Вечно спит в холодном изоляторе
содержанья временного – в нем,
словно кислотой в аккумуляторе,
жизни заряжается объем.
Хочешь, повиси пока над бездною.
Я схожу за водкой и вернусь.
Только придержи мне дверь подъездную,
ибо я – на тросике спускающийся груз.
Или вот тебе билеты казначейские.
Выпей. Кстати, помнишь Чумака?
Умер. Разрядился, в том значении,
что нашел покой, наверняка.
* * *
Мать отстроила дитя
без единого гвоздя.
Смерть добавила четыре.
Жизнь повисла, как культя.
Дождь прошел и стало шире,
чем бывало до дождя.
Снег прошил все петли в мире,
как решили загодя.
Свет ушел и, уходя,
свет не выключил в квартире
свет не выключил в квартире
и не гаснет свет, хотя
раз в году дрожит, сходя.
Инна Теплова
Автор сборников стихотворений «Неслучайно», «Звучу», а также печаталась в альманахах «Зерно», «Облака» и многих других. Является соорганизатором ежегодного музыкально-поэтического марафона «Послушайте!» в г. Калуге.
– "Каждый из нас, участников первого баттла "В ПЕРЕПЛЁТ!" – невероятный счастливчик! Поделиться своими стихами и эмоциями на сцене МХАТ им. Горького бесценно. Равно как бесценно для поэта в наше время получить обратную связь от полутора сотен людей, увидеть их внимательные взгляды, услышать их искренние аплодисменты. И это только первый баттл! То ли ещё будет дальше. Хочется сказать, что размещение стихов в сети ослабило устную традицию в поэзии, но благодаря баттлу "В ПЕРЕПЛЁТ!" у нас появился шанс вернуться к самой естественной и эффективной поэтического текста. И за такой шанс я сердечно благодарю всех, благодаря чьим стараниям состоялся этот праздник слова. Счастлива быть причастной» (Инна Теплова).
Звучу
Послушай меня. Я пустой человек.
Не спеши возражать. Постарайся услышать.
Голос мой – это звон оцинкованной крыши
Под атакой дождя. Он из тех фонотек,
Где хранятся шумы пустотелых предметов,
Когда в них попадает имеющий вес
Посторонний предмет. Голос мой – это где-то
Заплутавшее эхо, словарный регресс.
Я пустой человек и звучу только если
В меня, будто в гулкий объёмный сосуд,
Льются чистые звуки и новые песни.
Послушай меня ещё пару минут.
Держусь
Утро не задалось. Я пугаюсь всего непонятного,
Режу хлеб неуклюже тупой стороной ножа,
Сыплю сахар без меры и, запинаясь, невнятно
Бормочу то, что мужу хотела давно рассказать.
Почему-то не то говорю, совершенно не то, что подумала…
Я беру и роняю, беру и роняю ключи.
На работе коллега привычно блеснул чувством юмора.
Непривычно сквозь зубы цежу: «Идиот, замолчи».
По дороге домой, вскрикнув, перепугала прохожего,
Когда шарфик от ветра вспорхнул и завис у лица.
В общем, делала всё, что совсем на меня не похоже,
То, за что ежедневно привыкла людей порицать,
Но стараюсь держаться. Задумчиво слякоть осеннюю
Вытираю о коврик чужой, подпирая плечом
Дверь, надеюсь, мою и шепчу, что моё обострение
Ни при чём, ни при чём, ни при чём…
Запоминай
Прошу тебя, пользуйся, запоминай, фотографируй,
Гравируй на подкорке майские вишни, цветущие кущи.
Думай сложнее, двигайся легче, выгляди проще,
Выражайся на ощупь, ориентируйся в быстротекущем.
Время настолько хитрее тебя, что не заметишь,
Как перестанут казаться смешными серьёзные люди,
Как осознаешь полезность зонтов и дотошных соседей,
Впервые решишь разобраться во всём, докопаться до сути.
Но не предавай себя, не продавай себя, не поддавайся
Порядку вещей заведённому этими взрослыми нами,
Отгоревшими нами, безмерно завистливыми существами,
Готовыми всё, что имеем, отдать за способность смеяться
И помнить, как выглядят в мае цветущие вишни.
Облик человечий
В знойный час, когда асфальт уже дымится,
Мне прохожие мерещатся больными.
Я гляжу в их обмякающие лица –
Лица видятся слепыми и немыми.
Жар асфальта поднимается всё выше
И дрожит в автомобильном перегуде,
Но пока ещё меня способны слышать
Эти тающие призрачные люди.
Я стараюсь говорить как можно громче,
Отмечая неминуемость прохлады –
Так мне кажется. Но с губ слетает «Отче
наш…», и выздоравливают взгляды.
"Да святится…" – вот в осмысленные лица –
"Да приидет" – возвращается дар речи –
"…будет воля…" – и сознание струится,
Воскрешая ясный облик человечий.
Ганна Шевченко
Книги стихов: «Домохозяйкин блюз», «Обитатель перекрестка», «Форточка, ветер», «Путь из Орхидеи на работу». Миссия творчества – Славить жизнь и природу!
* * *
Небо из пропилена, травы из ковролина,
солнце течет акрилом сквозь бледноватый смог,
но к каблукам все так же липнет живая глина,
и рисовал округу, кажется, сам Ван Гог.
Здесь, у подъездов справа вывеска «Бизнес-ланчи»,
там, на парковке слева, Опель стоит, разбит,
вшить бы себе в петлицу сорванный одуванчик,
взять бы себе машину и не платить кредит.
Слава всем утонувшим в мутной воде кварталов,
всем, получившим ордер, въехавшим в этот мрак,
воздух ножом разрезан, чтобы на всех хватало –
здесь зародилось время с меткою «Доширак».
Солнце уходит в космос. Спи, мой район убогий,
менеджеров, кассиров, клинеров, поваров;
боги вращают Землю с помощью технологий,
вертятся шестеренки пластиковых дворов.
* * *
Дуреет город от духоты,
а в сквере, в его тиши,
стоит скамейка у той черты,
где видно, как хороши
ее металлические бока
и крашеная ламель,
и я на ней посижу пока
солнце идет на мель.
Вечерний город похож на труп –
не дышит. Но голосит
над ним завод. Из кирпичных труб
сыпется диоксид.
Вечерний город велик, могуч.
Медлительный самолет
летит туда, где обломки туч
сгрудились в кислород.
А я сижу. От чужой ходьбы
город истоптан весь,
и думаю, боже, что, если бы
скамейки не было здесь,
возможно, тут же, до темноты
калужниц расставил строй
закон замещения красоты
правильной красотой.
Спокоен город в яслях своих,
деревья стоят кругом,
дымятся сумерки, будто их
гладили утюгом.
Иду домой. По бокам – кювет
вымощенный внутри,
и стелют под ноги рваный свет
первые фонари.
* * *
Медлительно, как древняя пирога,
боками дымноватыми алея,
плывёт рассвет. Окраина. Дорога.
Век двадцать первый. Эра Водолея.
Земля нетленна, густонаселённа,
над ней столбы застыли часовые,
внутри двора от тополя до клёна
натянуты веревки бельевые.
Поэзия закончилась. Ни песню
не сочинишь, ни горестную оду.
Лишь изморось над крышами, хоть тресни,
да санкции на теплую погоду.
Мой дом выходит окнами на небо –
я на него смотреть предпочитаю,
но Бог давненько в наших сферах не был,
здесь Докинза архангелы читают.
Вот и лежу в миру материальном,
смотрю из незаправленной кровати
на то, что оказалось идеальным:
косяк двери, окно, обогреватель.
Евгений Новиков
Опубликованы работы в Журналах «Знамя», «Арион», «Москва». Миссия – Быть поездом, доставляющим людей в неведомые им города и дали!
Катамаран «Арион»
Бухта гнедая от ночи,
Всадник на ней – Арион,
Короткий, как выстрел в очи,
Пронзительный, как саксофон.
Куда ж ты спешишь, чудик, в небо без звезд, дыша;
Прибой под скалой мочалкой камушки трет, хохоча.
По палубе скачет хмельная, курортнейшая молодежь,
Алая и золотая, гибкая, словно нож.
И рядом – белки кретина, надломленного коньяком,
А там, под водой – тина, моряцкие кости, и мины давно отгремевший гром.
Куда ж ты спешил, чудик, по имени Арион,
Потешный крымский кораблик из канувших в Лету времен.
Прогулка с любимой
Ну, что ж, любимая, извольте на прогулку,
Уже прошло пять миллиардов лет
С тех пор, как по калининским проулкам
Мы к Волге шли и встретили рассвет.
Звенели птицы, и шаги звенели,
Фонтан блестел для наших только глаз,
Пять миллиардов лет пройти с тех пор посмели,
В сухую известь превратили нас.
Земля сгорела, солнце отпылало,
И мы летим невидимой пыльцой
Туда, куда еще не долетала
Душа моя, узнавшая покой.
Мы, предки наши и потомки от потомков
Струимся мирно в звездном далеке,
Занятная прогулка, как когда-то
По улочкам к сверкающей реке.
На даче
Бросил камешек в реку -
Кругов наплодил с полдюжины.
Кромкой воды человеку
Пятку лизнул, а не нужно бы.
Сорвал с зеленой тростинки
Рыбам на корм жука.
Где-то поет пластинка,
Куда-то летят облака.
Полина Орынянская
Автор сборников «Придумайте мне имя», «Мое средневековье», «Рыба моя золотая» и других. Участник телепроекта «Вечерний Дилижанс», Диалоги Клуба поэзии в доме-музее Цветаевой, ее творческий вечер состоялся в ЦДЛ в 2019 году.
Четыре зелёных свистка
Налей мне. Я, в общем, особо не пью,
но дело такое – тоска.
Ты знаешь, она прорастает, как вьюн,
когда поезда, уползая, дают
четыре зелёных свистка.
И тот, кто отчалил, – счастливый дурак –
немедленно стелет постель.
А ты аутсайдер, и дело табак,