Пролетела четверть века, и я спохватилась. Мне остро захотелось узнать все подробности об этом маленьком замке… Охота, как известно, пуще неволи!
Этот замечательный памятник русского быта, созданный в стиле германской готики, теперь на территории государства Украина. В конце XІX века в Российской империи возникла мода на загородные дома. Представители дворянства, богатые купцы, благополучная интеллигенция – зажиточные горожане всех сословий – обзаводились земельными участками в красивых местах. Особенно престижно было строиться на морском побережье. Так начиналась русская дачная традиция! Таким образом, строеньице на мысе Ай-Тодор стало одной из первых ласточек в истории российского дачного движения.
Первый домик, возведенный на этом месте, был деревянным, отстроили его для генерала царской армии. Позже дом приобрел придворный врач по фамилии Тобин, он служил доктором в Ливадийском царском дворце. Молодая вдова доктора после смерти мужа продала дачу московской купчихе Рахмановой, которая по истечению примерно 7-ми лет перепродаёт «Ласточкино гнездо» нефтяному магнату Штейнгелю, немцу по национальности. Видимо, именно немецкие корни нового хозяина сыграли свою роль – он возвёл вместо деревянного дома каменный, стилизованный под рыцарские средневековые замки Германии. При этом хозяине сооружение возродилось и приобрело весьма эффектный вид! В начале войны 1914-ого года барон фон Штейнгель уступает свою чудесную дачу купцу Шелапутину по сходной цене и срочно уезжает, а предприимчивый русский коммерсант открывает в купленном здании ресторан.
В 1927 году Аврорина скала содрогалась под воздействием землетрясения. В стенах замка возникли трещины, строение было признано аварийным, и доступ в него закрыли на долгое время. Лишь в 1968 году начали реконструкцию «Ласточкина гнезда». После капитального ремонта в замке некоторое время размещалась библиотека санатория «Жемчужина». В 1971 году здесь снова открылся ресторан.
«Ласточкино гнездо» часто называют замком любви, и гиды рассказывают всякие красивые мифы о влюбленных, судьба которых как-то связана с этим пленительным местом. Да, вид замка действительно навевает романтические мысли, но судьба самого «Ласточкина гнезда» непроста и в ней мало возвышенной лирики – не от хорошей жизни его перепродавали, да и землетрясение в 1927 году чуть вовсе не разрушило скалу. Теперь этот крымский берег и санатории вокруг замка принадлежат «незалежной» Украине. Здравницы «Жемчужина» и «Парус» утратили свою былую престижность и являются памятниками советской эпохи вкупе с ретро-мебелью в номерах и устаревшим распорядком. Зато попасть в пансионаты теперь совсем не сложно, оплатить проживание может любой желающий.
А изящный замок с башенками, будто парящий над морем, по-прежнему остаётся яркой достопримечательностью Крыма, и его изображение можно увидеть в многочисленных изданиях для туристов – в буклетах, проспектах и на открытках. При желании можно посетить ресторан, он работает. В приложении к книге есть адрес сайта ресторана «Ласточкино гнездо».
Внутренние помещения замка «Ласточкино гнездо» все россияне тоже видели: в знаменитом фильме Станислава Говорухина «Десять негритят», снятому по одноимённому роману популярнейшей детективщицы всех времен и народов Агаты Кристи. По воле фантазии режиссёра в фильме мыс Ай-Тодор превращается в Негритянский остров, а романтический замок преображается в мрачное строение, в котором загадочная смерть настигает героев одного за другим. Фильм снят мастерски – добротно и стильно, он завораживает, и трудно оторваться от экрана, даже если просматриваешь картину не в первый раз. Оба – режиссёр и писательница – составили уникальный творческий тандем, хотя были даже не знакомы лично!
А про нас с мужем я могу сказать, что мы не венчались в средневековом замке, но зато объяснялись в любви возле прелестного легендарного строения на высоком, крутом морском берегу, и наш тандем тоже вполне успешен в личной жизни. Мы, правда, так и не побывали в лучших крымских санаториях, но зато объездили более дальние края.
Глава 17Михайловский замок в Санкт-Петербурге
Мои отношения с Санкт-Петербургом весьма странные – я стремлюсь в этот город всей душой, но всякий раз, когда я оказывалась в северной столице, в новейшей истории нашей страны случался какой-нибудь крутой перелом, какое-то нерядовое событие или приключалась невероятная погодная аномалия.
Впервые я прибыла сюда в составе комсомольской группы – в советское время на многих предприятиях существовала такая форма поощрения молодых активистов, как бесплатные пятидневные туристические поездки по СССР. Я носила комсомольский значок, а город на Неве ещё имел звучное и гордое имя Ленинград, озаренное революционной славой и подвигом всех его жителей в блокадные дни.
Наш весёлый молодежный отряд оказался в Ленинграде в первых числах мая 1991-го года. Погода стояла неласковая, и страна переживала не лучший свой период. Нас разместили в скромной гостинице на улице Чапыгина – минимум удобств, скудноватое комплексное питание в столовой, перебои с подачей горячей воды. Мы много гуляли по улицам и постоянно испытывали чувство голода, а приобрести продукты было затруднительно – в то время в Ленинграде многие товары покупались только по визиткам. Визитки – так деликатно назывались распределительные карточки, выдаваемые местным жителям в эпоху острейшего товарного дефицита. По этим временным документам ленинградцы имели право что-то купить, выстояв очередь, а мы, гости города, не могли совершать желанных покупок! С этим обстоятельством связано немало курьёзов, которые происходили с приезжими в славном Ленинграде! Мы наловчились разыгрывать драматичные сценки у кассы, изображая досадную забывчивость (мол, оставили карточки дома), а иногда обращались за помощью к добрым горожанам, прося их выручить нас, помочь отовариться. Что давали в тот момент, то и брали, не раздумывая: банку шпрот, полкило колбасы, пачку печенья, баночку плавленого сыра… Да, такие вот суровые стояли деньки! Мы тогда ещё и не знали, что скоро будет ещё хуже, что вот-вот грянет «шоковая терапия» – новый экономический метод, придуманный отечественными горе-реформаторами, а город на Неве сменит своё название на другое – пышное, величавое, неславянское и недемократичное.
В следующий раз я приехала уже в переименованный Санкт-Петербург по приглашению партнеров по бизнесу. Этот визит состоялся 17 августа 1998 года… Разве можно забыть эту дату? Великий и ужасный дефолт, крах финансовой пирамиды ГКО, обвал рубля, старт небывалому взлёту всех цен, очередной тяжелейший удар по больной российской экономике и благополучию граждан. В связи с открывшимися обстоятельствами программа нашей поездки сузилась, скомкалась, погулять по городу вдоволь мы не успели. Помню, что тогда мы в спешке посетили выставку восковых фигур на Невском Проспекте, посвященную истории царского Дома Романовых. Безмолвные государи и императрицы были прекрасны, но лики их казались озадаченными и недоумевающими. Немые фигуры бывших «хозяев земли русской» как нельзя лучше соответствовали моменту.
В третий раз я оказалась в Санкт-Петербурге и вовсе против своей воли! Летела на самолёте в Москву, а в столице разыгралась такая ужасная погода, что диспетчеры отправили наш авиалайнер в Пулково. В Москве свирепствовал ледяной февральский ливень, и мне пришлось подробнее ознакомиться с условиями петербургского аэропорта и вынужденно провести в городе неприятные сутки.
В четвертый раз я отправилась в Санкт-Петербург по приглашению издательства «Азбука-Аттикус» – для проведения презентаций новой книги. Сама для себя я твёрдо решила, что продумаю этот визит заранее, до мелочей, подготовлюсь и постараюсь получить максимальное удовольствие вопреки всем возможным политическим и природным капризам.
Я приобрела две карты города и путеводитель. Я заранее заказала билеты в вагон бизнес-класса скоростного поезда «Сапсан» и забронировала номер в отеле не Невском проспекте при помощи Интернета. Путешествие на «Сапсане» и жизнь на главной улице Санкт-Петербурга – что может быть желаннее!
Я так страстно стремилась в Питер, что даже суровая ноябрьская погода не удручала меня. Путь из Москвы в Санкт-Петербург меня радовал, я проживала его как увлекательное путешествие, и настрой был возвышенный. Я с наслаждением любовалась видами из окна поезда – щемящая, величавая красота русских лесов восхищала меня всю дорогу.
На этот раз всё складывалось удачно, и царственный город принял меня как дорогую гостью. Отель оказался настоящим мини-музеем. Представьте: в старом жилом здании на Невском проспекте в гостиницу переоборудована большая многокомнатная квартира. Сохранена домашняя атмосфера, ретро-мебель, и постояльцы отеля чувствуют себя в гостях у респектабельной интеллигентной семьи с добрыми традициями.
Я просыпалась рано, и служащие отеля приносили мне горячие свежеиспечённые блинчики прямо в номер. После плотного завтрака начиналось моё свидание с городом. Не взирая на слякоть и мокрый снег, я перемещалась по улицам пешком, рассматривая каждый дом, каждый мост, читая памятные таблички. Я бродила по Александровскому саду, удивляя случайных прохожих, ежившихся от холода, своим беспечным видом любопытного исследователя. Я бежала к Эрмитажу, гонимая колким ветром в спину. Я отогревалась в кофейнях и вновь отправлялась в странствие по лабиринтам петербургских улиц.
В последний день пребывания я решила осмотреть Михайловский замок – любимое детище императора Павла І, сына Екатерины Великой. Известно, что Павел Петрович был страстным поклонником средневековых рыцарских традиций, и пытался переименовать все дворцы в замки. Даже Зимний Дворец он величал Зимним Замком, но не любил его.
Михайловский замок – одно из самых загадочных строений Санкт-Петербурга, он не похож на другие помпезные дворцовые сооружения той эпохи. Павел задумал возведение этого замка давно, и ещё при жизни своей матери он трудился над проектами, и очень поспешно начал воплощать свой замысел сразу же после смерти Екатерины ІІ.