Покачав головой, я ставлю его на ноги и беру за руку.
Как только мы выходим из уборной, я чувствую перемену в атмосфере, не оглядываясь дважды. Джереми отпускает мою руку и бежит к Лие, прежде чем врезаться ей в ноги.
Она улыбается ему, но ее острый взгляд падает на меня.
Я прищуриваюсь. Что с ней сейчас не так?
Она встает с силой, которая сотрясает ее крошечное тело, берет Джереми за руку и начинает идти в направлении выхода.
Какого хрена? Я думал, что это она хотела приехать сюда.
Борис следует за ней, а Коля шагает рядом со мной.
— Госпожа Волкова встретила старого друга, сэр.
– Старого друга?
– Хореографа из балета. Стефани.
Образ четко формируется в моей голове, и я шепчу.
– Черт.
– Стефани рассказала ей об исчезновении Райана, и госпожа Волкова замерла. Я думаю, она знает, сэр.
– Конечно, знает. – Лия достаточно умна, чтобы соединить точки и точно выяснить, что произошло.
– Что ты собираешься делать?
– Позволь мне разобраться с ней.
Я не хотел, чтобы Лия узнала об этом при нынешних обстоятельствах, но это давно назревало. Рано или поздно она бы догадалась.
Не то чтобы я намеренно пытался это скрыть, но в то время условия были неподходящими. Судя по тому, как Лия посмотрела на меня, они все еще не готовы.
Но есть одна вещь, о которой моя дорогая жена, кажется, забывает.
Однажды она назвала меня своим злодеем, и это самый точный ярлык, который она когда-либо давала мне.
Как и в случае с любым злодеем, правильное или неправильное никогда не бывает черным или белым.
Оно всегда серое.
Глава 15
Лия
К тому времени, как мы добираемся до дома, я уже в ярости.
Нет, это еще мягко сказано.
Мне кажется, что мои эмоции достигли точки кипения и сейчас выплеснутся наружу, оставив после себя только хаос.
Я не только уверена, что за исчезновением моего бывшего коллеги стоит мой муж, но он и не думал упоминать об этом при мне. Я хотела бы быть параноиком или недоверчивой, или просто предполагать худшее в ситуации.
Я хотела бы, чтобы то, о чем я думаю, было связано с моей неуверенностью и болезненными воспоминаниями.
Но я знаю Адриана уже шесть лет. И эти шесть лет начались с того, что я стала свидетелем того, как он закончил чью-то жизнь. Жизнь, которую он оборвал, потому что итальянцы следили за мной.
Так что нет, я не параноик, чтобы предположить, что он каким-то образом причинил Райану боль, что именно из-за него ведущий танцор, который был чрезвычайно дисциплинирован, когда дело касалось работы, исчез без следа.
Джереми заснул на коленях у Адриана на обратном пути, и мне потребовались все силы, чтобы не наброситься на мужа, пока его люди присутствовали.
После того, как мы входим внутрь, Адриан несет Джереми в его комнату. Я иду прямо в спальню и держу дверь открытой, чтобы я могла наблюдать, если он решит пойти в свой кабинет и проигнорировать меня.
Я снимаю пальто и бросаю его на ближайший стул, расхаживая по комнате. Мое тело горит от сдерживаемого разочарования до такой степени, что даже воздух кажется удушливым.
Довольно скоро Адриан входит и закрывает за собой дверь. Еще до того, как щелчок эхом разнесся в воздухе, я оказываюсь перед его лицом.
– Ты хочешь мне что-то сказать?
Он отворачивается, одновременно снимая пальто. Не обращая внимания на изменение атмосферы, он не торопится с заданием, неторопливо спускает его с рук и вешает, как будто у него есть все время в мире. Даже выражение его лица нейтральное, невозмутимое.
– Что-то вроде чего?
– Например, я не знаю, об инциденте, который произошел около шести лет назад?
– Около шести лет назад многое произошло, Леночка. Я встретил тебя, трахнул в первый раз, сделал тебе ребенка и женился на тебе. Тебе придется уточнить.
– Райан, – выдавливаю я. – Это достаточно конкретно для тебя?
Тень, пересекающая его черты, – единственное изменение в его поведении, прежде чем его спокойное выражение возвращается, когда он расстегивает манжеты рубашки и перекатывает их через свои четко очерченные предплечья.
– Какой Райан?
– Ты собираешься притвориться, что даже не знаешь его?
– Я встречал в своей жизни нескольких Райанов.
– Мой партнёр, Райан.
– Бывший партнёр.
– Значит, ты его помнишь.
– Да. Что насчет него?
– Что ты с ним сделал, Адриан?
– Зачем задавать вопрос, на который ты уже знаешь ответ?
Я отшатываюсь назад, моя челюсть почти касается земли.
– Ты... ты даже не попытаешься это отрицать?
– С чего бы мне?
– Ты кого-то убил!
– Он не был ни первым, ни последним.
– Нет… нет. Адриан! Он не похож на преступников, которых ты убивал. Он был танцором с блестящим будущим впереди него, и ты… ты просто покончил с этим, как будто его никогда и не существовало.
– Точно так же, как он положил конец твоей карьере.
Я задыхаюсь, прикрывая рот дрожащими руками, когда столкновение того, что он сказал, проходит через меня, как толчок. Полная апатия, с которой он говорит, лишает меня дара речи, я не могу собрать свои рассеянные мысли и обратить их в слова.
Прожив с ним более половины десятилетия, я уже должна была привыкнуть к его холодной, бесчувственной стороне. Я должна была считать его отчужденность нормальной. Но я думаю, что кто-то вроде меня никогда не сможет игнорировать эту его сторону, и я уверена, что, черт возьми, никогда не пойму этого.
Я опускаю руки по бокам, держась за дрожащую нить логики. – Я прыгнула раньше, чем должна была. Это был несчастный случай, а не вина Райана.
– Да, так оно и было. Ян был свидетелем этого, и я видел это на записи. Коля и Борис тоже. Этот ублюдок мог бы поймать тебя, но предпочел этого не делать.
– И ты видел все это через какие-то кадры?
– Верно, потому что, в отличие от тебя, я читаю в людях худшее, а не хорошее. На самом деле, я вижу только их плохую сторону, и этот белокурый ублюдок заслужил каждую пулю, которую я выпустил в его тело.
Мои губы дрожат, и тошнота нападает на меня от садистского оттенка в его голосе. Тон, который подразумевает, что он наслаждался каждой секундой убийства Райана и ни капли не раскаивается в этом.
– Ты даже не понимаешь, что сделал не так, не так ли? – шепчу я.
– Я только что сказал тебе, что он был причиной конца твоей карьеры, а ты говоришь, что я не прав?
– Да, Адриан! Ты ошибаешься, потому что ты исправил что-то уродливое чем-то еще более уродливым. Неужели ты думал, что я буду благодарна тебе за то, что ты кого-то убил? Или что мне будет лестно, что ты сделал это для меня?
– Я не ожидал, что ты будешь, нет. Вот почему я никогда не говорил тебе об этом.
– Чего еще ты мне не говорил? Есть ли где-нибудь ряд других тел, которые ты убил для меня?
Адриан в мгновение ока оказывается перед моим лицом, его рука тянется ко мне, прежде чем я успеваю убежать. Он сжимает мой подбородок между большим и указательным пальцами, заставляя меня смотреть на него.
– Ну и что с того, что они есть? А что, если они, черт возьми, есть? Ты назвала меня убийцей, дьяволом, монстром, преследователем, гребаным злодеем. Вот что делают злодеи, Лия. Мы убиваем ради наших конечных целей, и мы делаем это часто. Так что вынь свою голову из облаков и перестань притворяться, что ты не часть этого, не часть меня.
– Ты можешь наказывать меня сколько угодно, но ты не будешь извращать мою мораль. Я никогда не встану за убийство людей.
– Мне плевать, стоишь ты за этим или нет, но ты не будешь задавать мне вопросов, когда я приму решение с намерением защитить тебя.
– Решения типа убить Райана? – Я кусаюсь.
– Типа, пытать и убить Райана, да.
– П-пытать?
– У него не было привилегии умереть быстро, поэтому я ...
– Остановись! Я не хочу слышать подробностей.
– Ты подняла эту тему, чтобы услышать все о том, как я порезал его драгоценные ноги и растоптал их. Как я вонзил нож в его плоть и перерезал сухожилия, пока он вопил, умолял и мочился.
– Я сказала, чтобы ты остановился! – Мой голос задыхается, когда ужасные образы заполняют мою голову.
– Именно это я и делаю, Лия. Я не могу остановиться, когда дело касается тебя. Если бы у меня был шанс вернуться в прошлое, я бы оборвал его жалкую жизнь в тот день в клубе, когда он осмелился прикоснуться к тебе своими гребаными руками. Если бы я это сделал, ты бы не потеряла балет.
– Но я потеряла его, Адриан. Я уже потеряла его. Неужели убийство Райана вернуло его обратно?
– Нет, но это была небольшая цена. Он заслуживал смерти за то, что заставил тебя стоять на подоконнике с намерением покончить с жизнью.
– Ты также заставил меня стоять на скале, готовясь закончить свою жизнь. Ты заслуживаешь смерти за это?
Я сожалею об этих словах, как только произношу их. Дерьмо. Я так зла на него, что не отфильтровала свои мысли. Это не то, что я хотела сказать, это вышло неправильно, но прежде, чем я успеваю взять свои слова обратно, Адриан говорит с леденящей тишиной.
– Возможно. Но я не могу умереть, потому что это оставит тебя и нашего сына без защиты.
– Это не... я…
Он прижимает большой палец к моим губам, останавливая любые слова, которые я могу произнести.
– Ш-ш-ш. Ты достаточно разозлила меня для одного дня. Ты же не хочешь, чтобы я наказал тебя больше, чем уже планирую.
Мои бедра сжимаются от обещания его наказания для меня. Мое тело не осознает гнев, который я все еще испытываю по отношению к Адриану и его действиям. Или, может быть, так оно и есть, и ему все равно, потому что оно привыкло к хладнокровию моего мужа. Он никогда не изменится, что бы я ни делала. Он просто устроен по-другому, и ему наплевать, как это выглядит в глазах других.
Даже в моих.
На самом деле, он готов пройти лишнюю милю, чтобы приучить меня к своему образу жизни. Но этого никогда не произойдет. Потому что я убила кого-то, и хотя он был преступни