— Извините, — посерьёзнела сотрудница Пенсионного фонда, видимо, осознав, что Мария Васильевна шутить абсолютно не настроена. — А Вы можете продиктовать свои паспортные данные?
Обрадованная тем, что дело вроде как сдвинулось с мертвой точки, старушка немедленно озвучила все требуемые цифры и получила обескураживающий ответ.
— Ну да, паспорт недействителен, владелец умер, — раздался в трубке растерянный голос. — Бабуль, мы вам не поможем. Это вам надо с документами в паспортный стол или МФЦ идти. Иначе никак!
Расстроенная ведьма сбросила звонок и послала в мировое пространство ещё один заряд бессильной злобы. Такое ощущение, что над ней кто-то подшутил. Не уж то Тамара никак не может простить ей показной независимости. А может…
В памяти всплыл недавний эпизод. Доставка продуктов к крыльцу — это семечки. Вот голосование — это, как оказалось, повинность посерьезнее мобилизации при Александре Первом. Мария Васильевна настолько привыкла, что в их «медвежий угол» доброй волей никто не заглядывает, что, признаться, однажды даже испугалась, услышав чересчур настойчивый стук в дверь.
Так в дом старой ведьмы не отважились долбиться даже судные дьяки из Отдела 15-К. Выглянув в окошко, Мария Васильевна с удивлением узрела двух молоденьких девчушек, настойчиво колотящих в дверь ногами.
«Точно не дьяки» — подумала ведьма. — «Они сроду за чужие спины не прятались, им воспитание не позволяет».
Следующим в списке подозреваемых оказались товарки из королёвского ковена, две молодые ведьмочки вполне могли использоваться втёмную. Зачем? Вариантов множество, но так и силы никакой в юных пигалицах не чувствовалось. Вот эта неизвестность и пугала Марию Васильевну, но скрыться от настойчивого стука в дверь, казалось, некуда.
Поэтому, прочтя на всякий пожарный защитное заклинание и отворив форточку для кота, старушка наконец приотворила дверь, вызвав тем самым у незваных гостей бурную радость.
— Бабуля, здравствуйте! — бойко затараторила невысокая пышка в просторном сарафане. — Мы рады сообщить вам, что помогаем пенсионерам принять дистанционное участие в выборах депутатов…
Дальше Мария Васильевна уже даже не вслушивалась. Напряжение последних минут стремительно уходило, уступая место огромному желанию хохотать.
— Вы получите продуктовый набор и календарь с изображением нашего кандидата, — донеслось до слуха Марии Васильевны, и дальше она решила не сдерживаться. Легкий морок, дверь нараспашку и вот на глазах ошарашенных студенток бабуля отрывает кусок плоти от детской ручонки.
Колбаса, исполнявшая роль руки, кстати, оказалась невкусной, так что Мария Васильевна призвала на помощь всё свое красноречие, накопленное за долгие годы жизни, и покрыла девчонок таким трехэтажным матом, что вянуть начали даже одуванчики на соседнем участке.
Этого юные сердца выдержать не смогли. Сборщики голосов граждан, только что начавшие демонстрировать заграничную тушенку, которую можно получить за галочку и подпись в нужном месте, летели по улице, едва касаясь земли. Неизвестно, какими словами костерили они потом Марию Васильевну и её ораторские таланты, но зато к их же счастью девушки так и не увидели ногтей черного как смоль кота, внимательно разглядывающего те молодые тела из-под крыльца. Кот, кстати, этому факту расстроился.
Сейчас, вспоминая юных девчушек, Мария Васильевна уже практически уверилась, что проблемы с паспортом — это их маленькая месть за вполне невинную шалость с молоком и колбасой.
— Бабуля, я вам десятый раз объясняю! — как заевшая патефонная пластинка повторяла женщина в форме. — Ваш паспорт признан недействительным. Вы пять лет не подтверждали свою учетную запись на Госуслугах… Вы…
Паспортный стол оказался ближе, чем неведомый МФЦ, поэтому именно сюда Мария Васильевна и направилась первым делом. В конце концов, какая разница в какое казенное учреждение идти? Везде люди работают, деньги за что-то получают, вот пусть и помогут бабушке. В конце концов, можно же иногда вести себя, как обычный человек, не демонстрируя веками отточенные способности. С другой стороны, с каждой секундой вести себя прилично становилось всё труднее. Оказывается, факт наличия живого тела ещё ничего не доказывал. Неведомо отчего уставшая с утра пораньше мадам в форменном кителе категорически отказывалась включать логику и делать хоть что-то для восстановления документов Марии Васильевны. Только талдычила что-то про Госуслуги и обязанности граждан.
«Может быть, просто проклянуть её?» — перестала слушать женщина ведьма. — «Так-то чувствуется, девка своей внешностью дорожит и спросом у мужиков пользуется… А мы ей бородавку на нос посадим. Или ещё чего похуже…»
Мария Васильевна аж зажмурилась от удовольствия, вспомнив старинный рецепт, доставшийся ей практически по наследству. Жесть, конечно, но забавная, на одной вздорной купчихе лично в позапрошлом веке испробованная. Суть воздействия сводилась к тому, что женщина, испытывая сексуальное влечение начинает непроизвольно исторгать из себя весьма дурнопахнущую жидкость. Так сказать, незапланированные месячные с душком…
Грязно и жестоко, но в тот раз получилось дюже смешно. Молоденький приказчик, позарившийся на жену своего работодателя, настолько испугался, что сиганул со второго этажа терема в чем мать родила. А вот спальню хозяйскую потом цельную неделю проветривали…
В общем, дело ясное. В паспортном столе ей тоже никто не поможет. Как бы ни хотелось Марии Васильевне признавать свою беспомощность, но придется обращаться за помощью к Саньке. Внучка у неё пробивная, она и не такие проблемы решает… Данька… Данька тоже молодец, но он человек государственный, негоже ему личными проблемами родственников заниматься. Данька — это тяжелая артиллерия, помощью которой стоит воспользоваться только в самом крайнем случае.
— Зачем ты только сидишь здесь, такая красивая? — перебила что-то говорившую чиновницу ведьма и решительно встала. — Скажи спасибо, что я сегодня позавтракала.
— Бабуля, я вам ещё раз повторяю, — попыталась было завести заново патефон женщина в форме, но ведьма уже хлопнула дверью.
— Не, ну надо же какие бюрократы, — ругалась про себя Мария Васильевна, выйдя из официального здания на улицу. — Раз у вас компьютера нет, то вы и не человек, получается.
Правды ради, аккаунта Госуслуг у ведьмы и правда не было. Не то чтобы Мария Васильевна была далека от новых технологий, но и регистрироваться в глобальной сети ей отчаянно не хотелось. Нажитая за века существования мудрость подсказывала ей, что ничем хорошим подобный учет закончиться не может, а необходимости в электронных услугах до сей поры попросту не возникало. Ей от государства ничего не нужно, необходимый минимум и так перепадает, так к чему лишние телодвижения?
И вот на тебе… Подтвердите свой статус живой в виртуальности, и тогда мы поверим, что перед нами сидит не привидение.
Эмоции раздирали пожилую женщину на части, но здание паспортного стола было решено не громить и оставить пока в покое. В конце концов, негоже заслуженной ведьме опускаться до уровня… до уровня…
Подходящего эпитета никак не находилось, и это обстоятельство неимоверно раздражало. Гнев и раздражение, не находя достойного объекта для выплеска, бурлили внутри Марии Васильевны, грозя неприличными звуками и матерными высказываниями.
«А может и правда умереть?» — на полном серьезе задумалась ведьма. — «И с паспортом мороки меньше, новый выправлять буду, так сразу с этим аккаунтом госуслуг попрошу. А на поминки Тамару позвать можно. Чай не чужие люди, давно живем рядышком, чего нам стесняться?»
Конструирование собственных похорон развеселило Марию Васильевну. Ведьма даже решила срезать путь через дворы и пройти через территорию городской больницы. Тамара Петровна — глава городского ковена ведьм по совместительству занимала должность главврача городской же больницы. Желание показать давней знакомой неприличный жест, если та выглянет из окна, было глупым и детским, но веселило сейчас даже сильнее, чем планирование собственных похорон.
Ведьма почувствовала, что ещё чуть-чуть, и она расхохочется во всё горло. Подобного с ней не случалось уже очень и очень давно, так что Мария Васильевна захотела просто сохранить это ощущение подольше. Сколько же она так не радовалась? Лет сто? Или больше? Впрочем, после смерти дочки ей казалось, что она вообще забыла, как смеяться.
А ведь это оказывается так классно. Появляется желание жить и что-то делать. Повседневная рутина затягивает и убивает. Медленно, но неотвратимо. Иногда Мария Васильевна вовсе считала долгую жизнь не счастьем, а проклятьем, и лишь наличие внуков заставляло её дышать дальше.
Сидящую на скамейке женщину Мария Васильевна не увидела и не услышала — почувствовала. Бывают моменты, когда у человека случается горе, причем настолько сильное, что волны душевной боли накрывают всё вокруг, заставляя меркнуть даже свет солнечного дня.
Одетая, как тысячи других женщин города, в простенькие джинсы и тоненький свитер, женщина лет сорока сидела, уставившись в пустоту перед собой, и буквально кричала от горя.
— Милочка, что случилось? — остановилась возле скамейки, а затем и вовсе присела рядом с женщиной, Мария Васильевна.
Поначалу ей показалось, что её не услышали, пришлось даже легонько потрясти сидящую рядом за руку, но затем та перевела свой бессмысленный взгляд на ведьму и едва слышно прошептала.
— У меня дочь украли!
В первую секунду Мария Васильевна решила, что ослышалась, но в следующий миг женщина вдруг вцепилась в запястье старой ведьмы и судорожно заговорила, торопясь и проглатывая окончания слов.
— Помогите мне! Я же вижу, что Господь послал вас мне неслучайно! Помогите мне найти мою дочку!
Упоминание всевышнего не слишком понравилось Марии Васильевне, но, с другой стороны, и сидящая на скамейке женщина явно не представляла, кого именно судьба послала ей в столь тяжелый момент. Старая ведьма с изумлением поняла, что её запястье буквально зажато в тиски, ещё чуть-чуть и боль может стать невыносимой. Дернувшись, Мария Васильевна догадалась, что сидящая рядом незнакомка просто не осознаёт своих действий и потому недолго раздумывая влепила ей пощечину.