовать меня очень долго.
Наверное, из-за этих тягостных раздумий я не расслышал первый стук в дверь. Несколько ударов, вырвавших меня из мрачных подземелий, в которых я мысленно подвергал себя самобичеванию, показались мне очень громкими; это явно была не первая попытка, и я даже подумал, что кто-то ломится ко мне в комнату уже довольно давно. Настойчивость, с которой неизвестный колотил в дверь, спровоцировала приступ раздражения. Я вскочил с кровати, выключил телевизор и распахнул в дверь, даже не заглянув в глазок.
Это была она.
– Рейчел…
– Привет, Джек.
– Привет.
– Я подумала, что надо дать тебе шанс реабилитироваться. Можешь попробовать еще раз, если хочешь.
Я посмотрел на нее, и за долю секунды десятки ответов пронеслись в моей голове. Все они были предназначены для того, чтобы перекинуть мячик на половину поля Рейчел и заставить ее сделать еще один ход. Но затем я просто положился на интуицию, шагнул к Рейчел и, обняв ее за плечи, поцеловал. Потом я втянул ее в комнату, запер дверь и прошептал:
– Спасибо.
После этого каждый из нас произнес едва ли пару слов. Рейчел, не глядя, хлопнула ладошкой по выключателю и повлекла меня к кровати. Я почувствовал, как ее руки сомкнулись на моей шее, а губы прильнули к моим в продолжительном поцелуе. Потом мы долго путались с одеждой друг друга и наконец, не сговариваясь, решили, что каждый разденется сам – так было намного быстрее.
– У тебя есть эта штука? – шепнула Рейчел. – Ну, ты знаешь какая…
Это чуть было не добило меня. Оглушенный последствиями неуместной щепетильности и пассивности, которые проявил неполных два часа назад, я отрицательно покачал головой. В эти мгновения я был очень близок к тому, чтобы предложить Рейчел сбегать в аптеку, хотя и знал, что эта отсрочка непременно погубит все, что между нами возникло.
– Мне кажется, я могу помочь, – снова шепнула Рейчел.
У нее в руках оказалась крошечная дамская сумочка, и я услышал, как с жужжанием открывается «молния» внутреннего кармашка. В следующее мгновение Рейчел вложила мне в ладонь пластиковый конвертик с презервативом.
– Всегда полезно иметь это про запас, на всякий пожарный случай, – сказала она, и я расслышал в ее голосе смех.
После этого мы занимались любовью: долго, не торопясь, улыбаясь друг другу в мягкой полутьме комнаты. Теперь происшедшее между нами порой кажется мне настоящим чудом, а минуты, проведенные с Рейчел, – самыми эротическими и страстными в моей жизни. На самом же деле все обстояло несколько иначе, и, когда мне удается взглянуть на прошлое не через розовые очки романтических воспоминаний, я начинаю осознавать, что этот час был для нас обоих чересчур наполнен нервным напряжением и ощущением неловкости. Наверное, мы оба переволновались, и каждый слишком хотел доставить наслаждение другому, невольно обкрадывая при этом самого себя, лишаясь возможности пережить чистую радость подступающего момента. Мне кажется, Рейчел искала в первую очередь не чувственного удовлетворения, а наслаждалась интимным теплом обстановки и близостью с другим человеческим существом. Примерно то же самое ощущал и я, однако в глубине моей души вдруг ожило и поднялось на поверхность мощное, плотское стремление к обладанию ее телом. У Рейчел были маленькие острые груди с большими и темными ареолами сосков и прелестный округлый живот, завершавшийся треугольником шелковистых волос. Как только мы нашли подходящий ритм, лицо ее раскраснелось и стало совсем другим – каким-то неземным и удивительно нежным. Рейчел была прекрасна, как богиня, и я сказал ей об этом, однако мои слова, похоже, только смутили ее. Она притянула меня к себе, чтобы я не мог ее видеть, и я, уткнувшись в ее волосы, ощутил аромат свежих яблок.
Когда мы закончили, Рейчел перекатилась на живот, и я легонько помассировал ей спину.
– Я хочу, чтобы ты осталась со мной.
Рейчел не торопясь села.
– В чем дело?
– Но, Джек, я не могу остаться, честное слово. Утром я должна быть в своей комнате на случай, если Боб позвонит. Он сказал, что, возможно, захочет поговорить с нами перед встречей с местной полицией, и я уверена, что он так и сделает.
Я разочарованно наблюдал за тем, как она одевается. Несмотря на темноту, Рейчел двигалась уверенно, словно прекрасно знала, что где находится. Затем она наклонилась ко мне и легко поцеловала в губы.
– Спи…
– Хорошо, я буду спать. И ты тоже…
Несмотря на данное обещание, я не мог уснуть. Мне было слишком хорошо, уверенность в своих силах и необъяснимая радость переполняли меня. Каждый день нашей земной жизни мы сражаемся со смертью, так что может быть лучше любви? Трагедия с Шоном и все, что случилось потом, вдруг показалось мне очень далеким и каким-то нереальным.
Я подкатился к краю кровати и схватил телефонную трубку. Восторг понуждал меня к действиям, и мне хотелось поделиться с Рейчел своими мыслями, однако, когда после восьмого гудка Рейчел не сняла трубку, со мной соединился оператор гостиничной АТС.
– Извините, я звоню Рейчел Уоллинг? – спросил я.
– Да, сэр. Номер три двадцать один. Хотите оставить сообщение?
– Нет, благодарю.
Я сел и включил настольную лампу. Отыскал пульт дистанционного управления, врубил телевизор и принялся бесцельно перескакивать с канала на канал, почти не глядя на экран. Потом я снова попытался дозвониться до Рейчел, но все так же безрезультатно.
Одеваясь, я убеждал себя, что мне очень хочется кока-колы. Выудив из сумки мелочь и засунув в карман ключ, я вышел из комнаты и двинулся по коридору к нише, где находились автоматы с напитками. На обратном пути я остановился возле комнаты 321 и прислушался. Ничего. Тогда я негромко постучал, послушал и снова постучал. Никакого ответа.
У своего номера я замешкался, поскольку руки у меня были заняты баночками с газировкой. Наконец я поставил кока-колу на половичок и уже почти открыл дверь, когда вдруг услышал шаги. Какой-то мужчина шел ко мне по коридору. Время было позднее, поэтому часть ламп в коридоре уже потушили, но яркий свет из распахнутых дверей лифта бил незнакомцу в спину, так что я видел только его силуэт. Мужчина показался мне высоким и широкоплечим. В руке он держал что-то вроде небольшого пакета.
– Здоро́во, приятель! – услышал я, когда фигура приблизилась футов на десять. Это был Торсон. Его голос я узнал почти сразу и все же слегка напугался. Мне показалось, что Торсон это заметил. Усмехнувшись, он прошествовал мимо меня, бросив на ходу: – Приятных сновидений!
Я ничего не ответил. Подобрав свои жестянки, я медленно вошел в комнату, глядя Торсону вслед. Номер 321 он миновал без задержки, остановился у двери дальше по коридору и, отпирая ее, повернул голову в мою сторону. Наши глаза встретились; в следующее мгновение я молча шмыгнул к себе.
Глава 28
Глэдден очень жалел о том, что убил Дарлен, не разузнав предварительно, где лежит пульт дистанционного управления от телевизора. Чтобы переключать каналы вручную, ему каждый раз приходилось вставать, а это была та еще морока! В этот час все передачи лос-анджелесского телевидения были посвящены одному и тому же – убийству горничной в мотеле и личности предполагаемого убийцы, – и Глэддену приходилось сидеть прямо перед этим говорящим ящиком и крутить рукоятку переключателя, чтобы ничего не упустить. Несколько раз он увидел на экране также детектива Томаса, который отвечал на вопросы корреспондентов.
Наконец Глэдден утомился и развалился на кушетке. Пожалуй, стоило бы посмотреть и новости по Си-эн-эн, но вставать уже не хотелось, и телевизор некоторое время оставался настроен на какой-то кабельный канал. На экране женщина, говорившая с французским акцентом, показывала, как правильно готовить блинчики с йогуртом. Глэдден понятия не имел, предназначались ли они на десерт или на завтрак, но почувствовал, что порядком проголодался. Прикинул, не открыть ли еще одну упаковку равиоли, но решил воздержаться. Ему оставалось ждать еще четыре дня, и припасы следовало расходовать экономно.