СНЕГИРИ. Перевод А.Решетова
Невзначай увидев их на ветках —
Села стая целая на клен,—
Удивился я картине редкой:
Клен мой, клен,
Стал яблонею он!
Разве мог я спрятаться куда-то,
Руки от соблазна удержать,
Но вспорхнули яблоки, крылаты,
Я ни одного не мог поймать...
Нет в душе желаниям предела,
Пусть иным дано лишь вспыхнуть в ней,
Только б к нам опять весна летела
В мартовской упряжке снегирей.
1969
ЖАВОРОНОК. Перевод Н.Синцова
Хоть снега в низинах, а на лужах лед,
Жаворонок в небе о весне поет.
Сердцу землепашцев мил его прилет:
Жаворонка песня за сердце берет.
То стрелой он взмоет очень высоко,
То падет, как камень, и в тот миг легко
Землю к небу взбросит... И когда, какой
Медному бубенчику будет дан покой?
А весна на поле не с его ль крыла
Падает лучами света и тепла,
Может быть, неслышен жаворонка взлет
Собственное сердце о весне поет!
1969
МЕЛЬНИК. Перевод А.Решетова
Клочья пота белеют под тучей,
Значит, древняя сила жива.
Море, море, ты мельник могучий,
Вон как ходят твои жернова.
Не кончается труд твой бессменный —
Снова зыбь,
Снова шумный бросок.
Как мука, белоснежная пена
На прибрежный ложится песок.
С вечной пеной
И с вечным волненьем
Ты выносишь на берег земной
Детям — чаек веселые перья,
А влюбленным — янтарь золотой.
1969
БОГДАНОВ ВЯЧЕСЛАВ АЛЕКСЕЕВИЧ
1937-1975
Родился в деревне Васильевке Тамбовской области. После окончания школы ФЗО 16 лет работал слесарем-монтажником.
Первый сборник стихов вышел в 1964 году в Челябинске.
Печатался в журналах «Молодая гвардия», «Москва», «Сельская молодежь», «Урал».
Автор книг, выпущенных в Москве и Челябинске: «Голубой костер» (1968), «Гость полей» (1970), «Перезвон» (1972), «Светунец» (1974). «Избранная лирика» (1975).
ВОЗЫ
В моем краю стояло лето,
Ложился в копны сенокос.
Тянуло по полю с рассветом
Дегтярным запахом колес.
Волы сопели и качались,
Дымилось поле от росы.
Тринадцать лет мне.
Обучаюсь
Мужскому делу — класть возы.
О, первый воз — судьбы начало,
Ходила кругом голова.
Мне сено снизу подавала
Тридцатилетняя вдова.
В моей работе непосильной,
Стремясь угнаться за людьми,
Навильник с шуткой подносила:
— «Подарок» Гитлера прими...
Вдова, она меня жалела.
Как не жалеть?!
Ведь знали все,
Что был навильник тяжелее,
Чем я в штанах и картузе...
Ровнял углы я с интересом,
И на глазах мой рос успех,
Да только под зайчиным весом
Пушился воз,
Как первый снег.
Вдова подбадривала лестно:
— Ну, молодец!
Вот это зять...
Потом на дроги грузно лезла,
Чтоб сено намертво примять...
Но с каждым возом
В травном шуме
Я рос
И крепнул, будто стог,
И приподнял свои раздумья
Развилкой жизненных дорог.
И за любовь к земле
И зрелость
Мне горизонт утер слезу,
И долго мне в пути виднелось
Другое детство на возу...
1972
СВЕТУНЕЦ
Ходят ветры вечерние кротко.
Гнутся травы от росных колец...
Новый месяц обрамился четко —
Наполняйся огнем, светунец!
Восходя из росистой низины,
Из простора лугов и полей,
Зачерпни свет серебряно-синий
И обратно на землю пролей!
И замечутся тени в тревоге,
Ослепленные острым огнем,
И никто не собьется с дороги
В неподкупном свеченье твоем.
1973
НАЕДИНЕ С ПОЛЯМИ
Стоял июль, жарой распятый,
На желтом фоне спелой ржи.
В дали усталой и горбатой
Качались слепо миражи.
Вдали от речки и деревни
Мне привелось, как в давнем сне,
Под тишиной небес полдневных
С полями быть наедине.
Для каждого необходимо
Ветрами родины вздохнуть
И после домен, коксохима
В просторных далях утонуть.
Хлеба готовились к покосу.
И у тропинок полевых
Я рвал колючие колосья
И растирал в ладонях их.
И, как неписаная повесть,
Была мне полем вручена
Колосьев колкость
И медовость
Янтарно-звонкого зерна.
Судьбой мне вверено до гроба,
По праву сердца и сельчан,
Земную славу хлеборобов
Роднить со славой заводчан!
1973
ОТГУЛЯЕТ ЗИМА ПО УРАЛУ...
Отгуляет зима по Уралу
На своем белоногом коне.
И опять
Как ни в чем не бывало
Заторопится юность ко мне.
Заторопится дождиком,
Громом,
Майским лугом взойдет предо мной…
И под парусом белым черемух
Поведет стороною родной.
Поведет по равнинам,
Озерам,
Тишиной приласкает в краю,
Где о наши
Скуластые горы
Точит молния
Саблю свою.
Там рога запрокинули лоси,
Шаг далеко заслышав чужой...
По озерам идущая
Осень
Карасиной рябит чешуей...
Там,
Тревожа вечерние села,
Зазывает огнями завод.
И в чащобах,
Как мудрый геолог,
Ищет клады уральские крот.
Донесло сквозняками из леса
Запах липы и свежесть росы.
Здравствуй,
Край красоты и железа —
Молчаливая гордость Руси!
1970
ЖЕЛЕЗО
Я гнул его,
Рубил зубилом
Под сводом заводских небес.
С железом я к высотам лез,
Когда плечом своим нехилым
Познал его удельный вес.
Оно покорно,
Словно глина.
Его секреты я постиг.
Оно певуче.
Словно стих.
А чья в нем гибкость?
Балерины.
Чья стойкость?
Рук мастеровых
В январский день,
Когда и птицы
К плавильной жмутся духоте...
Железом грелся я в труде,
Хоть примерзали рукавицы
К обледенелой высоте...
Зато всегда,
Зимой и летом,
В час перекура с высоты
Я видел:
Шли за мною следом
Цехов железные скелеты,
С монтажной выправкой мосты...
Была и стужа, и жара,
И вспомнить радостно и лестно,
Как покорялось мне железо
И что меня небесполезно
Учили делу мастера!
1973
«Дождь отшумел…»
Дождь отшумел,
Отбарабанил,
Увел грозу по небесам.
Пропах и хвоей и грибами
Уральский август по лесам.
Притихли рощи и озера.
А за озерами вдали
От синевы прогнулись горы
И, как верблюды, побрели.
Бредут спокойно, величаво,
Нелегок их извечный труд —
Несут они Европу справа,
А слева — Азию несут...
1973
В СИНЕМ ЦЕХЕ
Только утро разбрезжится синью,
Торопливо уйду со двора.
Я работаю в цехе — Россия,
В синем цехе огня и добра.
Пусть дороги круты,
Словно годы.
Глубине поучусь у сохи.
Мне,
Рабочему парню завода,
Так нужны до зарезу стихи.
Петь так петь!
Чтобы слабый с постели
Встал
И небо подпер головой,
Чтобы люди от песни добрели,
Заполнялись глаза синевой.
Но пока только версты да версты,
Да горит мой дорожный костер.
Да летят полуночные звезды
В голубые ладони озер.
И дрожит молодая осина,
Что погреться пришла у костра
Я работаю в цехе — Россия,
В синем цехе огня и добра.
1968
ЧТО ТЫ СКАЖЕШЬ...
Мне припомнились давние ночи,
Коридоры пусты и глухи.
Я с кровати ребятам рабочим
Торопливо читаю стихи.
Мы горланим на все общежитье,
Как в гнезде молодые грачи.
Был мой самый внушительный критик
Петька,
Каменщик с пятой печи.
Скажет он:
— С задушевностью русской
Пишешь ты.
Не забудь второпях:
В кладке каждый кирпич под нагрузкой,
Так и слово должно быть в стихах...
Много песен за годы пропето,
Не забуду те споры в ночи.
Что ты скажешь сегодня на это,
Петька,
Каменщик с пятой печи?..
1968
ЖЕЛАНИЕ
В. Сорокину
За какими делами захватит
Час последний в дороге меня?
Я б хотел умереть на закате