в поле вознесен.
Величаво шел он.
Но однажды утром...
Вдруг сдавило ноги.
И тогда Зэрпал
Вытряхнул спокойно
землю из обуток —
Холм поднялся сразу
и заметным стал.
Если встанет в рост он,
за спиной Зэрпала
Потухает солнце,
исчезает ширь.
И дивились люди
на земле Урала,
Восклицали гордо:
— Это богатырь!
Головой могутной
доставал он небо,
Застревали тучи
у него в кудрях.
Он водою камской
и крестьянским хлебом,
Васильковым полем
и землей пропах.
Здравствует у нас он
в песнях и былинах
Силою безбрежной,
мужеством своим.
Но, Зэрпал, не можешь
ты сравниться ныне
С теми, кто и в битвах
стал необорим.
Храбрые взлетели в космос,
и навеки
По орбитам звездным
их маршрут пролег.
Им подвластен атом,
повинуясь, реки
Изменяют круто
свой былой поток.
Не виню тебя я,
древнего Зэрпала,
Что от нас отстал ты
силою своей,
Но она, я знаю,
тоже помогала
Стать непобедимой
Родине моей.
Я тебя, былинный,
в песне не унижу.
Пламенеют зори,
отступает тьма.
По земле иду я и яснее вижу
Будущее наше с твоего холма.
1965
«— Ответь лишь «да» на мой вопрос тревожный…» Перевод К.Арсеньевой
— Ответь лишь «да» на мой вопрос
тревожный
И отведи грозящую беду...
И станет невозможное возможным —
Я для тебя с небес сорву звезду.
— Ах, вместо звезд,—
ответила в смущенье,—
Принес хотя бы веточку сирени.
1967
ПУСТЬ ОСТАЕТСЯ СЛЕД. Перевод В.Радкевича
По ветру плыть умеем далеко —
Волна сама влечет тебя с разбега.
Так под гору бездумно и легко
Несется вниз груженая телега.
Жить как живешь — и вся тут недолга?
Существовал — и в том твоя заслуга?
Наверно, так не наживешь врага.
Но так, конечно, не отыщешь друга.
Ты стих сложил —
пускай войдет в сердца.
Построил дом —
навек, а не на годы...
Ведь только так, не потеряв лица,
Ты можешь заглянуть в лицо народа.
Затишья в жизни не было и нет,
И в этом убеждаемся мы снова.
Коль сделал шаг — пусть остается след,
А коль сказал — пусть остается слово!
1969
ГОЛУБОЙ ДУНАЙ И БЕЛАЯ КАМА. Перевод О.Поскребышева
На валуны с шипеньем набегая,
Вода им холодит крутые лбы.
— Скажи, Дунай,— спросил я у Дуная,
Ты почему зовешься голубым?
В твоих волнах гудит былого эхо.
Ты с недругами был суров и крут.
А я к тебе как друг и гость приехал,
Я — с дальней камской стороны удмурт.
Гляжу на синее твое плесканье
И вижу:
ты свой цвет у неба взял.
Вот так же подарил и белой Каме
Свой цвет
седой, заснеженный Урал.
Ты, голубой, не видел белой Камы,
Ее вода с твоею не слилась.
Но голубые небеса над вами
Не общее ли зеркало у вас?!
В нем вся земля с ее земной судьбою,
С добром и злобой в мыслях и делах.
Не зря оно
то сине-голубое,
То красное,
то черное, как прах.
Хочу, чтоб мир был занят мирным делом
И солнце плавало из края в край.
Пусть вечно будет наша Кама белой,
Пусть вечно будет голубым Дунай.
1971
ЕЛИН ИЛЬЯ МИХАЙЛОВИЧ
Родился в 1916 году в городе Оренбурге в семье врача.
В 1940 году окончил музыкальное училище, но тяжелое заболевание сердца надолго приковало к постели.
Увлекся поэзией. Переводил Г. Гейне, И. Бехера, Б. Брехта.
Переводы печатались в журналах и в ряде изданий поэта.
В 1962 году вышла книга избранных переводов «Поэзия мира и дружбы».
Затем появились книги оригинальных стихов «Лунный полдень» (1966), «Ожидание» (1970), «Все на земле» (1976).
ПЕСНЯ НА ПАМЯТЬ
В жизни не пели —
Что
В песнях!
Пытались —
Не пелось,
Хоть тресни!
А тут,
В бараках,
Сумели:
За день до казни
Они запели!
Глухо,
Зловеще,
Как из колодца,
Песня
По лагерю смерти
несется.
Никто не убьет ее,
Не остановит —
Песню,
Пропитанную
Слезами и кровью,
Песню-прощанье,
Песню-всхлип,
Песню-проклятье,
Песню-хрип,
Которая, как насмешка,
Тюремщиков дразнит,
Песню,
Родившуюся
Накануне казни,
Песню,
Не успевшую
Отпылать на просторе.
Песню,
Рыдающую
На пути в крематорий,
Песню,
Которая
С утра, на рассвете,
Хлынет в историю
Позывными
Столетий.
В бывшем лагере
Смерти,
В коридорах глухих,
Шагает дозором
Песня их.
А ведь в жизни
Не пели —
Не пелось,
Хоть тресни!..
Все же
людям
на память
Оставили
Песню!
1966
ПУСТИ
Женечке
Пусти меня, Женька,
В твой маленький мир,
К твоему сине-синему морю,
В страну благородных,
Отважных задир,
Еще не хлебнувших
Горя!
Пусти на лимонный
Прибрежный песок,
К твоим кораблям кривотрубым!
Пусти меня, Женька,
Туда на часок.
Пусти!
Я ведь родом
Оттуда!
Мне нужно
Туда
До зарезу,
Хоть плачь —
От трезвости
Сытой и ладной.
В твой лес закатился
Мой старенький мяч —
Пусти!
Я возьму и —
Обратно!
Но ты
Усмехаешься в ответ,
И кругом
Расцветают плакатцы:
«Детям
старше
тридцати лет
Вход в этот мир
Воспрещается!..»
Беда
С несуразною этой
Душой!
От нее
никуда
не деться!
Человек
Довольно уже
Большой,
А вот —
Не выйдет из детства!
1970
ВСТРЕЧА
Над всей землей струился дождь,
Висел туман унылый.
Я шел, не знаю сам куда,
Лишь помню, что спешил я.
Вдруг
В мутном свете фонаря
Заметил я девчонку.
Она дрожала на ветру
В своей одежке тонкой..
«Что, не пришел?»
Но та в ответ
Глядит, как неживая.
«Идем, пожалуй.
Скоро ночь.
Что делать, брат! Бывает».
И мы пошли.
«Возьми мой плащ,
Ты вся уже застыла!
А в общем, птаха, не горюй:
Свиданье все же
Было».
«Оставьте! Вы совсем не то,
Вы просто...»
«Староватый?»
«Нет, что вы! Только...»
И — молчок
С оглядкой виноватой.
«Брось! Не казни себя, ведь все
Так дивно обернулось:
Ты осень встретила свою,
А я —
весну и юность.
Такие беды, как твоя,
Бывали, брат, и прежде.
Вот, право, невидаль:
Одна
Разбитая надежда!»
Над всей землей струился дождь
Шли двое. Ночь настала.
Один о чем-то
Говорил,
Другой
Молчал устало.
1975
РАДКЕВИЧ ВЛАДИМИР ИЛЬИЧ
Родился в 1927 году в городе Белом Смоленской области в семье учителей.
В 1941 году эвакуировался в Башкирию, после окончания школы переехал в Пермь, в 1949 году окончил Пермский университет, работал в областном управлении культуры, заведовал сельским клубом, был корреспондентом радио, литсотрудником газет «Лесник Прикамья» и «Молодая гвардия». Впервые стихи напечатал в 1949 году в альманахе «Прикамье».
В 1951 году в Перми вышел первый сборник стихов «Добрый путь». Печатался в журналах «Новый мир», «Москва», «Юность», «Урал» и т. д.
Автор многих книг, среди которых «Разговор о счастье» (1955), «Просека к солнцу» (1958). «Под звездами» (1969), «Уральская лирика» (1968). «Камский мост» (1972).
СОЛИКАМСКИЙ СКАЗ
К нам пришедший