И татарских и иных кровей,
Имена носящих не простые,
Но простых российских сыновей!
Пусть нас и не жалуют другие,
Но вовек — ни завтра, ни сейчас —
Отделить нельзя нас от России.
Родина немыслима без нас!
1957
НА СТАНЦИИ СЕРГАЧ
Поезд стал. Остановка — Сергач.
На перроне — как облако, стужа.
На перроне — пронзительный плач.
Это женщина встретила мужа.
Повторяет: — Сергей! Мой Сергей!
(Видно, здесь, в Сергаче, все Сергеи.)
Прижимается к мужу серьгой
И рыдает сильней и сильнее.
А Сергей, возвышаясь над ней,
Принимает все это спокойно,
Хоть в разлуке родные родней.
В общем, держится очень достойно.
Отчего же рыдает она?
Отчего безутешна супруга?
Иль из плена вернула война
Через многие годы супруга?
Или что-нибудь в духе ином,
Иль сама она к мужу вернулась?
Я смотрел, опьянен не вином,
И слеза на глаза навернулась.
Не развод, не тюрьма, не война —
Оказалось, он ездил по делу
И соскучилась очень она,
Стосковалась о нем... за неделю.
И скрывать ей не надо того,
Что безмерно, беспамятно любит.
Вот и плачет и гладит его.
На глазах у народа голубит.
1960
ВПАДАЛИ РЕКИ В РЕКИ
Мустаю Кариму
Был пароход наш белый,
Шел пароход по Белой,
Еще водой не бедной.
Давал гудок победный.
И всматривались люди
в поселки и холмы.
Мы палубу по кругу
измерили ногами.
Уснули мы на Белой —
проснулись мы на Каме.
...Уснули мы на Каме —
на Волге встали мы.
Впадали реки в реки,
как будто руки в руки...
Из рук да в руки реки
передавали нас!
Мы так и представляли!
Скульптурные, как греки,
Культурные, как греки
(Гомеровские греки),
Мы солнцу подставляли
то профиль, то анфас.
И Волга нас качала.
И нас Казань встречала,
И говорила очень приятные слова.
И Горький с нежным Нижним
встречал нас у причала.
А впереди скучала
уже о нас Москва.
И влажная купальщица махала мне с мостка.
Махали наши реки
волнистыми платками.
Как крылья за спиною —
их ситцевый туман.
И вот уже ни Белой,
и вот уже ни Камы.
Идем Московским морем
в Москву, как в океан!
Впадали реки в реки,
и воды прибывали.
И люди приготовились
к последнему броску.
С ладони на ладони
меня передавали
Родные реки наши.
Вот как я впал в Москву.
1965
ПЕСНЯ
Восторженно
годы прожить!
Признательно
жизни служить!
Как день начинается
каждый с восхода,
С восторга начав,
не сникать до захода,
Чтоб годы,
как песню,
сложить!
Пронзительно
милых любить,
Скульптурный их образ
лепить
В душе и в глазах —
у себя и у мира.
...Когда еще будет
свой дом иль квартира,
А как мы умели любить!
О утро
и жизни и дня,
Когда ты —
и солнцу родня!
И не было женщин —
а были богини!
Мы годы прожили —
не стали другими,
Не станем —
до крайнего дня.
Вздымала нас жизни волна,
И жили мы сразу
сполна,
И милых любили,
которые были,
Мы их невзаимностью
не оскорбили,
Другие
зовя имена.
Любите —
сегодня и здесь! —
Любимых,
которые есть,
Как в юные годы
по-рыцарски любим,
Скажите сегодня
все нужное людям,
Скажите сегодня
все нежное людям —
Вот рыцарство наше
и честь!
О люди,
которые есть,
Спасибо за то,
что вы здесь,
За то, что мы вместе
и в жизни
И в песне,
За то, что вы есть,
и за то, что нам вместе
И радость
и трудности несть.
Любите
и завтра и днесь.
Любимых,
которые есть.
(И жизнь никогда
вам сердца не остудит!)
Отчизну,
которая есть!
(О ней говорилось:
«Которая будет!»)
И время,
которое есть!
И милых,
которые есть!
Вот рыцарство наше
и честь!
1975
ГОЛЬДБЕРГ АЛЕКСАНДР ЯКОВЛЕВИЧ
Родился в 1909 году в городе Днепропетровске в семье музыканта.
С 16 лет начал трудовой путь. Работал лифтером, буфетчиком, сотрудником Московского обкома профсоюза работников кооперации и госторговли, литсотрудником газет «Рабочая Москва» и «Вечерняя Москва».
В годы Великой Отечественной войны работал в газете Челябинского тракторного завода.
Первый сборник стихов «Во имя отечества» вышел в Челябинске в 1941 году.
Автор сборников «Мужество» (1944), «Звезда шахтера» (1951), «В той степи глухой» (1958), «Любовь остается» (1962), «Там, на вершине» (1973) и других.
В СТЕПИ ЗА САЛАВАТОМ
Хлеба, хлеба
В степи за Салаватом,
А старики о давнем говорят,
Рассказывают чинно,
Что когда-то
Здесь отдыхал с дружиной Салават,
Что здесь встречал башкирочку в сережках
С тугой косой до красных сапожков.
Что здесь бродил с ней
Стежкою-дорожкой
И осыпал росой своих стихов.
Что здесь хотел
В любви признаться милой,
Но (как о том преданье говорит)
В тот самый миг
Дозор ударил в било,
И заклубился прах из-под копыт...
...Утихла степь,
Запахло горькой мятой.
Осел туман.
Костер в степи погас...
Хлеба, хлеба,
Хлеба за Салаватом.
В хлебах роса вечерняя зажглась.
За парой пара
Тянется по стежке,
Стекает месяц с полутемных скал.
И кто-то шепчет девушке в сережках
Все то, что Салават не досказал.
1968
А ПОМНИШЬ?
А помнишь?
Степь какой была
От Варны до Чесмы?
Как медные колокола,
Горбатились холмы.
А ныне
Вот она:
Гладка
Во весь свой разворот.
И рожь густая высока —
До сердца достает.
1950
А ЗАРЯ-ТО ЗДЕСЬ КАКАЯ!
А заря-то здесь какая!
Малахит —
Волна морская,
С клюквой-ягодой вразброс,
С серебром из-под колес,
С лебединым опереньем
Круглобоких облаков,
С удивительным свеченьем
Шумной радуги цветов.
А вода-то здесь какая!
Вся в иголочках,
Сквозная,
До того она добра,
Как напьешься —
С плеч гора.
А какие здесь прямые
Корабельные леса,
А какие озорные
Здесь у девушек глаза!..
Как в степи сойдутся рано —
Там и тут стожок растет...
На цветастых сарафанах
Собирают пчелы мед.
1968
НА ЗАРЕ, ПОД ЗАРЕЙ...
На заре,
под зарей
изначальною
шьют кузнечики
платья венчальные.
Ближе к полдню —
штанишки детишкам.
А под вечер —
старушкам халат.
К ночи капельки пьют
от одышки
и устало качают внучат.
…………………………
Все печали мои
и потери,
как мне мудрые люди твердят,
оттого, что давно я
не верю,
что кузнечики
просто трещат.
1968
ТРУТНЕВА ЕВГЕНИЯ ФЕДОРОВНА
1884—1959
Родилась в Перми. Окончила женскую гимназию. Работала конторщицей, учительницей, библиотекарем.
Печататься начала с 1936 года. Стихи публиковались в журнале «Мурзилка» и других центральных детских журналах.
Первая книжка «Подарок» вышла в Свердловске в 1940 году, когда автору было уже за пятьдесят лет. Затем появились сборники «Стихи для детей» (1943), «Снежный город» (1943), «Тропинка» (1944), «Избранное» (1950), «Родные голоса» (1962) и другие. Всего Е. Трутневой принадлежит около 50 книг.
Член КПСС с 1940 года.
ДЕД МОРОЗ
Дед Мороз шагнул в ограду,
Потоптался у дверей;
С рукавов, пройдясь по саду,
Отряхнул он снегирей.