Со звоном встречает каленые стрелы
Моя защищенная панцирем грудь.
Лавиной несемся навстречу хазарам,
Мы рубим, и колем, и прем напролом.
И вдруг затрещал под железным ударом
Мой старый, испытанный в битвах шелом.
На землю слетел он — помятый, пробитый —
И долго катился по кочкам, звеня.
А я, покачнувшись, упал под копыта,
И нет уже больше на свете меня.
Набилась в глаза мне соленая глина,
И меч я сжимаю холодной рукой,
И ветром степным боевая дружина
Уже навсегда пронеслась надо мной.
Храпят где-то тяжко уставшие кони
И чистую воду из Ителя пьют.
А завтра меня на парчовой попоне
К степному кургану друзья понесут.
Сам князь у кургана построит дружину
И скажет печально, взглянув на меня:
— Теперь положите к нему в домовину
Жену молодую, и меч, и коня...
И вздрогнет жена моя — ясная зорька.
И ляжет покорно в могилу со мной.
Не вскрикнет она, не расплачется горько,
Коль есть в нашем крае обычай такой.
А я оживу на мгновенье от боли,
И сердце опять встрепенется в груди.
Потом посмотрю на широкое поле
И крикну я князю:
— А ну, погоди!
Пусть ноженьки в росах купает босые,
Пусть солнышко вечно сияет над ней.
Она не жена мне,
Она мне — Россия!
Ей нужно любить и рожать сыновей.
1965
УБЕЖАТЬ БЫ МНЕ В ЮНОСТЬ
Вот я вижу:
Стоят на крутом берегу
И глядятся в реку
Высоченные ели.
Убежать бы мне в юность,
А я не могу —
Замели все дороги
Слепые метели.
Вот я вижу Любань
И сожженную Мгу,
И снимаю с ремня я
Пробитую фляжку.
Убежать бы мне в юность,
А я не могу —
Заросли блиндажи
Лебедой и ромашкой.
Вот я вижу друзей.
Мы лежим на снегу
И кричим, задыхаясь:
— Атака отбита!
Убежать бы к друзьям мне,
Да я не могу —
Я живой,
А друзья — из гранита.
1967
БЕЛЫЙ ПАРОХОД
Былое реже видится с годами,
Но сколько их сквозь сердце ни пройдет,
Мне не забыть, как тихо плыл по Каме
Наш госпитальный белый пароход.
Он плыл вперед под серым небосводом,
Держа в верховья дальние маршрут.
И резко пахло фронтовым иодом
Из пароходных маленьких кают.
А мы, войной помятые солдаты,
Пока для рот стрелковых не нужны.
И пароход, минуя перекаты,
Нас увозил подальше от войны.
Мы плыли днем, и плыли ночью белой,
И нам солдатки к пристани речной
Несли кульки с малиной переспелой
И пироги с начинкою грибной.
Нас, как детей, укачивала Кама,
И снились нам безоблачные сны:
То школьный двор, то ласковая мама,
Не тронутая снегом седины.
Она легко дышала на ресницы,
И в темноте казалось нам не раз,
Что по воде-то шлепают не плицы,
А масло мама пахтает для нас.
...Былое реже видится с годами.
Жизнь, как река широкая, течет.
Плывет все дальше медленно по Каме
Мой госпитальный белый пароход.
1973
ПЛЕЧО
Одной работой связанные кровно,
Ступая осторожно по земле,
Тяжелые нетесаные бревна
Носили мы к прожорливой пиле.
Была узка в лесу тропинка волчья:
Ни разойтись, ни встать, коль упадешь.
Шагнул к нам третий и, под комель молча
Плечо подставив, выдохнул: «Хорош!»
...Прошли года. Тот день уже далеко.
Люблю людей и труд свой горячо.
И каждый раз без просьбы, без намека
Под тяжесть подставляю я плечо.
1959
СТАРЫЕ ЖЕРНОВА
Давным-давно степной ветряк сломали
И порубили крылья на дрова.
Там, где возы с пшеницею стояли,
Растет теперь высокая трава.
Шумит полынь под синими ветрами:
Ее цветенье близится к концу.
Над старыми качаясь жерновами,
Она роняет горькую пыльцу.
А жерновам потрескавшимся мнится,
Что ветер прежде времени затих,
Что это снова теплая пшеница
Сплошным потоком сыплется на них.
1965
МУСА ГАЛИ (ГАЛЕЕВ ГАБДРАХМАН ГАЛЕЕВИЧ)
Башкирский поэт. Родился в 1923 году в деревне Старомусино Чишминского района Башкирской АССР в бедной крестьянской семье.
Рано лишился отца и с ранних лет начал самостоятельную жизнь.
Участник Великой Отечественной войны. Осенью 1944 года тяжело ранен.
После воины работал сельским учителем.
Окончил Башкирский государственный педагогический институт.
Работал в детском журнале и в аппарате Союза писателей Башкирии.
В 1963—1965 годах учился на Высших литературных курсах в Москве. Печататься начал в 1940 году.
Первая книга стихов «Светлый день» вышла в 1953 году.
С тех пор издал более тридцати книг.
На русском языке в Москве и Уфе вышли книги «Песня Агидели» (1961 и 1965), «Солнце и слезы» (1965), «Росинка» (1966), «Разговор через моря» (1966), «Корни дуба» (1969), «Сердце весны» (1971), «Избранная лирика» (1972), «День медового дождя» (1974), «Тростниковая флейта» (1974) и другие.
Награжден орденом Трудового Красного Знамени, медалью «За отвагу» и многими другими медалями. Член КПСС с 1947 года.
«Уральский рассвет через горы шагнул…» Перевод Е.Николаевской
Уральский рассвет через горы шагнул
И алую скатерть на травы набросил.
Прислушайся! Ветер цветы всколыхнул,
Их звонкие песни оправлены в просинь.
Вот дизель все звуки на миг заглушил,
Приветы горам протрубив у обрыва.
Олень, что лениво у озера пил,
Вдруг вздрогнул и замер — от дальнего
взрыва.
Пчела занялась каждодневным трудом,
Легко на пыльцу золотую ступая,
Омылась клубника медовым дождем,
Роса задрожала, по листьям стекая.
Таясь, как в разведке (смотри не сорви!),
Грибы на окрестность глядят из-под шапки.
И тащит серьезный народ — муравьи —
Бесшумно сосновых иголок охапки.
Поглубже вздохни! Опьяняет озон,
Озерами вдаль облака проплывают.
И гром, раскатившийся за горизонт,
Гостей на Урал издалека сзывает.
1964
«О Родина моя! Меня согрей…» Перевод С.Кузнецовой
О Родина моя! Меня согрей,
Я за тепло твое плачу стократно.
Есть тайные течения морей,
Их волны возвращаются обратно.
Пусть там, вдали от берегов, светло,
Пусть сильные не знают пораженья...
Живое море дышит тяжело
В земном уделе вечного движенья.
И копит слез тяжелую росу,
И нет тоске по берегам запрета.
Я сам впервые понял, что несу
В душе своей, когда увидел это.
Пусть в жизни мне дано волной бежать...
Но в высший час в том дне неизгладимом
Открыло море мне, что умирать
Достойно лишь на берегу родимом.
1966
ПОЭЗИЯ. Перевод Е.Николаевской
Кто это вновь, склонясь над электроном,
В двадцатом веке с выводом спешит?
Кто это с убежденьем непреклонным
Суд скорый над поэзией вершит?
Когда стрелою мчится сквозь туманность
В космические дали сын Земли,
Кому взбредет на ум такая странность,
Что времена поэзии прошли?
Прошли — и не найти нам утешенья...
Скажите, кто неверием объят?
Его обгонит век в своем движенье,
Затягивая песни на свой лад...
В любви, в печали сердце будет биться
И будет ждать, что воплотясь в слова
И в музыку, весной вернутся птицы
И зазвенит зеленая трава.
И, движимы мелодией извечной,
Прижмутся облака к груди горы,
И звезды потекут рекою млечной,
И лунный луч прольет свои дары...
Пока снежинки — крошечные солнца —
На землю охладевшую летят,
Пока весенний ветер вдаль несется,
Пока звенит ночами звездопад,
Пока сверкают свадебные платья
Берез, пока с цветов летит пыльца
Над озером, притихшем на закате,—
Поэзии не может быть конца!
Пока пылают губы цветом ягод
И увлажняются долины рек,
Поэзия — ты свежесть, мощь, отвага,
И жить тебе в сердцах за веком век:
Признанием любви из сердца рваться,
Восторгом, грустью проникать в сердца.
Мелодиям — рождаться, продолжаться!..
Поэзии не может быть конца.
1967
«Если счастлив…» Перевод Е.Храмова
Если счастлив,
Не кричи об этом,
Не горлань везде до хрипоты.
Мир твой,
Озаренный резким светом,
Для другого полон темноты.
Коль ты счастлив —
Пусть услышит сердце
Боль других
(И ты ее стерпи!),
Дрожь людей, которым отогреться
Негде в снеговой глухой степи.
Коль ты счастлив — это знает сердце,