Поэты-радищевцы — страница 63 из 84

Вдруг затрещало по замку, как гром,

Стены трясутся, окошки звенят,

И, как молния быстро блистает во тьме,

Освещается зала вмиг синим огнем.

Настежь все двери стучат, отворясь.

90 В саванах белых, с свечами в руках,

Входят медленно тени; за ними несут

Гроб железный скелеты в руках костяных.

Залы в средине поставили гроб,

Крышка слетела мгновенно с него,

И волшебник Зломар, синевато-багров,

Бездыханен лежал в нем, открывши глаза.

Пол расступился, зеленый огонь

С вихрем трескучим оттоле летит,

Охватив гроб железный, как жар раскалил,

100 Застонал стоном тяжким геенны Зломар.

В дикоблудящих кровавых глазах

Ужас трепещет, отчаянье, скорбь;

Изо рта пена черная клубом кипит,

Но лежит неподвижно, как труп, чародей.

Духи, скелеты, руками схватясь,

Гаркают, воют, рыкают, свистят,

В исступленном восторге беснуясь, они

Пляшут адскую пляску вкруг гроба его.

В страшных забавах проходит полночь,

110 Вопли их, клики громчае звучат.

Но лишь утра предвестник три раза пропел —

Исчезают вмиг духи, скелеты и гроб.

Тьма, как в могиле, с глухой тишиной

Завес печальный спустила опять,

Удивляется чуду смущенный Громвал,

Изумившись, не верит себе самому.

Нежные тоны свирелей и струн

Эхо сквозь мраки на крыльях несет.

Растворился свод залы, и розовый луч

120 Разогнал тихим светом сгущенную ночь.

В облаке легком душистых паров,

Где волновался жемчужный отлив,

Как по воздуху пух лебединый плывет,

Опускается плавно волшебница в зал.

Чище лилеи одежда ее,

Пояс по чреслам — как яхонт небес;

Как игра златояркой восточной звезды,

Добродетель сияет у ней во очах.

Голосом стройным Добрада рекла:

130 «Рыцарь печальный, покорствуй судьбе,

Нет Зломара на свете, смерть острой косой

В тартар душу низвергла злодея сего.

Зевом несытым в кипящую хлябь

Челюсть геенны его пожрала,

С клокотанием лавы и с ревом огня.

Вой и стон его бездна лишь будет внимать.

Смерть, преступивши природы закон,

Чувств не лишила волшебника труп,

Развращенных им тени погибших людей

140 Каждоночно здесь в замке терзают его.

Рыцарь, спеши ты к Рогнеде своей:

К югу, за лесом, в песчаных степях,

Там Зломарова замка в темнице стальной

Два крылатых Зиланта[76] ее стерегут.

Рог сей волшебный прими от меня,

Грозную челюсть чудовищ сомкнуть,

Но внимай: ты не можешь Рогнеды спасти,

Не пролив ее крови: судьбы так велят».

Струны, свирели вторично звучат,

150 Облако кверху с Добрадой летит.

Пораженный сей речью, Громвал вне себя,

Истукану подобен, вслед смотрит за ней.

Рог изумрудный державши в руке,

С горькой досадой вскричал богатырь:

«Вероломной волшебницы пагубный дар,

Ты убийством Рогнеды мне счастье сулишь!

Нет! трепещу я от мысли одной, —

Сердце из груди ей в жертву летит.

Но, Громвал, повинуйся глаголу судьбы,

160 Чародейство Зломара спеши истребить.

Если не можешь Рогнеду спасти,

Замок разрушить, Зилантов сразить,

Богатырскую кровь ты пролей за нее

И геройскою смертью любовь увенчай».

Красное утро янтарным лучом

Сосен столетних верхи золотит;

Обращая на полдень коня своего,

Оставляет наш витязь и замок и лес.

Дебри, вертепы, стремнины, хребты

170 Стонут от тяжких ударов копыт,

Пыль густая, как туча, крутившись столбом,

По поднебесью вьется, где скачет Громвал.

Мрачным ущельем скалистой горы

Выехал рыцарь в обширную степь, —

Открывается взорам песка океан,

И вдали будто с небом сливается он.

Ветр не волнует сыпучую зыбь,

Дышит тлетворным дыханием зной;

Ни кусты не шумят, ни журчат ручейки,

180 Как в полночь на кладбище, всё ноет, молчит.

В дикой пустыне, в сих страшных полях,

Нет ни дороги, не видно следов,

Лишь к востоку приметна крутая гора,

И на ней крепкой замок чернеет вдали.

С жаждой и зноем сражаясь три дни,

Смерти препоны расторг богатырь.

На коне утомленном, в кровавом поту,

Подъезжает он тихо к подошве горы.

В скользких стремнинах навислых камней,

190 Страшно грозящих низринуться в дол,

Обрываясь над бездной по узкой тропе,

Достигает вершины и замка Громвал.

Силой геенны и адских духов

Мрачный сей замок построил Зломар.

Взгроможденные башни из черных камней

Предвещают погибель и лютую смерть.

В сердце с Рогнедой, с геройством в душе,

Буре свирепой подобный Громвал

Сокрушает чугунных ворот вереи,

200 В замок крови вступает с булатным мечом.

Грозно идет он, — под крепкой пятой

Мертвые кости, черепья хрустят,

Враны, птицы ночные и нетопыри

Пробуждаются в мшистых расселинах стен.

Облаком вьются над замком они,

Воздух колеблет ужасный их крик,

И Зиланты, послышав Громвалов приход,

Испускают вой, свисты и крыльями бьют.

Челюсть разинув, летят на него,

210 Копьями жалы торчат из пастей,

Чешуею брянчат, извивая хвосты,

Выпускают мертвящие когти из лап.

В рог изумрудный трубит богатырь,

Звук оглушил их, — как камни падут,

Подсекаются крылья из кожи и жил,

Погрузившись в сон смертный, горами лежат.

Рыцарь в восторге к темнице летит

С пламенным сердцем Рогнеду обнять,

Но огромная дверь растворяется вдруг,

220 И навстречу выходит в броне Исполин.

Грозные взгляды — кометы во тьме,

Медь на нем — панцирь, свинец — булава,

Серый мох по болоту — брада у него,

Черный лес после бури — власы на челе.

С силой ужасной взмахнув булаву,

С свистом в Громвала пустил Исполин.

Поражает его по буйной голове,

Содрогается эхо, по замку звуча.

Шлем, зазвеневши, дробится в куски,

230 Сыплются искры из темных очей,

Булава от удара согнулась дугой,

Но не двинулся с места Громвал, как скала.

Меч в богатырской руке заблистал,

Бурным перуном злодея разит.

Разлетелась бы в части и вдребезги медь,

Но скользит лезвее по волшебной броне.

В бешенстве лютом ревет Великан,

Адом зияет, от злости дрожа,

Напрягает он мышцы укладистых плеч,

240 Угрожает Громвала в руках задушить.

Смерть неизбежна, погибель близка,

Страшные длани касаются лат,

Но Громвал, ухватя его ногу, как дуб,

Потряхнувши, поверг, опрокинул его.

Башне подобно громыхнул Гигант,

Звуком ужасным весь замок потряс,

Расседаются стены, валятся зубцы.

Он, упавши, в сырой земле яму вдавил.

Взявши за горло могучей рукой,

250 Меч ему в челюсть вонзает Громвал,

По булату зубами скрипит Великан,

Зарыкал, застонал он, подобно волу.

Желтая пена, багровая кровь

Хлещет, клубится из синего рта,

Стервенея от боли, со смертью борясь,

Роет землю ногами, трепещет, хрипит.

Вместе сливаясь журчащей струей,

Пучится, бродит Гигантова кровь,

Облачком поднявшись, легкой пар от нее

260 Образует Рогнеды прекрасной черты.

Розы в ланитах, любезность в очах,

Алые губы манят поцелуй,

По плечам, отливаясь как бархат, власы

Осеняют ее лебединую грудь.

Чуду такому дивится Громвал,

Призрак ли это или существо?

Приближаясь с надеждой и с робостью к ней,

Не мечту, но Рогнеду он к персям прижал.

Радости пламень, перун быстротой,

270 Томную душу героя проник,

Восхищенное сердце под крепкой броней

Потрясает дебелую рыцаря грудь.

В страстном восторге целуя ее,

Голосом кротким Громвал говорит:

«Долго, долго тебя я, Рогнеда, искал

И по белому свету скитался как тень».

Тяжко вздохнувши, вещает она:

«Лютый волшебник, коварный Зломар,

Раздраженный презренною страстью своей,

280 В чародейской сей замок меня перенес.

Здесь, прикоснувшись волшебным жезлом,

Памяти, чувства меня он лишил;

Погрузившись мгновенно в таинственный сон,

Я с тех пор в бездне мрака сокрыта была»,

За руку взявши Рогнеду, Громвал,

Тихо спустился к подошве горы,

Посадивши ее на коня за собой,

По дороге обратно стрелой полетел.

Замок объемлет глубокая тьма,

290 Громы во мраке свирепо звучат,

Аквилоны завыли, сорвавшись с цепей,