Поэтический батл «В Переплет!» — страница 9 из 10

Оставить королевство Фортинбрасам?

По книгам и камням могильных плит

до нужного ответа не добраться.

Ничто не вечно, Гамлет, это так —

и нерушимый может быть порушен,

но я переиграю этот акт

ответом "Быть" и мыслями о лучшем.


****

Отрывок из поэмы "Колумбиада"


Я выверну душу изнанкой в стих,

Взрежу годов коросту.

Я дитя

тех самых

"лихих"

тысяча девятьсот девяностых.

Не мучил границы штампами виз,

меняя рубли на гривну,

но я переехал случайно из

Советской в Федеративную.

Я плелся в толпе похоронных процессий

бандитов, поэтов, калек —

чернело на желтых страницах в прессе:

«Умер двадцатый век!»

Стоял у окна в родовом отделении —

я видел, как доктор вынул

из чрева историй

кричащий Миллениум.

Я резал ему пуповину.

Мы сыновья и дочери,

пришедшие на смену.

Нас чуть не обесточили

бандиты-бизнесмены.

Но мы не околели, нет! —

в бетонах разрослись,

и наше поколение

несёт другую жизнь!


Дочери

Знаешь, когда обесценился жемчуг?

Знаешь, как ветры осенние шепчут

и не шумят ручьи?

День этот в памяти красным отмечен —

стала ты главной из будущих женщин,

миру себя вручив.

С этого дня я торжественно-вечен —

с жизнью грядущего празднично венчан

вздохом твоей груди.

Мир остаётся по-прежнему желчен,

но с появлением главной из женщин

меньше он мне грубит.

Ждут тебя, милая, разные встречи,

будут пустыни закручены в смерчи,

осень уйдёт в снега.

И всё же, любимейшая из женщин,

если я тенью не буду очерчен, —

буду с тобой всегда!


***

Пойдём с тобой раскрашивать бульвары

следами наших стоптанных подошв!

Пойдём туда, где раньше не бывали:

под снегопад, под молнии, под дождь,

под парусами выйдем в океаны,

под облако взметнувшись, полетим

и будем петь, а звуки от гитары

раздаривать прохожим по пути!

Пойдём с тобой за тридевять и больше

Земель, Меркуриев, Сатурнов и Венер,

пока наш путь случайно не окончен,

пока живут фантазии во мне,

пока в тебе мечта не очерствела,

пока в нас есть и силы, и азарт,

давай писать сюжеты без пробелов,

чтоб никогда не повернуть назад.

Дойдем с тобой плечом к плечу до самой

далекой неизведанной звезды,

и там дадим Земле радиограмму:

"Любовь и здесь оставила следы!"


****

Сколько глупо прожитых минут,

сколько слов, разбросаных впустую?! —

словно у меня стихи крадут,

только я совсем не протестую.

Сколько я тебя недолюбил,

недосочинил и недопонял?! —

словно гроздья огненных рябин

я искал на ландышевом поле.

Сколько ты со мной пережила,

сколько слез пролито от обиды?! —

словно африканская жара

плавила сугробы Антарктиды.

Сколько ты ждала моей любви,

от беды оберегая с тыла?! —

словно погреба неспелых вин

ты до часа нужного хранила.

Сколько нам ещё календарей

перевесить на стене придётся?! —

словно из минувших февралей

собираем завтрашнее солнце.

Встретим вместе новую весну

самым долгим нежным поцелуем!

Сколько глупо прожитых минут,

сколько слов потрачено впустую…

Кристина Пробст

Актриса театра МХАТ им. М.Горького. Она не только актриса театра и кино, но ещё и профессиональный музыкант по классу фортепиано, вокалистка, её музыкальная группа называется «Система Станиславского». Любит читать стихи и писать!


Мировоззренья вопросы

Не хороши – не плохи.

Кто-то пишет доносы,

А кто-то пишет стихи.


В поиске верных ответов

На стороне ты чьей?

Я вот люблю поэтов,

А некоторые – стукачей.


Гордиться в общем-то нечем,

И никого не сужу…

Просто милей хорей, чем

«до сведенья довожу».


***

Огнедышащий дикий зверь выдохнул на Снеговика…

Детство

с запахом молока

с лёгкостью уместилось в бокал

для коньяка

и пахнет теперь клопа-

ми-норные и мажорные гаммы уже с чужую борются ленью

и олень в шоколаде под карамелью

ускакал без меня в сторону оленью

я больше не слышу рыбьего пенья и в парке, усаживаясь на пень, я чувствую только тень

И день знаний теперь для меня день великой библейской скорби,

Которую мучительно приумножаю,

мои друзья и подруги рожают

своих детишек и топот их пухлых ножек

так громогласен и весел,

что безумие прошлых песен,

тех отчаянных лесенок в небеса,

уже не имеет смысла.

И я висну

на шатких лесах впопыхах возводимого бытия

бессмысленно вопрошая

что я? куда я? зачем я? откуда я?кто я?


Порог

Ступени избитые множеством ног.

Водопроводный сток.

Весеннее несваренье дорог.

Лихорадочный людской поток

Заталкивает себя в пасть

Метро желая попасть

Домой, в центр или в страну мечты.

На вечерних проспектах дарят цветы

Сжигая невыстоенные мосты

Часовые любви! На посты!


Девочки носят мальчиков на плече

Как дополнение к шарфику и мечте

Которая, может быть, сбудется


Улица упирается в церковь

Перекреститься озябшей рукой в рукавице

Может простится…

Снова ступени считаю

Избитые множеством ног

Порог.

Александр Удалов

Актер. Играет в поэтическом спектакле МХАТ имени М. Горького «Бессмертные строки» и сам пишет стихи. Считает, что Поэзия – тонкий вид искусства, который поверх всех барьеров и преград попадает в самый центр души человеческой. Миссия: «Я хочу лечить человеческие души, оставляя там семена для перемен».

«Я был рад принимать участие в данном проекте. Каждый поэт особенный! У каждого свой стиль стихосложения, свои взгляды на этот мир, свои образы. Я получил огромный заряд энергии и мне открылись новые замыслы для будущих творений. Спасибо организаторам и всем участникам за этот подарок!» (Александр Удалов)


Длинными, длинными тропами

Длинными, длинными тропами

Мы по земле родной топаем.

Кровью залитыми стопами,

Ярко одетые робами.

Нам на экранах роботы

Трещат на любые поводы,

Отстаивая доводы:

Им нужно устроить проводы.

Меняем мы смело на мили

Всё то, что так долго хранили.

Готовы отдаться той силе,

Лишь чтобы остаться на стиле.

Закон излучает тревогу

За будущую дорогу.

Когда неустанно Бога

Мы черпаем понемногу.

Забыли мы все о главном,

Закидываясь налом.

Нас уверяли в обратном,

Что сила претит идеалам.

Что, радуясь бесполезно

Тому, что в сознание влезло,

Мы все переходим бездну,

И катимся к неизвестному. .

Где нищета и холера,

Подобраны для примера.

Подобно слогам Гомера:

"Наступит другая эра".

"Построим иные связи", -

Когда передохнут все мрази.

Души отлипнут от грязи

И соединятся в экстазе.


Человечество

Мы – человечество,

Имеющее все конечности

Для самореализации,

Гибнем в прострации.

Не живем, подобно заветам Священных предков,

А гниём в объедках,

Которые кидают нам

С праздничного стола

Правители-повара.


Обессиленные,

Ожесточённые,

Мы рисуем картины

Мира красками

Белыми,

Находясь под масками,

Пожелтелыми

От ежедневного употребления

Их в дело.


Нас пугает

Подавленность индивидуума,

Но мы не скрываем

Тем временем расы,

Показывая наличие массы

В очередях у кассы;

Кастового аппарата,

Что выдаёт препараты,

Наращивающие утраты.


Человечество

И все за человеком идущие,

Водку горькую пьющие -

Недоношенное поколение,

Каждый вечер привыкшее

К сознательному затмению.


Сущности,

Сотканные из нити

Неосознанности событий,

Объедините

Наши данности

И натолкните

Наши ноши к суше,

Где о безлюдье

Даже ночные мыши

Говорят чуть тише.


Давайте же строить замки,

Выводить пешки в дамки,

Без ключей открывать замки,

Расширять человечности рамки-

Протягиванием руки,

Ведь наши ставки так высоки!***

Сергей Саркиц

Выпускник ГИТИСа, актёр театра и кино. Пишет стихи и рисует к ним иллюстрации в узнаваемом минималистичном стиле.


Я бы хотел жить в том доме напротив,

Который своими окнами выходит как раз на твои,

Чтобы я знал час, в котором встаёшь зимой,

Подсвечивая лампой снежинки за окном,

Чтобы их было видно в темноте на фоне чёрного силуэта дома,

Чтобы они были, выхватываемые этим светом

Из небытия сюда, к нам.

Чтобы они были. Как мы с тобой.

Я бы хотел жить в том доме напротив,

Чтобы видеть, как ты опять засиживаешься допоздна,

Забывая про кружку с недопитым чаем,

Оставляя её остывать,

Отдавать тепло, которое было предназначено для тебя,

Этой комнате, в которой так много пустоты.

Чтобы я мог видеть, как гаснет свет,

Запечатляя в памяти этот кадр.

Я бы хотел жить в том доме напротив,

Чтобы мы могли иногда остановиться и помахать друг другу,

Чтобы доказать самим себе, что ещё не умерли.

А потом как будто бы снова умирать.

Чтобы моё лицо, перечёркнутое оконным бликом,

Было от тебя так далеко,

Что ты не смогла б ничего прочитать на нём.

И тогда я был бы спокоен.

Я бы хотел быть тем домом напротив,

Чтобы не смущать тебя своим взглядом,

Чтобы быть просто неодушевлённой конструкцией,

На которую ты не обращаешь внимания,