В объятья сладки заключи,
И нежно к моему биющемуся сердцу
Девические перси жми.
Прижми и дай мне жизнь вкусить богам завидну
На лоне прелестей твоих.
От пламенных моих лобзаний пусть алеет
Упругих грудей белизна,
И члены в сладостном дрожании ощутят
Электризацию любви.
Пусть восхищенная душа моя с твоею
Сольется радостно в одну:
Упившись сладостью чистейших удовольствий,
Пусть вкупе мы потонем в них.
Приди! Я жду тебя с живейшим нетерпеньем,
Невеста сердца моего!
Хранима для меня ты вышним провиденьем,
Того надеюся и — жду!
Предстань же, милая, моим ты алчным взорам,
Дай слышать ангельский твой глас.
Среди красавиц всех тебя я распознаю:
Твой образ в сердце у меня!
Приди ж и учини меня благополучным.
Богиня моей души.
Как агнец на лугах опочивает злачных,
Так я на лоне у тебя;
Как пламя двух свещей, так наши обе души
Сольются радостно в одну.
И если опоит нас нектар удовольствий,
Венец всех благ такая смерть.
Приди! Я жду тебя с живейшим нетерпеньем,
Невеста сердца моего!
Хранима для меня ты вышним провиденьем,
Того надеюсь я и жду.
Узрю ль твой кроткий взор, услышу ль
нежный голос,
Богиня моея души,
Среди красавиц всех тебя я распознаю:
Твой образ в сердце у меня.
Вы же, чада богатства и знатности!
Если вместо достоинств и разума
Слабость, глупость и низкие чувствия
В вас, то свой отвратите слух.
В важном тоне, из устен рубиновых,
Чистым рцы языком златым!
Дух смертных пашне есть подобен:
Он может всё произрастить,
Лишь только б пахарь был способен
Его возделать, угобзить.
Предметов разных впечатленье
И разных случаев стеченье
При воспитаньи первых лет
Нередко душу тлит, стесняет
Иль в ней таланты развивает
И направленье ей дает.
Но человек не будет прямо
Во храм изящности введен,
Хотя б достиг к преддверью храма
Счастливым направленьем он.
Дальнейшее он воспитанье
И вящее образованье
Дать должен сердцу и уму;
Науку важную постигнуть,
Без коей никогда достигнуть
Нельзя в святилище ему.
Без коей все тобою зримы
Ведущи на Парнас пути
Опасны, трудно восходимы:
Лишь может тот один идти
Стезей, усыпанной цветами,
Между приятными кустами,
В проходе тихих светлых рек,
Кто ту науку постигает:
Она все знанья заменяет,
Ее предмет есть человек!
Он сам и дел мирских теченье,
Которы все до одного
Причину и происхожденье
Имеют в сердце у него.
Вперяй же очи изощренны
В изгибы сердца сокровенны,
Терпением вооружась;
И, в естество вещей вникая,
Сличая их и различая,
Взаимну сыскивай в них связь.
Когда получишь разуменье
Во глубине сердец читать,
Их струны приводить в движенье,
Во все их сгибы проницать,
Тогда твой мощный дух обнимет
Все в мире вещи, ум твой примет
Устройство лучшее и свет, —
Чем больше мысль твоя трудится,
Тем правильнее становится
И тем яснее настает.
Итак, имеешь ли стремленье
На верх изящности взойти, —
На нужное сие ученье
Себя во-первых посвяти!
Тогда представится дорога,
Неутомительна, отлога,
В цветах и злаках пред тобой,
Тогда ты вступишь в храм священный,
И слава возвестит вселенной
Поэта звучною трубой.
Из множества поэтов, встречавшихся сновидцу на Парнасе, наименовал он только тех, коих лица были ему тогда познакомее и (что не менее важно) коих имена могли уставиться в десятистишии.
* Сафический размер, употребленный в сей оде, состоит, как видит читатель, из 3-х сафических пятисложных стихов, в коих средняя стопа — дактиль, а прочие — хореи; и из адонического двустопного стиха, дактиля с хореем. В трех больших стихах после 5-го слога пресечение, с которым непременно должно оканчиваться слово. Напр.,
Где ты мой | Кле | ант, | я взды | хая | думал,
Чтоб со мной |те | перь | разде | лять вос | торги,
Где вы | все? | где | Флор? | где А |рист? Фи |лон мой
| где | неза | бвенный?
Гораций, который написал много од сафическим размером, ввел в них таковое пресечение, чтоб некоторым образом усилить каданс. Сама же Сафо, изобретшая сей размер, не употребляла в оном определенных пресечений. Вот для примеру ее стих:
О Ха | риты! | ныне ко | мне скло | нитесь,
Афро | дитин | радостный | трон о | ставив;
Вы к Фа | ону | милому | поне | сите
| | Сафины | вздохи! |
В последнем виде сафический стих сам по себе мягче и, так сказать, нерадивее; а тем он способнее для нежной поэзии.
То старина, то и деянье,
Синему морю на утешенье,
Быстрым рекам слава до моря,
А добрым людям на послушанье,
Веселым молодцам на погудочки.
Вещал... и, меч кровавый кинув,
С себя спешит бел пояс снять,
И с сокрушенным видом сыну
Он тщится рану повязать:
«Меня, мой сын, обуревала
Неукротимо злая страсть,
Но се природа восприяла
Свою над отчим сердцем власть».
* Стихи, называемые асклепиадейскими по имени к подзаг. изобретателя и хориямбическими по сложению стоп, бывают четырех видов, из коих четвертый употреблен в сей оде. Рассмотрим прежде первые три вида.
1-й асклепиадейский размер состоит из одних асклепиадовых стихов, по имени изобретателя названных. В них стопы — хорей, хориямб и два дактиля:
— U _ UU — — UU — UU
Для примера приведем Горациеву оду к Мельпомене: «Exegi monurnentum aere perennius» etc. в следующем переводе:
Крепче меди себе создал я памятник;
Взял над царскими верх он пирамидами,
Дождь не смоет его, вихрем не сломится,
Цельный выдержит он годы бесчисленны,
Не почует следов быстрого времени.
Так, я весь не умру — большая часть меня
Избежит похорон: между потомками
Буду славой расти, ввек обновлялся,
Зрят безмолвный пока ход в Капитолию
Дев-Весталей, вослед первосвященнику.
Там, где Авфид крутит волны шумящие,
В весях, скудных водой, Давнус где царствовал,
Будет слышно, что я, рода беззнатного
Отрасль, первый дерзнул в римском диалекте
Эолийской сложить меры поэзию.
Сим гордиться позволь мне по достоинству,
Муза! сим увенчай лавром главу мою.
2-й асклепиадейский размер состоит из сочетания гликонова стиха асклепиадовым:
— U — UU — UU | гликонов
— U — UU — — UU — UU | асклепиадов
Для примера другая Горациева ода к Мельпомене: «Quern tu Melpomene semel» etc., переведенная другом автора, г-м В<олковым>, к которому обращена пятая в сей книге пиеса. (Далее цитируется текст перевода А. Г. Волкова, см. No 166 наст. издания)
Сии два вида асклепиад<скского> размера употребляются в одах бесстрофных или не разделенных на куплеты, как по примерам видно.
3-й асклепиадейский размер состоит из трех асклепиадовых и одного гликонова стиха, следственно из куплетов в четыре стиха:
— U — UU — — UU — UU
— U — UU — — UU — UU
— U — UU — — UU — UU
— U — UU — UU
4-й состоит из куплета же, в коем первые два стиха асклепиадовы, третий ферекратов стих, четвертый гликонов:
аскл<епиадов> | Волков, | милый певец! | что ты мол | чишь теперь?
аскл<епиадов> | Ты сво | ею давно | анакре | онскою
ферекр<атов> | Лирой | нас не пле | няешь |
глик<онов> | И пар | насских не |рвешь цветов! |
Здесь гликонов стих приемлет вместо дактиля на конце стопу амфимакр (— U —).
А. Г. В., ныне химик-адъюнкт в С. П.бургской Академии наук, оказал себя некоторыми мелкими, по большей части анакреонтическими стихотворениями, кои напечатаны в «Свитке муз» 1802 года.