– Джианна? – предлагает Ника.
Слова графини не просто вводят ее в тупик. Она понятия не имеет, о чем идет речь.
– Нет. Сестра – угрюмая и мрачная последние дни. До сих пор не придет в себя. К тому же она видела наш офис и склад, а вы нет. – Паола щурится и оглядывает Нику. – Подберем что‑нибудь из одежды. Стефано понравится.
– При чем здесь Стефано? – вспыхивает Ника. – И я не планировала заниматься шопингом.
– Какой шопинг, Ника. «КейВи» – это бренд. Это стиль. А не обычный «шопинг», – презрительно добавляет графиня. – О деньгах не беспокойтесь. Жду вас через полчаса возле ворот. Прокатимся по Италии.
Ника остается одна, потому что Паола буквально исчезает, и возражения повисают в воздухе. Спорить с графиней Карлини себе дороже.
Она – мой работодатель, – напоминает себе Ника и обреченно переодевается. Кое‑как приводит волосы в порядок, светло‑розовой помадой касается губ и на мгновение застывает. Воспоминания о поцелуе накатывают как морской прибой. Но пусть они до сих пор яркие и цветные, пройдет время, и чувства поблекнут. Все в этом мире теряет блеск.
Ника запихивает в рюкзак камеру и закидывает на плечо привычную тяжесть. Сегодня на улице тепло, хоть и ветрено, но солнце ласкает лучами даже замок.
Ника быстро спускается по пустынной улице, дожидается, когда откроют ворота и опасливо выходит. В прошлый раз журналисты запечатлели их поцелуй со Стефано. Неизвестно, что еще они жаждут заполучить.
На парковке стоит серебристая «Тесла». Паола машет ей из окна, и Ника, вздохнув, садится. В салоне пахнет сладко‑древесными духами графини и роскошью.
– Ехать минут сорок, так что расслабьтесь и слушайте музыку. – Легкими движениями Паола включает на дисплее радио.
За всю дорогу она больше не произносит ни слова. Изредка то барабанит пальцами по рулю, то подпевает знакомым песням, но поддерживать разговор не стремится. Автомобиль несется по гладкой автостраде, вдали напоминающей стеклянную поверхность из‑за пылающего солнца. И Ника в который раз убеждается, что в замке свой климат – туманный, мрачный и дождливый.
Они съезжают с автострады и начинают петлять между однотипными коттеджами с рыжими черепичными крышами, но постепенно пейзаж меняется на трехэтажные глянцевые здания с яркими вывесками. В конце концов они приближаются к широкому, похожему на большую серую коробку складу, где на полупустой парковке Ника замечает «Роллс‑Ройс» Стефано.
– Брат тоже в офисе. Я ему верю. Сейчас всем тяжело. Но ничего. Мими поправится, запустим в замок туристов, это его оживит. И Стефано признает, что моя идея была гениальной, – почти грозно заявляет Паола, а потом с усмешкой добавляет: – Всегда должен быть запасной план.
Ника не очень понимает, к кому относятся последние слова графини, и старается придумать хоть что‑то, чтобы поддержать беседу:
– Вы часто, когда хотите развеяться, едете на работу?
– Прозвучит дико, но да. Я люблю свою работу. Вы ведь понимаете меня?
– Вполне.
Паола улыбается и вылезает из машины.
Ника почти с грустью провожает взглядом ее элегантную черную юбку с высокой талией и шелковую красную рубашку. Наверное, такие женщины нравятся Стефано больше. Она встряхивает головой и выбирается из машины. Абсурдные мысли.
Ника сама разорвала отношения с мужчиной. Хотя это и отношениями трудно назвать.
– Это наш склад, ну и временный офис. Обычно мы работаем в Риме. – Паола закрывает «Теслу» и кивает на черные двери. – Пойдемте, я покажу вам последнюю линию одежды. Она еще не поступила в магазины, но я уверена, это будет писк моды.
Ника перебегает под солнцем через парковку и с блаженством окунается в прохладную тень склада. Тихо шумят кондиционеры. Пахнет специфическим запахом, напоминающим запах мокрого асфальта после дождя. Вдоль серых невзрачных стен, а также посреди помещения рядами тянутся бесконечные вешалки с одеждой пестрых, пастельных, темных цветов. Такого многообразия нарядов Ника не видела даже в магазинах.
Паола уверенно идет вдоль стеллажей, стук ее каблуков эхом уносится ввысь, под своды далекого потолка.
– Дарья, – кричит она, – нам нужна последняя коллекция вечерних платьев. Куда ты ее переставила?
Среди рядов одежды появляется худенькая женщина с короткой стрижкой под мальчика. Джинсы с прорезями на коленях, белая футболка с изображением черепа. Помощница – полный контраст рядом с женственной Паолой.
– Я все подготовила, синьорина Росси. – Она улыбается белоснежными из‑за смуглого лица зубами. – Как вы и просили.
Дарья ведет их сквозь лабиринт к импровизированной примерочной из соединенных вешалок на колесах и с гордым видом показывает несколько платьев в прозрачных чехлах.
– Я подобрала по вашим словам эти платья. Думаю, они лучше остальных подойдут синьорине. – И Дарья бросает на Нику лукавый взгляд.
– Кажется, я что‑то упустила? – Ника смотрит на прекрасные платья и с трудом вспоминает, когда в последний раз надевала нечто подобное. Видимо, никогда.
– Хочу устроить ужин. Стефано, Джианна, я и вы. К сожалению, без Люсы. Душа жаждет праздника, Ника. Выбирайте любое платье. На сегодняшний вечер оно ваше.
– Праздник? Думаете, уместно…
– Уместно, – отрезает Паола. – Все же хорошо. Мими жива. Это главное. Никому не станет хуже от небольшого ужина.
Ника переводит дыхание и неуверенно разглядывает платья:
– Ммм…
Дарья хлопает в ладоши, срывает с вешалки три платья, зеленого, красного и черного цвета, и заталкивает Нику в раздевалку. Она оказывается в квадрате из одежды и недоуменно смотрит на Паолу. Та улыбается:
– Переодевайтесь, Ника. Я ведь знаю, у вас, кроме джинсов, ничего нет. Стефано понравится.
Щеки начинают гореть, и Ника не осмеливается возразить. Покорно примеряет сначала короткое черное платье – коктейльный вариант, и тут же поспешно снимает, когда видит в зеркале обнаженные ноги. Красное кажется чересчур вызывающим, а вот изумрудное платье в пол преображает Нику, и даже ее глаза становятся глубже и зеленее.
– Да, да, – Паола откатывает в сторону одну из вешалок и довольно оглядывает Нику, – словно для вас сшито.
– Мне тоже нравится, – бормочет Ника.
Она крутится перед зеркалом, кожей ощущая прохладный шелк ткани, и повторяет про себя слова графини: «Стефано понравится».
– Но у меня нет подходящей обуви…
– О, перестаньте, – смеется Паола. – Здесь мы найдем все!
Спустя полчаса они выходят со склада с двумя огромными пакетами. В одном были упакованы изумрудное платье и черные босоножки для Ники, в другом – темно‑синее платье для Паолы.
– Возможно, стоило подобрать что‑нибудь для Джианны? – Ника щурится от солнца, которое за это время стало лишь ярче.
– Она наденет брючный костюм. Джианна, как и вы, ненавидит юбки.
– Я не то чтобы не люблю, но…
Паола застывает напротив сочно‑красного «Ягуара», припаркованного возле автомобиля Стефано. На лице женщины проскальзывает настоящая злоба, агрессия, которая окончательно превращает ее в Джианну.
– У нас гости, – цедит она и рывком открывает багажник «Теслы». Закидывает внутрь пакеты и бесцеремонно захлопывает его. – Пойдемте, – Паола хватает Нику за руку, – навестим Стефано.
Ее глаза сверкают черным пламенем.
Глава 23. Рыжее, зеленое и ревность
Подъем на третий этаж тянется бесконечно долго. Паола молчит, но Ника кожей ощущает злую вибрацию, исходящую от нее. Так взбеситься из‑за красного «Ягуара»? Интересно, какие же гости могут довести до ярости при одной лишь мысли? Ника подавляет вздох и перевешивает рюкзак за правое плечо.
Вокруг бегут стены, по цвету напоминающие мокрый камень. Но пахнет свежестью, словно веет морским бризом. Неестественным, искусственным, но все‑таки бризом. Между этажами снуют сотрудники. Кто‑то тащит кипу бумаг, кто‑то кутается в ткани разных оттенков. Неизменно при виде Паолы их лица растягиваются в искренних улыбках, и пару раз Ника порывается достать камеру. Однако напряженная спина графини убивает желание фотографировать.
Стук каблуков гулко разносится по лестнице, будто женщина специально топает громче, чтобы предупредить противника. Но если и так, скорее всего «причине злости» Паолы наплевать на это.
На последнем этаже графиня останавливается перед блестящей дверью, черной и железной. Кажется, откроешь ее и тебя поглотит бездонный космос.
Паола сосредоточивается на дыхании, пытаясь избавиться от гнева. Точнее, скрыть, потому что даже воздух вокруг женщины заряжен отрицательными эмоциями и с головой выдает ее.
– Стефано! – громко восклицает Паола, одновременно с этим распахивая дверь.
Ника в неуверенности топчется на лестничной площадке и неохотно заходит следом, окунаясь в душный, приторный аромат женских духов. Внутри ее взрываются эмоции.
Рыжий. Сочный, яркий цвет волос у девицы, которая сидит на краю стола Стефано. Зеленое платье, как у греческих богинь, с глубоким разрезом до середины бедра, оголяет смуглую кожу. Нога слегка покачивается, и стразы на босоножке сверкают в солнечных лучах. Все в незнакомке выглядит вульгарным, неуместным… Это откровенное декольте на высокой груди! Ее локоны до поясницы! Красивое, идеальное лицо. Кукольное, ненастоящее!
Ника стискивает лямку рюкзака, пытается взять себя в руки, но чувства ломают любые преграды вокруг сердца. Отворачивается, стараясь сосредоточиться на уютном, просторном кабинете Стефано. Подвесные полки на стене, заполненные папками. Овальный стол посредине, на нем только раскрытый ноутбук. Окна в пол. Стефано, который откинулся в кресле. Ника цепляется взглядом за его серебристые глаза. Дыхание сбивается. И она с ужасом понимает, что граф что‑то говорит ей. Говорит… А она не слышит!
– Простите…
– Ника, познакомьтесь, – шипит Паола. Звуки врываются в жизнь Ники бурным потоком. – Фрэнка Аттвуд. Рыжая, как и все англичане.
– Я наполовину итальянка. – Девушка мило улыбается, но даже не думает слезать со стола. Наоборот, садится удобнее и закидывает ногу на ногу. – Паола, вижу, ты скучала по мне.